Что же касается профессора Такаши, то он недавно получил два насоса по перекачке крови и электронный микроскоп «Сименс», оплаченный компанией «Байер».
Я восхищаюсь его тягой к пересадке органов. Движения Такаши выверены и точны. Во время операции он надеется только на себя. Среднего медперсонала, какой нужен при пересадке человеческих органов, у нас нет.
– Какой процент выживаемости при таких сложных операциях?
– Доли процента, и те через какое-то время погибают. Такаши опережает нынешнюю медицину на десятилетия. Он понял принцип отторжения донорского органа у «бревна». Дело здесь не в группе крови, но в чем-то более глубоком. Вам ни о чем не говорит аббревиатура ДНК, уважаемый генерал?
– Вы желаете меня поэкзаменовать?
– Ну что Вы, господин Акира, нынешний век — век скоростей и открытий. За всем, что изобретено и открыто, угнаться невозможно никому.
Согласитесь, каждый на войне мечтает остаться живым, и многим везет, но что делать тем, кому, скажем, оторвало руку или ногу? Я заранее не беру повреждение жизненно важных органов, ибо это вопрос недалекого, но все же будущего. Донорских органов на поле брани хоть отбавляй, бери и пришивай.
Фокус в том, что организм отторгает все чужеродное, и пришитая рука или нога станет источником гангрены, а не новым, замененным органом. Такаши понял это после 30-го «бревна», у которого произошло отторжение органов.
Теперь перед операцией «бревну» полностью переливали кровь донора, и опять получалось то же самое. Затем он начал перекачивать костный мозг — ситуация улучшилась частично. С появлением нового микроскопа Такаши поставили задачу, найти заменитель крови.
Влиятельная организация союзников давно интересуется работой профессора и планирует совместное исследование в засекреченных направлениях.
На этот раз «бревна» будут арийского происхождения, и Такаши, вместе с Вами, уважаемый господин Мацуда, придется обустраиваться на новом месте.
В нескольких десятках миль от острова Целебес, на одном из многочисленных островов у подножия потухшего вулкана, подставная австралийская фирма достраивает огромный «гостиничный» комплекс, которым Вы, полковник, будете руководить.
– Полковник? Я не ослышался?
– Нет. Это не только моя рекомендация, а еще и пожелание господина Исии.
– Я рад служить своему императору.
Выйдя из ресторана, Мацуда уселся в одну из повозок рикш. Доехав до чайного домика Сумико-сан, он прихватил оттуда двух гейш в ярких шелковых кимоно с узорами в виде лилий, выпивку и поехал в самурайскую усадьбу, снятую им за 15 иен в неделю.
Большой дом встретил гостей темными окнами длинных караульных помещений; комнаты пустовали, Мацуда занимал лишь правую часть здания. Посетив вонючий туалет в саду, майор пошел наслаждаться утонченными танцами, как уверяла одна из гейш, впитавшими в себя основные традиции кабуки.
Изрядно устав от театрального искусства и выпитого, Мацуда попросил поиграть ему на сямисэне, принесенном девушками с собой. Пока одна из гейш демонстрировала мастерство игры на струнном инструменте, другая тренировалась раздувать японскую «флейту», да так, что крайняя плоть Мацуды иногда поскрипывала у нее на зубах.
Утром, выпив из деревянного ведра воды, Мацуда рассмешил девушек громким урчанием в животе и звуками «цудзуми» с ароматом тухлого рыбного паштета. Отложив чайную церемонию до лучших времен и заплатив гейшам по две иены за час, он поехал в порт.