Впервые я увидел его в начале 90 г. Он, и его племянник Александр, с которым мы дружили, приехали летом ко мне на пасеку в самый разгар пчеловодного сезона. Это был полноватый, шестидесяти летний мужчина среднего роста, абсолютно лысый, сверкающий полным ртом золотых зубов, и необыкновенно энергичный.
Его, не прекращавшийся поток слов, «блистал» приблатнённым юмором. По словам Сашки, он в своё время в общей сложности, «отмотал 15 лет», что постоянно прорывалось в его разговоре, и сейчас жил в Челябинске. Звали его Леонид Дмитриевич.
Осмотрев моё пчеловодное хозяйство, он категорично заявил, что в следующем году они с племянником, тоже заведут пчёл, и присоединятся ко мне, изъявив при этом желание, всё лето жить на пасеке. Никакие мои убеждения, что это дело не простое, и при нормальном исходе пасека обычно окупает себя только на третий год, а можно и сразу всё потерять, например, в засушливые годы, или попасть под опыление ядохимикатами, результата не дали – он стоял на своём.
В то время Дмитрич, (как мы его называли) по приезду из Челябинска жил в нашем городке, в избушке, своего старого товарища, часового мастера Сергея, по кличке «Нос», этот домик ему достался после смерти его тётки. Сергей тоже был из Челябинска, но приехал оттуда лет десять назад. Это был очень подвижный человек, лет пятидесяти от роду.
Его хобби, заключалось в скупке всевозможных «рыжих» колечек, цепочек и других подобных вещиц. На его пальце сиял всеми цветами радуги, огромный перстень, который сильно привлекал разных молодых шлюшек, и «Нос» очень хорошо умел этим пользоваться.
Особенно выделялась своей неземной красотой, восемнадцати летняя блондинка Наташка - первая леди часового мастера. Для того чтобы читателю было понятнее, что из себя представлял Дмитрич, хочу поведать об одном случае, рассказанным им мне:
- Вчера договорился "перепихнуться" с Серёгиной Наташкой. Назначили встречу у меня на квартире в 10 утра. Ждал я её, ждал – нет подруги. А, думаю, наверное, не явится, начну без неё. Только сд..чил – Наташка пришла! Серёга то её дрючит за золотишко, а вот я по любви!
Или такой случай, о котором мне рассказал Сашка. Когда – то дядя Лёня работал в Челябинске на вокзале сапожником. Стоит он у наждака, и обтачивает какой – то каблук. В это время в мастерскую заходит пожилая женщина, и просит сменить подковку на туфле. Дмитрич, не обращая на неё никакого внимания, продолжает точить. Женщина уже громче повторяет свою просьбу – ноль внимания, и когда она еще сильнее повышает голос, он выключает станок и говорит:
- Чего дура орёшь? Здесь глухих нет.
Вот такой он был во всём. Для него не было ничего святого. Сашку постоянно называл придурком, его жену дурой, тёщу старой шалавой. Один раз, попытался в таком тоне обратится ко мне, но я резко его осадил, и после этого, он стал ко мне относится с уважением, по крайней мере, делал такой вид. Как - то похвалился, что никогда в жизни не давал деньги своей жене, и только после того, как она долго унижалась, выпрашивая на что - то, снисходительно «отстёгивал» нужную сумму. Нам то - же пытался внушить, что женщинам деньги давать нельзя.
Дмитрич, вообще был специалистом по всякого рода пакостям. На год раньше он уже приезжал в гости к «Носу», который в то время «докармливал» свою древнюю тётку, а она всё никак не хотела умирать. Узнав об этом, дядя Лёня, одел чёрный костюм, галстук, держа под мышкой потёртый портфель, как то утречком явился к ней, и разложив на столе какие – то бумаги спросил:
- Вы Черенова Аграфена Кондратьевна? Нам всё известно, рассказывай, как ты во время войны с фашистами трахались?
У бабки тут же приключился инсульт, и через неделю её схоронили. А Дмитрич, даже пытался у «Носа» какую – то денежную благодарность за оказанную услугу требовать.
