Даша приехала в этот городок к тете – маминой сестре – Надежде Ивановне.
За плечами у нее была учеба в институте, после окончания которого Даша работала в офисе, где «подавала большие надежды», как говорил ее шеф. Но, видимо, слишком рьяно взялась она подниматься по карьерной лестнице – к осени она выдохлась: куда-то подевались интерес к работе и силы. Даже мама заметила ее нездоровый цвет лица и потухшие глаза. Это она настояла, чтобы Даша взяла отпуск и поехала к тете поправлять здоровье на свежем воздухе и вдали от забот.
Надежда Ивановна – не в пример маме – оказалась строгой, не очень красивой и не очень приветливой женщиной. Суховато встретив племянницу, она выделила ей комнатку в своем небольшом, но опрятном и уютном домике и предоставила ей полную свободу действий.
Выполняя наказ мамы побольше гулять, Даша пришла сюда, в местный парк, который был расположен рядом с тетиным домом, захватив по дороге с окна тетиной комнаты книгу для чтения.
И вот она в парке. Здесь безлюдно и тихо. Ветерок чуть покачивает вершины деревьев. Листья перешептываются, словно что-то рассказывают друг другу. Лучи солнца лениво скользят по листве, скамейке, на которой сидит Даша, и высвечивают пятна в траве, уже начинающей чуть-чуть желтеть. Да, это начало осени.
Даша открыла книгу и с ходу начала читать. Книга увлекла ее. Это была история о неразделенной любви. Раньше Даша читала немало подобных историй, но эта была написана живым, даже, можно сказать, красочным языком. Скоро книга полностью захватила внимание.
- Что это вы так увлеченно читаете? Позвольте поинтересоваться, - услышала вдруг Даша и подняла голову.
Рядом стоял пожилой уже мужчина, ничем не примечательной внешности, но с удивительными – глубокими и проницательными – глазами. Даше сразу припомнилась когда-то давно прочитанная про подобные глаза фраза: «Такие глубокие, что, кажется, в них можно утонуть». «Наваждение», - подумала Даша и открыла обложку с названием.
-Сергей Журавлев, - прочитала она – «История любви».
Губы незнакомца чуть дрогнули от улыбки, он живо поинтересовался:
- И как вам эта книга?
Неожиданно для себя Даша захотела поделиться с незнакомцем впечатлением от прочитанного.
- Довольно интересная, романтичная и близкая к действительности. И, знаете, здесь героиня очень напоминает мою тетю, вот – послушайте: «С гордо поднятой головой, устремленным вперед строгим взглядом она решительно шла по аллее. В душе ее бушевала буря, но внешне этого не было заметно, лишь тонкие ее красивые пальцы сами сжимались в кулаки»…
Незнакомец перебил ее:
- Значит, вы сюда к тете приехали? То-то я вас вроде раньше не встречал… Здесь ведь городок маленький, знаете ли, если лично не знаком с человеком, то хотя бы иногда встречал его. Ну, и как ваша тетя поживает?
Что-то в интонации незнакомца слегка задело Дашу и не очень дружелюбно она ответила:
- Тетя моя – Светлова Надежда Ивановна – просто очень похожа на героиню, никакой неразделенной любви у нее не было, а живет она возле входа в парк, совсем рядом, и на жизнь не жалуется.
- Да вы не горячитесь. Я не хотел вас обидеть… А что вы вообще любите читать?
Незнакомец присел рядом. Голос его был спокойный, доброжелательный. И Даша разговорилась. У нее, полностью отдавшейся работе с частыми деловыми встречами с нужными, не всегда приятными людьми, давно не было такого вот просто дружеского общения. Незнакомец ничего не рассказывал о себе, но умело поддерживал разговор. А Дашу «прорвало» - впервые после окончания института она несколько сумбурно попыталась рассказать о своей жизни. И оказалось, что жила она согласно неписаному закону: «так надо», то есть чисто механически, как заведенная игрушка, а чувства ее в жизни не участвовали и как бы спали. Незнакомец не перебивал ее исповедь, он оказался хорошим слушателем.
Они не заметили, как солнце стало клониться к закату. Наступал вечер. Одновременно спохватились: поздно уже. Проводив ее до выхода из парка, незнакомец попрощался и пошел по боковой аллее. Даша же, умиротворенная беседой, пошла по тропинке к дому Надежды Ивановны.
***
Не было никаких деловых встреч, не надо было подписывать никаких документов, не нужно убеждать в чем-то коллег и шефа – работа незаметно и быстро отошла в сторону, но дни, как это ни странно, пролетали для Даши быстро. Она по-прежнему выходила в парк на прогулки, бродила по его аллеям, сидела на той самой скамеечке, где вспоминала иногда незнакомца. Тетя кормила ее вкусными пирогами с грибами и отпаивала молоком, которое ей приносила женщина из пригородной деревушки.
Даша дочитала книгу. Возлюбленный героини уехал в столицу, ища красивой жизни и так и не узнав о любви едва знакомой провинциалки. Счастья в столице он не нашел – женился, но жена ушла к другому; на работе не ладилось; заграничные поездки изматывали, и все сильнее хотелось вернуться домой, на «малую родину», но он тянул с возвращением, ему было стыдно, что жизнь так и не сложилась. Героиня оказалась однолюбкой, верной своей первой любви, не обращала внимания на других кандидатов в женихи и тихо и незаметно жила в своем маленьком домике возле городского парка. На этой печально-беспросветной ноте и заканчивалась книга.
