аксф11 главы 31-33

 




Глава 31

Ехали быстро и без остановок. Сергей Иванович был начеку. Потому что нутром чуял желание косвенного земляка пришить его не то монтировкой, не то гаечным ключом за то, чтобы не везти этого наглеца через границу, но оставшимися семью тысячами долларов отовариться. Потому что они хоть и цивилизованные отношения между земляками, пограничниками и работниками дальнобойного цеха, однако риск присутствовал. И, если бы нелегала засекли на переходе, то бывший украинец мог лишиться не только работы, но и финского гражданства. Русскую таможенную службу остерегаться не приходилось. В принципе, они любили устраивать всякую волокиту с задержками маршрутов до двух суток, но не от бдительности по охране рубежей Родины, а из нормальной российской чиновной вредности. Дескать, я столько лет учился, добивался чина, и – нате! Проходите, граждане, через мои ворота даром и быстро. А вот уж хрен. То есть, если даром, то не быстро. В общем, российские таможенные (пограничные) чины и в лапу брать опасались, поскольку новые веяния, поручения президента по искоренению родимых пятен социализма в виде бюрократизма и мздоимства, то да сё, пятое-десятое, однако от этого они (таможенные и пограничные чины) становились только вредней. И благоволили лишь тем, кто мог дать в лапу так, чтобы комар носу не подточил.
Другими словами, как только шефы финских компаний по лесным перевозкам поняли, где зарыта собака, они быстро эту собаку уладили. А российские таможенные чины (пограничные офицеры) стали получать некую индексацию к своим должностным окладам. И теперь финские лесовозы миновали российские таможенные (пограничные) посты, не сбавляя скорости и обходя скопившиеся на пропускных пунктах хвосты из «нелегитимных» грузоперевозчиков и российских частников, мотающихся в соседнюю европейскую страну за примитивным шопингом (43) .

Финскую границу проехали без проблем. Василий – так звали водилу – велел пассажиру залезть на лежанку вместе с сумкой и сесть с правой стороны кабины. Сергей Иванович сообразил, что от него требуется, он умостился на коленях, сумку сунул под зад, а спиной, выпрямившись до предела, прислонился к внутренней облицовке кабины большегрузного «Вольво». В общем, так, чтобы его не было видно на лежанке через распахнутые посередине шторки. И минут десять бывший пограничник ехал в такой неудобной позе. Зато на пропускном пункте стояли всего минуту. Финский служащий, проверив все документы у бригадира колонны, лишь заглянул в кабину, перекинулся парой слов с «земляком», и лесовоз покатил дальше.
- Можешь расслабиться, - разрешил бывший украинец, когда его грузовик достаточно отъехал от границы. Километра два, наверно. Ещё через два он позвонил бригадиру и что-то сказал ему по-фински. Затем свалил на обочину.
- Всё, гони бабки и вылазий, - велел он пассажиру.
Сергей Иванович отдал водителю приготовленную пачку долларов и спрыгнул на ухоженную европейскую обочину.
- Как бы на чай за комфортность, - заикнулся бывший украинец.
- Я бы рад, да сам почти на мели, - виновато возразил Сергей Иванович и дал тягу в замечательный финский лес, где его никто не рубил, щепки от него во все стороны не летели, а по округе с натужным рёвом не шастали сверхсовременные трелёвщики (44) .

Ещё раньше, сидя в номере московской гостиницы, бывший пограничник досконально изучил карту южной Финляндии. Он запомнил все туристические (лыжные) маршруты, все населённые пункты, включая мелкие фермы, плюс пансионаты круглогодичного и сезонного проживания по пути от российско-финской границы между финским городком Туповара и карельским Сортовала. Ещё, планируя отход, Сергей Иванович не поленился составить маршрут от Миккели до небольшого финского порта Пори, что находился на берегу Ботнического залива. Откуда до Финского залива было почти что рукой подать.
Но пока следовало добраться до Миккели. Точнее, до лесной фермы Сауппослайди (45) , каковая ферма продавала земельные участки под типовую застройку богатым желающим, а также сдавала в аренду охотничьи домики, небольшие терминалы для рыбалки и просто дачи.
«Сто километров для хорошей собаки не расстояние, однако какая умная собака станет бегать такие концы без особой на то нужды?» - подумал бывший пограничник, проверился по сотовому навигатору и рванул в сторону небольшой лыжной базы, работающей по выходным. База располагалась на берегу безымянного озерка. Это озерко соединялось с другими, они образовывали некую гроздь разрозненных водоёмов, которые все вместе и составляли одну водную преграду расстоянием в вышеупомянутые сто километров. До самой базы, если верить навигатору, было пять километров.

