Август 1941 года принес в Майдзуру обильные дожди. В маленьком ресторанчике у рыбного порта было немноголюдно. Из десяти столиков пустовало больше половины. Порывистый ветер открывал входную дверь, и вечерние посетители поворачивали головы на звук колокольчика. За столиком в дальнем углу сидели два господина.
Небольшого роста сухощавый старик с тоненькими усиками и мужчина плотного телосложения. Старика звали господин Акира.
Из кармана черной тройки Акиры выглядывал белый платочек. Напротив сидел майор медицинской службы Мацуда. Мятый серый костюм с белой рубашкой сковывал его движения. Майор постоянно двигал плечами, пытаясь освободиться хотя бы от пиджака.
Достав кипу листов из кожаного портфеля, и прихлебывая из чашечки саке, Акира что-то спрашивал у собеседника. Изрядно захмелев, Мацуда, уверенно отвечал.
Двенадцать лет назад Акира, тогда еще полковник секретного отдела Квантунской армии, вытащил выпускника Токийского императорского университета из грязной истории.
Пьяного Мацуду обвинили в непредумышленном убийстве гейши. Ему грозил тюремный срок.
Отдел Акиры занимался перспективными молодыми специалистами в области бактериологии, поэтому информацию о следственных действиях он получил вовремя. Поняв безвыходность ситуации, Мацуда, трудился теперь не только на благо Родины, но и лично на господина Акиру.
В 1934 году Мацуду направили в секретный центр ведения бактериологической войны на юго-востоке Харбина. Площадь зоны составляла 50 кв. км и включала в себя аэродром, множество лабораторий, крематорий и тюрьму.
Будучи заместителем начальника отдела, отвечавшего за ведения бактериологической войны, Мацуда жил припеваючи, прожигая все деньги в трущобах Харбина.
В начале своей карьеры Мацуда удивлялся не обилию трупов подопытных арестантов, так называемых «бревен», а удобствами центра.
В Токио он мечтать не мог об отоплении, и канализации. Здесь же в каждом помещении размещались батареи центрального отопления, канализация, унитазы с туалетной бумагой. Горячая вода лилась из крана при легком прикосновении к вентилю. Это был единственный в Маньчжурии комфортабельный ад.
Факт обильной еды и комфорта объяснялся просто. Квантунская армия боялась заражения в центре, где производились бактерии холеры, проказы и сибирской язвы, поэтому канализация использовалась как средство профилактики. Постоянная температура была необходима для размножения бактерий, а сытные бульоны из вареного мяса являлись их питательной средой.
Первый этаж трехэтажного здания занимал блок «ро» – фабрика по производству бактерий. Из блока продукт в тяжелых металлических сосудах перевозили на склад. Следующим этапом занимались работники вивария и тюрьмы.
Крысам и «бревнам» прививали чуму. Из чумных крыс вычесывали блох, а у зараженных «бревен» вырезали внутренние органы.
Мацуда описал производственный процесс в блоке, но Акира заострил внимание только на двух моментах. Первое: как Мацуде пришла мысль об использовании керамики в бактериологической бомбе, и второе, самое важное: Мацуда не написал всех подробностей работы специальной лаборатории под руководством молодого профессора Такаши.