Волк шёл медленно, то - и – дело оглядываясь и издавая короткий рык, похожий на стон.
Капкан, в который он попал по глупости, тащился за задней правой лапой, оставляя на снегу кровавый след.
О чём он думал, старый разбойник, позарившись на большой кусок мяса, никто не знал. Он изнемогал от боли и потери крови. Силы медленно покидали его…
Алексей третьего дня поставил капкан на серого, одиноко совершавшего набеги на заимку. Больно уж достал этот волк - перерезал всех овец, да бычка первогодка. Жалко скотину. Вот и решил поймать вора.
Поутру в субботу, встав на лыжи, по накатанной лыжне двинул к месту, где поставил капкан.
Лыжи катили хорошо - только вчера смазал их медвежьим салом. Не доходя метров сто до капкана приготовил карабин… Но капкана на месте не было. Понял в чём дело, пошёл по следу.
Он уже не мог тащить капкан, обессилил и лежал на боку, ждал своей участи.
Охотник приближался. Но подняться и дать отпор волку не хватило сил. Он только скалил обломанные клыки и рычал.
Алексей медленно приближался к зверю… Волк уже с трудом поднимал голову.
Прихваченный рукав телогрейки, на всякий случай, Алексей намотал на левую руку и сняв лыжи, подошёл к зверю.
Тот смотрел ему в глаза. По оскаленной морде стекала слеза….
Постояв немного и подумав, левой ногой наступил на капкан и развёл его челюсти в стороны…
Волк, как - будто бы всё понимая , не кинулся, а лишь оскалил зубы…
-Живи, старый! Да не озорничай больше!
Зверь медленно поднялся и ковыляя направился к зарослям багульника. Перед ними остановился. Зубы уже не скалил. Окинул Алексея не таким уже злобным взглядом и скрылся в зарослях...
Прошло месяца два, а может больше, заржал тревожно Каурый в загоне. Алексей схватил карабин и выскочил из дома. Да чуть было не упал- перед крыльцом лежала туша гурана- забайкальской косули…
-Отблагодарил, чертяка!- подумал Алексей и какое-то нежное, необъяснимое чувство, нахлынуло волной. – Надо-ж, зверюга… а с душой...