На базе оказался сторож. Здоровенный такой дядя с рыжей бородой по грудь и с аналогичной шевелюрой на вытянутой голове. От дяди попахивало самогоном, он представился по-американски Фредом, и без проблем нанялся к фальшивому испанцу перевозчиком на мотосанях всего за пятьсот долларов. При этом даже паспорта не попросил предъявить, но довольствовался устным представлением на английском. Представился Сергей Иванович сразу, как только вошёл в так называемую сторожку, а заодно бывший пограничник объяснил своё местонахождения тем, что он якобы путешествует один. Перед поездкой через озёра по ещё прочному льду дядя уговорил иностранца перекусить, чем финский бог послал. Ну, и выпить. От перекусить Сергей Иванович не отказался, но пить не стал. А финн принял на грудь два раза по сто пятьдесят, закусил какой-то рыбой и, приговаривая: «О, Барселона, й-а, Реал, у-й-хо, коррида», переоделся в лыжный комбинезон. Он и гостю предложил такой же, Сергей Иванович напялил на себя спецодежду из водоотталкивающей ткани, и они с финном пошли на выход из уютной сторожки, чтобы затем поехать в Миккели. Выходя, поддатый финн задел стеллаж и уронил какую-то коробку, а из неё высыпало до дюжины комплектов типа «радио-няня». Сергей Иванович что-то себе быстро прикинул и, пока Фред, чертыхаясь, засовывал комплекты обратно в коробку, бывший пограничник легко притырил один.
«Интересно, на хрена на лыжной базе эти комплекты? – мельком подумал он. – Впрочем, на отдых можно приезжать и с детьми, которых не обязательно постоянно носить на закорках, но держать их в каких-нибудь отдельных помещениях для сопливых туристов. И контролировать их с помощью данных радио-нянь…»

По пути рыжий викинг рассказал про мебельную фабрику в Миккели. Оказалось, пресловутый Фред служил на одной из баз НАТО в Северной Европе, поэтому он дольно бегло гутарил на языке негодяя Никсона и реформатора американской поэзии Уитмена. Вернее, финн говорил на дольно хреновом слэнге, перенятом от чернокожего мастера-сержанта, однако Сергей Иванович понимал трёп своего «извозчика» без труда. Подладившись под языковую волну викинга, фальшивый испанец стал задавать ему наводящие вопросы и вскоре выяснил и о даче господина Ростовченко, о котором финн знал, что это богатый человек из России, который каждый месяц покупает новую мебель на вышеупомянутой фабрике. Причём вся мебель заказная. И стоит нехилых денег.
«Ни черта не понимаю, - думал Сергей Иванович, - на хрена этот мудак покупает новую заказную мебель каждый месяц? Ведь не толкает же он её с наценкой своим соседям по подмосковному поместью. А везёт её же месяц спустя обратно в Финляндию…»
Он рискнул спросить Фреда о такой постановке дела, и Фред, перемежая свою корявую речь якобы от оригинального американского стихоплёта мистера Уолта Уитмена восклицаниями типа «У, й-а, богатый русский человек!», ошарашил своего попутчика тем, что господин Ростовченко привозит «старую» мебель обратно в Финляндию для того, чтобы её утилизировать на своей даче.
«Ни хрена себе!» - реально ни черта не понял бывший пограничник. Он уютно расположился за широкой спиной словоохотливого пьяноватого финна, костюм защищал его от ледяных брызг, вылетающих из-под передних полозьев мотосаней, сами мотосани гудели при движении без надрыва, поэтому было слышно, как вдали очень интеллигентно подвывает какой-то цивилизованный североевропейский волчара. Стояла безветренная морозная погода, небо вызвездило, а лунный серп только начинал свой поход по небосклону.
- А зачем он это делает? – спросил Сергей Иванович своего «извозчика».
- Сжигает мебель? – уточнил финн. – Богатый русский человек, что хочет, то и делает! Мой зять – начальник экологического отдела в администрации нашего ляни (46) . У, йо, большой чиновник, но зарплата – тьфу! Рядовой смотритель леса получает в два раза больше. Но однажды он пришёл к богатому русскому человеку и сказал, что жечь на своём участке он может только прошлогоднюю хвою в специальном контейнере. А другой мусор вместе со старой мебелью нужно везти для утилизации на фабрику по переработке отходов. Но господин Ростовченко продолжил сжигать мебель на своём участке, прямо в большом контейнере за торцом дома, напротив забора перед главной улицей посёлка. А мой зять купил себе новую машину. И новый катер. А глава администрации нашего ляни ездил отдыхать в Таиланд, откуда привёз набор черепаховых гребней для своей жены и триппер для местного венеролога. У, й-а, теперь он не сможет баллотироваться на второй срок. Зато все его подчинённые тоже получают подарки от господина Ростовченко. Один только начальник ветеринарной службы не получает. Потому что не разрешил держать ему бойцовских собак, для которых по финским законам нужен специально обученный кинолог и обязательно гражданин Финляндии. Вот он, начальник ветеринарной службы, продолжает ездить на своём старом «лэндровере», а мог бы купить новенький «джип». А его жена…
Глава 32

