Меня пригласили для участия в литературном семинаре. Конечно же, я согласился и очень даже обрадовался. Скоро я узнаю что-то для себя новое, и это поможет мне заниматься литературной работой. До сих пор я действовал «абы как», то есть в большей степени руководствуясь интуицией и ощущениями, что надо написать «вот так», а почему именно так, оставалось «за кадром». Правила словесного написания давно остались в прошлом и уже с трудом вспоминаются. Иногда рука тянется к учебнику, чтобы проверить написанное, но оказывается проще спросить у кого-нибудь, более грамотного. Вот как-то так …
И появилось у меня, то есть у автора, желание проверить себя, что же я знаю из того искусства, как писать литературное произведение. К тому же ещё надо к семинару представить какой-нибудь рассказ. Повесть ведь не потащишь, да и неправильно это, слишком уж сильно на себя чужое внимание перераспределять. А рассказ, это форма малая, по ней вполне видно, кто как работает и кто как своими способностями распоряжается. Вот я и решил в этот рассказ эту задачу и внедрить. Это как «агент под прикрытием». Почти как детектив получается. Идём дальше.
С чего начинается произведение?
Говорят, что театр начинается с вешалки. Расхожее выражение такое. Но, по моему субъективному мнению, совершенно неправильное. Театр начинается с названия. Суть – драматический, классический, оперетты, комедии и оперный. Второе – это афиша. С них и начинается театр. А вешалка – она вторична. Но важна. Это подтвердит Пётр Ручников, он же Петя Ручечник, герой (а точнее – антигерой) романа братьев Вайнеров «Эра милосердия». Это мы так плавно и почти непринуждённо повернули с театра на литературу, и вновь упёрлись в наш уже сформулированный вопрос.
Произведение начинается с названия.
Весьма, между прочим важное условие. Все тут же вспомнили фразу – «как корабль вы назовёте, так корабль ваш поплывёт». Но … Не, даже так – НО … Все, кто эту фразу вспоминают, забывают при этом, что фраза взята из замечательного анимационного фильма про капитана Врунгеля, поставленного по детской повести писателя Андрея Некрасова (не путать с Виктором Некрасовым, который «В окопах Сталинграда», и уж тем более не путать с Николаем Некрасовым, который «Кому на Руси жить хорошо»). Там, а оригинале, свою яхту герои назвали «Победа», но первые буквы отвалились и осталось название - «Беда». Сколько забавных и поучительных происшествий случилось с самой яхтой и героями, которые на ней путешествовали. Вряд ли эта яхта так бы полюбилась читателям, останься она «Победой». Отсюда вывод – над названием надо работать глубже того, что лежит «на поверхности». Название должно цеплять и, желательно, произноситься легко фонетически. То есть попробуйте сами несколько раз произнести. Представьте себе, что будущие ваши читатели восторженно пересказывают содержание придуманного вами произведения, а к группе подходят всё новые интересанты, и каждый из них задаётся вопросом, а как же называется сие замечательное творение?
Далее – эпиграф.
Вроде бы с ним всё выглядит классически и более стильно. Но многие современные писатели считают, что эпиграф должен остаться в прошлом и он является тем якорьком, который отвлекает читателя от того, что ему приготовили. Правы они или нет – судить вам. С одной стороны, эпиграф составляется из чужих слов и несёт в себе квинтэссенцию вашего произведения. Довольно сложно подобрать нужные слова, но когда получается, то, в современном изложении, это как 3-D ярлычок и должен знаменовать собой качество предоставленного товара (услуги). Это, как вы понимаете, во-вторых. Эпиграф может быть как прозой, так и стихотворной формы. Здесь всё же главное, чтобы передавал суть, или соль. Если у вас не получается, то можно ведь и без него. Не в эпиграфах счастье …
Очень важна для литературного произведения – идея.
