ГЛАВА ШЕСТАЯ
Приподнятое настроение не покидало Павлова с тех пор, как он привез к себе в дом, в качестве наложницы, Татьяну. Зинаида Петровна после дикого скандала переместилась в дачный комплекс на берегу реки и там затаилась, ожидая развития событий, что устроило мэра.
Татьяна помогла Павлову почувствовать вторую молодость, каждую ночь он превращался в юношу. Скрывать рецепт мэр не считал нужным, он делился впечатлениями в кругу знакомых. Его самолюбие от завистливых, как ему казалось, взглядов женатых мужчин получало удовольствие не меньше, чем от любовницы.
Вначале мэра немного волновало, как воспринимает происходящее девушка. Но словно не желая доставлять хлопот, она вела себя тихо, никуда не выходила из спальни. Постоянно стояла возле окна, отрешенно глядя вдаль заповедника. Ее губы шептали стихи пророчеств. Иногда она говорила их громко и протяжно, словно пыталась запомнить слова.
Павлова называла «папа» на французский манер, делая ударение на последний слог. Павлов не уточнял у нее, почему она присвоила ему такое имя. Мэру было достаточно, что Татьяна считает, будто он спас ее из плена «людей в черном». Говорить девушке, что он и был тем страшным человеком в темноте, градоначальник не считал необходимым.
Как-то утром мэр, едва проснувшись, привычно поискал взглядом Татьяну. Ее не оказалось на обычном месте. Девушка сидела за туалетным столиком Зинаиды Петровны, в ее парике и платье. Павлов вдруг со всей очевидностью понял, почему его так тянет к Татьяне. Она выглядела, как заведующая овощным магазином, на которой он когда-то женился!
Сделанное открытие взволновало Павлова. Он встал с кровати, подошел к девушке, и одел на нее стильные солнцезащитные очки Зинаиды Петровны. Яр не пошевелилась, она разглядывала в зеркале отражение падающих за окном снежинок.
– «Смешно!» – подумал Павлов, глядя девушку, – «я по-прежнему живу с женой, такое даже изменой назвать нельзя!»
У мэра возникла мысль разыграть кого-нибудь, заодно и похвастать. Он вспомнил, что его приглашал на встречу Фетисов. В их парке близилось к концу строительство дворца развлечений. Громадное сооружение еще не открылось, однако слухи о нем уже ползли по области. Достигли правительства, вице президент проявил интерес. Фетисов нервничал, перестраховывался, звал Павлова посоветоваться о внутреннем оформлении, заодно и оправдаться по поводу чрезмерных расходов. Мэр представил лицо Юры, когда он увидит Татьяну на месте «устаревшей» Зинаиды. Самодовольно ухмыльнулся, и потянулся к телефону.
Эффект получился даже лучше, чем в дороге представлял себе Павлов. Глава района, увидев их, расцвел, и скорым шагом направился на встречу:
– Зинаида Петровна, как приятно, что вы приехали! Не ожидал, доставили радость!
Фетисов понял, что ошибся, едва поднес руку Татьяны к губам, желая галантно поцеловать. Рука оказалась молодой, обмануться было невозможно.
– Вижу, ты проказничаешь! – сказал он приятелю и покачал головой, непонятно, с укоризной или одобрением. Павлов расплылся в улыбке. Фетисов считался мастером на всякие выдумки, перещеголять его удавалось редко. Похоже, мэру удалось.
Они уселись в открытую машину на электрической тяге, и отправились осматривать сооружение из стали и стекла, в простонародье уже получившее прозвище «Куб». Глава района, ловко управляя автомобильчиком в узких проходах между причудливыми конструкциями, начал рассказывать:
– Я задумал нечто в духе очень известного фильма. Как видишь, в центре этого здания имеется колонна, вокруг которой мы строим « Райское древо познания». Искусственные ветви будут тянуться к площадкам с тотемами.
– Тотемы, здесь? Поразительно! Какой в этом смысл? – спросил озадаченный Павлов.
– Сейчас растолкую – Фетисов остановил автомобиль, – перед тобой площадка, оплаченная спортсменами из федерации бодибилдинга. Три ресторанных столика и тотемная скульптура, изображающая карьеру актера кино Арнольда Шварценеггера. Идея в том, чтобы выглядеть, как Арни в молодости, и добиться такого же успеха.
– Теперь начинаю понимать! Что ж, хорошо. А здесь что за чудища? – спросил Павлов и рукой показал правее.
– Ты кумиров наших дней не узнаешь? – рассмеялся Фетисов, – это же тотем Голливуда! На площадке персонажи американской киноиндустрии. На переднем плане популярный отрицательный герой, в руках у него игрушечный световой меч. Мне кажется, когда подадим энергию, он будет им очень потешно размахивать!