У Даши она вызвала какое-то щемящее чувство нежности к тому несбывшемуся, что могло бы быть между этими двоими, но так и не свершилось.
Однажды она вдруг решительно спросила тетю:
- Надежда Ивановна, у вас была неразделенная любовь?
Тетя вздрогнула от вопроса, как будто ее хлыстом ударили, помолчала и жестко сказала:
- Прочитала книгу Журавлева? Да, обо мне написано – ославил на весь город, люди за спиной перешептываются…
Опять помолчала и добавила уже спокойнее:
- Только мне не стыдно. Да, люблю. И благодарна Богу, что дал мне это счастье. Любовь ведь и неразделенная – счастье. За такую любовь не стыдно.
Она замолчала. Лицо ее было спокойно, задумчиво, на губах застыла улыбка. Казалось, она мыслями была там, в далеком прошлом – в ее молодости, где бродила вечерами по аллеям парка в надежде увидеть своего возлюбленного. И Даша решилась на следующий вопрос:
- А кто он в жизни, ваш любимый? Где он сейчас?
- Так Журавлев и есть, о себе писал. Действительность книга его правдиво показала. А сейчас где, даже не знаю. Давно уж о нем не слышала. Говорили, что болеет, часто ездит лечиться в санатории; и у нас, и за границу.
Тетя не стала продолжать разговор: вышла во двор, занялась огородом. Даша чувствовала, что задела больное, что тете трудно говорить об этом. Ей хотелось сказать тете что-то ободряющее, сделать для нее что-то хорошее; но что сказать и что сделать, Даша не знала. Только почему-то очень захотелось увидеть этого Журавлева…
***
Однажды Даша сидела с соседским мальчишкой в парке на той самой скамейке. Они играли в «цепочку слов». Надо было подобрать слово на последнюю букву слова собеседника. Мальчишка бойко называл слова, находя их в предметах окружающей обстановки. Даша подыскивала слова более интересные, по ассоциации. Вдруг мальчишка указал на аллею и произнес:
- Вон наша знаменитость идет, писатель, Сергей Журавлев. Ладно, я побегу – мне недолго велели гулять, а то ругать будут.
Он быстро исчез. Даша посмотрела в глубь аллеи, на которую указал мальчишка. По ней шел тот самый незнакомец. Подойдя, он приветливо, как со старой знакомой, поздоровался. Но в сердце Даши вспыхнула обида – обида на человека, с которым прошлый раз она так долго разговаривала и которому так много рассказала и о себе, и о впечатлении от книги, а он даже не сказал, что он и является ее автором; это была еще и обида за тетю, за ее не сложившуюся жизнь, хотя где-то внутри Даша и понимала, что вины его в этом нет. Но эта вспыхнувшая обида жгла ее и выплеснулась потоком незаслуженных и обидных слов:
- Вы не сказали мне, что вы – автор книги, что написано там про мою тетю, что вы – причина ее неудачной любви…
Она почти кричала, бросая в него эти горькие слова. А он нежно смотрел на нее, ожидая, когда она выговорится.
Оборвав свою жаркую речь на полуслове, Даша быстро пошла, почти побежала к дому тети. Журавлев не попытался остановить ее.
***
На другой день Даша уехала в Москву. Она опять каждое утро спешила на работу в свой офис. Но прежнего интереса к карьерному росту уже не было. Вскоре она встретила, как говорят, «любовь своей жизни» и вышла замуж. Потом родился сын. Новые заботы, новые хлопоты, новые чувства овладели ею.
Однажды позвонила мама, сообщила о смерти Надежды Ивановны и попросила съездить с ней на похороны. Муж согласился присмотреть за сыном. Вскоре Даша с мамой уже была в тетином доме.
Была поздняя осень. Листва с деревьев уже облетела. Иногда порхали первые, редкие еще снежинки.
На кладбище Даша бросила взгляд на соседнюю с тетиной могилу – сердце ее сжалось: на памятнике прочла она уже знакомую фамилию – Журавлев.
Кто-то потянул ее за руку, Даша оглянулась. Это был соседский мальчишка, он протягивал ей какую-то книгу:
- Тебе Надежда Ивановна передать велела. Сказала, что там про тебя написано.
Даша удивилась, взяла книгу и, не глядя, сунула ее в сумку.
Достала она книгу только дома, в Москве, когда вытряхивала все из сумки. Это была новая и последняя книга Сергея Журавлева. Называлась она «Две встречи».
Даша открыла книгу и прочитала сразу, залпом. Журавлев описывал встречи с ней в парке.
«Обида жгла ее изнутри, слезы душили ее. Она бросала в меня горькие, обидные, жалящие слова. Я же смотрел на нее и думал: «Как же ты похожа на мою милую, любимую, удивительную Надю, Наденьку… мою тайную любовь, в которой я так и не решился признаться ни ей, ни себе».
Даша читала и не замечала, что по щекам ее катятся слезы. «Так значит, и он любил ее, - думала она, - может, тоже считал, что счастлив. Счастлив, что все-таки любил. Да, неисповедимы пути Господни…»
Она закрыла книгу, вытерла слезы. Ее ждали заботы о семье: муже и сыне, которых она очень любила.Для себя Даша твердо решила:" Она не будет скрывать свои чувства. Для мужа и сына она найдет самые нежные, самые сокровенные слова. И в их семье будут царить любовь и счастье - всегда!"
11.03.2016