Конечно же вы помните выражение И. В. Сталина, что «писатели- это инженеры человеческих душ». И каждый из них, те, что себя уважают, считают себя создателями миров. Можно было бы написать «миров имени себя». Но писать так мы не будем, по той простой причине, что излишнее повторение какого-либо слова, в данном случае «себя» уничижает его по существу. На эту тему выразился хорошо ещё Ходжа Насреддин – скажи сто раз слово «халва», слаще от того не станет, а языку сделается горько от усталости. Добавление мы сделали от себя, но Ходжа Насреддин с нами согласился. Точнее – не протестовал.
Да, мы как-то отвлеклись от идеи.
Как для государства, которое видит себя великой державой, важно наличие Национальной Идеи для дальнейшего развития и процветания, так и для произведения, от которого автор желает иметь благожелательные отзывы, идея не менее важна.
Почему так?
Про равнодушного и неэмоционального человека, у которого до всех прочих «нет дела», говорят, что он бездушный. То есть условное наличие «души» подразумевает участие человека в жизни своих сограждан. «Возлюби ближнего», это как раз про «душевные» качества человека. Так вот, по ассоциации, идея произведения и есть аналог души. Тем более, что в вашем произведении не один персонаж и не два, а порой их ещё более. Идея произведения, идея обоснованная, не притянутая «за уши», вдыхает в них жизнь, в этих ваших героев. По крайней мере, так должно быть.
Форма произведения.
Между прочим, это тоже довольно важный вопрос.
Далеко не каждый автор заморачивается на эту тему. Форма и форма. Вроде как даже некие стандарты выработаны. НО … Но чем тщательней вы подойдёте к этому вопросу, тем более оригинальным будет ваше произведение.
Так чем же может отличаться эта самая «форма». Не военная же и не ведомственная? Давайте вспомним русскую классику. Вот сразу в памяти всплывает – «Мёртвые души». Николай Васильевич Гоголь даёт определение – поэма. И выстраивает свой роман по поэтическим канонам, то есть с обилием метафор, лирических отступлений, истории героев, которые, как в эпических поэмах Гомера показаны аллегорически. Ну, и так далее. От такого построения роман только выиграл, с точки зрения читательского интереса и ожидания. Далее – «Евгений Онегин». Определено – «роман в стихах». И далее – по главам. Его назвали – «энциклопедия русской жизни». Отчего так? Не потому ли, что сей роман в стихах давал определение жизненного уклада самых разных сословий, что характерно как раз для прозы, ибо поэзия есть возвышенные грёзы, и конкретика их приземляет, отчего лирики её как бы чураются. Неопределённость, точнее даже – недосказанность, и возвышенность – вот главные отличия поэзии от прозы. А тут вот такие экивоки. Ещё пример – «За миллиард лет до конца света» братьев Стругацких. Повесть выполнена в виде дневника, что является не такой уж редкой «формой». Но здесь авторы «извлекли» с начала каждой главы (и конца) по страничке, может – по фразе. И читателю приходится домысливать то, что в тексте отсутствует. То есть получается дополнительный фактор соучастия с авторами. Беспроигрышных ход. Конечно, в том случае, если всё сделано «на достойной уровне». Что мы и наблюдаем.
Как писать – от первого лица, то есть от себя, как если бы автор рассказывал про свои собственные похождения? Или от третьего, словно автор рассказывает про своего знакомого? Или знакомую. И в том и в другом случае есть свои плюсы и свои минусы. Если автор ведёт речь от себя, то он может весьма пространственно раскрывать мысли своего героя. Ибо это он сам. А если рассказываешь мысли знакомого, то это выглядит искусственно, ибо человеку несвойственно допускать иных в свой внутренний мир. Немецкий писатель Карл Май писал от первого лица и по мере расширения личности его литературного «альтер эго» - Олд Шэттерхэнда, или Кара бен Немси, начал себя с ним идентифицировать полностью и уверять, что это действительно происходило с ним, о чём он писал. Но лучше всего всё же себя держать в руках. Это я про Карла Мая.
