«ПОЭТ В РОССИИ - БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОЭТ»
(Поэт Евгений Евтушенко)
В «Литературной газете» (№ 30, 2015 г) опубликована беседа с
Клотильдой фон Ринтелен под названием «Моей первой любовью стала «Барышня-крестьянка».
Клотильда фон Ринтелен праправнучка Александра Сергеевича Пушкина. Дочь поэта Наталья Александровна её прабабушка. Вторая её прабабушка княгиня Екатерина Долгорукова, морганатическая супруга императора Александра Второго. Сама она урожденная графиня фон Меренберг. Ее предки отвергли в себе русское и онемечили своих потомков. В каждый свой приезд в Россию она доставляет бесценные исторические документы о жизни своих предков и о том времени. Впервые она приехала в Россию в 2001 году. И с той поры, пораженная красотой русской речи, стала осваивать язык. Тогда же родилась идея создания Немецкого Пушкинского общества. Сейчас, как утверждает её собеседница Виктория Пешкова, она хорошо говорит по-русски, но, тем не менее, исключает еще на нем свои публичные выступления.
На русском языке она помнит только два стихотворения: своего прапрадеда «Я помню чудное мгновение» и, как она говорит - «любимое русское стихотворение»- «Жди меня», но без имени автора. Человек высокой современной европейской культуры поставила эти два разные, но равно бессмертные стихотворения в один ряд. Так она соединила двух великих поэтов разных веков, которые мне равно дороги и даже не формально близки. При этом, не только не подозревая обо мне, но и не зная о моем маленьком поселке в Междуречье на левом берегу Волги, где во времена жизни её «пра-пра» было еще диким полем.
Как возникли интерес и близость у заурядного читателя к великим авторам?
АЛЕКСАНДР СЕРГЕЕВИЧ ПУШКИН. 1941 год. Нас эвакуировали в маленький городок тогда Чкаловской области. Мы сняли жилье: крохотная комнатенка без окна, где только размещалась узкая железная хозяйская кровать для мамы и сундучок, купленный у них же, наше с братом (11 и 6 лет) пристанище. Один из углов зальчика рядом снимала семья беженцев из украинского Перемышля. Их старшая дочь, убегая из дома от приближающегося фронта, на ходу прихватила томик А.Пушкина. Это оказались поэмы великого поэта, тогда единственно доступная мне книга для чтения. Изо всех поэм «Полтава» (1828-29г.) («Богат и славен Кочубей…») оказалась особо ко времени и обстоятельствам по душе. Полтавская битва 1709 года и победа в ней русского воинства горестной осенью 1941 пусть призрачно обещала победу нашей армии в новой войне, жертвами которой, в числе других, оказалась моя семья и я с ней. «Боевые строки» из нее я знал наизусть и повторял про себя как молитву. «Но близок, близок миг победы.\ Ура! мы ломим; гнутся шведы,\ О славный час! о славный вид!\ Еще напор - и враг бежит…» и другие. Драматизм иных героев поэмы меня мало трогал. Мне нужна была только победа над ворогом.
КОНСТАНТИН МИХАЙЛОВИЧ СИМОНОВ. Не помню откуда, из книги или газеты появилось стихотворение «Сын артиллериста» (1941г) («Был у майора Деева товарищ - майор Петров…»). По своему «боевому» накалу для меня оно не только созвучна с «Полтавой», но и превосходила своей современностью. «Молчал: оглушило взрывом.\Бейте как я сказал.\ Я верю, свои снаряды\ Не могут тронуть меня.\ Немцы бегут, нажмите,\ Дайте море огня!» И переживание командира, майора, названного отца лейтенанта Леньки, ставшего ему родным сыном невольно вызывали трепет и чего там, слезы. Море огня на распроклятое немецкое воинство – главная отрада обобранного войной мальчишки.
Так Александр Сергеевич и Константин Михайлович в мои 11 лет, в трагических личных обстоятельствах, когда отец на фронте, мама в больнице, а мы двое еще не приспособленных на своих жалких пожитках в чужом доме, нищете и голоде, в поверженной страшным несчастием страны непрерывным отступлением своей армии, дали повод наскрести крохотные силы терпения. Каждый живет в ладу со своим сознанием и душевными переживаниями. Со мной то страшное время осталось навсегда вместе с именами Пушкин-Симонов. В зрелые годы, уже педагогом вуза я написал письмо Константину Михайловичу с признанием, что значат для меня его поэзия, да не решился отправить. Расквитался со своей нерешительностью статьей «Неизвестный К.Симонов», опубликованной в местной, центральной (в том числе и ЛГ), зарубежной и Интернет печати, но, увы, после его кончины.
Если бы мне, далекому провинциалу, довелось встретиться с графиней фон Ринтелен, что равно вероятию посещения других планет, я бы попытался выведать видит ли она разницу в этих стихах. «Я помню чудное мгновение» и «Жди меня» - великие стихи, они не только очень разные и написаны еще более разными людьми-поэтами, но еще больше разница их судеб, их влияние на тех, кому и были созданы.
