По мотивам реальных событий.
Когда Лёша учился в радиотехническом в институте, у него было прозвище Геракл. По - иному к нему не обращались Геракл, да и только. Даже декан, читавший им лекции по автоматике, как то сказал:
- С Геракла пример берите. - Учится блестяще. –
С досадой махнул рукой, когда все рассмеялись.
И действительно Лёша был сложен природой, как древнегреческий герой. Высокий парень, под два метра ростом, с крепкими, словно стальными мышцами. Гибкий, словно клинок дамасской стали, и в довершении ко всему симпатичный, просто жуть, вздыхали девчонки однокурсницы. В общем и целом, женихом Лёша завидным и многие красавицы факультета с великим удовольствием пошли бы с ним под венец, не особенно задумываясь, так он был хорош. В довершении к сказанному Лёша был скромен, добр и необычайно робок в общении с женским полом.
- Ах! Какой же душка наш Геракл - сплетничали девчонки меж собой,- Но не джигит. - Даже поцелуя от него не дождешься. -
У Лёши с ранней юности были две страсти, которым он отдавался безраздельно. Всё свободное время Лёшка проводил за столиком, у себя в комнате, за чтением радиотехнических журналов, конструированием и ремонтом всяческих сложнейших электронных устройств. Здесь, в своей стихии он не замечал, как летит время. В этом мире, невероятно сложном для большинства людей, он чувствовал себя, как рыба в воде. Ещё одной страстью Лёшки были горы. Друзья знали; что если он не сидел, дома отработав в радиотехническом институте, склонившись с паяльником в руке над платами, утыканными микросхемами, то точно был в горах. Иное времяпровождение было для него не интересным.
Мать воспитывала Лёшку одна. Отец ушёл из семьи, когда ему было всего - то четыре года и души не чаяла в своём сыне.
Опора мне в старости, никогда не подведёт – гордилась перед соседками мать. Вот женится, внуков нянчить буду, работать тут же брошу, мечтала она вечерами, сидя перед телевизором.
Таня приехала в Алма - Ату закончив медицинское училище, из небольшого райцентра расположенного в предгорьях, в восьмидесяти километрах от столицы. Устроилась по распределению на работу в одну из городских больниц, прописалась в общежитии медиков и стала жить удивительной, яркой жизнью, как хвастала она перед подружками во время редких приездов к родителям. Танюша всегда старалась выглядеть на все пять и даже на пять с плюсом. Она словно слетела с красочной картинки журнала playboy. Этакая уменьшенная копия модели девяноста - шестьдесят - девяноста. Сама невысока ростом, но сложена на славу. Волосы водопадом - русые, глаза большие в зависимости от освещения и настроения то серые, то c зеленоватым отливом. Кожа белоснежная, слегка тронута южным солнцем. Губы бантиком пухлые, сочные. Носик аккуратный, прямой на нежном личике, не то, что у некоторых девушек носища. Грудь высокая, упругая так и просилась себя показать, из кружевного личика выпрыгнуть. Талия осиная, казалось ладонями обхватить просто. Ножки стройные, прямые, ладные. Если одной фразой о Тане сказать, то особи мужского пола просто слюной исходили, и головы, как на воинском параде поворачивали в след Тане всегда и везде. Даже женатые, с женами под ручку, спеша по своим делам и те воровато косились на прелестницу Таню и губы пересохшие облизывали.
Таня, несмотря на то, что ещё вчера была скромной студенткой - сельчанкой из райцентра, разом вписалась в столичную жизнь миллионного южного города. Работала сутки через двое в своей больнице, а в остальное время по возможности «зажигала» по – полной программе.