Чаще используют приём работы от третьего лица. Тогда приходится использовать авторскую речь в более широком смысле. И здесь надо учитывать самые разные нюансы. Какие, приходит понимание со временем, ибо лучше в этом разобраться самому.
Далее речь пойдёт о сюжете.
Хорошо придуманный сюжет не менее важен, чем идея произведения. Замечательный американский писатель Стивен Кинг признавался, что идею он использует далеко не каждый раз. Гораздо чаще он придумывает ситуацию, а потом делает её зрелищной и описывает, поэтапно, коловращения своих героев вдоль и поперёк этой самой ситуации. «Куджо». «Безнадёга». «Игра Джералда». «Мизери». «Долгая прогулка». И так далее.
В данном случае важно придумать достаточно интересную ситуацию, а потом вести рассказ так, чтобы интерес к ней сохранялся до самого конца. А ещё лучше, чтобы интерес нарастал – чем же всё закончится?
Очень важное условие – главный герой произведения должен измениться. То есть тот, какой он есть в начале, должен отличаться от того, каким он стал в конце. И не только потому, что ему, по ходу развития истории, ампутировали какую-то часть тела. Изменения должны происходить внутренне- психологически, под влиянием тех событий, какие напридумывал на голову своего же героя автор.
Существуют авторы, которые свои произведения «штампуют», то есть нанизывают на придуманный сюжет словесную плоть повествования, как собирает ребёнок из колец игрушечную пирамиду. Две- три недели и повесть готова. Это модель отработана ещё журналистами Пьером Сувестром и Марселем Алленом, написавшим многотомную серию романов о преступнике Фантомасе. Неделю они разрабатывали сюжет, две недели писали детектив и неделя уходила на исправление ошибок. Роман публиковался в газете. Отсюда и появился термин «роман- фельетон». Кстати сказать, вятские читатели могли видеть этот самый «фельетон», так как в газете «Вятский край» был напечатан первый роман предприимчивых журналистов о знаменитом преступнике. И наш, вятский читатель, мог оценить произведение своими глазами, а также увидеть персонажей, так как роман был прекрасно проиллюстрирован. В качестве комиссара Жюва предстал журналист Евгений Петунин, который сейчас занимается краеведением. Надо отметить, что в качестве полицейского комиссара он выглядел весьма органично. Но …
Но мы несколько отодвинулись от нашей темы. Кто-то умеет писать быстро, но всё-таки хотелось бы посоветовать писать вдумчиво. Как было уже замечено, некоторые авторы произведения свои «штампуют» и оттого герои у них «штампованные». Даже если произведения интересны, но они сиюминутны, потому как уже через несколько дней ты о сюжете ничего не помнишь. Тогда как тот рассказ, или повесть, где образы «проработаны» и в героев вдохнули жизнь, такие произведения запоминаются, и надолго. Бывает, что и на всю жизнь.
Ещё раз. В произведении должны происходить некие события, прямые или косвенные, которые влияют на персонажей. У хорошего писателя к концу произведения герой отличен от того, какой он был в начале, у великого писателя читатель становится другим, отличным от того, какой он был в начале.
Отчего так может случиться?
