НОВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
И была земля, на которую впервые вступил Макс всеми четырьмя своим лапками. И трава, такая высокая и густая, что он в ней пробирался, словно в лесу. И были цветы, кусты, деревья, казалось, достающие кронами до самого неба. И запахи, запахи, запахи, запахи…
Эти разные запахи перебивали друг друга, и щенок окунался и купался в них. Некоторые из них ему понравились. Это были ромашки, одуванчики, клевер и медуница. От пыльцы иных он неожиданно чихал. От каких-то вообще с отвращением шарахался, громко фыркая и тем самым выражая им своё полное неодобрение.
А вокруг кипела жизнь.
Необычная, непонятная, со своими радостями и печалями.
Бойко сновали суетливые муравьи.
Извивались на листьях, похожие на сосиски, гусеницы. Резво порхали бабочки.
Ползали по стебелькам жучки и божьи коровки.
Проносились мимо жёлтые и полосатые, как тигры, осы.
И кружился над расцветшим татарником, жужжа, словно маленький вертолёт, пузатый и мохнатый шмель.
И Максимилиан, под присмотром выпущенный на свободу,наслаждался увиденным, обонял, запоминал, радуясь своей причастности к этому удивительному прекрасному миру, где каждый из населяющих его существ, непременно чувствовал себя его хозяином.
Всё было в этом мире не только предопределено, но и в большинстве своём совершенно случайно. Как случайным оказалось рождение Макса. Как случайно, чтобы дать семена и плоды, опылялись цветы всевозможными насекомыми, перелетающими и переползающими с цветка на цветок. Как по счастливой случайности повезло и каждому из нас стать счастливыми обитателями этого густонаселённого мира.
Всё увереннее осваиваясь в роли следопыта, Макс всё чаще натыкался на следы других собак, чётко распознавая их пахучие метки. Значит, здесь до него побывало много псов, по-хозяйски столбящих просторную территорию. И каждый новый барбос, презирая предыдущего, выступал как бы в роли очередного завоевателя.
Но на каком основании? По какому праву? Разве эта земля принадлежит только им?
Подумав так, Максик решил заявить и о себе. Пусть все знают, что и он может на что-то претендовать. И его личный запах возвестит другим сородичам, что он тоже я в л е н и е в этом праздничном мире!
«А откуда мне это известно? – вдруг по-собачьи, по-своему удивился он.- Вероятно, заложено самой природой. С самого рождения, как и многое другое. Что ж, попробуем. Только вот какую лапку поднять?»
Он поочерёдно приподнял обе передние. Однако ничего путного из этого не вышло.
«Значит, тогда те, что у меня под хвостом?»
Он вскинул правую. И сразу закачался, с непривычки теряя равновесие. Задрал левую и, не удержавшись, повалился на бочок.
«Э-э, да это, оказывается, не так-то просто,- поднимаясь и отряхиваясь, подумал он.- Значит, нужно постоянно тренироваться. И как следует окрепнуть, стоя на четырёх ногах. Но почему у людей только две ноги? И держатся они на них прочнее, чем я на четырёх. А иногда даже и прыгают на одной!»
Максик часто наблюдал с балкона, как подружки Наташи подолгу играли на тротуаре в «классики». И всегда удивлялся их ловкости и умению, с сожалением сознавая, что сам никогда не сумеет этому научиться.
Не найдя ответа на свои вопросы, и так и не сумев «профессионально» оставить метку, он,не особо расстроившись, последовал дальше.
И вдруг замер, как вкопанный. И сердечко его дёрнулось и покатилось куда-то вниз.
Прямо перед ним, затаившись в траве, лежало рыжее большое и жирное СТРАШИЛИЩЕ.
Страшилище спало, безмятежно раскинувшись, и топорщащиеся жёсткие его усы жутко шевелились в такт дыханию.
Максик втянул в себя воздух и нервно засопел.
От чудовища мерзко несло кошатиной.
Это был самый неприятный запах из всех тех, что он сумел отметить. От этого запаха у него едко защекотало в носу, и он неожиданно для себя чихнул.
Странный звук разбудил сладко спящего кота.
Он лениво приоткрыл огненно-жёлтые глаза и тут же жарко распахнул их, увидев перед собой щенка. Вероятно, спросонья, крохотный щен показался ему огромной злобной СОБАКОЙ. Одной из тех, что неоднократно гоняли его, когда он появлялся во дворе.
Потому что кот испуганно и громко заорал и, высоко подпрыгнув, перевернулся в воздухе. А затем, задрав хвост, с рёвом бросился бежать и, очутившись перед возникшим на пути деревом, в одно мгновение взлетел на него.
Усевшись на ветке, он дугой выгнул спину и принялся шипеть и угрожающе выть, то ли от страха, то ли от раздражения, Скорее всего от того и от другого.
