Лесник

Посвящается тому самому человеку, открывшему для многих новый удивительный мир


– Заблудился, что ли? Третий раз уже это место обхожу. И Костян с Лехой куда-то подевались.
С досады парень пнул лежавший на дороге камешек, заодно зацепив и ветку. Сел на пенек и понурил голову.
«Еще и MP3 сдох, – расстроенно подумал Олег. – Без музыки теперь совсем фигово будет».
Наконец он взял себя в руки, встал, огляделся по сторонам, как следопыт пытающийся установить ориентиры, и сделал нехитрый вывод:
«Все. Надо отсюда выбираться, пока не стемнело. Иначе совсем пропаду».
Целый день плутал он по лесу, звал друзей, пока не набрел на маленькую старую деревянную хижину. Левая стена домика заросла густой плесенью, крыша была построена в форме колпака, и судя по ее состоянию очень давно, из нее еще труба торчала от печки, и с фасадной стороны одно единственное мутное окошко, за которым что-либо разглядеть не представлялось возможным. К тому же, как заметил парень из того же самого окна, темнота внутри намекала на отсутствие каких-либо жителей.
«Заброшенная, что ли? – вновь порадовал себя очевидным вопросом Олег. – Надо бы разведать, что там. Может найду что-нибудь полезное».
И тут его взгляд упал на кроваво-красную дорожку густой липкой слизи, тянущейся длинным ковром до хлипкой двери лачуги. Он опустился на колени, чтобы получше разглядеть, что это. Даже пальцем коснулся, скривившись от омерзения, его чуть было не стошнило. К горлу подступил комок, переваренный утренний завтрак. В нос ударил солоноватый запах. Откуда здесь кровь? И главное кому она принадлежит? Кто-то ранен? Такие вопросы вертелись в голове парня, но от усталости он не мог долго над ними размышлять.
Он выпрямился, набрал в грудь побольше воздуха, протяжно выдохнул и поплелся к хижине. Вытерев вспотевшие ладони о колени, неуверенно три раза постучал, как бы в надежде, что никто не откликнется, ибо чья эта сторожка он так и не выяснил и вряд ли кровь могла говорить о добром нраве обитателя сего места. Но другого выхода у Олега не было. И он покорно ждал, напуганный, измученный жаждой, голодом и холодом.
Послышалось какое-то копошение внутри, стуки, кажется удары топора и тяжелые долгие шаги. Дыхание парня участилось. Он собирался спрятаться, убежать подальше, повернуть назад, как велел внутренний голос. А затем со скрипом отворилась дверь и показалась волосатая заросшая густой бородой голова, нос картошкой, большие впалые глаза - в целом обычный старик в неопрятном засаленном меховом жилете поверх серой рубашки.
– Вы кто? – сорвалось с сухих губ юноши.
Старик нахмурился, сурово осматривая непрошеного гостя с ног до головы, после чего вдруг широко улыбнулся, обнажая верхнюю пару покрытых желтизной зубов. Олега пробрал озноб и внезапно болезненно заныло в животе.
«Нет», – пронеслось в его сознании, объятом животным страхом. Но на что был дан отрицательный ответ, он и сам не понял, потому как в тот момент не думал. И слышал только жуткое биение своего сердца.
– Я? – произнес хозяин лачуги гнусавым голосом. – Я лесник. А кто ты?
– Я? – глупо переспросил Олег, судорожно соображая на такой казалось бы простой вопрос. – Я... я заблудился, – вымолвил он, облизывая сухие губы. В горле царила пустыня.
– Ну проходи, – сказал лесник, впуская его внутрь.
– А, эм... ч-чья это кровь? – поинтересовался парень, указывая на кровавые сгустки.
– Оленя, – мгновенно отозвался незнакомец. – Раненый был. Я его за домом утром похоронил. Да ты проходи давай.
Делать было нечего и Олегу пришлось войти. Он закрыл за собой дверь и оглядел маленькое сумрачное помещение, освещенное единственным фонарем, что стоял на каминной полке. Здесь было тепло и довольно уютно. У задней стены располагался шкаф с книгами и еще чем-то непонятным – какие-то банки, наполненные какой-то темно-зеленой густой жидкостью. Слева кухонный столик, покрытый драной клеенкой и замаранный в чем-то красном, два деревянных стула с подлокотниками. На столе стоял чайник с чашкой, вилкой и дымящейся сковородой. Пахло приятно.
– Будь как дома путник, я ни в чем не откажу, – задорно проговорил лесник, доставая из ящика чистую посуду для гостя.
– Что вы сказали? – растерянно спросил Олег.
– Чувствуй себя, как дома, говорю. Если что понадобится, спрашивай. Сейчас будем ужинать.
Парень прошел к шкафу и взгляд его остановился на радио, покоившееся на полке.
– Радио не работает, – бросил через плечо старик, словно увидел к чему прикован его взор. – Сломалось пять лет назад.
– А сколько вы здесь?
– Семь-восемь, а может девять, а впрочем черт его знает сколько лет, – засмеялся он.
– Спасибо за ответ, – недовольно пробормотал Олег, но так, чтобы его не услышали.