Гениальный древнегреческий учёный и инженер Архимед утверждал, что если у него будет точка опоры, то он сможет перевернуть весь мир, рассказывая о принципе рычага. Так вот, таким рычагом, которым является его талант, великий писатель может перевернуть внутренний мир того читателя, который доверится писателю и захочет позволить ему изменить себя. Фигурально выражаясь, великий писатель подобен опытному любовнику, который, используя либидо своего творчества, может полностью подчинить своему влиянию эмоционального читателя. Тот испытает схожие ощущения, учитывая, что и при чтении, и при занятии любовью (вы уж простите нам подобные физиологические сравнения) происходят схожие биохимические реакции. Конечно, после окончания чтения эффект постепенно снижается, но мы ведь помним те сладостные ощущения, которые испытывали от чтения книги, биение сердца которой (условное сердце условной книги) работает в унисон с вашим сердцем. Это – аллегория, но аллегория прочувственная. И совсем уж великие писатели после написания великой же книги меняются сами. Некоторые даже могут умереть. Как пример – Николай Васильевич Гоголь, который не выдержал написания книги «Мёртвые души» и сжёг вторую редакцию второго тома, после чего и сам недолго прожил, сожжённый изнутри огнём своего не до конца реализованного творческого потенциала. Можно вспомнить Михаила Афанасьевича Булгакова с его романом «Мастер и Маргарита». Там эти явления прослеживаются ещё эффективней и ходят легенды о тех, кто пытался экранизировать этот роман (версия Карры) и чем всё закончилось. Ещё? Александр Солженицын, который, после написания «Архипелага ГУЛАГ», эпопеи «Красное колесо», «Ракового корпуса» и прочих романов внутренне переродился в литературного гуру человечества, подпитываемый силами своего дара. Но мы чрезмерно углубляемся в те области литературной энергетики, которая ещё плохо изучена и находится в сфере скорее уж экстрасенсорики.
Вы определились с идеей произведения, выстроили, поэтапно, сюжет, записав его на бумаге или наметив план на компьютере, можно приступать к работе?
И да, и нет. Мы не рассмотрели ещё несколько весьма важных условий.
Когда-то, ещё только начиная заниматься литературными опусами, автор этих строк читал книгу воспоминаний супруги Александра Солженицына, где, среди прочего, был описан распорядок его ежедневных занятий. Там и ранний подъём, и физическая зарядка, и работа, в том числе и долгая правка написанного накануне, и новые куски текста, упорный каждодневный труд, а после обеда прогулки и чтение Толкового словаря Даля. Вот к этому автор и ведёт. Даже такой талантливый писатель, как Александр Солженицын, не считал для себя зазорным повышать свой словарный запас.
В трактовке классического романа «Двенадцать стульев» молодых и талантливых авторов с псевдонимами Ильф и Петров отмечено, что словарный запас Вильяма Шекспира насчитывает двенадцать тысяч слов, а словарь негра из людоедского племени «Мумбо-Юмбо» ограничен тремястами словами. Конечно же, мы хотели бы себя видеть в перечне Шекспиров, Толстых, Солженицыных и прочих уважаемых людей, но для этого надо постараться и хороший словарный запас - одно из главных условий.
Чувство меры, такта и т. п.
Когда начинающий автор видит, что слова, им написанные, послушно выстраивают именно так, как он это собирался сделать, то у него начинается … как бы это выразиться … «головокружение от успехов». Кажется, что всё ему теперь по плечу, только бери перо и дерзай. Вот здесь и начинаются разного рода закавыки. «Дерзать» ведь можно прочитать и как «дерзить». «Таланту можно всё». И, между прочим, даже классики себе многое позволяли. Почитайте хотя бы некоторые произведения Алексея Толстого. Про баню и прочее. Или Александр Пушкин. Или, к примеру, Феликс Зальтен, австрийский детский писатель, написавший про оленёнка Бэмби, писал под псевдонимом такое … Короче, надо как-то регулировать себя и устанавливать рамки, о чём писать стоит, а где лучше воздержаться.
Значение слов.
Чтобы лучше владеть темой, хорошо бы поработать и с фразеологией. Для примера можно взять известного нашего сатирика Михаила Задорнова, сына другого известного российского писателя, много писавшего о Дальнем Востоке и покорении его. Но сейчас речь идёт о Михаиле Задорнове. Кроме рассказов про американцев, «какие они все там тупые», у него имеются и другие истории. Раскройте, к примеру, его книгу «Этот безумный, безумный, безумный мир …» и восхититесь его остроумными рассказами, где он раскрывает значение выражений, к которым мы все давно уже прислушались, и не задумываемся, что они несут в себе ещё и дополнительные смыслы. А между тем всё тот же Михаил Задорнов уже давно доказывает, что индийский санскрит и древнеславянский язык имеет общие корни, только некоторые смыслы перевёрнуты недоброжелателями. К примеру, индийское слово «хохма» означает мудрость, а что означает оно у нас растолковывать не надо. И так далее. Если вы научитесь заглядывать в смыслы слов и выражений, это сделает ваш литературный труд более … как бы выразиться … основательней, что ли … убедительней.
