Глава 15
Два часа дня. Время обеда. Все спешат домой на часок, перекусить, да вновь вернуться на рабочее место, уже сытыми. Кто-то на машине. Кто-то, еще на нее не заработав, пешком. Если, конечно, до дома близко. Ну а другие прямо на работе обедают. Есть еще и просто домоседы, о них рассказывать не стоит. И так все знают что они в обед дома сидят. Везет же людям. И тем, и этим, и всем остальным. Поесть спокойно могут. А вот мы не можем. Негде, во-первых. Всю столовую в хлам разворотило. Во-вторых, нечем. Пара попаданий пришлась на кухню с ее холодильниками. Да и не тянет, чего-то, желудок наполнять. Не тот настрой, что ли. Да и не та ситуация.
Наниматель грустно созерцал уже третью бутылку. Слух прорезался совсем недавно. Расположился на искореженной барной стойке и прикладывался к емкости. На душе у него было тяжко, это сразу заметно. Я бы тоже грустила, если бы тетушкина квартира вытерпела подобный обстрел. Размышляла бы о испорченных личных вещах, к которым привыкла с самого момента их покупки. С тоской вспоминала бы разбитую кухню, растерзанный холодильник с недоеденным вкуснейшим чем-нибудь. Хмуро представляла бы в уме способ казни исполнителей и заказчиков, которых весьма скоро поймаю. Прочее делала бы, соответствующее моменту.
Анатолий ругался постоянно, восседая на подоконнике. Слышать тоже мог. Теребил бинты на замотанной руке. Переживал, видать, что не успел хотя бы одного нападавшего повредить. Или же злился, что больше подходит его виду, на подонка, зарядившего гранату прямо в его личные вещи, и нихрена от них не оставившего. Как я слышала, попадание уничтожило даже документы. Паспорт, трудовую, и прочее. А ведь восстановление займет не один месяц. И не два. Досталось старичку от налета. Досталось ощутимо. Доведись мне так пострадать, я бы точно так же ругалась. Правда еще постреливала бы, время от времени, в никуда. И вспоминала в какой организации города можно восстановить испорченные документы как можно скорее.
Дмитрий сидел у стены на корточках. Всё лицо в бинтах, это его приложило о стену. Воткнув наушники куда следует, пытался услышать музыку с плейера, прибавив громкость на всю. Судя по хмурому выражению заплывших глаз, да нервному потряхиванию музыкального аппарата, так ничего и не слышал. Контузия все еще не прошла; одним из взрывов основательно наподдало по ушам. Да так, что и не скоро пройдет. Не повезло мужику. Это кара за то, что пытался подстрелить нападавших с расстояния более ста метров дробовиком. Раз сплоховал, значит допустил ту самую гранату, от взрыва которой сейчас страдает. Начни он отстреливаться из автомата или пистолета – вполне мог бы попасть в одного из троих. Этим самым мне бы помог. И все решилось бы иначе, никто за кем не гонялся бы. Да и рожей бы не впечатался сам в стену.
“Индейца” с нами небыло. Увезли в больницу с серьезной травмой головы. Шкафом его основательно тюкнуло, ничего не скажешь. Хорошо что не убило вообще. А ведь могло… К общему количеству трупов прибавился бы еще один, на коренного жителя Северной Америки похожий. Пришлось бы потом к следователю во много раз больше ездить. И всяческие колкие вопросики выслушивать. Мол; как допустили такое, зачем не сберегли, для чего одного на первом этаже оставили. И в том же ключе. Весело бы пришлось всем.
