Пройдя караульное помещение лагеря, он направился в канцелярию. Затем заполнив командировочные документы, двинулся в тюрьму «Аненербе».
Сквозь маскировочное затемнение окон первого этажа проникали редкие лучи электрического света, второй этаж был пуст. В воздухе ощущалась примесь сажи.
«Люди – дышат людьми», внезапно появившаяся фраза озадачила его.
С недавнего времени медицинской частью экспериментальной тюрьмы руководил доктор Гельмут Фрич, прибывший из цыганского лагеря Биркенау. В лагере он замещал начальника Герхарда Палича. Среднего роста, с широкой талией, в очках, Гельмут патологически ненавидел цыган. Даже узники еврейского блока после прибытия Гельмута какое-то время дышали свободно.
Эдвард ассоциировал такую патологию сотрудника с проблемами детства. И действительно, прочитав досье на товарища, он поразился своей догадливостью. Когда Гельмуту исполнилось десять лет, родители подарили ему велосипед.
Радовался малыш подарку до того момента, пока в один прекрасный день у его дома не остановилась смуглая девочка, которая попросила принести водички. Пока Гельмут искал стакан, из дома исчезли поросенок, велосипед и лошадь.
Теперь всякий раз перед тем, как отрезать какому-нибудь цыгану конечность, он спрашивал: «Поросенок, велосипед или лошадь?». По лагерю ходила легенда, что узнику, ответившему правильно, Гельмут сохранил жизнь. За глаза Гельмута так и называли «Поросенок, велосипед и лошадь».
Двухэтажное здание тюрьмы занимало площадь 50х50 метров и располагалось в северной части лагеря. На первом этаже находились комната охраны, комната отдыха, несколько операционных и огромный холодильник. Второй этаж поделили на три части: административный аппарат, кинотеатр и лекционный зал. В подвале обосновали мертвецкую.
Поприветствовав охранника, Эдвард зашел в комнату для посетителей. На длинном столе в ожидании отправки лежали анатомические препараты, уложенные в специальные емкости.
Глаза, головы и скелеты детей готовились к отправке в Берлинский Институт антропологических и биолого-расовых исследований. Отрезанными половыми органами и новорожденными в формалине интересовался нобелевский лауреат Адольф Бутенандт, чьи исследования в сфере половых гормонов входили в число самых важных научных изысканий XX века.
Препарируя очередной орган, Гельмут гордился тем, что участвует в создании зарождающейся единственно правильной арийской науки, красной нитью по которой проходили два важных момента: арийцы — творцы и носители цивилизации; евреи, цыгане и прочие — негативная расовая сила, ведущая к вырождению мира. Более полугода Гельмут вынашивал план создания нечто такого, что, по его мнению, всколыхнет мировую общественность и науку. Он написал о своих мыслях самому Генриху Гиммлеру, прося у него поддержки.