Я бы конечно никогда не стал связываться с таким скотом,как дядя Лёня, но Сашка был мой друг, и выбора не было. Зимой я помог ему купить ульи, и приобрести необходимый пчеловодный инвентарь. Пришла весна, и мы благополучно съездили за пчёлами на Кавказ, хотя во всю, полыхала первая чеченская война. В конце апреля явился дядя Лёня.
Сначала всё было хорошо. Сделали ему хороший фанерный домик, пчёл вывезли не далеко от города на пакленок. По его просьбе привезли чугунную конфорку, на которой он на костре варил себе кашу. Подъезжая к пасеке, можно было видеть как он, в позе Роденовского мыслителя, сидел у костра. Но вскоре всё изменилось, пошли дожди, и щуры, уже имея в гнёздах птенцов, целыми стаями стали нападать на пасеку.
Дядя Лёня, целыми днями бегал туда - сюда, отгоняя стаю этих прожорливых птиц с одной стороны, а другая в это время налетала с другой. Пчёлам тоже не нравилась эта беготня, и на нашу с Сашкой радость, они дружно жалили его в лысую голову, по которой он еще и нещадно колотил своей кепкой. Но всё когда – то кончается, кончились и дожди, но появилась другая напасть – мошкара. В том году она просто кипела, и Дмитрич, был вынужден сидеть целыми днями в домике.
Скоро взяток на этом месте прервался, мы переехали на другое место, уже далеко от дома. Дядя Лёня, в ответ на предложение съездить отдохнуть в город, категорически отказался. Да и ехать ему уже было некуда, так как он после приезда, успел перессорится со всеми родными и знакомыми. Я ещё подозреваю, была и другая причина для этого. Наверное, он боялся как бы кто - то не откачал мёд из его ульев. Как говорится, каждый судит о других, в меру своей испорченности. Но иногда, он всё - таки радовал мою душу.
У него был геморрой, и я посоветовал ему, после облегчения, подтираться полынью.
Один раз, приехав на пасеку, я увидел в поле посолнечника, его торчащую кверху, голую задницу. Он тут же разразился блатной, матерной тирадой в мой адрес, и громко начал орать, что эта чёртова полынь сожгла ему всю жопу, и яйца в придачу. Когда разобрались в чём дело, оказалось, что он перепутал полынь, с какой – то другой жгучей травой.
Однажды прошли сильные дожди, и мы с Сашкой целую неделю не могли проехать на пасеку. Потом всё - таки пробились. Дмитрич был вне себя, и по привычке начал орать на племянника, обвиняя его в том, что тот якобы хотел заморить его голодом.
Я незаметно зашел в будку, и заглянул в продуктовый ящик, и обнаружил в нём банок 10 консервов, много сухарей, картофель и другие продукты, с которыми лично я, смог бы прожить на пасеке пару недель.
Вода ещё была, но нужно было пополнить её запасы. Погрузили фляги в прицеп и поехали в хутор, находящийся совсем не далеко.
Подъехав к водопроводной колонке, увидели, что к ней присоединён шланг, протянутый в рядом находящийся двор. Сдернув шланг, начали наполнять фляги. На улицу вышла маленькая, худенькая старушка, видимо посмотреть, почему прекратила течь вода, и попросила:
- Вы ребятки, пожалуйста, как наберёте воду - оденьте шланг. Не успели мы ей ответить, как дядя Лёня, всё это время как раненый зверь, нарезавший круги вокруг машины выдал:
- А ты козлуха, в натуре катИ отседова, пока я тебя в пердунок не оттоптал!
И, со зверским видом направился в её сторону. Бабушку как ветром сдуло.
Пчеловодный сезон заканчивался. Мёд был откачан. И дядя Лёня предложил Сашке купить ему у него его семьи. Тот незамедлительно согласился, лишь бы, поскорее избавиться от этого упыря. Сдав в «Заготконтору» мёд, и получив деньги, Дмитрич не прощаясь, исчез навсегда из поля нашего зрения, чем доставил нам, ни с чем не сравнимую радость.
Для связи с автором: polozov-50@mail.ru