Описание:
Мир в его глазах - дымчато-серый, заползающий в уши, ехидно, по-змеиному, шипя. И спасает рюмка, а лучше две, чтобы не видеть и не слышать Тьму. Ему всего двадцать, но он уже знает, насколько прогнил этот мир.
На плечах - миссия, а в руке - стакан, и хочется послать всех к чертям и перестать спасать людей.
Пролог
Солнце оранжевыми бликами отражалось от десятков зашторенных окон. Наверное, раньше это показалось бы ему красивым, возможно, он бы даже остановился и потратил минуту на созерцание, но сейчас капюшон опущен до самых глаз, оставляя для видимости только грязно-серый асфальт.
Всё изменилось где-то месяц назад. Он проснулся тогда среди ночи от ощущения того, что кто-то находится в комнате и пристально смотрит на него. Но никого не было. С тех пор тревога не покидала молодого человека. Парень постоянно ловил себя на том, что оглядывается, шарахается от громких звуков. Его раздражал солнечный свет и смеющиеся люди. Ах, да, и птицы. Эти щебечущие пичуги под его окном. Иногда он еле сдерживался, чтобы не спуститься в отцовский подвал, не достать продолговатый ящик в углу, и не перестрелять, к чертям, этих воркующих пернатых. Но сдерживался, потому что ещё понимал, что это плохо, это очень плохо, и, сделав один выстрел, он мог уже и не остановиться.
Две мамаши с колясочками, сидящие на лавочке, молча проводили взглядом спешащего куда-то паренька в надвинутом на глаза чёрном капюшоне. Его застиранные джинсы свисали с худосочной задницы и штанинами волочились по влажной от прошедшего днём дождя земле. Он неожиданно свернул и направился по газону в самую густоту парка, как можно дальше от людских глаз.
Отыскав ту самую скамейку с одной отломанной доской, парень оглянулся и, удостоверившись, что людей на горизонте нет, сел и достал маленькую желтоватую таблеточку, которая волшебным образом обещала успокоить и унять стучащее от страха сердце.
В обычном состоянии он бы никогда не пошёл в клуб, слишком тих и застенчив, да ещё это пронизывающее ощущение чужого взгляда… Но расслабившись, испытав просто безбрежное безразличие, которое, казалось, выплёскивалось из кончиков пальцев, ему вдруг захотелось почувствовать музыку всем телом, даже волосками на коже. И в голову пришло решение. Почему именно этот клуб? Он просто был ближе всего к парку, и даже через закрытые двери вибрация по земле достигала его ног и поднималась вверх.
Парень дёрнул дверь и тут же чуть не отлетел от вывалившегося оттуда вышибалы.
— Деньги, — амбал протянул руку.
Парень медленно коснулся своих карманов. Деньги… Деньги — это так несущественно и мелочно, он же хочет всего лишь послушать музыку…
— Нет денег — нет клуба, — рыкнул амбал и захлопнул дверь.
Ему стало так тоскливо вдруг, словно он остался один на всём белом свете… Даже в носу защекотало.
— Не пускает? — раздался сзади сочувственный вопрос. Рядом возник незнакомый парень с видом заядлого тусовщика.
Он отрицательно покачал головой.
— Саид всегда такой, — поморщился незнакомец. — Хочешь, проведу?
Пришлось задрать голову, чтобы увидеть из-под капюшона глаза, предложившие халяву.
— Пошли за мной, — он махнул за угол. — Через чёрный вход пройдём, - и, не дожидаясь ответа, скрылся за углом.
Очень хотелось музыки, очень, так, чтобы она била по голове, выбивая застрявший страх. Поэтому он шагнул за незнакомцем, его он не боялся. Плохие люди ведь не предлагают бесплатно провести в клуб?
Или…
Едва он вошёл в темноту, его тут же дёрнули и прижали лицом к стене, больно заломив руки за спину.
— Ай-яй-яй, — поцокали ему на ухо. — И кто же это у нас здесь ходит-то? — противно нежно прошептал незнакомец. — И без охраны, — чужие пальцы пробежались по бокам, ощупали карманы джинсов. — У тебя ничего нет? — и столько разочарования в голосе. — Даже одной таблеточки?
— Нет, — прохрипел он, — ничего нет. Даже денег нет.
— Деньги мне не нужны, — его раздражённо пихнули в спину. — А вот таблеточку бы…
— Последняя была, — выдохнул в шершавую крашеную стену.
— Жаль, — вздохнул грабитель. — Что ж, если не можешь мне заплатить, сделаем это бесплатно, — и на запястья опустился тугой жгут, связывающий руки.
