Возвращаюсь из лесу, где собирала лекарственные травы. Муж встречает меня фразой:
- А тебя тут уже больше часа ждут.
- Кто?
- Сама увидишь.
Увидела. И не узнала.Навстречу мне поднялась красивая молодая женщина. Рядом с ней мальчик лет семи-восьми.
- Здравствуйте, тетя Наташа. Вижу, Вы меня не узнали. Я Вера. Терёхина Вера. А вот я Вас до гроба не забуду. Если бы не Вы, то я бы... и она махнула рукой, замолчала, глотая слезы.
Вот теперь вижу. Это Вера, моя Верочка.
Шел 1996-й год. Голодно. Трудно. Чтобы выжить, мы перебрались из квартиры в частный дом на окраине городка. Дом-то сам не ахти какой, но зато остались деньги на покупку скота. Завели свиней, корову, птицу. КормА зять получал на пай за землю. он у нас парень сельский.
Как-то выхожу из сарая с подойником. Устала, плюхнулась на скамейку. А двор у нас огорожен сеткой-рабицей. Всё на виду. Чувствую на себе чей-то пристальный взгляд. Это смотрит на меня из-за забора девочка. Подхожу. Ребенку лет двенадцать-тринадцать. Одета очень бедно, но чисто. Пальтишко заштопано, чувствуется, что с чужого плеча. Глаза очень выразительные. В них мольба и стыд, и какая-то необъяснимая гордость. С трудом преодолевая себя, запинаясь, едва шевеля губами,шепчет:
- Вы не могли бы меня покормить?
У меня горло сдавило от слез, я засуетилась:
- Сейчас, моя хорошая, я тебе что-нибудь соберу, вынесу.
Но девочка, еще ниже опустив голову, почти шепотом возразила:
- Не надо собирать. Если можно, Вы меня здесь покормите. Хотя бы молока с хлебом, - она судорожно сглотнула слюну, домой ничего не хочу нести. Они там всё под водку сожрут и вкуса не почувствуют, да и мне ничего не оставят.
- Кто они?
- Папка с собутыльниками.
- А мама?
- Её нет. Она умерла в прошлом году.
Я засуетилась:
- Ой, что же это я? Пойдем в дом, дитя. Зовут-то тебя как?
- Вера.
За ужином мы познакомились. Вера учится в восьмом классе. Хорошо учится, без троек. И дома старается, чтобы чистота была.
- Вот только отец пьет, водит алкашей. Что ни приготовлю, всё сожрут. Они ведь не едят, а ЖРУТ. А сейчас деньги кончились и мы уже три дня ничего не ели. Папка с собутыльниками чем-то там закусывали, а я не могу, я с ними брезгую. Они такие грязные.
Вера, несмотря на то, что была очень голодна, ела сдержанно, хотя это давалось ей с трудом. Видимо, у девочки была очень хорошая мама. Да и кто его знает, каким был отец до постигшего семью несчастья... Мы договорились, что каждый день,примерно в это время, Вера будет к нам приходить.
Погладив девочку по русой голове, ласково говорю:
- Ничего, Верочка, тарелка супа в этом доме для тебя всегда найдется.
Муж подсказал мне одну идею: наша дочь выросла,но ее подростковые вещи лежат. Как-то жалко было выбрасывать. Переодели девчушку. Она заулыбалась:
- Теперь хоть в школе меня "бичовкой" звать не будут, хоть одежда без заплаток.
Верочка ходила к нам два года. Моя дочь, студентка, устроилась на работу техничкой в какой-то офис. Работа только вечером. Она стала брать с собой Верочку, деньги делили пополам. А потом Верочка поступила в лицей, учиться на повара.
- Мало ли кем я хочу быть,- рассуждала она,- мне, тетя Наташа, нужна такая профессия, которая прокормит и меня и мою будущую семью. Через полгода начнется практика, и я уже не буду голодать, и Вам досаждать больше не буду.
Муж мой попытался ей возразить:
- Что ты, Веруся, нам не в тягость тебя покормить. Где семья пять человек, там и шестому еда найдется.
Но не по-детски рассудительная Вера возразила:
- Нет, дядя Ваня, у меня же у самой совесть должна быть! Я к вам привыкла, и даже не всегда стесняюсь, но по ночам часто думаю: у вас своя вон какая семья еще и меня кормите. Так нельзя. Это неправильно, непорядочно с моей стороны.
Осенью умер отец Верочки. Отравился "паленой" водкой. Она плакала, говоря с горечью:
- Мне так стыдно! Умер мой отец. Это же мой ПАПКА! А мне не только не жаль его, а даже облегчение какое-то. Вот и плачу не от горя, а от стыда, что это так.
Веру поселили в общежитие. В лицее педагоги добрые, заботливые. У них там половина воспитанников с похожими судьбами. Она стала получать пособие на питание. Еще какое-то время девочка по привычке забегАла к нам, а потом последний раз пришла похвастать дипломом и тем, что уезжает в Россию по программе переселения.
И вот передо мной сидит красивая натуральная блондинка, синеглазая женщина с уверенными движениями, Уверенным голосом. А рядом - семилетний сын Иван. А еще у нее есть трехлетняя дочурка Наташа. Малышка осталась со свекровью, а Вера приехала с Ванечкой привести в порядок могилы родителей. Она окончила университет, преподает в таком же колледже, какой сама окончила. Мимо нашего дома пройти, конечно же, не смогла.
Столько слов благодарности я в свой адрес ни до ни после этого разговора с Верой не слышала.
Вера с мужем живут где-то на Ямале. Он нефтяник. У них в семье, как выразилась Вера, "так все хорошо, что самой не верится". А сверовь, как Вы: всё б ей всех накормить. Мы с Верочкой еще долго говорили о жизни, о том ужасном времени. Вера с Ванечкой ушли поздно. Мы договорились держать связь (благо, сейчас с этим проблем нет).
А на следующий день нам привезли из магазина дорогущий телевизор с дорогущей спутниковой антенной. Ребята из магазина знакомые, со смехом ответили на наше изумление:
- Оплатила молодая синеглазая блондинка. Так что, теть Наташ, дядь Вань, не волнуйтесь, мы с адресом доставки не ошиблись. Ах да, с ней был пацан лет семи.
Вера Терёхина, как ты там на своём студеном Севере? Мы тебя часто вспоминаем.