Глава 6
Оказавшись за воротами, я огляделась. Довольно много укромных мест наличествует. Укромных и удобных для окапывания снайпера. Собираясь сюда, я немного ошиблась с предположениями. Надо бы все окна зашторить на всякий случай, не хватало еще чтобы клиента в собственном доме грохнули. Тогда я точно без зарплаты останусь. Придется еще и на похороны скидываться.
Кусты кругом. Рыжая высохшая трава. Группки деревьев. До ближайшего соседа – метров триста, не меньше. Неужели все такие суверенные, автономные, самостоятельные, независимые, и вольные, что селятся так далеко друг от друга? Стали бы проще, да строились через забор. Была бы возможность каждое утро здороваться. Мол; утро доброе, Семеныч. Доброе, Михалыч... Тьфу, Геннадьевич.
Да. Так было бы безопаснее. Снайперу места уже не хватит; кругом дома и серьёзные жильцы с охраной. На одного напали, если, то сразу же все на помощь пришли. Но нет. Разместились поодаль друг от друга. Обособленно. Как некие князьки удельные. Того и гляди – враждовать начнут, интриги плести, и козни строить. Не из-за земли, конечно, а из-за собственной гордости. В принципе – и финансовый интерес вполне может иметь место. Например; У Петрова только три ларька, значит он лох, и ему не место на этой земле. Надо его выжить. И ларьки забрать. А у Семенова – пять автосалонов по всему городу. Он парень солидный. Давайте Петрова выживем, а потом сил подкопим, и – на Семенова ударим. Всем скопом... Или так; у Ветрова – две компании торговых, автосалон, еще много чего. Давайте стравим его с Семеновым, и пусть они грызутся меж собой. А мы, потом, освободившееся поделим поровну.
Я встряхнулась. Отбросила такие мысли прочь. Тут живут те, которые Ветрова побаиваются. Знают про его прошлое. Знают, что если “мамонта” потревожить, то возникнет потребность в скорейшем бегстве из города. Значит лезть и вредить уже не могут. Тут другое. Слишком много свободного пространства вокруг дома. Слишком уж много. И это плохо. На этом пространстве можно взвод террористов спрятать, которые время от времени будут давать о себе знать, посредством выстрелов, взрывов, и прочего, с жизнью моего работодателя несовместимого никаким боком. И контролировать это пространство нет возможности; камеры наблюдения выведены из строя странным взрывом.
Вон в тех кустах, к примеру, можно минометный расчет расположить. Среди тех деревьев – танк спрятать. А слева, у дырки в заборе, перца с автоматом поставить. Выглянет Ветров на улицу – тут ему и карачун. Мина в голову попадет, снаряд танковый насквозь прострелит, а автоматчик – останки ошарашенного бедолаги пулями нашпигует. И помешать этому не смогу даже я, как ни старалась бы, и где не обучалась бы.
Нет. Конечно не до смеха, но такое вполне может произойти. Так что – необходимо срочно отремонтировать камеры наружного наблюдения. Без них – как без глаз. И поставить к этим самым камерам одного охранника. Пусть замечает негодяев и докладывает мне. А уж я не поленюсь сходить и поймать этого нарушителя спокойствия. Самой интересно допросить и немного выяснить. А то, понимаешь, сплошные белые пятна. Рой вопросов. Ноль ответов. Так работают только штурмовики отмороженные. Пришли, ушатали и правых и виноватых, удалились спокойненько. Им думать не надо. Им за это не платят. Им интересен процесс. Боя. Или истребления. Кому как нравится.
Дойдя до ближайшего скопления кустов, я тщательно осмотрела траву. Хотелось найти чего-нибудь. Хотя бы окурков пару, указывающих на то, что здесь уже кто-то был плохой. Место подготавливал... Но нет, не нашла. Неужели я стала такой мнительной, что в каждой неровности почвы мне угроза кажется. Или просто опыта поднабралась, предупреждая малейшую возможность навредить моему работодателю? Не знаю. Наверное второе.
Пройдясь до другого скопления, и там все обыскала. Тоже ничего не нашла. Принялась обходить особняк кругом, заглядывая под каждый кустик.
И чего я так тревожусь вообще? В конце-концов, против Ветрова работает обычный отморозок из прошлого, но никак не ас-ликвидатор армейский. Тот бы еще утром контракт выполнил, при взрыве во дворе. Или чуть позже, у всех на глазах, кто в обугленном мерседесе копался. Специалисты в таких делах обычно не тянут резину. Пришел, убил, ушел. И все. Еще и заказчика пришибет, если тот попытается обмануть. Единственное чего следует ожидать, так это наглых, отмороженных, и необдуманных атак. Наподобие прошедших двух. Взрыва во дворе и расстрела на улице. Ну и новых трупов, само собой.
