Накрапывал дождь, медленно заполняя крохотные лужицы водой. Прогретая за день земля быстро остывала. Молчали безлюдные улицы, молчал безлюдный мир, и в этой тишине играла вечерняя капель. Деревья вокруг были спокойны и умиротворены, листья казались не столько зелеными, сколько свежими, по-летнему красивыми, изящными и свободными. Блуждал прохладный ветерок и навевал запах надвигающегося ливня. Длинная дорога простиралась на несколько миль вперед, ни разу не сворачивая. Становилось все темнее. Притаившись в тишине, с востока подкрадывалась ночь. А в качестве следов оставляла за собой под скамейками и в дуплах деревьев сумеречные тени.
По кривоватой дороге между продольных рядов деревьев ехала машина. За рулем сидела Анна-Карин. Она смотрела на дорогу, которая где-то там далеко соединялась с огромным прозрачным небом.
- Сегодня ты прозрачное, серое, тихо-несмелое, а завтра… Нежное, ясное, немного волнующее. Для меня небо всегда было красивым; необычными и разнообразными красками оно сияло каждый день, никогда не повторяясь.
В детстве я любила смотреть, как облака насыщенного серого цвета плывут по небу и над густым еловым лесом нависает красно-бордовая полоска заката, а яркие лучики солнца все еще танцуют под музыку тихого ветра. Каждый из нас видит небо по-своему. И у каждого оно свое, особенное, передающее взгляд на мир и окружающую его реальность.
Путь Анны-Карин лежал в Селси (юг Великобритании). Там ее ожидала беседа с известным писателем и в прошлом журналистом Ричардом Палмером. Причём следует отметить, что Палмер пишет исключительно романы, которые стремительно набирают популярность.
Многие читают его из-за метки "бестселлер". Другие предпочитают оставить романы Ричарда на осень. Ведь осенью в каждом из нас просыпается не только сезонный нытик, но и мелкий социофоб, которому боязно находиться на улице, под пристальным взглядом прохожих, и дома, среди остывшей порции супа и ленивого кота. Опытные психологи рекомендуют, и даже настаивают, заняться, например, уборкой - отличный детокс для мозга. Или вспомнить, что где-то на полках покрываются сединой пыли книги Ричарда. Говорят: "Попробуйте открыть — вот вам квест на миллион".
Последняя публикация Палмера была весьма необычна и вовсе для него не характерна. От душераздирающих и любовных строчек не осталось и следа. Внутри царили тишина, мрак и вездесущий ужас. И читатели, и критики задавали лишь один вопрос: "Как лучший романист Великобритании родил столь скользкое и эстетически неприятное произведение?" С ним же (и с еще парочкой вопросов) приехала в Селси Анна-Карин.
Дом Ричарда располагался на окраине деревни. Ойран Стрит 11, если быть точным. Улочки в деревне были узкими и длинными, но очень красивыми. Каждый здешний был садовод или фермер. И у каждого была своя лавка, где продавали все подряд: от лилий и маргариток до ростбифов, предназначенных для традиционных блюд Великобритании, а еще, как говорила сама Анна-Карин, для любимого лакомства.
В окнах домов горел теплый желтый свет. Мелькали фигуры, бросая холодные тени.
Анну-Карин встретили приветливо, а горничная Настасья (так она представилась) предложила чаю. Девушка отказалась.
- Быть может, Вас проводить, мадам? - вежливо спросила Настасья.
-Да, спасибо, - тихо ответила Анна-Карин.
Поднимаясь по лестнице и ступая по длинному коридору, девушка перебирала в своей памяти кричащие слоганы ее статьи: "Великобританский литератор", "Мастер слога". Ее внимание не отвлекали даже вездесущие картины и неимоверной красоты свечи на стенах. Комната Ричарда оказалась весьма обычной и скучной. Скорее всего, как и сам Ричард.
- Добрый вечер, мистер Палмер! - с наигранной улыбкой проговорила Анна-Карин.
- Здравствуйте. Вы Анна-Карин? - вежливо и с осторожностью спросил Ричард.
Настасья подала нам кофе с булочками и мы преступили к самому интервью. Палмер оказался достаточно веселым "стариком". Как он выразился: "Я хоть и стар, но всё еще молод в душе".
Когда пришло время для вопроса, за которым ,собственно, я и приехала, по коже пробежалась мелкая дрожь.
-Ваша недавняя публикация всколыхнула интернет. Вы в курсе?
-Ох, к сожалению... или к счастью, я не в курсе.
-Что ж. Это ваше произведение вовсе не похоже на все остальные. Могли бы ли вы объяснить выход в свет столь не характерного для Ричарда Палмера произведения?
-Буквально на днях, в воскресное утро, я как обычно встал завтракать. День был солнечный и я собирался съездить в город. Но женщина из "ящика" медленно и ясно проговорила, что погода должна испортиться к обеду. Пришлось отложить поездку. Весь день меня мучала мигрень. Честно сказать, от безделья плавился мозг. Вдруг, в голову влетела глупая, но простая идея: я попросил Настасью рассказать свою очередную байку . А моя горничная, по-секрету Вам скажу, любительница жутких историй. Вот так и появились эти рассказы.Вы их, видимо, не читали?- с некой ухмылкой спросил Ричард.
-Прошу меня простить, но прочесть я не успела, - ответила Анна-Карин.
Её щеки начали краснеть, а внутри все умирало со стыда.
-Я, пожалуй, уже закончила. Огромное спасибо за интервью. Буду вам признательна, если вы прочтете мою статью в газете.
- Вот, держите - сказал Ричард, протягивая какой-то конверт,- на досуге прочтите. Настасья вас проводит. Всего доброго.
Стемнело. На темно-синее полотно неба вылезли новорожденные звездочки, в каждом из домов зажгли свет, взошла полная луна, освещая дорогу.Дождь уже закончился. Листья на деревьях тихо шевелились от еле уловимого ветерка, который мягко обдувал лицо Анны-Карин, развевая чудные волосы девушки. Она уверенным шагом шла к машине, думая о том, что сегодняшней день удался.