А.ПУШКИН стихотворение «Я помню чудное мгновение…» посвятил своей любовнице Анне Петровне Керн. По его учетным записям, о чем он, не смущаясь, говорил друзьям, их набралось… даже неудобно назвать. Яростные почитатели поэта той поры кинулись составлять параллельно свои списки, но больше тридцати имен наскрести не удалось. Анна Петровна в те времена была женой генерала и матерью двоих детей, но ее это не удержало от измены мужу. Она любила…. Александр Сергеевич не поднялся (или опустился) до таких высот (или низин). Буквально на завтра он пишет своему другу С.Соболевскому письмо, где сознается в своей очередной «победе» и при этом языком нынешних смотровых канав некоторых колхозных гаражей. (См. А.С.Пушкин «Стихи для взрослых. Откровенные выражения А.С.Пушкина», «Альт-принт», М., 2006). Там же
приводится и более скабрезное выражение якобы сделанное на обороте черновика стихотворения.
В те времена в их «обществах» личные письма были предметом всеобщего и доступного бахвальства. И автор хорошо понимал, КОМУ он пишет. И адресат не подвел его, разнес содержание всему их миру. А в том мире совратить замужнюю и надсмехаться хлесткой эпиграммой над ее мужем-рогоносцем было почти нормой. Не зря Пушкин перенес более тридцати дуэлей, но стрелялся впервые только со своим свояком Дантесом. Остальные заканчивались миром. Кто-то из современных критиков писал, что Пушкина убил не Дантес, а его друзья….. «Я помню чудное мгновение…» великолепное творение, но, очевидно, никаких подобных чувств автор не испытывал к адресату. Просто (Да не «просто!») проявление гениального поэтического мастерства. Будем благодарны и за это…. Сколько мужчин направили их своим бесценным возлюбленным, не задумываясь о чувствах и поводе автора.
К.СИМОНОВ посвятил свое «Жди меня» любимой, жене, музе,- Валентине Серовой. С мыслью о ней, чувствами к ней, непрерывными стихами к ней, сложившихся в цикл «С тобой и без тебя» («…И пусть в меня тот бросит камень,\ Кто, так как я не тосковал.») он прошел сквозь все трудности страшной войны. Стихотворение написано в начале войны, в 1941 году, и может быть Валино «ЖДИ…» и спасло солдата, военного журналиста, поэта, великого гражданина великой страны. Кто знает? Не редко встречается, что единственными провидцами на земле остались только поэты. «Жди меня» написано глубочайшим провидцем. И во всей великой русской, да и мировой литературе, поэзии нет стихотворения, которое вызвало подобный всенародный отклик. Его посылали как мольбу с фронта и оберег на фронт. Его находили в карманах гимнастерок погибших в боях. И не дай Бог, чтобы повторился повод для таких стихов….
С точки зрения среднестатистического современного мужика А.Пушкин погиб из-за пустяшной склоки. Он, бесспорно, был патриотом своего Отечества и, конечно же, понимал, может точнее - знал о своей роли как ее великого поэта. Не было ему равных ни до него и не при нем. И, тем не менее, разменял свою всенародную необходимость в нем на дурацкий выстрел с пустым «великосветской шкодой».
К.Симонов – военный журналист «Красной звезды» рисковал собой всю войну. И даже после предупреждение секретаря ЦК компартии не рисковать, он оставался прежним. По всем фронтам прошел от Черного до Белого морей и не только по штабам. Как он сам признавался «… Подводник, с которым я плавал на лодке, (Румыния)\ Разведчик, с которым я к финнам ходил…», « На «Пикапе» драном \И с одним наганом/ Первыми входили в города».
Александра Сергеевича по окрику их Питера хоронили почти тайком и сверх скромно. Однако потомки воздали ему должное, как у нас не редко бывает, после смерти. Его могила – объект всемирного поклонения, музеев его памяти в стране и, очевидно, в мире бесчисленно, его непрерывно переиздают и изучают в школе, научно-творческие встречи ведутся по всем поводам. Да и в повседневной жизни, хотя бы чуть читающего человека он присутствует почти ежедневно. И как говорят нынешние продвинутые интеллектуалы – «Пушкин – наше все!»
Константину Михайловичу могилу не рыли. Он завещал развеять свой прах над Буйническим полем под Могилевом, где 12 июля 1941 года полк С.Кутепова уничтожил 39 немецких танков. Это была первая заметная победа наших воинов в той войне. К.Симонов был в расположении полка 13 и 14 июля, а его командир Семен Федорович Кутепов стал прообразом одного из самых интересных героев романа «Живые и мертвые» – комбриг Серпилин. В Белоруссии, где память о войне чтят, как и в России, создан мемориал «Буйническое поле», где любовно установлен огромный камень памяти К.Симонова. На нем кроме имени поэта надпись: «Все жизнь он помнил это поле боя 1941 года и завещал здесь развеять свой прах».
Уважаемая Графиня! Наши два великих и любимых поэта разнятся даже своей после смертной волей….
ПОСТСКРИПТУМ
А.С.Пушкин Я помню чудное мгновение:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное видение,
Как гений чистой красоты.
К.М.Симонов Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой,-
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Иосиф Брумин, Самарская область