Таня обнаружила у себя два увлечения, которым стала отдаваться безраздельно. Первым увлечением Тани были молодые, видные парни и дискотеки, где она эффектно и страстно танцевала «до упаду», выпив рюмку, другую, поднесенного кавалером коктейля. Вторым оказались ранее особо не замечаемые в детстве горы. Выйдешь на крыльцо утром и вот они горы с альпийскими лугами у речушек, поросшие вековыми елями на крутых склонах. Не всякому местечку в самой Швейцарии до таких красот «дотянуться». А как стала работать и жить самостоятельно а Алма Ате, так раз в месяц обязательно шла в горы, свободные от дежурств дни, набираться сил и здоровья, для трудовых и иных подвигов, смеясь говорила Таня подружкам.
Таня твердо знала, что её надо от жизни.
- Мне нужна квартира, - загибала она пальцы перед подружкой Машей, за вечерним чаем, в комнатке общежития.
-- Её муженёк должен обеспечить, за другого мужчину, не пойду, не выйду. -
- Да чтобы любимый меня обеспечивал материально, да баловал, миловал с утра до вечера.-
- А вообще Машка их у меня на сегодняшний день трое ухажёров. –
Подружка Маша, то охала восторженно, то робко косилась на Таню, хваталась руками за голову.
- Да трое - гордо повторила Таня.
- Первый для денег.- Отец у него директор пивного завода, так вот у Толика денег - куры не клюют. - Все мне купит, что не попрошу, за всё заплатит. -
- Второй Аркаша для любви. - Ах! Как он в постели хорош, а как умет любить. - Заводит он меня на раз, и я в экстазе. -
Маша ловила каждое слово Тани, щёки от её рассказов, краснели, словно маков цвет.
- А третий - Таня тянула слова неторопливо, наслаждалась Машиной робостью в делах любовных.
- Третий у меня наш зав отделением. –
Маша взвизгнула от такой новости, глазищи в пол лица.
- Он у меня повелитель. –
- Ты же знаешь, меня заставить, что - либо сделать против моего желания невозможно, но наш «Зав» меня вмиг покорил и приручил, пикнуть не даст, если не захочет.- Вертит мной, играет, как кот с мышкой.
Таня помолчала и неуверенно добавила:
- А мне даже нравится. - И сам такой «красавчик».
- Вот только женат мой зав, пока женат, - добавила задумчиво Таня и замолчала.
Машка слушала подружку разинув рот.
- Машка рот то закрой, а то муха залетит - рассмеялась Таня.
Затем зевнула и заявила:
- Давай спать, утром на смену в больницу, подвиги совершать поедем.-
С Лёшей, Таню свели горы, точнее место в горах называемое провалом, у перевала Роза Ветров. Место дикое, малопосещаемое начинающими туристами за трудности перехода, как - никак маршрут четвёртой категории сложности. Место красоты необычайной; полукругом у провала высились, казалось рядышком совсем, пики остроконечных гор, верхушки некоторых покрыты узкими языками прошлогоднего снега. Плато, у подножия пиков, густо поросло не скошенным разнотравьем, низкорослыми кустарниками, усеяно огромными валунами казалось вросшими в землю. Где - то чуть слышно в низине, если прислушаться, шумела горная речушка, обмелевшая за лето. Правый берег речки, усеян гранитными глыбами и галькой был полог, зарос прибрежным низкорослыми кустарниками и диким шиповником. Левый же грозно возвышался над ней метров на двести и состоял из остроконечных и округлых валунов торчащих и выступающих друг из - под друга средь песчаного склона, словно исполинские зубы неведомых древних чудовищ. Малейшее движение на крутом склоне обрыва, будь то камень, сорвавшийся с вершины обрыва, либо упавшее дерево на краю плато, корни которого подмыл дождь, всё, что попадало в провал, вызывало камнепад. Провал словно потревоженное живое существо приходил в движение, и неудержимый каменный поток, увеличиваясь в размерах, стекал, грохотал, распугивал тишину треском и грохотом катящихся каменных исполинов. Словно река в половодье сползал, грохоча и перекатывая валуны, камнепад к руслу чуть видимой местами речки громыхая над провалом. Спустя время неохотно стихал, шурша отдельными шуршащими ручейками, поджидая следующую, неосторожную добычу