Финн, распространяя вокруг себя запах самогона, трепался, как старая баба во время чаепития. При этом он выказал отменную осведомлённость и показал, что сплетни со слухами хорошо распространяются и в культурной финской среде. Заодно, не нарываясь на дополнительные наводящие опросы, Фред подробно обрисовал планировку дачного кооператива в целом и дачи господина Ростовченко в частности. А Сергей Иванович слушал и только диву давался.
«Вот тебе и сдержанные суровые скандинавы, - думал он, - однако хорош господин Ростовченко. Растлитель, можно сказать, добропорядочных европейских нравов. Но как легко их оказалось растлить. Впрочем, чему удивляться. Ведь это когда речь идёт о трёх марках сдачи или бутылке молока, оставленной молочником на крыльце соседа, то можно проявить хвалёную цивилизованную щепетильность. И дать сдачу с точностью до последней мелкой монеты или не спереть молоко у соседа. Но когда тебе вместо трёх марок или бутылки молока предложить сразу сто тысяч евро, то… Но ветеринар таки не скурвился. Впрочем, и у нас встречаются оригиналы, не берущие в лапу, однако вряд ли кто назовёт такого человека молодцом, но лишь обзовёт больным на голову…»
Дождавшись небольшой передышки в словоизлиянии «извозчика», Сергей Иванович закинул удочку насчёт охраны господина Ростовченко. Финн быстро переключился и принялся повествовать на заданную тему. И выяснилось, что охрана у господина Ростовченко – чистые звери. Так, один из них выгуливал партию сторожевых собачек в близлежащем лесу и случайно наткнулся на волка. Собачки, вполне миролюбивые немецкие овчарки, числом три особи, разбежались по округе, а взбешенный охранник поймал волка за задние ноги и реально порвал его голыми руками. Окрестные жители были в шоке. А местечковые представители финской партии зелёных подали на господина Ростовченко в суд. Но тот дело замял, а местечковые бедные зелёные как-то вдруг сделались благополучными консерваторами. Ну и судьям кое-что перепало.
«Руками волка, - не сильно удивился бывший русский пограничник, - силён, бродяга, однако из чьих они, эти свирепые охранники господина Ростовченко?»
Он задал наводящий вопрос, и выяснилось, что охрана господина Ростовченко говорит с ним на русском языке. Это было важно, потому что некоторые современные нувориши из России повадились нанимать охрану из японцев, китайцев или тайцев. Некоторые умники додумывались до нубийцев. И если чернокожие битюги Сергея Ивановича не волновали, то к шустрым знатокам восточных единоборств он относился с опаской.