Сергея тоже не было в столовой. С замотанной головой находился в своей будке. В руках сжимал автомат, собираясь отстреливаться сначала, а уж потом выходить за выбитые ворота и спрашивать зачем приехали и кто такие вообще. Именно на этом и попался; отморозки постучали в окно и представились ремонтной бригадой. А когда он вышел, чтобы их проверить, стукнули прикладом в голову, и приковали наручниками к батарее. Ну а дальше вы знаете. Стрельба и прочее…
Я же, кое-как отчистившись, сидела на единственном целом стуле и курила. Из всех присутствующих я пострадала меньше всего. Комната моя была целой, вещи не испорчены, а слух – отличным. Единственное о чем жалела, так это то что так и не смогла поймать наглецов. Ну и за нос фольксвагена переживала, хоть Ветров и пообещал мне помочь с ремонтом. В памяти стояла погоня, снова и снова прокручиваясь, настроение мусора своим хамством испоганили, а будущее виделось трудным. Москит решился на обстрел дома Ветрова из гранатометов. Где он их взял вообще? Со старых запасов остались? Если так – то не осталось ли там танков, ракет, и истребителей?! Какова будет следующая атака? Лазером из космоса? Или сразу в виде баллистической ракеты привет прилетит и всеобщий каюк настанет? Так нельзя делать! Это не честно! До такого даже фашисты не додумались!
Швырнув окурок в пепельницу и задушив его спичечным коробком, я встала. Прошлась туда-сюда. Сказала твердо:
- Я сейчас еду в город. Надо посетить одного человека.
Ветров замер с поднесенной ко рту бутылкой. У него вырвалось такое:
- А как же мы?
- Анатолий возьмет в руки автомат и будет наблюдать за прилегающей к дому территорией с левого крыла.
Дедок при этих словах перестал ругаться. Но не возразил.
Я продолжила:
- Дмитрию достанется правое крыло. Хоть он и не слышит нихрена, но видит сносно. Ну а вам, Александр Геннадьевич, предстоит контролировать тылы. Надеюсь, стрелять умеете?
- Умею.
- Ну вот и отлично. По идее новых атак сейчас быть не должно. Тем более их не будет и в течении следующего часа. А там и я вернусь.
Сделала многозначительную паузу. Продолжила:
- Всем все понятно?
Не стоило и спрашивать. Поняли все. Кроме глухого Дмитрия. Но тому и на пальцах объяснят, куда смотреть, и в кого стрелять.
Ветров сделал глоток. Ответил за двоих:
- Понятно.
Еще раз хлебнул.
- Только вы долго не задерживайтесь, ладно?
- Постараюсь вернутся как можно быстрее.
Все, договорилась. Теперь надо переодеться и ехать к Валерию Игнатьевичу. Пусть смотрит на фотографии и изучает телефонные номера. А заодно и прилегающую к особняку местность под свой контроль берет. Если конечно, пойдет на это.
Сменив одежду на более приличную, уселась за руль машины и рванула в город. За подопечных можно было пока не опасаться, в ближайшее время нападений быть не должно. Ну а после – решим что делать. Время покажет.
А все-таки веселое создалось положение, ничего не скажешь. Толпа мужиков отчаялась после такого жесткого обстрела гранатами. Всю спесь порастеряла, начав натурально боятся остаться без охраны. Без меня, иными словами. Даже рожи жалостливые делают, лишь бы я не уезжала и не бросала их одних надолго. Эх и мозгокруты! В мирное время к ним даже не подойди, важностью за километр разит. А как хвост припалило, так сразу же его остатки поджали и в панику готовы ударится. Один матом воздух сотрясает, храбрясь демонстративно. Другой уши чистит, так ничего и не поняв из разговора. Третий в будке окопался, свою жизнь за гроши не отдаст, и на уловки больше не клюнет. Четвертый в больнице от шока отходит, лежа рядом с тем, который вчера туда попал, когда в городе покушение было. Ну а пятый заливается спиртным, изгоняя страх и следуя старинной русской традиции, по которой выходит, что в пьяном состоянии море по колено, и летящая граната – из разряда учебных. Ну или не учебных, а игрушечных.
А мне нихрена не страшно. Мне жутко интересно. До дрожи, блин… И тем не менее – преследую, гоняюсь, ищу виноватых. В город, вот, выехала, друга отца посетить. Эх и мужики… Куда Россия-то катится?