Утром рано мчала нас с Лидой легковая машина в район. И хотя была у машины хорошая проходимость, нас крепко встряхивало на разъезженных и расхлястанных лесовозами колеях. Они были ещё хорошо смочены августовскими ливнями.
- Ездят с тремя прицепами, рвут скорость, - возмущался наш деревенский шофёр.
- Конечно, такие, как твоя, не разобьют дорогу, - подхватила я.
Потом повернула разговор в другое русло:
- На днях видела следы кабана на дороге. Следы маленькие. Видно, молодой кабанчик.
- Да, снова у нас появились,- продолжил Александр разговор,-
Шёл я из Заозерья. Это было в день рыбака.
Вдруг вижу: на дороге кабан стоит. Большой такой. Шерсть коричневая на нём клочьями. Клыки передние острые. Я остановился. И он стоит.
Что делать? Вроде бы и не страшно. Только шаг вперед сделаю - он голову нагнёт и хоркнет угрожающе.
Я снова замру. Тихонько руку в карман сунул, нащупал перочинный ножичек.
Его можно открыть только двумя руками, а я как-то раскрыл его прямо в кармане одной рукой.
Мне казалось, что я стою уже долго.
А что мой маленький ножичек против двух его клыков? Налетит, поднимет на клыки и затопчет.
Говорят, что раненого кабана даже волки боятся. А бежать он может со скоростью сорока пяти километров в час.
Вон туша какая! Килограммов на двести потянет…
Вдруг трава придорожная качнулась. Кабаниха вышла с целым выводком поросят. И они, как горох, посыпались в траву. Видно было: колыхалась трава от их прыжков, волной пошла. Ушли они в сторону болота.
А вожак всё стоит, хоркает на меня угрожающе.
Вторая кабаниха ушла в сторону болота. А за ней и кабан исчез с дороги.
Охранял он их. За безопасность отвечал.
Я облегчённо перевёл дыхание и продолжил свой путь к деревне.
Не хотела бы я оказаться на его месте. Идёшь, идёшь вот так по лесу, чувствуешь себя, как дома.
А у него, у леса, есть настоящие хозяева, которые тоже не хотят уступать дорогу и берегут своё потомство.
Слышала я, что один мужик поехал на мотоцикле в соседнюю деревню. Ехал, пока не увидел, что навстречу ему движется стадо кабанов.
Маленькие полосатые поросята бесстрашно бежали впереди. Были в стаде и взрослые кабаны, секачи и молодые кабанчики.
Кабаны не останавливались, не расступались, а шли на мотоцикл стеной.
И тогда мужику пришлось развернуть мотоцикл в обратную сторону и дать газу.
Вечером я пошла к соседям. Хозяин только что пришёл с рыбалки и раскладывал по пакетам уже вспоротую и подсоленную рыбу.
Не утерпела я и задала ему вопрос:
- Саша, а не приходилось ли тебе сталкиваться с кабанами?
Он не удивился вопросу:
- Приходилось. Шли мы уже в потёмках с рыбалки от Четвёртой.
- А какая там рыбалка на Четвёртой? - удивилась я.
Полянки там земляничные были. Дойка там была ещё до меня, коров колхозных когда-то пасли. Там и доили. Волнушек там было невидимо.
- Там река Чужга поворот делает. И вот шли мы с Лёнькой в потёмках. А за спинами у нас тяжёлые ноши. Нашли лосиные рога. Лёнька шёл впереди. Потом оборачивается ко мне. Палец ко рту приложил. Дескать, замри и молчи. А головой на дорогу показывает.
А на дороге одинокий секач рылся рюхой в земле, искал коренья.
Но, почуяв посторонние взгляды или наше дыхание, шоркнул в лес. Только его и видели.
Синело надо мной августовское безвинное небо.
За окном летел белый пух. Всё, что осталось от духмяных цветов.
Лежали красные кисти калиновых ягод на палисаде.
И склонились от тяжести ягод рябиновые ветки. Не пришла ещё пора рябинников.
Вечера и ночи стали холоднее.
И вкралась осенняя желтизна в берёзовые косы.
А вяз мой первым поседел.
фото из интернета