Рано утром, когда санитарка еще мыла полы в палате, вошла Валентина. В руках у нее был небольшой пакетик:
- Ну, девоньки, сейчас будем пить чай с пирогом. Невестка моя испекла такой пирог, пальчики оближете!
Лицо старой женщины сияло, словно она только что вышла из косметического салона. Высокая, средней полноты женщина, излучала такую доброту, что все женщины заулыбались.
- Эх, Валька, и повезло тебе с детишками! Не то, что нам! Вон у Полины со второй палаты, дочка похуже чужой, а у Лили, так вообще, родную мать не признают! А у тебя и сын и невестка так любят тебя! А у тебя же сын чужой, не твой?
Валя, ничего не ответив, взяла чайник и вышла из палаты.
- Ты что, Галя, как будто не знаешь, что сын не ее! Зачем постоянно об этом напоминать. Стервы вы, а не бабы! – Лиля возмущенно встала с постели и стала нарезать пирог.
- Женщины – градусники! Измеряем температуру, а потом на процедуры. Вы что, с утра чаевничать? Ну и ну… - Медсестричка, улыбаясь, покачала головой.
Лиля и Галина, переодевшись в красивые спортивные костюмы, пошли в тренажерный зал, на зарядку.
Валя осталась. Убрала со стола.
- Валентина, а давайте с вами прогуляемся! Посмотрите, какая чудная погода! Вы же не идете на зарядку?
- Да, что-то не хочется…Устала я, да и голова тяжелая. С утра давление. Ну, пойдемте, Людочка, может на свежем воздухе полегчает.
Утра было чудесным. Середина мая…На клумбах распустились тюльпаны. Они стояли горделиво, слегка покачивая головками от легкого ветерка. Солнце уже хорошо грело. Было так приятно смотреть на чистые ухоженные газоны, которые покрылись сочной зеленой травкой.
После грязных луж и мокрого серого снега, сухие дорожки, казались промытыми водой до светло серого цвета. Воздух был таким прозрачно-ароматным, что хотелось вдыхать всей грудью и кричать от восторга:
- Как ты прекрасна, весна! Как прекрасна жизнь!
Мы с Валентиной прошлись по дорожкам, любуясь рождением весенней листвы на деревьях, чириканием воробьев, которых здесь было видимо-невидимо. Они прыгали на своих тоненьких ножках, осторожно подбираясь к крошкам хлеба. Валя вытащила из кармана халата еще один кусок батона и накрошила птицам:
- Какие забавные! Люда, а вы знаете, что у воробьев нет коленок? Поэтому они не шагают, а прыгают. Вот бы и нам, людям, не иметь бы коленей. А то, с возрастом они так болят. Ночами, хоть волком вой. – Она смущенно улыбнулась.
Мы присели на скамеечку, предварительно подстелив душегрейки. На улице было тепло, так что они нам не понадобились, а вот сидеть на них, было тепло.
- Знаете, Люда, а давайте с вами перейдем на ты. Вы моложе меня, так что, думаю, я вас не обижу фамильярностью.
Я с радостью согласилась. Валентина обладала каким-то особым даром, притягивать людей своей энергетикой.. Она ни на что не обижалась, или делала вид, что не обижается. Но общаться с ней было очень легко.
- Я знаю Лилю очень давно. Почти лет восемь, наверное. Она мне многое рассказывала о своей жизни. Тяжелая у нее судьба. Один раз ошиблась по молодости, и прокатила свою жизнь просто так…Жалко мне ее. Вы ведь слышали, как она мною командует. Я молчу, не от того, что я привыкла, чтобы мною командовали, а просто, чтобы ей было полегче. Пусть думает, что она звезда. А она очень талантливая! Знаешь, Люда, ты бы слышала, как она поет, а какие стихи пишет! Я читаю их и плачу…Столько в них горя брошенной женщины, одинокой, никому не нужной. Она несколько раз пыталась построить свою жизнь, но с ее характером, ни один мужчина с ней не уживается. Вот и осталась одна…Мы с ней живем не в одном месте , она – в городе, а я в селе. А жила раньше и я тоже в городе. Но так получилось, что уехала…А теперь я к ней частенько приезжаю, правда муж ворчит, но отпускает…
Валентина улыбнулась, очевидно, вспомнив ворчанье своего мужа.