Он почесал рукой затылок, продолжая с любопытством осматривать жилище. И заметил, что в дальнем конце помещения есть еще одна комнатка. Спальня? Или он спит на полу прямо здесь? Но выяснить это ему не удалось так, как дверь была закрыта. И куда она вела по-прежнему оставалось для него загадкой.
– У вас есть телефон?
– Ты хотя бы у одного лесника видел, чтобы имелся телефон?
«Я и лесников-то не видел», – подумал Олег.
– Ну хотя бы рация?
– Оное имеется.
– Отлично, – обрадовался юноша, облегченно вздохнув.
– Только я ее того... потерял давно. В лесу где-то. Да не переживай ты, горе-путник. Я тебе помогу.
Однако слова лесника звучали отнюдь не утешительно, даже с некоторой насмешкой. Он был явно навеселе.
– Смотри, что у меня есть, – сказал старик, с возбуждением доставая из под стола большую бутылку водки. Он откупорил пробку и щедро налил в стаканы. – Угощайся.

На некоторое время Олегу удалось отбросить тревогу и сомнения, молча утоляя голод съестным, что любезно предоставил чудаковатый хозяин дома. Лесник же весь вечер болтал за двоих, не забывая при этом подливать в стакан гостя. Дело близилось к ночи.
– Звери меня все любят, а я их люблю. Мне они милей людей, – он хитро прищурил один глаз, указывая на Олега вилкой, на которой болтался скукоженный гриб. – Ты в курсе, что среди волков у меня врагов нету.
– Зачем вы мне это говорите!? – негодующе вспылил он, ощущая, как по телу пробежало сотни мурашек. Эта его фраза про волков что-то ему напомнила. И что-то нехорошее, как будто дурное предчувствие. Где-то он уже это слышал. Олег напряг память, силясь вспомнить. Что это значит? Спину обдало мерзким холодом. Он и не заметил, как весь вспотел, только удерживаясь, чтобы не показать виду, что боится.
– Затем, чтобы слушался меня, когда пойдем через лес, – ответил лесник, проглатывая черный гриб, а за ним и вливая в горло другой стакан; он заметно оживился. – У нас тут в лесу знаешь, что творится? Полная чертовщина! Аномалия, ужасы, странные знаки на деревьях! Я про этот лес такое знаю! Множество историй коль желаешь расскажу...
«...коль желаешь расскажу...» Олег невольно уронил на пол вилку, но не спешил поднимать, крепко вцепившись руками в стол, чтобы унять неконтролируемую дрожь. Его трясло, как при лихорадке. Нет, это точно не могло ему показаться. Чертовщина творится здесь, в этой чертовой лачуге, и с каждой секундой он по неведомым причинам чувствовал, что все ближе становится к опасности. К своей смерти.
– Ты в порядке? – озабочено спросил лесник, положив руку ему на плечо. Снаружи донесся свист ветра, а затем страшный звериный вой, разносящийся по всей округе. Старик ухмыльнулся, выбираясь из-за стола. Посмотрел в мутное окошко.
– Меня ждут, – сказал он, бросая взгляд на парня. Тот тяжело сглотнул. Не выдержав, схватил со стола бутылку и налил себе еще, залпом опрокидывая в свое нутро.
Все начало перед ним расплываться. В глазах за двоилось. Неотчетливо он видел силуэт зловещего лесника, который вдруг ни с того ни с сего бросился через всю комнату, открыл ту самую загадочную дверь и скрылся в проеме. А через пару секунд показался уже с чем-то удлиненным, что держал в своих руках...
«Ружье? Да, это ружье!» – в ужасе подумал Олег, вытаращив пьяные глаза на хозяина лачуги.
– Жди здесь, – приказал старик, проверив патроны. – Поспи пока, горе-путник, а я скоро. Скоро вернусь.
С этими словами он осушил до дна еще одну стопку и малость шатаясь выбрался из сторожки, небрежно держа ружье на перевес.
«Надо отсюда выбираться, – сигналил захмелевший внутренний голос. – Подальше от этого чертового лесника! Прочь отсюда».
Он поднялся слишком резко, голова закружилась каруселью, от чего он чуть не свалился на пол. Но чудом сумел совладать со своим телом и на трясущихся ногах повел его к злосчастной таинственной комнате. Распахнув дверь настежь, он поддался вперед, придерживаясь за стенку руками. И ужаснулся тому, что там увидел.
Протухшие куски мяса, кишащие опарышами и сотнями мелких личинок, валялись по всему помещению бесхозной кучей. Вокруг летало с десяток жирных зеленых мух. А воздух прорезало их энергичное жужжание. Кошмарный смрад висел в комнате и врезался в ноздри очумевшего парня, у которого тут же скрутило желудок. Он согнулся пополам от боли и его стошнило прямо на один из экспонатов этой чудовищной камеры - на скелет, прислонённый к стене.
– К-к-костян? – вырвалось из уст Олега, изумлено уставившегося на обезображенный, залитый рвотной массой, череп, навечно застывший в уродливой гримасе усмешки. Из пустых глазниц выползали трупные черви и безмолвно шлепались на пол, дико извиваясь в воздухе.