Обойдя все же дом, я вернулась к воротам. Оставалось двор осмотреть, да охранника вопросами замучать. С синяком который.
Как я уже говорила, летом здесь наверное красиво, но сейчас – двор выглядел хреновато. Будто и не дом богача, жизнью возвышенного и в данный момент обиженного, а недостроенная база, повторюсь, стройматериалов. Кучи белого кирпича, стопки пустых поддонов во всех углах, остатки жухлого газона, изъезженные колесами машин, лужи кое-где, голые кустарники слева, увитые голыми же стеблями винограда. Какая-то беседка, или дровенник, не понять, справа. И – посреди двора – огромное почерневшее и выгоревшее пятно, в центре которого гордо восседал обугленный корпус того самого мерседеса, что взлетел сегодня выше крыши этого дома на несколько мгновений.
Моя красная машина смотрелась здесь слишком ярко. Единственный цветной объект среди серых безжизненных осенних теней. Как капля красоты в море грусти и печали. Словно красная роза на фоне руин современной недостроенности. Продукт немецкой промышленности в контраст российской расхлябанности. Бр-р-р-р...
Я прошла вдоль забора, миновав будку охранника. Залезла на кучу кирпича, едва не развалив ее. Хмыкнула, оценив.
Отсюда много чего открывается. Можно даже в окна второго этажа очередь из автомата выпустить. И не одну. Угодишь отнюдь не в потолок, пули полетят горизонтально. Так же и террорист может пострелять. Встанет на мое место, и давай других наступающих прикрывать. Пусть и незащищенная позиция, но удобная. С нее отлично заметно любое шевеление в доме, потерявшем окна. А если вместо автомата в руках подонка будет гранатомет, то вообще весь второй этаж без межкомнатных перегородок останется. Не говоря уже о первом... Крыша рухнет, похоронив своею тушею всех, кто под ею был. Пусть и коряво сказано, но правдиво.
Спрыгнув на землю, направилась к стопке поддонов, что была совсем рядом. Залазить не стала, боясь грохнуться с нее. Призадумалась.
Сюда можно огоньку подбросить. В результате – половина двора выгорит, а все остальное будет в дыму. А через дым можно стрелять, оставаясь невидимым. Пусть и не прицельно, но вполне действенно. Главное – расположение окон запомнить. Побегаешь, малость, постреляешь, а потом засевшие в доме сами из него выползут, не в силах найти кислород. Или задохнутся, что тоже подойдет. Останется только добить тех, кто смог выползти. Кашель, слезы, слабость в теле. Не бойцы, в общем. Не бойцы. Ходи и добивай… Плохо дело. У особняка много хилых мест, по которым легко ударить. Случись атаке быть, придется выбегать во двор и воевать уже там. Иного выхода не останется.
Отойдя от поддонов, я подошла к обугленному мерседесу. Поняла, что даже его можно использовать в качестве прикрытия при обстреле дома. Он же бронированный. Значит неплохо защитит. Сядь за него, да наслаждайся стрельбой. Почти как в тире. Плохо дело. Крайне плохо.
Пнув с досады валяющуюся запчасть, направилась к будке охранника. Предстояло познакомится, да несколько вопросов задать. Глядишь – что-нибудь ещё, нового, откроется. Мало ли...
Я решила быть приветливой, еще на пороге. Не дело грубить, когда что-то нужно от человека. Закрыв за собой дверь, начала с банального:
- Как дела?
Охранник оторвался от чтения газеты. Посмотрел на меня. Пожал плечами.
- Нормально. А у вас?
- У меня хорошо. Только вопросов много накопилось. К вам, особенно.
Отложил газету в сторону. Удивился, начав намекать на то, что он человек маленький:
- Ко мне? Я простой охранник. Многого не знаю.
Ну это как посмотреть. Тут все кругом не при делах, и ничего не знают. Однако на деле – утаивается гигантский объем информации. Хотя бы о “взрыве”, имеющем сорок пятый размер обуви. О прочих вещах и вещичках, мне пока не понятных.
- Я же не прошу вас рассказывать, все что знаете. К примеру, как вас зовут?
Поерзал на стуле. Решился выдать имя все же:
- Сергей.
Отлично. Какой-то прогресс достигнут. Еще немного, и можно будет на ты переходить.
Я протянула руку.
- Меня Евгения.
Пожал, чуть привстав. Заметил:
- Вы говорили, когда въезжали.
Тут же решил показать что не намерен поддерживать беседу:
- Еще будут вопросы?