Как-то раз автор в очередной раз посетил литературный клуб «Молодость». Начинался новый сезон и все рассказывали, кто и как провёл «летние каникулы». И один из посетителей, не из постоянных участников, гордо заявил, что он ничего не читает, чтобы остаться чистым от чужого литературного влияния.
Вот уж глупость несусветная. Автор тогда промолчал, потому как очень скромный. Хотя мог бы и сказать. Вот сейчас и скажет, но уже вам. Если вы хотите стать писателями и достигнуть на этом поприще заметных успехов, то есть замеченных не только вами, то вам придётся много читать и много писать.
Для чего много читать? Ведь определённо сказано, что многие знания рождают многие печали. Эти печали от той ответственности, которую принимает на себя человек образованный, ибо со знаниями приходит и ответственность на то, как ты этими знаниями распорядишься. Про такт и чувство меры автор уже говорил и надеется, что был убедителен. Можете воспринять всё это с юмором, а можете и принять всерьёз. Ещё Фёдор Михайлович Достоевский предупреждал, что перестать читать книги равнозначно тому, чтобы перестать мыслить. А Аристотель утверждал, что он мыслит, а следовательно - существует. Читать надо хотя бы по этим причинам. Это для обычного человека. Для будущего писателя надо ещё и научиться писать так, чтобы люди ахнули и в глазах у них засветилось восхищение если не вами, так хотя бы вашими произведениями. А научиться писать можно. Вот хотя бы навскидку. Юрий Никитин «Как стать писателем». Стивен Кинг «Как писать романы». Михаил Веллер «Технология рассказа». Михаил Ахманов «Советы начинающим литераторам». И прочее, прочее. Автор советовал бы также читать воспоминания известных писателей. Так он сам недавно одолел «Автопортрет» Владимира Войновича. Учение и труд – всё перетрут.
Для чего много писать?
Но это же именно то, к чему мы все здесь стремимся, не так ли? Не унывают же художники от мысли, что надо много рисовать картин, потому как любому понятно, что этим набивается рука. А тезис, что надо много играть разве расстроит хорошего музыканта, даже если надо играть опостылевшие гаммы? Опыт, дело наживное. От слова «нажить», то есть обрести некий запас, в данном контексте – опыт.
С чего надо начинать?
Автор бы посоветовал начинать с зарисовок, как художники начинают с этюдов, а музыканты- с гамм. Зарисовки природы, зарисовки городских улиц, зарисовки сограждан, знакомых и незнакомых. Описание, это плоть произведения, тогда как диалоги можно сравнить с кровеносной системой. Идея, как мы уже выяснили, это есть душа. Сюжет можно определить как внутренние органы, где у каждого органа – своя глава. То есть ваши книги, это ваши дети. Они точно так же зарождаются с согласия вас и неких высших сил. Но можно зачать их и искусственно, без того, чтобы вас осеняло вдохновение.
Одну книгу может написать каждый. Да, при известной мере усердия и терпения можно сочинить и написать книгу. Вот только, если у вас к этому нет предрасположенности и таланта, то это процесс вам настолько наскучит, что писать следующую книгу вам просто не захочется. Да и зачем? Проще найти, что вам действительно важно и нужно, для чего вы предназначены. А вымучивать из себя нечто искусственное, да ещё через силу - ой, какое неблагодарное занятие.