Второй его товарищ лежал рядом, и выглядел ни чуть не лучше.
Олег переводил взгляд с одного скелета на другого и обратно, с готовностью вновь опорожнить желудок. Сдавлено застонал, а развернувшись, с омерзительным чавканьем наступил на один из гнилых ошметков протухшего мяса и незамедлительно кинулся к выходу.
Он вывалился из сторожки и его обдало свежим прохладным воздухом. Но любоваться красотой было некогда. Олег долго бежал, не раздумывая над маршрутом; сквозь густую листву и темноту ночи, неумело отмахиваясь руками от веток бежал, пока не выбился из сил. Предательски заныло в боку и ему пришлось остановиться.
Протяжный волчий вой пролетел над косыми верхушками высоких мрачных деревьев, склонивших свои голые ветви под давлением ледяного ветра.
Олег побледнел, когда за этим звуком послышались торопливые шаги. Выстрелы. И яростный крик. За ним шла погоня. Он вновь помчался с места даже не оглядываясь, ибо отлично знал кто за ним гонится. Знал, и слышал его за спиной совсем близко. Выстрелы, угрозы и проклятия, льющиеся в адрес парня.
– Стой! Да стой же ты! Куда ты бежишь, окаянный!? Я ведь тебя поймаю! Все равно поймаю, от меня не скроешься! Я ведь здесь каждую тропку знаю, каждый листочек! Нигде не спрячешься... нигде!
Легкие горели огнем, дыхание совсем сбилось, но он даже не думал о передышки, огибая толстые стволы деревьев. Чтобы выжить. Чтобы спастись. Хотя и понятия не имел, как ему выбраться.
В конце концов преследователь отстал. Его неистовые крики эхом доносились до неокрепшего разума Олега, но вскоре смолкли насовсем.
Он продолжал идти, спотыкаясь о сучки и корни торчавшие из земли. В полубреду, сам не свой от ужаса, он и не заметил, как наступило утро. Он шел всю ночь, потерянный и абсолютно истощенный, напевая глубоко въевшийся в сознание знакомый мотив одной песни, которую он никак не мог вспомнить. Только куплет, который он повторял снова и снова, как заевшая пластинка, как молитву, которая могла уберечь его от мнимой опасности.
«Будь как дома путник, я ни в чем не откажу, я ни в чем откажу, я ни в чем не откажу, множество историй коль желаешь расскажу, коль желаешь расскажу, коль желаешь расскажу... будь как дома путник...»
Наконец между просветами деревьев в лицо ему резко ударил яркий столб света.
Прикрывая глаза руками, он вышел на широкую дорогу и остолбенел.
– К-к-костян? – произнес он, с разинутым ртом уставившись на своего живого и невредимого друга.
– Олег!? Ты, что ли? – удивлено воскликнул тот. – Ты чего это такой... помятый?
– Костян, живой? Ты, но... Я же на твой скелет блеванул!.. – вдруг выпалил парень.
– Ты, что сделал? – с долей возмущения переспросил Костя.
– Может быть кто-нибудь мне объяснит о чем идет речь? – недоумевал Леха.
– Я видел ваши скелеты в той лачуге! – рассказывал Олег срываясь на крик. – Вы были мертвы! Вы – оба! Этот псих убил вас. И собирался убить меня... хотел скормить чертовым волкам, прямо как...
Он вдруг запнулся, о чем-то задумавшись.
– Прямо как – что?
Олег поднял испуганный взор на Костю.
– Как в песне, – закончил он.
Он уже и сам не верил в правдивость своей истории, однако молчать об этом не мог.
– Ты уверен, что это были наши скелеты? – спокойно спросил Костя. – Мы ведь вроде как только вчера друг друга потеряли.
– Я не знаю. Я долго бродил по лесу, дико устал и... окончательно запутался.
– Ну главное, что живой выбрался, – сказал Леха. – Потом все объяснишь. Ладно, идемте отсюда.
– Грибов каких-нибудь ночью нажрался, вот и мерещилась всякая хрень, – тихо сказал Костя Леше, шествуя впереди.
Не обращая на них внимания, Олег проверил карманы и достал свой MP3 плеер.
«Работает», – подумал он. Однако пару часов назад был в неисправности.
Парень вставил в уши наушники и зашагал следом за ребятами, слушая последнюю композицию, которая играла перед тем как плеер вырубился. Слушал и чувствовал, как медленно в душе что-то обрывается. Все тело покрылось ледяной испариной. Он был на грани срыва, но хотел дослушать до самого конца, прокручивая в голове кошмарные сцены, где он был. И злые образы, жестоко изгалявшиеся над его бедным, слабым рассудком, поврежденным произошедшим. Едва шевеля губами, он шептал, повторяя текст песни, и ветер уносил его слова куда-то в пустоту. В сторону дремучего леса, где по-прежнему стоит проклятая лачуга странного лесника. И скелеты лежащие в той самой комнате навсегда останутся для всех тайной.
«Но вскоре возвратился с ружьем на перевес: друзья хотят покушать, пойдем приятель в лес...»

Конец.