- А сын действительно, не мой. Это мужа сын. Я сошлась с ним, когда ему было 10 лет. Знаешь, как тяжело он ко мне привыкал…И что только он не вытворял…- Женщина улыбнулась. Лицо ее посветлело. Глаза ласково заблестели:
- Люблю я его! Он мне как родной…Я его и называю не Лешей, а сыночком. Он без меня скучает, да и я не могу без него. Он нас с мужем навещает постоянно, привозит нам продукты, разные вкусности. Думает, что мы пенсионеры и не можем себе позволить купить вкусненькое. Хороший он у нас, да и Наташка, жена его, славная девчушка. Год как живут вместе, но внуков, пока, не дарят.
- Валя, а своих детей у тебя нет? – Осторожно спросила я. Иногда я себя ругала за мое профессиональное любопытство. Мне нужен был сюжет. Завязку я услышала, теперь должна быть кульминация рассказа. И я приготовилась слушать.
- Почему нет? Есть. Дочка Олеся.
- А она рядом с вами живет?
- Она живет с нами. Во дворе муж построил вместе с Лешенькой дом, вот там она и живет с внучкой Любой.
Работает в администрации села. Да вот только одна кукует. Жалко мне ее. У ее подруг у всех мужья, детишки. А у нее нет никого. Да и не хочет она выходить замуж. «Сыта замужеством» - говорит. Попадались ей парни, какие-то алчные, мошенники, альфонсы. Вот и не верит теперь никому…
- Валя, Людмила вас обыскались! Идите в палату. Ставить капельницы. Время уже одиннадцатый час, а вы все гуляете. Не замерзли? – Медсестра незаметно подошла к нам. – Иванов, Василий!- продолжала она собирать больных на процедуры. – Все по палатам! Безобразие! Солнышко немного пригрело, и все, как один, вышли гулять! Давайте, по палатам!
Женщины уже лежали на своих кроватях. Валентина и я быстро сняли халаты.
Мне не терпелось дослушать рассказ Валентины до конца. Почему дочь живет в одном дворе с матерью, почему не вместе? И почему, рассказывая о неродном сыне, глаза женщины теплели, а вспоминая родную дочку – в глазах Валентины накапливалась жидкость…
После обеда и Лиля, и Галина уснули. Тяжелый храп Лили раздавался по всей палате. Я взяла тетрадь и продолжила писать рассказ. Храп Лили не давал уснуть. Валентина тихо вышла из палаты. Прошло уже полчаса, а она не возвращалась. Мне стало неспокойно. Я вышла посмотреть, куда ушла старая женщина. Но ее нигде не было.
Выглянув в окно, я увидела ее, одиноко сидящую на скамейке.
- Валя, что случилось? Почему вы не спите? – Я подошла к женщине. Валентина обернулась. Она плакала. Я испугалась.
- Не беспокойся, Люда, просто нахлынуло на меня. Вспомнила прошлое. Знаешь, все можно простить детям, и прощаешь, но в глубине души остается рубец, который кровоточит. И хочется все забыть, все-таки свой ребенок, но память не может стереть обиду никак…
… Дочке было три годика, когда муж Валентины умер от рака легких. Никто не верил, что такой здоровяк с виду и сгорел за два месяца. Кожа да кости – вот что осталось от ее единственного человека, которого Валя безумно любила.
После смерти мужа бедная вдова всю свою любовь отдала своей единственной дочке Олесе. Дочь была копией отца. Такие же, небесного цвета широко распахнутые глаза, точеный носик, пухлые губки. Только вот ростиком и полнотой пошла в мать. Невысокая белокурая уже в 17 лет она была пухленькая, как сдобная булочка. Олеся из-за этого сильно комплексовала. Плакала, говорила, что ее в классе дразнят – Пирожочком.