Когда мотосани выкатились на берег, финн уточнил: куда дальше? Дескать, если в Миккели, то он может довезти.
- Спасибо, - душевно поблагодарил Фреда фальшивый испанец. – Мой доктор рекомендовал частые пешие прогулки и северный климат. Дойду до Миккели пешком. Я узнавал: здесь кругом ухоженные тропы и лыжные дорожки. Кстати: вы не продадите мне этот замечательный комбинезон?
Фальшивый испанец похлопал себя по костюму из водоотталкивающей ткани с капюшоном.
- Дарю! – великодушно молвил финн и присовокупил прощальную пространную фразу: - У нас хорошие дороги даже зимой. Сейчас мы выедем на сельское грунтовое шоссе, которое чистят после каждого снегопада. Рядом лыжня, а между ней и шоссе – пешеходная утоптанная тропа. Идти следует строго по тропе, и ни в коем не случае нельзя затаптывать лыжню обычной обувью. В Миккели есть четыре гостиницы и…
- Спасибо! – повторил Сергей Иванович. – Я всё понял. До свиданья.
Всё верно. Финн владел американским слэнгом почти идеально. А то! Ведь пять лет макакой перед мастером-сержантом из самого Окленда. Сергей Иванович владел американским слэнгом тоже сносно. В общем, в прошлой жизни ему приходилось много общаться со всякой сволочью. Поэтому ему не пришлось сильно напрягаться, переводя англизированную нескладуху Фреда на нормальный язык.

Рассвет застал бывшего пограничника на подходе к кооперативу. Это была неогороженная и неохраняемая территория. В общем, о такой расхлябанности в сторожевых делах на уровне целого кооператива рассказал Салим. Он же поведал о том, что финский кооператив, в отличие от российского, запрещает своим членам огораживать частные владения монументальными заборами. Но предусматривались типовые изгороди определённых конструкций и размеров. Господин Ростовченко имел такую же, однако снабдил её (по словам того же Салима) дорогостоящей охранной системой. А по внутреннему периметру пустил собачек. А так как участок, занимаемый господином Ростовченко, составлял восемьдесят соток отменного реликтового леса, то его домик с мансардой и поместительны гаражом в цоколе в центре участка был и невидим от черты изгороди, и трудно досягаем для примитивного ударного броска с той же позиции.
Войдя в «посёлок», бывший пограничник стал прогуливаться по тротуару вдоль мощёной дороги, проложенной через весь кооператив. Особняки, дачные домики и прочие строения стояли вразброс, поэтому дорога с обязательными возле неё тротуарами ветвилась, и везде стояли указатели с номерами строений.
«Так, где тут этот гусь», - спросил себя фальшивый испанец и, спустя двадцать минут прогулочного блуждания нашёл нужный номер. Он продефилировал мимо забора, сделанного из рифлёной жести на крашеных столбиках, высотой не более один метр семьдесят пять сантиметров, заглянул в проулок, где стояли въездные ворота на дачу «земляка», и, не сворачивая туда, пошёл дальше. Гуляя рядом с объектом, бывший пограничник услышал характерное собачье урчание, однако до откровенного брёха дело не дошло. Также ни одна собака не встала на задние лапы и не попыталась укусить прохожего через забор. Собаки «гуляли», судя по характерным металлическим звукам, на скользящей привязи. И всё благодаря тому же неуступчивому финскому ветеринару, запретившему бегать даже обычным сторожевым собакам даже по внутреннему периметру без поводков.
Снег на тротуарах вокруг «дачи» господина Ростовченко отсутствовал напрочь, как будто и не выпадал за всю финскую зиму. Поэтому, при росте метр восемьдесят пять бывший пограничник не мог видеть всех подробностей первой полосы препятствия в виде охранного терминала и собак в нём. Пришлось попрыгать. Хватило двух раз. И Сергей Иванович полностью разглядел специальную арматуру, оборудованную для сторожевого «выгула» собак по внутреннему периметру. Сам периметр состоял из сетки на столбиках высотой два метра. На высоте полтора метра был натянут трос, а от него шёл поводок, на конце которого продолжала скучать невидимая собака.
«Однако никакой другой охранной системы не видно, - констатировал Сергей Иванович, выходя из кооператива и направляясь обратно в лес. – Впрочем, мне это по барабану, потому что…»

