Ночь выдалась ненастной, грохотал, не умолкая гром, сверкали молнии, дождь словно хотел смыть все с лица земли. Струи воды нещадно полосовали стекла окон, которые ощутимо дрожали при каждом новом громовом приступе.
Миновала полночь.
Автор мрачно восседал в кресле, обхватив колени руками, чуть покачиваясь в такт хода часов, глядя в одну точку, что находилась прямо перед ним.
Неподалеку от кресла располагался широкий стол, на котором были разбросаны скомканные листы бумаги, густо усыпанные неровными строчками. Чернильница была перевернута, но пуста. Рядом с ней валялись обломки перьевой ручки.
Автор был вне себя от ярости, но врожденная интеллигентность не позволяла выражать гнев на публику, он еле дотерпел до дома, и уже там, запершись в кабинете, дал волю чувствам.
Они посмели осмеять его! Они посмели назвать его труды бездарной писаниной,…а Пучеглазая старалась больше всех, вот ведьма! Истинная ведьма на шабаше псевдодрузей и коллег по цеху.
Он хотел быть полезным людям, а его окунули в нечистоты. Прилюдно и с насмешками.
Где то рядом ударила молния, осветив комнату, отбрасывая длинные тени. Следом заворочался, просыпаясь, гром.
Угораздило же родиться в такой период, когда страной руководят узколобые политиканы и потворствующие им деятели искусств, которые ничего не видят дальше своего носа, и очень переживают за сохранность своих мест. Им искусство лишь для галочки.
Родиться бы лет на сто раньше…писать как Эдгар Аллан По – мрачные истории, полные человеческого ужаса и потаенного страха перед неизвестным.
Хотя бы в другой стране – творения Лавкрафта всегда будоражили его фантазию – потерянные города, циклопические боги, кошмарные культы – дух захватывает.
Да даже Уэллс, с его марсианами и будущим – вот с кого надо брать пример, а не с этих лауреатов и прочих симулянтов от литературы.
Эта мысль озарила его голову подобно очередной молнии.
А что если самому написать подобный рассказ или роман? Населить его безумцами и монстрами, добавить экзотические острова и страны, а еще обязательно нужен герой, который все это пройдет, не моргнув и глазом.
Он вскочил и бросился к столу, как кинжал выхватил из ящика новое перо и чернила, стопка листов усыпала столешницу.
Итак, это будет безумный доктор, желательно с иностранной фамилией, лучше всего немецкой – принято так уже, если доктор безумец – то немец, за все спасибо Мэри Шелли.
Доктор Ауфшмерц!
И он будет жить в неназванной стране, в лесу будет его убежище, тайное и страшное, и вот там он будет проводить свои жестокие опыты над всяким живым существом.
Причем будет он это делать из своих садистских наклонностей – пришивать лишние конечности, сращивать органы, а затем будет наблюдать, как все это живет.
Нужно будет перечитать труды известных хирургов, дабы описания злодеяний доктора были по медицински суховатые, но при этом обывательски зрелищными.
И вот про него узнает славный парень, скорее всего это будет моряк, который не может спокойно жить и ходить в море, если где то творится зло.
И пусть зовут его Валериус. Немного латыни всегда идет на пользу, это отдает благородством и роднит с легендарными римлянами.
Он пройдет через моря и горы. Сражаясь на своем пути с куда меньшим злом, обретая друзей и любовь, чтобы в финале сойтись с коварным злодеям, который окопался в мрачном лесу.
Листы мелькали один за другим, никогда ему еще не писалось так легко и хорошо, история сама лилась на бумагу.
Он уже не обращал внимание на непогоду, на свои недавние переживания, на своих недругов, забыл про время и сон.
Что такое мгновение, когда на кону вечность?
Конечно, он уже увековечил себя, и не раз. Верные поклонники его таланта встречали его всегда радостно, с цветами и овациями, говорили спасибо, улыбаясь искренне.
Их глаза сверкали подобно алмазам, когда они неумело пытались пересказать свои любимые места из его книг.
Им нравилось то, что он делал.
Рука остановилась на полпути,…а что он делает сейчас?
Вымещает злость на ненужных ему людей, теряя свое лицо и тратя свой талант на никому не нужную месть?
Пальцы дрогнули и начали сминать исписанные листы, пачкаясь не успевшими просохнуть чернилами.
И вот перед ним снова чистый лист.
Еще только занося над ним перо, он знал что напишет.
Идеи не должны уходить просто так, их нужно и должно переосмыслить, и сделать из них то, чему будут радоваться читатели.
Моряк превратится в пирата, экзотика сменит окрас, а доктор станет добрым.
Самым добрым доктором на земле.
Автор выдохнул и решительно вывел первую строчку:
Добрый доктор Айболит, он под деревом сидит…