Валя успокаивала дочку, говорила, чтобы она посидела на диете, но девочка не худела. Хотя она очень старалась.
А однажды, пришла из дискотеки и, разревелась:
- Никто меня даже не пригласил танцевать. Вон, Таньку и Женьку парни сразу заприметили, а на меня никто и не посмотрел. Мамочка, ну почему ты меня так раскормила! Это ты виновата! Все пихала мне – Покушай доченька, покушай! А теперь, меня даже замуж не возьмут! И останусь я на посмешище – старой девой! – Олеся уже не плакала. Она рыдала.
Валя еле успокоила Олесю. Та, наревевшись, уснула. Но и во сне, всхлипывала.
Валя очень сильно переживала из-за дочки. Она действительно, работая на двух работах, все вкусное, старалась принести своей ненаглядной доченьке. Одевала и обувала ее как куколку. Подруги Вали часто ругали ее:
- Ох, Валька, балуешь ты свою Олеську! Смотри, как бы она в свинку не превратилась! Будешь на старости лет сопли на кулак наматывать, да за ней полы подтирать! Сама себе даже колготки новые не купишь, подбираешь то, что она выкинула. Ты же женщина - молодая, красивая! Найди себе мужика и живи. От твоей Олеси тебе мало что перепадет, стакана воды не принесет на старости лет!
Валя, чуть ли не с кулаками лезла на подруг, отстаивая свою дочку.
После окончания школы Олеся поступила в институт народного хозяйства. Там был недобор. И ее взяли без экзаменов. Валя была так рада, что дочка будет учиться в институте:
- Доченька, жаль, что папа не дожил до этого дня. Как бы он был бы рад! Дочка – в институте!
Через полгода Валя, вернувшись поздно с работы, застала Олесю в ванной комнате. Ее рвало. Валя испуганно обняла дочку. Но Олеся угрюмо посмотрела на мать и грубо ответила, что все нормально. Оттолкнув мать, она выбежала из ванной и заперлась в комнате:
- Доченька, Олесюшка, что с тобой? Ты заболела? Ну, скажи маме, что с тобой?
Дверь резко распахнулась. На пороге стояла Олеся. Злыми глазами она посмотрела на мать:
- Я беременная! Ты что не понимаешь, что ли? Как будто ты не была в таком положении! Строишь из себя наивную дурочку!
- Олеся, как ты разговариваешь с матерью? Я же всю себя тебе посвятила. Не надо так со мной, доченька. Я же так люблю тебя… От кого ты беременная? Кто этот подлец? Мы сейчас же едем к нему домой, пусть женится, если сумел сделать ребенка!
- Никуда я не поеду! Он не отказывается жениться на мне. Только вот одна причина! Нам нужно жилье, мы же не можем жить на улице!
- Пускай он женится сначала. А потом я его пропишу к себе. Будете жить у меня. В одной будете жить вы, а в другой я. Это, доченька моя, не проблема. Главное, закончи институт! И у тебя всегда будет кусок хлеба, на который ты можешь потом рассчитывать. Тем более у тебя будет ребенок. Так кто твой жених?
- Это Руслан. Мать его живет в Узбекистане. Она русская. А отец узбек. Он такой красивый, мама! Значит, я ему скажу, чтобы он переезжал к нам. Да?
- Только сначала подайте заявление в ЗАГС. – Валя ласково погладила по головке дочку, которая бросилась от радости к матери на шею и крепко обняла ее.
Валя грустно улыбнулась:
- Вот и дожила она да внука. Скоро Олеся станет матерью. Как время-то летит! Сколько же ей, Вале? Уже скоро сороковник! А как годы пролетели, она даже и не успела оглянуться…
Из роддома Олесю встречали подруги. Руслан, с огромным букетом цветов, был очень красив. Валя частенько удивлялась, как могла ее Олеська, влюбить в себя такого красавца. Все переживала. Ведь не зря в песне поется « Зачем вы девушки, красивых любите?» Но, Валя всегда отмахивалась от плохих мыслей.