Начинающего автора заботит вопрос, не украдут ли у него его литературный шедевр, который он столь старательно создавал. Ходит множество легенд, как некие ушлые люди присваивали себе чужие произведения и становились через это знаменитостями. Так можно открыть секрет, что в большинстве своём это не более, чем легенды и есть. Теперь подумайте сами – кому это надо, красть у вас? Если у вас произведение действительно стоящее, то его или у вас купят, выплатив вам заранее уговоренную сумму, или предложат вам стать литературным «подмастерьем», то есть участником некоего коллективного автора, вроде «Фридриха Незнанского» или прочих. Если это вас устроит, то работайте себе на здоровье. А плагиат сейчас прочно ушёл в написание диссертаций. Вот там надо держать ухо востро. Что же касается литературного произведения, то, поверьте на слово, легче написать нечто новое, чем переделывать чужое произведение, чтобы тебя «не поймали за руку». По крайней мере, об этом написано у Юрия Никитина в книге «Как стать писателем».
Эпигонство, суть коллективная работа.
Сейчас в моде коллективное творчество, то есть многотомные сериалы. «Этногенез». «Сталкер». «Метро». И прочие.
Это тоже довольно удобный случай начать литературную работу. Найти администрацию проекта и предоставить им сюжет. Вполне реально получить заказ. Это как в недавнем прошлом в моду вошли литературные пересказы известных фильмов. Но, по большей части это – убожество. Смешно видеть литературную обработку фильма, снятого по конкретному произведению. Автор сам видел литературную обработку фильма «Обитаемый остров». Но ведь есть же само произведение, и написанное великолепным языком. Извращение какое-то, честное слово. Что же касается произведений какого-либо цикла, то подумайте сами, насколько вы будете скованы чужими рамками, за которые нельзя заходить. Но всё же могут издать. Так что решайте сами. Честно признаться, и сам автор этого рассказа планирует написать пару повестей о приключениях сыщика Шерлока Холмса. Конечно же, в России.
Как писать? Весьма сложный и важный вопрос. Касается условий работы. Стивен Кинг заряжает что-то из тяжёлого рока и начинает набирать текст на клавиатуре компьютера. А кому-то важна полная тишина, чтобы в ней услышать «внутренний голос». С ним, с этим голосом, и работать как-то слаженней.
Да, есть такая версия, что на одном плече у писателя сидит бес, а на другом – херувим, и оба ему нашёптывают. Сюжеты «его» книг. Некоторые авторы и сами в это верят. Иначе как объяснить такой вал написанный произведений. Говорят про Дарью Донцову, Василия Головачёва, Сергея Алексеева. Про многих говорят. Но забывают при этом, что кое-кто просто более усидчив. А как же Лопе де Вега? Его биограф Монтальбан называет цифру – 1800. Подумайте сами – 1800 драматический произведений написал испанский драматург, сын простого ремесленника. А ведь в его жизни случались настоящие трагедии – ослепла и потеряла рассудок его любимая жена Марта де Неварес, погибает в морском походе его сын и в этот же год соблазнитель похищает его дочь и увозит в неизвестном направлении. Это самые настоящие личностные катастрофы, которые ведут к депрессии. Но дело в том, что Лопе де Вега не прекращал своей работы ни на один день (!), что бы не происходило. Отсюда и такая работоспособность. Одержимость? Тогда – следующий пример. Александр Дюма- отец. Полное собрание его сочинений во Франции насчитывает около четырёхсот томов. Говорят, что на него работали литературные подмастерья, но если даже и так, то он их снабжал сюжетами, разрабатывал главных героев, а потом совершал правку текстов. «Александр Дюма» - это был такой литературный бренд. Со знаком качества. Так что есть смысл стараться.
Какая в таких случаях может быть норма выработки?
Упоминаемый уже не раз автором Стивен Кинг наметил себе «норму» - 2000 слов. На каждый день. Не так уж и много. То есть вполне реально. Попробуйте сами. Но, в конце-то концов, всё зависит от вашего темперамента, таланта, усидчивости, условий для творчества, настроения, наконец. Видите, сколько условностей? А ведь бывает, что и просто лень, не идёт сегодня ничего, да и погода на дворе хорошая, опять же очередной чемпионат мира по ящику показывают. Где уж тут усидишь? Но можно ведь воспринимать это как искушение. Кто-то пытается помешать вам сделать работу, которая может изменить весь мир. Достаточно ли веский довод, чтобы воспротивиться нежеланию работать? Автор уже поминал повесть Стругацких «За миллиард лет до конца света». А ведь она именно про это самое. Отличная идея произведения.