– Много места занимает у нас, американщина! Опять государственные деньги, непонятно на что, тратим? Не угодим народу, сядем! – недовольно произнес Павлов.
– Я уверен, тем, кто «сверху», понравится! Приглашу их на открытие, дам взятку. Помогут недостачу списать! – уверено ответил Фетисов.
– Ну-ну, сам смотри! А самый большой стенд, чем занят? – задал вопрос Павлов, направив взгляд в противоположную сторону.
– Мог бы и не спрашивать, трудно догадаться? Государство Российское! Площадка выполнена в виде нашей территории! Я лично занимался! – с гордостью сообщил Фетисов, разворачиваясь и подъезжая к пограничному тотемному столбу с Российским гербом.
– А что, неплохо! – похвалил Павлов, глядя в поданный Фетисовым театральный бинокль, – вижу, Россия у нас по размеру, как СССР?
– Я считаю, так это, по минимуму. Хотел сделать в границах 1867 года, с Аляской и Польшей, но заинтересованные лица, из числа «патриотов» порекомендовали пока повременить. Будут недовольны европейцы. А они проявляют интерес к проекту, от них много звонков. Люди денежные, приходится и с их чувствами считаться! Подожди, мэр, наберем обороты, тогда и покажем, всем им, Кузькину мать! – засмеявшись, Фетисов похлопал Павлова по плечу.
Мэр улыбкой согласился с ним, и стал рассматривать в оптику подробности, касающиеся отношений с Японией. Его заинтересовало, как главе района предложили отобразить отношения с этой страной. Он ничего не понял по существу вопроса, кроме того, что даже в бинокль это государство не производит на него, российского чиновника, никакого впечатления.
Пока Павлов размышлял о международных делах, Фетисов крикнул бригадиру рабочих:
– Марчук Игорь, тебя зову, иди сюда!
Бригадир подошел, Фетисов пообщался с ним накоротке, и опять повернулся к Павлову. Мэр уже разглядывал главное сооружение в Кубе, именуемое Фетисовым «древом познания».
– Не понимаю, в чем идея? Для чего нам такая здоровая, так и хочется сказать, пожарная каланча? И сколько понадобится электричества, чтобы световые устройства на ней заработали? Нужно ли нам такое количество света?
– Конечно! Представь, как будет красиво! – мечтательно заулыбался Фетисов, – стены здания из прозрачного стекла, лазерное шоу и обряд хорошо увидят снаружи! На всю округу будет бесплатное световое представление. Необходимо думать о своих избирателях, мэр Серпухова, еще древние римляне требовали от правителей не только хлеба, но и зрелищ!
– Пожалуй убедил, – произнес неуверенно Павлов, – а что за обряд ты опять упомянул? Я думал, что у нас обычный развлекательный бизнес!
– Разумеется! – подтвердил Фетисов, – однако выступление артистов, лишь для разогрева. Ради чего люди приедут, вот оно! – Глава района достал из-под сиденья автомобиля дутый стеклянный глаз, размером с баскетбольный мяч, и передал Павлову.
– Для чего предназначена такая странная штуковина? – с недоумением спросил мэр
– Вообрази себе! – принялся объяснять Фетисов, для ясности показывая на верхушку «древа» рукой, – оттуда по спиральному желобу катиться этот шар, и присутствующие напряженно за ним следят. Тем временем пророчицы находятся на испытании: идут по горящим углям. Если проходят успешно, тогда в состоянии транса бегут вдоль «ветвей» «древа», под крики разгоряченных зрителей, делающих ставки на тотализаторе.
– Куда бегут? – увлекся рассказом Павлов.
– Туда, куда прикатиться этот глаз! – произнес Фетисов, наслаждаясь эффектом, который производит на Павлова его задумка.
– А как они узнают, куда он прикатится? – не понял мэр.
– В этом и заключается интрига шоу под названием «битва пророчиц». Истинные пророчицы должны предсказать случайный путь, который пройдет по желобкам шар, перед тем, как упасть к ним в руки.
– А не предскажут? – спросил Павлов.
– Тогда шар разобьется о пол, и после перерыва начнем опять. – Ответил Фетисов.
– Хорошо, а поймали? - спросил Павлов.
– Далее начинается самое сложное. Стеклянный глаз нужно вставить в тотем. А пророчице (ее действительный пол неважен) хотя бы на время зашить веки. Тогда она будет при помощи него видеть врагов, и предупреждать о них своего хозяина! – объяснил Фетисов, и забрал сферу из рук оторопевшего мэра.
– И как долго? – сглотнув слюну, спросил впечатленный Павлов.