А Максюшка, услышав его отчаянный ор, увидев жуткие глаза и цирковое сальто-мортале, тоже отчаянно завизжал. И припустил в другую сторону, боясь оглянуться и предполагая, что ужасный котяра вот-вот схватит его и непременно сожрёт .
Эта бесподобная картина, этот обоюдный переполох так позабавили Папу, Маму и Наташу, что они от смеха долго не могли прийти в себя.
-Вот удальцы-храбрецы!- заливалась Наташа, поспешая за улепётывающим в ужасе щенком.- Да они же чуть не умерли, увидев друг друга! Максик, Максик! Ну, куда же ты? Постой!
А Мама, отсмеявшись, неожиданно пожалела кота, продолжающего орать и следить за удаляющимся псёнком.
-Кис, кис, кис,- нежно позвала она.- Слезай, дорогой. Опасность миновала!
Однако коту, вероятно, стало стыдно, что он испугался такого маленького щенка. Поэтому он притворился, что забрался на дерево просто так, от нечего делать. И на Маму смотрел уже без всякой опаски, и вообще вроде снисходительно и горделиво.
«А зачем мне слезать?- как бы говорил он всем своим видом.- Мне и здесь хорошо и удобно. И никто не мешает, никакие собаки. И ни им, и ни вам меня не достать!»
Наконец настигнув своего удирающего любимца, Наташа подхватила его на руки и прижала к себе.
-Ну, чего ты, мой миленький, так испугался? Это был всего лишь кот. Обычный котик! Пойдём, познакомимся. Он тебя тоже боится.
-Не надо, не надо,- поспешно сказал Папа, видя, что Наташа направляется к дереву.- Хватит с них обоих и первого шока. Мы гуляем уже час. Пора домой. И мне нужно записать нечто только что родившееся. Знаешь,- повернулся он к Маме.- Неожиданно меня снова потянуло на стихи. Даже странно. Столько лет не писал, и вдруг… накатило!
Возвратившись домой, Мама с Наташей отнесли щенка в ванную, вымыли и тщательно обтёрли его мягкой тряпочкой.
А Папа поспешно ушёл в кабинет и вышел оттуда только через полчаса.
Щенок уже обсох и играл в коридоре с игрушкой, которую бросала ему Наташа. Это был небольшой резиновый ёжик с вделанной в него пищалкой. Когда Максюшка хватал «добычу», она весело попискивала, и малышу это очень и очень нравилось.
Мама же стояла у двери в гостиную, наблюдая, как счастливо забавляются дети.
-А послушайте-ка меня,- появившись, попросил Папа.- Отвлекитесь на минутку от неугомонного шалуна. Я тут что-то сочинил. Невероятно детское! Правда, хотел про собаку, а получилось про кота. Слушайте!
-Слушаем,- сказала Мама.- Это тем более интересно, что стихов для детей ты до этого не писал.
-Тогда давайте присядем,- попросил Папа.- Поэзию следует воспринимать сосредоточенно и вдумчиво.
Все прошли в гостиную и чинно расселись. Папа с Мамой в креслах. А Наташа на диване.
-Готовы?- спросил Папа, тяжело вздохнув. – Странно, но я почему-то волнуюсь. Итак, стихотворение! Называется «Котёнок». И почему-то от лица мальчика.
Папа набрал полную грудь воздуха, с шумом выдохнул его и начал читать:
Папа мне принёс котёнка.
Мама говорит: «Чертёнка!»
Маленького, чёрного,
будто закопчённого.
У него четыре лапки.
В лапках коготки – царапки.
Каждый шустрый коготок,
словно острый завиток.
Дал ему я шоколада,
он мяукает: - Не на-а-адо!
Сливу с грушей протянул,
он на них и не взглянул.
Что за гость такой упрямый?
На меня нашла тоска.
Но, смеясь, сказала мама:
-Дай котёнку молока!
Мы теперь друзья навечно.
Глажу я его – он рад.
И из шерстки, как из печки,
искры синие летят.
-Вот,- сказал, закончив чтение, Папа.- Неожиданно вылилось. Даже сам не ожидал. Словно бы кто-то продиктовал всё это свыше. И что вы скажете?
-Очень интересно,- похвалила Мама.- Особенно эти последние строчки. Слушай, может, у тебя начинается новый творческий период? И ты сочинишь целую книжку для детей?
-Не знаю, не знаю,- озадаченно покачал головой Папа.- Но вам действительно понравилось? Или вы просто не хотите меня огорчать?
-Честнее не бывает,- сказала Наташа.- Только, папочка, напиши скорее что-то и про Максика. Слышишь, Максинька,- наклонилась она к щенку, который вслед за хозяевами приковылял в комнату.- Скоро наш Папа прославит тебя. И ты будешь самой знаменитой собакой на свете. Ну-ка, сам попроси об этом Папу! Подай голос! Полай!
И Максюшка, словно бы поняв, о чём его просит девочка, повернулся к Папе и требовательно, заливисто пролаял:
-Тяв! Тяв! Тяв!..