23.Золотое времечко
Я вернулась в посёлок «столичной штучкой» и всё лето собирала любопытные и восхищенные взгляды ребят, демонстрируя на пляже свою гибкость и растяжку ног, рассказывая, как мучительно происходит восхождение на сцену и что меня совершенно не привлекает балетная сцена, и вот, я вернулась…
Потом мне это надоело, и всё вошло в привычную колею.
Однажды я нашла в песке потерянные золотые часики и принесла их домой – кругленькие, маленькие, как две копеечки. Всем показывала свою находку, радуясь что мне удалось их откопать в песке. Теперь их хозяина можно будет отыскать и вернуть потерю!
– А как ты найдешь хозяина? – поинтересовалась мама.
–Напишу объявление… – По-моему, это было очевидно.
–Ну, посмотрим, кто за ними придет… – Мама усмехнулась и ушла.
Курортники стали маму разубеждать, говорили, что не нужно рисковать ценной находкой. Но мама была непреклонной.
– А если моей дочери понравиться легко добывать имущество? А если она начнет воровать? – опыт такой был. Моя сестрица не пропускала карманов. Ни родительских, ни гостевых, и справиться с этой бедой родителям не удавалось ни наказаниями, ни выдачей карманных денег.
Я написала объявление:
«Потерявшего золотые часы прошу прийти по адресу Пограничная, 42.»
И уселась на лавочку в ожидании с часами в руках. Заинтригованные отдыхающие время от времени присаживались рядышком и вздыхали. Никто не шел.
Наконец, подошел мужчина в шляпе и вежливо со мной поздоровался. Попросил разрешения присесть. Я подвинулась. Но он не сел, а продолжал нависать надо мной.
– А я по объявлению…– он снял шляпу и вытер пот белым платочком. –Писали Вы?
– Я…
–Давайте сверим данные. Мои ли это часы? – он смотрел мне прямо в глаза, как честный человек. Глаза были внимательные.– А вдруг не мои?
–Давайте,– мне понравилось слово «сверим». Как разведчики сверяют часы.
– Они со стрелочками? – Дяденька строго на меня посмотрел и присел рядом.
–Да… – Папа в юности работал часовым мастером и у нас хранился целый чемодан запчастей старинных часиков: стрелочки в пробирках, винтики, шестереночки – все по стеклянным пробирочкам. Кисточки всякие, щипчики…Я знала, что такое «стрелочки».
–Тикают? – Продолжал опрос дяденька, и я поднесла зажатый кулак к уху.
–Тикают.
–Желтенькие? – Не унимался дотошный человек.
Я призналась:
–Желтенькие.
– Фффууу… Значит, мои. Нашлись. – Он обмахивался платочком, осушая обильный пот.
–Правда?
– Правда. А ты – честная девочка. – Он снова надел шляпу и встал.
Я скромно потупилась
–Вот тебе награда, – дяденька протянул мне конфету. – Будь готов!
– Спасибо! Ой… всегда готов! – я вскочила и вскинула руку в пионерском приветствии, слегка забытом за лето и за год в Ленинграде.
– Ну, иди домой, – а сам протянул руку, в которую я и положила круглые женские часики.
Я, обрадованная, так и убежала с подаренной конфетой.
Выслушивая благополучную историю возврата часов своему «законному хозяину», мама переглядывалась с отдыхающими, горячо обсуждавшими этот вопрос. Помолчала. И заключила:
– Она вырастет и все поймет.
Но, пока я не выросла, я нашла и отдала еще не одну находку.
Но среди них была одна,совсем давняя, о которой я вспоминаю с грустью и надеждой, что она попала в хорошие руки.
Я нашла Афродиту из розового мрамора – небольшую, но целую, не считая рук.
Я зашла на территорию своего бывшего детсада – это была большая дача неизвестного дореволюционного богача. Территория была неоглядная, и на ней располагался «господский дом», в котором когда-то и размещался садик, и подсобные помещения, в которых на стене был нарисован морской герб и какие-то слова. Но я еще не умела читать. А потом этот герб забелили.
Я жила неподалеку и часто наблюдала, как расчищая засыпанный землей, недействующий фонтан, вынимали со дна кандалы.Одни кандалы я притащила домой и примеривала их к себе - родители потеряли дар речи. Потом такие же кандалы находили в большом количестве на горных колхозных виноградниках- то ли место бывшего захоронения, то ли случайные находки.
Так вот,в очередное лето, разгуливая по территории бывшего садика, я обнаружила там студенческий палаточный городок.
В мягкой земле после срубленных и выброшенных туй, уже выросших выше человеческого роста, я и нашла замечательную фигурку.
На донце её пьедестала были какие-то греческие буквы, прочертанные резчиком по мрамору. Моей находкой моментально заинтересовались девушки из Ленинградского университета, жившие в палатке напротив.Они оказались обе с исторического факультета. Обмен был честным: мне пара карамелек, а я, взамен, «куколку», которую "нужно было обязательно изучать в научной лаборатории".
Отдала… Чего не сделаешь, ради науки?
Но я точно знаю, что время находок – это золотое время.