В лесу бывший пограничник нашёл подходящую ель вековой давности, огляделся по сторонам и, сделав три длинных прыжка от тропы, сноровисто поднырнул под нижний хвойный венец. Там оказалось достаточно просторно и сухо. Освободившись от поклажи, Сергей Иванович вытолкнул из-под нижнего елового венца свёрнутый комбинезон и зарыл его в снег. Затем он, работая руками, как собака задними ногами, припорошил свои следы. А после немного потряс верхние хвойные лапы, восстанавливая снежный покров перед входом во временное убежище. Закончив с маскировкой, бывший пограничник устроился в своём убежище поудобней, закрыл лицо вязаной шапочкой, сунул руки крест на крест в рукава куртки и задремал.
«Нормально, - подумал он, - под гевеей, конечно, было бы теплее, зато тут нет москитов и змей…»

На дело бывший пограничник решил идти за полночь. Он, не выходя из-под нижних лап финской ели, слегка расширил там пространство с помощью перочинного ножа и экипировался. В принципе, одет он был уже соответственно, и такая на нём одежда не могла помешать никаким активным действиям. Единственно, следовало запаковаться необходимым «инструментом». Сергей Иванович засветил фонарик, подвесил его к еловой лапе и занялся разделочными ножами. Он отмотал кусок лески, прицепил к ней два грузила и аккуратно примотал грузила к первому ножику. Таким образом, приматывая грузила с двух плоских граней лезвия возле ручки, бывший пограничник смещал центр тяжести ножа к лезвию. Первоначально он хотел использовать изоленту, но коль уж продавец рыболовного магазина предложил ему леску, то сгодилась и она.
Аналогичным Макаром Сергей Иванович разобрался с другими тремя ножами. Работать приходилось аккуратно, а обмотку начинать с рукояти, иначе леска могла просто порезаться или плохо закрепиться на лезвие ножа. Впрочем, бывший пограничник никуда не спешил, руки имел умелые, поэтому всё получилось как надо.
Готовые ножи плюс перочинный многофункциональный Сергей Иванович рассовал по боковым карманам куртки и брюк, а пакеты с рыболовными снастями он упаковал во внутренние карманы. И занялся комплектом радио-няни. Он его распаковал и с удовольствием обнаружил одно принимающее на УКВ (47)  устройство в виде удобного слухового аппарата и три (одно «штанное» плюс два запасных) передающих. Передающие устройства были сработаны под миниатюрные мягкие игрушки со специальными пристёжками.
- Нормально, - буркнул бывший пограничник и убрал разобранный комплект радио-няни в нагрудные карманы куртки. Он оставил ненужную поклажу под елью и вышел на оперативный простор, прибрал за собой следы и направился в кооператив. Подарочный комбинезон Сергей Иванович расправил, сделал из него подобие скатки (48)  и навесил на себя.
Надо сказать, что во все времена своей прошлой авантюрной деятельности бывшего пограничника спасали его хорошая физическая подготовка, специальные профессиональные навыки, приобретённые в военном училище и усовершенствованные на практике, плюс хорошие мозги, дающие возможность их обладателю импровизировать так виртуозно и рискованно, как иногда показывают в самых отчаянных американских боевиках. Хотя, в отличие от кинофуфла, в жизни Сергей Иванович мог реально расстаться с нею же, однако пока не расстался, и расставаться не собирался. Он и сегодня собирался идти ва-банк, не парясь с предварительным изучением систем безопасности, установленных на участке господина Ростовченко.

