Доктор Фрич пришел в себя и мысленно просчитывал каждый шаг сложнейшей операции. Видя, насколько затормозил все процессы в «осьминоге» донорский сегмент печени подводника, Гельмут решил проделать то же самое с животным. Вскрыв грудную и брюшную полости осла, он рассек диафрагму, отсек нужный сегмент печени и так же быстро пришил донорскую долю. Вся манипуляция заняла меньше времени, чем стрижка ослиной шерсти Бартоломеем. Не пришлось даже в места впадения печеночных вен подводить держалки.
Закончив с парнокопытным, доктор перешел к столу с «осьминогом». Время регенерации органа с последующим переходом крови в желеобразное состояние на последней операции заняло около часа. Доктор не спеша готовился к самой сложной части эксперимента — отсечению голов с последующей компоновкой Цынтавра.
Шовный материал с толстым капроном и тончайшей шелковой нитью для нервных окончаний лежал под рукой. Специальные кольца с зубцами для наложения швов на сосуды, пинцеты, держатели, скальпели: вспомнив о чем-то, доктор попросил ветеринара снять с мотоцикла, стоявшего у ворот лагеря, и принести аккумулятор. Разряд электрического тока использовался в поиске отрезков нервного ствола.
Только теперь Гельмут обратил внимание на учетные карточки сшитых узников. На столе лежали два брата из Бухареста, Яков и Аристарх Жемчужные. Аристарх, судя по синему лицу и вялой коже, отмучился, а вот Яков держался молодцом: тело — кремень, на щеках здоровый румянец.
– Это что, сын Сталина? — обратился доктор к ветеринару.
С сожалением выпустив из рук конечности животного, Бартоломей подошел к столу. Приложив указательный палец к верхней губе Якова, имитируя усы, он долго рассматривал пациента в анфас и профиль:
– Похож,— выдал ветеринар и убрал палец.— А так — нет.
Разложив цветной анатомический атлас человека и маленькую фотографию скелета кролика (анатомию осла он не нашел), доктор торжественно произнес:
– Поехали.
Во избежание повторения опыта сельскими ветеринарами и уставшими от беспробудного пьянства мужей русскими женщинами, описывать операцию по пересадке головы человека ослу не буду. Cами понимаете все преимущества такого симбиоза.
У него (осла) и в плечах косая сажень, и между ног такая же, если не больше. Копытом опять же стакан не поднять. Ну а если лягаться будет, за ноздри его и в стойло. Но есть и минусы: такого красавца травку пощипать не отпустишь, и не спрячешь за высоким забором Цынтавра — выкрадут вместе с прибором.
Несколько слов о Якове Жемчужном (настоящее имя Сруль Шмуклер). Это был единственный в мире еврей, которому на Лубянке пришили обратно крайнюю плоть. Задача Якова состояла в том, чтобы на территории Румынии собирать интересующие Москву сведения.