Как правило, за раз сделать не получается даже рассказ. Приходится останавливаться, а когда вновь садишься за продолжение, то уже и настроение не то, и мысли другие и работа может застопориться. Как быть тогда? Лучше всего перечитать то, что уже написано накануне. С одной стороны видишь ошибки, неточности, лишние словечки. Есть возможность исправить и улучшить текст. А параллельно этому невольно ловишь то настроение, в каком пребывал накануне, и работа начинает спориться. А правка текстов – важное условие творчества. Чем больше в состоянии вы сделать сами, тем больше квалификации у вас, как у писателя.
-- Ну, что за дела?! – Не выдержит иной привередливый читатель. – Если это рассказ, то где в нём диалоги? Сам же говорил, что это кровеносная система.
-- Есть диалог! – Охотно отзовётся автор. – Вот он! Но если читатель услышал, то это значит, что диалог может быть как прямой речью героя, так и авторским текстом, где сам автор ведёт свой монолог, направленный к вниманию читателя, который отвечает хотя бы тем, что его усваивает. Так что и тут всё в порядке.
-- Не в порядке! – Упорствует читатель (его право, о чём автор выскажется дальше). – У рассказа должна быть фабула в полной комплектации, то есть завязка, развитие сюжета, потом – кульминация, и – наконец – развязка. Где они у вас, где, я спрашиваю!?
-- Всё это имеется, -- вздыхает автор, огорчаясь горячностью читателя. – Завязкой здесь является приглашение на семинар «Зелёная улица», развитие, это поэтапный разбор темы.
-- А кульминация? Где она?!
-- Вот сейчас мы к ней и переходим. Куда же без неё? Успокойтесь, пожалуйста.
Действительно, что же в произведении самое главное? А самым главным является вопрос – для чего вы пишите? И ещё один – для кого вы пишите?
Сначала посмотрим – для чего.
Хотелось бы ответить, честно выкатывая глаза, что для гонораров, чтобы больше не задавались вопросами: «Кому живётся весело, вольготно на Руси?». Но, как оказывается, этого недостаточно. Как были облагодетельствованы Максим Горький, или Михаил Шолохов, однако же чего-то им было недостаточно, чего-то не хватало, и потребность в этом «чём-то» появилось у облагодетельственных классиков именно тогда, когда все запросы их были удовлетворены. Так в чём же дело?
Есть такая вот интересная версия, что художник должен быть перманентно голоден и немножко влюблён, только тогда из него творчество так и прёт. Однако же мы уже рассматривали условия, при которых активированы согласные успеха. И ещё говорят, что слышит ухо, что не сыто брюхо. А ведь вышеозначенное ухо должно слышать не бурчание в желудке, а сладкие речи обострённого воображения. То есть получается, что истина лежит посередине. Но и это далеко не основное. Чтобы разобраться в этой кульминационной проблемы, придётся разобрать ещё одну затею глобального свойства.
Для чего живёт человек?
-- Ну-у, -- тут же заноет давешний привередливый читатель. – Сейчас начнётся всякого рода демагогия. Мол, птице – крылья, а человеку – разум.
И что тут поделаешь? Читатель, его ведь сейчас беречь надо, лелеять, ибо с писателем они – тандем. Но об этом чуть позже, а пока вернёмся к кульминации и разберёмся с ней. Итак, для чего живёт человек и в чём смысл жизни вообще?