По пути бывший пограничник приготовился окончательно. Он на ходу приделал к четырём блеснам по четырёхметровому (примерно) концу универсальной сверхпрочной лески. Каждую новую снасть он начинал с заранее заготовленного сучка длиной пять сантиметров, и складывал снасть кольцом диаметром полметра. И вешал их, снасти, себе на шею так, чтобы они не спутались.
«Порядок», - подумал Сергей Иванович, подходя к забору господина Ростовченко. Он прогулялся вдоль фронтальной стороны ограждения. Невидимая собака, погромыхивая цепочкой, повторила поход незваного гостя со своей стороны, но голос так и не подала.
«Умница!» - похвалил её бывший пограничник. Как он и предполагал, с одной стоны периметра гуляла только одна собака. Но на другой стороне, разомкнутой въездными воротами, их должно было быть две. Впрочем, из них двух бывшего пограничника интересовала только одна. Да и то, лишь в плане профилактики досадных недоразумений.
«Да, кому они нужны?» - пришла в голову новая мысль, и Сергей Иванович, определив на звук местоположение «фронтальной» собаки, снял с шеи первую снасть. Он взялся за сучок левой рукой, правой приготовил для броска блесну, расправил на снегу леску, помахал над головой блесной и бросил её за забор. Целил он в невидимую сетку внутренней стороны периметра. И кидал блесну так, чтобы он зацепилась за сетку периметра на высоте метр, не выше.
«Есть!» - радостно ухнуло в голове бывшего пограничника. Блесна зацепилась, где надо, Сергей Иванович быстро натянул леску и закрепил свой конец с сучком на заборе, собака ринулась к нарушителю и, обиженно взвизгнув, «наткнулась» поводком на леску. Бывший пограничник разбирался в служебных собаках и знал, что собака будет рваться туда, куда её не пускает леска, схлестнувшаяся с поводком крест-накрест. Пока её не позовёт проводник или не отвлечёт какая-нибудь сверхчувствительная провокация. Поэтому Сергей Иванович не стал делать ничего провокационного, но очень быстро – всего за полторы минуты – зафиксировал фронтальную собачку с другой стороны. Затем он побежал в проулок и проделал аналогичную пакость со второй собачкой.
«Пока тихо, - стремительно подумалось ему. – Впрочем, какие стрёмы могут быть у охраны господина Ростовченко в этой благополучной стране, где даже на отлов дюжины карасей нужно приобретать специальную квоту…»

