Школьная перемена была в самом разгаре. Из мальчикового туалета потянуло сигаретным дымом. Первой это заметила молодая учительница биологии Ирина Сергеевна. Подойдя к двери, она сначала постучала, затем приоткрыла её и робко спросила:
- Мальчики, кто там? Выходите, курить вредно!
В ответ послышалось перешептывание, а затем и негромкий смех, а сигаретный дым ещё сильней повалил на коридор.
Ирина Сергеевна была хрупкого телосложения, её волосы всегда были зачёсаны назад и собраны в хвост. Очки с большими стёклами придавали солидности её лицу. Она работала в школе первый год после окончания института, и войти в мужской туалет, даже в случае нештатной ситуации не представляла себе возможным. Попытавшись ещё раз выманить малолетних курцов, учительница поняла, что сделать это самой ей не удастся.
- Надо Николая Григорьевича позвать, - посоветовал кто-то из стоящих рядом девчонок.
Николай Григорьевич преподавал историю уже более тридцати лет. В этой школе он работал с самого начала своей трудовой деятельности. Один его вид производил на окружающих особое впечатление. Ростом он был под два метра, упитанный мужчина с сединой в густой шевелюре. Ходил всегда быстро, широко размахивая руками. Давным-давно кто-то из учеников обронил в его адрес: «Наш феодал». С тех пор эта кличка намертво приклеилась к нему. Теперь все ученики с первого по десятый класс знали, кто такой Феодал. Даже учителя в учительской в разговорах между собой иногда называли его так же, как дети.
Ирина Сергеевна помчалась в кабинет истории, благо он находился на этом же этаже.
- Товарищ Феодал, - впопыхах начала она, - ой, извините, Николай Григорьевич, там, в мальчиковом туалете кто-то курит и молчит. Подойдите, пожалуйста, Вас они точно послушаются.
Николай Григорьевич быстро встал из-за стола, нахмурил густые брови и произнёс:
- Я-то подойду, а Вы, что же, голубушка, не вошли и не предотвратили хулиганство?
- Как же я войду? Туалет ведь мальчиковый! – робко, словно школьница лепетала Ирина Сергеевна.
- Как, как, Вы - прежде всего учитель, а не кисейная барышня. Вдруг там кому-нибудь плохо и помощь нужна. Идёмте!
- Ой, мамочки! Ой, как же так? Хоть бы всё хорошо было! – причитала на ходу Ирина Сергеевна, еле поспевая за семимильными шагами своего коллеги.
Подойдя к туалету, Николай Григорьевич резко распахнул дверь и вошёл. В дальнем углу стояли трое «отлётов» с восьмой параллели. Все были с сигаретами и курили, судя по всему уже не по первой. Они веселились, позировали друг перед другом, затягиваясь, и выпуская дым, как взрослые. За своим занятием ребята не заметили, как вошёл учитель.
- Потрудитесь объяснить молодые люди, что здесь происходит? – грозно произнёс Николай Григорьевич.
От этих слов мальчишки сразу притихли и судорожно начали выбрасывать свои сигареты в урну.
- А мы, а мы…, это не мы…
- Как же не вы, если кроме вас здесь никого нет, и не было. Вы что не в курсе, что курить вообще-то вредно, а в школе курение запрещено в принципе! Что, взрослыми себя почувствовали? А деньги где взяли на эту дрянь? И кто купил?
- Мы больше не будем, честно, - мямлили мальчишки.
- Где сигареты? У кого пачка?
- У Мишки.
- Давай сюда, Мишка твой дым, будем дымить дальше.
От этих слов у мальчишек округлились глаза. Открыв рты, они переглядывались друг на друга. Мишка дрожащей рукой достал из кармана помятую пачку, в которой ещё было больше половины не выкуренных сигарет.
- Ну-с приступим, молодые люди. Быстренько взяли все по одной и закурили. Давай, давай, я не шучу.
Мальчишки стояли, переминались с ноги на ногу, не зная, как правильно реагировать на услышанное.
- Что застыли, как вкопанные, вы меня услышали? Закуриваем, ребята, а я понаблюдаю, - продолжал учитель свою игру.
Парни робко взяли по сигарете и закурили. На этот раз без особого удовольствия и радости на лицах. Ещё бы, ведь у кого-то это была третья, а у кого-то даже четвёртая сигарета подряд. Курить уже совсем не хотелось, голова была тяжёлая, слабо соображающая, как в тумане.
Николай Григорьевич тем временем в своей беседе обратился к каждому.
- Мишка, ты вот деньги на сигареты где взял? У матери, которая вас со Светланкой одна растит? Она разве для этого на двух работах вкалывает, да ещё в школе по вечерам полы моет? Ты бы хоть раз ей вечером пришёл помочь. Курить большого ума не надо, а там и до «выпить» рукой подать. Ты когда-нибудь о своём будущем задумывался?
- А ты, Вадим? Тебе-то чего в жизни не хватает? И семья благополучная, отец при должности, мать – заведующая поликлиникой. Да ты, похоже, с жиру бесишься. Лучше бы в спортивную секцию записался и туда свою энергию направил.
- Серый, с тобой всё понятно, ты, как всегда и как все, за компанию. А ты знаешь поговорку, что за компанию и жид повесился. И когда ты будешь своей головой думать и своё мнение иметь? Если так и дальше везде будешь за компанию, то и сам вся твоя жизнь будет навсегда серой.
- Что стоите угрюмые, докурили? Давайте ещё по одной и курим, курим, пока не накуримся.
- Да мы уже, вроде и не хотим больше, хриплым голосом произнёс Мишка, а Вадим и Серёга даже закашлялись.
- Нет, дорогие мои, эту пачку вы докурите здесь и сейчас, а дальше уже сами решите, надо оно вам или нет.
Пока мальчишки уже с большой неохотой докуривали оставшиеся сигареты, Николай Григорьевич говорил о вреде курения, говорил без нотаций, без ругани, давая ребятам право выбора.
Надо сказать, что эта история имела весьма положительный эффект. И хотя многие преподаватели упрекали Николая Григорьевича в не педагогичности, но эти парни больше никогда в жизни не сделали ни одной затяжки.