Этим вопросом задавались многие. Кстати сказать, многие ответ на него и нашли. Тем и довольствуются, ибо это понятие индивидуальное. Каждый с собой должен разобраться сам. Если кто придёт и заявит вам, что вот для того-то и того-то ты и существуешь, то, чаще всего, появляется внутренний протест: мол, как же так, нас доподлинно убеждали, что человек создан для счастья, как птица для полёта. Да, но для этого придётся потрудиться, придётся постараться. А пока …
Знаете, человек по своей сути слаб, оттого и подвержен всякого рода соблазнам. А слаб по той причине, что является только заготовкой того, что предназначено стать Человеком. Это как в анекдоте, где сказано, что после завершения всех процедур монтажа надо всё тщательно обработать напильником. Понимаете, о чём дальше пойдёт речь? Надо работать над собой, чтобы сделать из себя Человека. Самому. Своими собственными руками. А для этого надо постараться стать профессионалом и получить навыки того, что можешь делать лучше прочих. После появления романа «Мастер и Маргарита» корифеи от литературы стали называть друг друга Мастером. При этом каждый про себя понимал, что Мастер-то он и есть и он один, Мастер-то, настоящий. Ибо их не может быть много. Это вам не Город Мастеров. А завали так друг друга из вежливости, и для того, чтобы услышать в ответ, что и ты – Мастер. (Опять слишком часто повторяется одно слово, но так нужно, чтобы разобраться по сути). Мастер в данной концепции и означает Человек. Вот так, с большой буквы. А с большой буквы по той причине, что перешёл в разряд Мастера, Человека, Взрослого. Того, кто понимает меру ответственности и может её нести по жизни. Тот, кто не отказывается от ответственности. Тот, кто отвечает за свои поступки, желания и мотивации.
Сейчас возвращаемся обратно, к кульминационному вопросу. Для чего вы пишите? Не для того ли, чтобы объяснить своим читателям, как устроен окружающий всех нас мир? Как правильно распорядиться собой, своими способностями, своими умениями. Как сделать этот мир достойным для обитания в нём Человека, Мастера, своих родных и друзей. Как сделать этот мир совершенным через правильное его устройство. И в первую очередь это можно сделать на своём примере. Чтобы люди постигали мир через призму-слово твой мудрости.
Кульминация, говорите?!
Для кого вы пишите?
Сначала начинают писать, чтобы обратить на себя внимание. Одноклассников (или одноклассниц, особенно их), друзей, соседей, просто знакомых. В потенциале – всех! Хорошо, ты обратил на себя внимание. А дальше – что?
А дальше тебе нужно, чтобы тебе было что сказать. Интересная, поучительная история, чтобы сердце забилось (ах!), развернулась душа, потому как ей хочется стать больше, а потом чтобы читатели задумались. Это очень важно – чтобы люди думали. Ведь всё сейчас стараются устроить так, чтобы не думать. Всё делается на ходу, не останавливаясь. Бери от жизни всё! Ты должен попробовать в жизни всё! В этой жизни нет время для раздумий. А ты устрой это. Пусть остановятся и посмотрят на тебя, на твои работы, и захотят тоже чего-то совершенного, и совершённого своими собственными руками, чтобы тоже стать Мастером, Человеком, Взрослым. Вот для них вы и пишите. Должны писать. А потом, в самом конце окажется, что писал ты всю жизнь для одного человека. Для себя. Чтобы измениться самому. Стать Мастером. Стать Человеком. Стать Взрослым. Стать Примером для остальных. И в первую голову – для своих читателей.
Развязка.
Автор сознательно не стал рассуждать о стилистике. Это сложный и индивидуальный вопрос. Каждый должен писать так, чтобы при чтении видели именно его, слышали именно его голос.
Автор не стал говорить о русском языке. Это не менее важный вопрос. Почему-то, когда говорится о русском языке, имеется в виду грамматика русского языка, правописание, стилистика, пунктуация и всё такое прочее. Но русский язык, он гораздо шире этого понятия и нужно, чтобы тайны его открывали специалисты, влюблённые в этот язык. Не надо его уничижать и приземлять небрежной работой, надо отнестись к нему с уважением. Как минимум.
Что-то я сегодня разговорился. Пора и честь знать. Честь ведь, не обязательно языком чесать. Засим разрешите откланяться. Благодарю тех, у кого хватило терпения дочитать этот рассказ до конца.