Глава 33

С этой мыслью он достал первое передающее устройство из радио-няни, прицепил к нему новую блесну и, что есть силы, забросил её на участок господина Ростовченко. Одновременно Сергей Иванович нацепил на правое ухо «приёмник» и приготовил ещё два передающих, снабдив их последними блёснами. В принципе, он мог бы обходиться и одним своим слухом плюс остальные чувства плюс шестое. Ну, типа благоприобретённого в виде реально волчьего чутья, на какового волка долго и нудно охотились, а он всё ещё жив, бегает себе на здоровье, кушает барашков и если когда и отбросит свои волчьи копыта набок, то разве что от изжоги. Потому что и барашки нынче пошли не те, какие в старину питались одной только травкой, приправленной пастырским наставлением, а не отвратным БВК и прочими «пищевыми» добавками от всемогущего ГМП (49) , от каковых гадских инноваций барашек в теле становится больше, а полезным вкусом – хуже.
«Но почему-то всё ещё тихо, - слегка забеспокоился бывший пограничник, - или тут такие профессионалы, что могут перемещаться без звука по воздуху, а между делом кушать глупых барашков вроде меня?»
Насчёт собственной глупизны Сергей Иванович просто кокетничал сам с собой. Потому что пёр напролом не от неё, а от элементарного лимита времени: ведь пока он тут разобьётся лагерем и станет делать долговременные апроши, гляди, и пропадёт брат Андрюха ни за грош. Вернее, за грош, но кому это надо?
«Да, не надо», - подумал бывший пограничник и миновал половину пути от внутреннего периметра до центрального строения так называемой дачи господина Ростовченко. Шёл он прямо, от ели к ели, вынужденно хрустя снегом, потому что совсем бесшумно по снегу ходить не может ни одна даже собака. Видимость была отменной в чёрно-белом исполнении под хрупким светом пробившегося месяца, слышимость…
«Ага! – хрустнуло в головном телефоне. – Тьфу! Так это я сам себя услышал…»
Тем временем перед взором бывшего пограничника нарисовался просвет в деревьях перед монументальным строением. Но прежде завиднелась некая поместительная штука незатейливой формы, от которой потягивало характерным горелым запахом.
«А вот и мусоросжигатель», - определил Сергей Иванович. Если честно, он не сразу идентифицировал монументальное строение как мусоросжигатель, потому что, памятуя слова рыжего финна, ожидал увидеть обычный контейнер.
«Ох уж эта Европа! – мысленно упрекнул финна Сергей Иванович. – Не могут отличить нормальный контейнер от целого инженерного сооружения, в котором мусор позволили бы сжигать даже в центре Москвы…»
С этой ироничной мыслью несколько несправедливого содержания, потому что в теперешней Москве полный (ну, или почти) порядок, он раскидал оставшиеся блесны направо и налево, по краям дома. И тотчас услышал тихие голоса. Говорили по-русски без акцента или диалектной примеси. В общем, очень интеллигентно и спокойно. И, если бы не передающее устройство радио-няни, бывший пограничник ни черта бы не услышал. Одно только бу-бу-бу. Он замер на месте и навострил ухо с принимающим устройством на нём. Как открылась дверь, через которую вышли двое незнакомцев, он не расслышал. Наверно, за дверьми присматривали и тщательно их смазывали.
- …Шухер на периметре, - сказал один незнакомец.
- …Валдай и Лемке в непонятке, - ответил второй.
- …Прогуляемся, посмотрим…
- …Смену будить… да хрен с ними, пусть спят, сами…
«Однако», - только и подумал Сергей Иванович. Он приблизился к мусоросжигателю и встал за ним на некий постамент, разглядывая через крышку «сооружения» дом господина Ростовченко, где не видно было ни одного светящегося оконца. Дом стоял к бывшему пограничнику торцом, двое незнакомцев, судя по всему, вышли с фасадной стороны, расположенной перед забором дачного проулка, однако и с той стороны ничем не отсвечивало. Сам мусоросжигатель был сработан в виде короба размерами пять длиной на полтора (без постамента) высотой и два шириной. Сбоку торчала труба высотой около трёх метров, а в самом постаменте – Сергей Иванович определил по запаху – имелось поддувало. Крышки – числом три – открывались с той стороны, где сейчас стоял бывший пограничник. Очевидно, одну ёмкость для сжигания закрывали тремя крышками для удобства их подъёма, так как поднимать одну пятиметровую металлическую плиту оказалось бы проблематичным. Или следовало оборудовать её специальным подъёмным механизмом. Но на нём, очевидно, решили сэкономить. Впрочем, и такая железяка размером метр семьдесят на два могла весить не менее пятидесяти килограммов.
«Интересно, неужели их вручную поднимают? – задался, казалось бы, ненужным вопросом Сергей Иванович. – Да, вручную, но…»
Он моментально осмотрелся и увидел, что каждая крышка была разделена на две половины, и на конце каждой половины имелась ручка. Всего ручек было три. То есть, кое-какое приспособление для удобства подъёма крышек, всё-таки, присутствовало. Но какое?
Тем временем с северной стороны, перпендикулярной той, с какой входил на территорию предполагаемого криминального банкира и душегуба бывший пограничник, послышался хруст снега. Хрустело так, словно кто-то стремительно приближался к мусоросжигателю. И этот кто-то оказался собакой. Вернее – двумя собаками. Они, не говоря лишних собачьих слов, быстро определись с целью, и дружно сыпанули к нарушителю территориальной целостности их хозяина.