— Э-это? — мозг медленно, но верно начинал заводиться.
— Да, именно это, но мы с тобой, видимо, вкладываем в это слово разный смысл, — неожиданно хихикнул злоумышленник.
— Я не… я… я…
— Считай до десяти, — шепнули ему на ухо. — И не кричи, а то больно будет.
— По-пожалуйста, я…
— Один, — подсказали ему в другое ухо, всем телом навалившись сзади.
— Не надо! Прошу, не трогай! Не…
— Два, — и нажимом в голосе. — И ноги раздвинь, пожалуйста, — чужая нога пнула в пятку и ноги подчинились. — Ты считаешь?
— Н-нет, я…
— Ты оттягиваешь неизбежное, а так бы сделали всё по-быстренькому, и по домам. Считай, я сказал! — и на глаза опустилась чужая ладонь.
— Ч-четыре, — дрожа всем телом, выдохнул парень.
— Молодец, — прохладная рука скользнула под толстовку и начала поглаживать голую спину, потом скользнула на живот. — А вот и ты, — промурлыкал грабитель, зацепившись пальцами за кромку брюк.
Парень дёрнулся, но его так сильно прижимали к стене, словно стокилограммовым прессом, что заныла шея и хрустнуло что-то в спине, но вырваться не получилось.
— Не слышу, — угрожающе прошипели сзади.
— В-восемь… Девять…
На секунду чужая рука покинула живот.
— Д-десять… — выдавил он из себя.
— А теперь сделай глубокий вдох, — посоветовали.
Едва ли он вообще дышал, но попытался вдохнуть.
— Ты видишь солнце? — неожиданный вопрос.
— Ч-что?
— Сейчас я тебе его покажу.
Прохладный палец зигзагом закружил по животу, уменьшая и уменьшая радиус, превращаясь в пульсирующую точку.
— Ты говорил «десять»?
— Д-да.
— Я не слышал. Скажи ещё раз.
— Десять, — выдохнул он.
И обжигающий холод вонзился в живот там, где до этого была рука. Он дёрнулся, чтобы избежать этого прикосновения, но холод проникал всё глубже, словно кусок льда вшивали под кожу.
— Смотри, смотри на солнце, — сквозь нарастающим шум в ушах. — Ты видишь солнце? Видишь?!
И тьму в глазах разрезали острые, как клинок в боку, лучи заходящего солнца.
***
Опустив бессознательное тело возле стены, достал из кармана пластырь и заклеил слегка кровоточащую рану. Ничего, проспится, на улице лето, и завтра будет, как новенький. Надеюсь, из-за колёс не вспомнит меня, а то будет шарахаться от красавчиков.
А теперь вперёд, в клуб! Текила ждёт меня!
***
— Бэкхён, слезай с барной стойки! — ударил кулаком по столешнице где-то в ногах разъяренный Кай.
— Это мое место! — и нецензурный жест в ответ.
Музыка пронизывала до костей, и сердце, казалось, бьется в такт покачивающимся бедрам.
— Твою мать! Слезай, я сказал! — Кай попытался схватить меня за штанину, но промахнулся.
— То, что это твое заведение, не значит, что можно выгонять меня! — крикнул, глядя на него сверху вниз.
— Успокойтесь, — не выдержал Минсок, — солнце мое, слезай, поедем домой, — поманил меня пальчиком, как кота.
— Я не хочу домой, — отрицательно мотнул прилипшей ко лбу челкой. — Я хочу танцевать! И где моя текила? Я же заказывал!
— Я тебе сейчас покажу текилу! Уши оборву и по жопе ремнем! — смешно злился Кай. А быть может, это веселятся во мне три коктейля.
— Я сейчас позвоню… — Минсок демонстративно медленно достал телефон из кармана.
— Ты не посмеешь, — кровь отхлынула от лица.
— Я просто спрошу у нее, что делать, — и он стал набирать знакомый номер.
— Не надо! — только такого позора мне не хватало. — Не звони! Все-все, слезаю!
— И как мы вырастили такого придурка? — Кай тут же, едва мои ноги коснулись пола, залепил мне мощную затрещину.
— Как-как? Вот так, — пожал плечами. — Я — ваше сокровище!
— Ты — наше наказание, — пробурчал Минсок.
— И ты туда же, — простонал.
— И ноги поднимай. - Кай, для ускорения, подтолкнул в спину.
— Эй, аккуратней! Я же не летаю!
— Странно, что с твоими способностями ты еще не летаешь, — себе под нос проворчал Минсок.
И все замолчали.
Действительно, почему я еще не летаю?