Люба, так назвали внучку, была красавицей писаной! Восточные гены дали о себе знать. Бабушка души не чаяла в Любушке. Она уволилась с работы и всю себя посвятила внучке, чтобы Олеся могла работать и учиться. Валентина уносила ее к себе в спальню и спала с ней. Оберегала ее от всего. Даже родителям не позволяла ругать ее.
Прошло три года. Снова наступило лето. Молодые все чаще запирались в комнате и ругались. А однажды Руслан начал собирать свои вещи.
- Руслан, что вам не хватает? Почему вы все время ругаетесь? – Валя не выдержала и вмешалась. – Я все делаю, чтобы вам было легче. Скажите мне, может быть, вместе решим эту проблему. Олеся, Руслан, поделитесь со мной…Может быть я вам мешаю? Так я же не лезу к вам никогда.
- Да! Вы нам мешаете! Я больше так не могу жить с вашей дочкой. Я люблю Олесю, но жить с тещей в одной квартире, по мусульманским законам, нельзя! Жилья у нас нет другого. Вы не работаете, а сидите у нас на шее. Мы даже не можем арендовать квартиру, с ребенком никто не сдает. Да и копейки, которые зарабатывает ваша дочь, не хватает даже на хлеб! К вам постоянно приходят подруги. Любе нужна отдельная комната. А вы, честно говоря, ночами так храпите, что Люба не может уснуть!
- Мама, может быть ты на кухне будешь спать…А, что, кухня у нас большая. Поставим тебе раскладушку. А утром будешь все убирать в шкаф. Ты все равно рано просыпаешься и начинаешь возиться на кухне. Мам, ну, не обижайся. Так всем будет спокойнее. И Люба будет высыпаться.
- И я согласилась. Что не сделаешь ради своего ребенка и внучки…Только слова, что я иждивенка, что сижу на их шее, меня очень сильно задели. Я решила найти себе работу…- Продолжала рассказывать Валентина.
Валя нанялась ухаживать за пожилой женщиной. Ей было 85 лет. Она тяжело передвигалась. Дети все работали, ухаживать за матерью было некому. Поэтому им нужна была сиделка. Зарплата была очень хорошая. Сын занимал хорошую должность и, поэтому денег не жалел. Да и дочка частенько давала Валентине чаевые, чтобы Валя хорошо ухаживала за матерью. Валентина часть денег отдавала дочке, а часть клала на книжку в сберкассе.
Но обстановка в доме накалялась все сильнее. Часто Валентина замечала злые взгляды дочери, когда она проходила мимо нее. А однажды, когда Руслана не было дома, она стала кричать на мать:
- Что ты все ходишь да ходишь! Дома посмотри, какой бардак. А ты все свалила на меня. Раскладушка твоя уже надоела! Руслан, даже не может ночью выйти на кухню, покушать, потому, что ты тут разлеглась. Как ты мне надоела! Неужели тебе самой не догадаться, что надо найти себе жилье и переехать! Тебе же легче. Ты одна. Да ты можешь жить у своей старухи. Она же одна живет! Мама, если ты не хочешь Любу осиротить, то съезжай, пожалуйста!
…Когда Валя попросила у сына подопечной временно пожить с его матерью, тот с радостью согласился:
- Валюшенька, у меня язык не поворачивался попросить вас об этом. Мама уже старенькая, ночами одна и мы все боимся оставлять ее одну. Как хорошо, что вы сами сказали. Конечно! Я вам буду доплачивать, а вы живите сколько захотите. Да и маме будет хорошо, а то у нее частенько бессонница.
- Знаешь, Людочка, мне было так хорошо с бабушкой. Она очень любила меня. Только я скучала по Олесе и Любушке. Однажды я пришла к ним. Дверь открыла Олеся. Думаешь, она обрадовалась? Нет…Только Любочка, моя золотая внученька, прибежала и обняла меня. Но ни Олеся, ни Руслан меня даже кружку чая не налили. Вот такие-то дела, Людочка.
Продолжение следует.