Еще бы им не быть. Не просто же так я сюда приперлась? Я, как ни как, по рангу сродни начальнику охраны, значит имею право задавать кучу
вопросов. Вплоть до касающихся личной жизни этого самого Сергея. И пусть только попробует не ответить.
Я кивнула, сев на свободный стул:
- Конечно.
Тут же спросила:
- Вы видели как взорвался мерседес?
- Видел. Результат у меня на лице, сами можете видеть.
Неужели? А мне кажется, что это дело рук таинственного “взрыва”. Или сердитого шефа. Сердитого, кстати, за халатное отношение к обязанностям охранника. Я бы тоже приложила, и не по одному месту, за взрыв на моей территории, допущенный охранявшим ее человеком. Но этого говорить не стоит. Сергей может обидеться и замкнуться. Беседе сразу каюк придет. Лучше подыграть:
- Вижу. А как думаете, кто мог мину подложить?
Он опять пожал плечами. Второй уже раз. Но немного, все же, проговорился.
- Откуда мне знать? Может ее где в городе сунули, а может и здесь. Жучки же кто-то ставит. Почему бы и мину не запихать?
Опа! Интересные факты поперли. А подробнее:
- Жучки?
Получилось. Зацепила вопросом. Стал говорить.
- Да. Каждый месяц находим с десяток. А вот поймать того, кто это делает – не можем.
- А прислуга? Не проверяли?
Сергей хмыкнул. Выразительно.
- Ха! Три старухи, да два дедка. Какие из них установщики?
Дорогой ты мой, бывают специалисты столетнего возраста. От седины не зависит содержимое головы и цели в нее вбитые. Даже в фильмах шпионы старые встречаются. Вроде и не подумаешь на какую-нибудь благообразную старушенцию ничего плохого, а на самом деле окажется что она работает на четыре разные разведки, в совершенстве знает подрывное дело, да еще и на завтрак литровый стакан водки принимает. Ни о чем, короче, ей эта емкость. Или виски хлыщет. Смотря где живет.
Я мысленно подивилась такой предвзятости:
- Мало ли. Чем старше, тем опытнее.
Охранник отмахнулся.
- Бросьте такие приколы, Евгения Максимовна.
Тут же выдал еще немного информации:
- Жучки ставит кто-то из гостей.
Я указала в сторону дома:
- Гости бывают?
Подтвердил свои слова:
- В каждом доме бывают гости, Евгения. Какие к шефу, а какие – к его жене, Наталье Васильевне.
- А она сама где?
- Она на курорте сейчас, с сыном. В Анталии, кажется.
И чего я тетушку туда же не отправила? Глядишь – в одном отеле с женой “мамонта” проживала бы. Интересного бы узнала чего-нибудь. Другое что…
- Понятно… И много гостей бывает?
- Прилично. Шеф иногда выпить любит. Тут порой такие дискотеки бывают, что издалека слышно.
А Ветров оказывается обожает отдохнуть с размахом. Интересное обстоятельство. Уважаю пьяных. Столько всего рассказывают о себе, аж запоминать не успеваешь.
Я деланно расширила глаза.
- Вот даже как.
Сергей опять попытался прервать беседу. По-любому она ему в тягость была. Спросил деловито, взяв газету в руки:
- Еще будут вопросы?
А как же. Пока не выведаю все что знаешь, не уйду. Буду спрашивать и спрашивать.
Я вспомнила слова Ветрова относительно численности штата. Спросила:
- Александр Геннадьевич сказал мне, что охранников четверо. А я пока видела только троих, включая вас.
- Толян спит похоже. Или книжку читает. Вы на втором этаже посмотрите, в столовой, наверняка найдете его.
Забавно. Пойду доставать другого охранника, раз этот говорить не хочет. Но потом обязательно вернусь.
Я заверила, вставая:
- Непременно посмотрю.
Выйдя из будки, закурила.
Блин, веду себя как следователь, а не телохранитель. Вопросы задаю, пристаю к охране, выглядываю и разнюхиваю. Нельзя так делать. Могут и уволить, посчитав за агента чьего-нибудь. Да хоть органов. Или засланницу от конкурентов по бизнесу. Надо быть поспокойнее. Вот четвертого обитателя странного дома увижу, так сразу же успокоюсь. Начну исполнять обязанности телохранителя. Четвертый в столовой, кажется? Отлично.
Вернувшись в дом, я поднялась на второй этаж. Смело толкнула двери в столовую. И, остановилась.
За столом сидел сам Ветров. С ним – еще какой-то старичок. С сединой и морщинами. Обедали. Молча. “Мамонт” баловался жаренной курицей и вином, а второй посетитель столовой попивал кофе, судя по запаху, и читал газету. А где же четвертый охранник? Может быть в комнатах?