– Пока удача находится на твоей стороне.... не знаю, я еще думаю над этим. – Ответил Фетисов.
– А что будет с ясновидящей, если способности иссякнут?
– Ее придется заменить. Думаю расширить районную психбольницу, содержать «списанных» там. Конечно, жаль их, но они добровольно жертвуют собой, ради благоденствия нации! – высокопарно выразился Фетисов.
– Не гуманно как-то! – недовольно произнес Павлов. Мысль о том, что Татьяна может пострадать лицом и перестанет ему нравиться, покоробила его.
Фетисов понял, о чем мэр думает, и спросил:
– Ну почему жестоко? А сейчас, что ты будешь делать со своей «деткой», когда наиграешься?
Собеседники обернулись, и посмотрели на Яр, которая сидела на заднем сидении, безучастно наблюдая за происходящим. Фетисов вдруг спросил:
– Ты знаешь, что за информацию о ее местонахождении, журналистка Маргарита Тихая, в своем блоге предлагает деньги? Замышляет что-то! Не боишься, что шашни тебе «аукнуться»?
– Да кто поведется на ее брехунок? Знаю я эту журналистку – артистку, в театре видел. Самое дорогое, что у нее есть – губная помада из бутика «все по сто рублей». – Отмахнулся рукой Павлов.
– Ты совсем не следишь за своим городом, мэр Серпухова! – укоризненно покачал головой Фетисов, – со вчерашнего дня она, и ее дружок, – самая горячая городская новость. Допустим, ты прав, их гламурный пиар на публику, действительно шум на день. Однако удивляет, что с раннего утра ее песня «О любви к России» взорвала русскоязычную часть интернета. Ролик уверенно идет в лидеры по количеству просмотров и цитированию в социальных сетях. Сам смотри!
Фетисов достал из кармана смартфон, и на его экране через секунду запела Маргарита.
– Видишь, даже искать не надо! – произнес Глава района.
– Да ну, мало ли певичек в России? Вечером другая раскручиваться будет. – Безразлично сказал Павлов.
– Нет, она не просто певица, – сказал задумчиво Фетисов, и сделал звук громче, – ты разве не слышишь?
– Что? – пожал плечами Павлов.
– Как звучит песня в исполнении Тихой! Чувствуется живая энергия Бога внутри нее. Это молитва. Она не поет, а разговаривает с ангелом. А он, через нее говорит с нами. Если она так будет петь дальше, то станет голосом нашего поколения, нашей Эдит Пиаф. О том, как мы жили, потомки будут судить по ее творчеству. Когда я хочу вспомнить войну, слушаю Бернеса. Семидесятые года – Высоцкого. Возможно, что через пятьдесят лет, если кто-то захочет воскресить в памяти нас, станет слушать Маргариту Тихую. Ах, какая из нее предсказательница получилась бы! Королева пророчиц, да с такой, кем угодно можно стать. Ай, упустил, была возможность, сама в руки шла! Теперь поздно! – сказал Фетисов, и расстроено зацокал языком.
– Почему поздно? – удивился Павлов.
– Он в первый раз ее не отдал, а теперь, когда она раскрылась в служении, тем более нам не отдаст!
– Кто? – не понял Павлов.
Фетисов вместо ответа поднял указательный палец вверх.
– Я думал, ты в Бога не веруешь! В церковь ходишь так, для избирателей! – хотел посмеяться над приятелем Павлов, но передумал.
– Для русской православной церкви я у нас площадку зарезервировал, между прочим! ( Обиделся Фетисов) А тебе хочу напомнить слова Апостола Павла: «бесы трепещут!» Если бессмертные духи трепещут, то мы, смертные твари, тем более должны! Запомни, Павлов, если есть мы, значит, есть и Он! – Фетисов превратился в языческого жреца и стал выглядеть, как в тот день, когда они ели курицу возле огня в его доме. – Для меня лично, вопрос только в свободе выбора. Я не хочу себя ограничивать, поклонятся Ему, в надежде получить бессмертие души. Я хочу иметь все и сразу. Не жить с надеждою на Него, а владеть в Силе, не смиряться, а властвовать над всеми окружающими, как в этой жизни, так и после смерти.
– Да пребудет с нами Сила, она же Власть! – Павлов одобрил пламенную речь Фетисова, достал из кармана флягу, и спросил, – будешь виски?
– Буду, наливай! – отозвался Фетисов, – выпьем за успех нашего начинания! И, кстати, я намереваюсь Тихую на открытие Куба пригласить. Пусть нам споет! Посмотрим, что она из себя представляет! Возможно, все-таки удастся сделать ее, по духу, нашей!.