Я смущенно кашлянула.
- Приятного аппетита. Не помешала?
Ветров покачал отрицательно головой.
- Нисколько, Евгения Максимовна. Кого-то ищете?
Я не стала кривить душой. Призналась честно:
- Четвертого охранника ищу, Александр Геннадьевич. Троих видела, а вот его – еще нет. Познакомиться хотелось бы.
Он указал на старичка. Сказал:
- Вот он. Анатолием зовут.
Тот встал со стула, отставив чашку. Кивнул. Сел обратно. Взял чашку.
Неловкая ситуация, признаюсь, получилась. При Ветрове-то много не наинтересуешься, придется быть скромной. И не показывать интереса к происходящим здесь странным делам, делищам, и делишкам. Да и просто – некультурно вышло. Хожу, понимаешь, по дому, всех увидеть хочу, знакомство навязать, вопросов поназадавать. Нельзя так. Это уже наглостью попахивает. За это можно и расчет получить.
Хозяин дома вытер руки салфеткой. Отодвинул тарелку с истерзанным трупиком птицы. Хлебнул прямо из бутылки. Развеял мои непонятки:
- Вы не смотрите, что Анатолий слегка, как бы это сказать, в возрасте. Дело свое он знает хорошо. Претензий к нему с моей стороны нету. Вместе мы работаем уже восьмой год.
Я улыбнулась дружелюбно. Не хватало еще, чтобы старичок обиделся на меня. Привела наблюдения из личного опыта, что бы как-то скрасить неловкость:
- Опыт приходит с возрастом, Александр Геннадьевич.
Ветров тоже улыбнулся. Впервые наверное с момента нашей встречи. Возразил:
- Но ведь вы-то молоды, Евгения Максимовна. Тем не менее люди отзываются о вас как о прекрасном специалисте, знающем свое дело.
Я внесла поправку:
- Окончание одного учебного заведения позволяет мне быть на высоте.
Ветров заинтересовался:
- Какого, если не секрет?
На всякий случай я предупредила:
- Вам это ни о чем не скажет, Александр Геннадьевич.
Работодатель не понял намека. Настоял:
- Ну а все-таки?
Я прошла и села на свободный стул. Достала сигареты, походя. И сказала:
- Ворошиловка.
Старичок Анатолий поперхнулся кофе и закашлялся. Ветров так и не понял ничего, я была права начет его неосведомленности. Смотрел то на меня, то на странно себя поведшего охранника.
Спросил, не выдержав, наконец:
- Ты чего, Толян?
Тот прекратил кашлять. Помотал головой.
- Да кофе не в то горло попало, шеф.
- Точно?
- Почти.
Я закурила. Спросила:
- Вы что-то знаете об этом заведении?
Старичок ответил неопределенно.
- Слышал.
Ветров приложился к бутылке еще раз. Захотел подробностей:
- А что именно ты слышал?
- Там готовят боевиков экстра-класса, шеф.
Ветров удивленно на меня посмотрел. Спросил:
- Вы что, Евгения Максимовна, боевик?!
Я собиралась было кивнуть, но передумала. Возьмет да испугается еще, откажется от услуг телохранителя. Мне такой расклад не нужен. Мне работа нужна. И деньги, соответственно. И не боевик я вовсе. Вот так и скажу:
- Нет. С чего вы взяли? Я училась на телохранителя, Александр Геннадьевич. И только на него.
- А разве это не одно и то же?
- Это разные вещи. Хоть и расстояние между ними небольшое. Все от человека зависит. Добрый идет в охрану. Злой, напротив, в боевики.
- Интересно. Вот, значит, откуда террористы выходят…
Я назвала определение, которое считала правильным:
- Террористом любой может стать, Александр Геннадьевич. Для этого нужна бомба побольше, чтоб разрушения нанести, да сила воли, позволяющая не свернуть на половине пути к исполнению терракта. Только и всего.
- Занятно.
Посмотрел на охранника.
- Ты тоже так считаешь, Толян?
- Тоже, шеф.
Ох и не прост этот старичок. Знает немного больше, чем хочет показать на деле. Надо бы взять его на примету. Глядишь – и какая-нибудь интересная особенность откроется. Вполне возможна и прошлая принадлежность к одной всемогущей конторе, всем известной по советским временам. Безопасность родины которая обеспечивала.
Я встала, затушив недокуренное в пепельнице. Сказала:
- Я пожалуй пойду. Надо еще и дом ваш проверить на предмет жучков.
Ветров не стал меня удерживать.
- Ладно. Как хотите. Я вам препятствовать не буду.
Анатолий не стал ничего говорить. Во взгляде блуждала задумчивость.