«Самое время попробовать, как работают отпорные механизмы на этой конструкции», - решил Сергей Иванович и запрыгнул на мусоросжигатель. Он нажал ручку ближней к северной стороне крышки, под железякой что-то щёлкнуло, Сергей Иванович толкнул ручку от себя и крышка легко, наподобие ширмы, сложилась пополам и встала стоймя у другого края мусоросжигателя. А собаки, довольно суровые зверюги, уже подскакивали к торцу специального сооружения. И так получилось, что одна из них опередила другую. Она с глухим рыком взлетела на конструкцию, на которой стоял нарушитель, получила от него по носу чувствительный тычок ботинком в нос, и с обиженным визгом рухнула в недра мусоросжигателя. Вторая собачка, не придумав ничего лучше, повторила манёвр товарки и очутилась там же. Сергей Иванович, не выпендриваясь и не изображая из себя умелого ниндзя, лупил собак по их мордасам подошвой ботинка, поэтому никуда не промазал, а собаки попали по назначению. Как попали, так бывший пограничник двинул «ширму» на место, железяка, хорошо смазанная в нужных местах, послушно выпрямилась, сработал запорный механизм, а служебно-сторожевые зверюги стали шумно возиться внутри мусоросжигателя и завывать дурными голосами.
«Смешно получилось», - подумал Сергей Иванович и спрыгнул на землю. Если честно, то в жизни ему просто везло. Иначе, родись он под несчастливой звездой, давно бы ему каюк, невзирая на выучку, опыт и чутьё. А в наушнике раздался новый шум. Кто-то шёл с северо-западной стороны, где в еловых ветвях застрял первый звукопередающий прибор. Этот кто-то сначала крался, но затем, что-то услышав по своим каналам в виде головных телефонов, ускорился по направлению к мусоросжигателю. И, если бы не радио-няня, Сергей Иванович ни хрена бы не услышал из-за возни и лая собак. А так…
«За дурака меня держат, - подумалось между делом, - тоже мне: устроили спектакль. Типа, на фига будить охрану? А сами сразу просекли вторжение, потихоньку расползлись по участку и теперь собираются брать меня тёплым и глупым. Один боец спустил собак с северной и восточной стороны, другой как-то умудрился обойти меня с северо-западной и теперь ползёт на встречу, двое продолжают валять дурака, а один сидит дома, смотрит на монитор и координирует действия своих четырёх подельников. Хотелось бы знать: монитор настроен только на несанкционированное проникновение или ещё и снабжён тепловым сенсором? Но какие осторожные мерзавцы: в лоб не попёрли, но решили сначала обложить, а потом брать. Или валить…»
Пока думалось, Сергей Иванович вытянулся вдоль мусоросжигателя, одновременно расправил скатку и влез в неё. И очень при этом надеялся, что продвинутый бизнесмен господин Ростовченко не постоял за расходами, но снабдил свою охранную систему и такой штукой, как слежение за источником (источниками) теплового излучения на координированном пространстве. В общем, надеялся он не зря. И, как только влез в охлаждённый костюм из водоотталкивающей ткани, как тотчас пропал с экрана монитора. Оператор сначала ни хрена не понял, а потом сообщил коллегам, что нарушитель, очевидно, почуял неладное и спрятался в мусоросжигателе.
- Что значит – очевидно? – услышал Сергей Иванович очень тихий голос того, кто шёл с северо-западной стороны.
- Да точно, точно! – пропищало в наушнике радио-няни так тихо, что слова угадывались интуитивно. – Там он, больше ему некуда д-с-с-с…
- И как он там вместе с собаками? – удивился северо-западный боец. Судя по ровному звуку, он стоял на месте. А вот оператора слышать стало почти невозможно. То ли северо-западный поправил свой телефон на голове, то ли оператор не очень аккуратно гундел в свой микрофон.
- При-к-с-ф с-с-ф ти-и… кр-р… - услышал Сергей Иванович.
«Убеждает бойцов, что собак я таки прикокал, - догадался бывший пограничник. – И это тем более правдоподобно, что собаки в коробке притихли. Умнички! Уж вас я бы стал валить в последнюю очередь…»
Что и говорить: отправив за свою жизнь на тот свет более трёх дюжин людей (вернее – нелюдей), Сергей Иванович никогда не трогал животных. Он ненавидел охоту, зоопарки и цирковые представления с якобы прирученными зверями. А вот таких козлов, взявшихся за деньги охранять заведомую человеческую мразь, бывший пограничник мог мочить, не моргнув глазом. Но ведь без обиды? Потому что знали, сукины дети, на что подписывались. Или как: порвал бедного финского волка голыми руками и – приветик – отдал, то есть, долг Родине в виде охреневшего от безнаказанности миллионера? Или миллиардера? Нет, уж, увольте…
Первого сотрудника господина Ростовченко, в общем, Сергей Иванович уволил моментально и почти безболезненно. Тот, наконец, перестал топтаться на месте и след в след нарушителя вышел к мусоросжигателю. А нарушитель мягко, как змея, сместился к трубе специализированного сооружения и выпрямился, взяв в обе руки по ножику. И как только он определил силуэт охранника, нарисовавшийся у крайней перед мусросжигателем ели, – всего пять с небольшим метра – так тотчас воспользовался ножиком. Короткий взмах, уверенный точный бросок и – до свиданья. Ножик, в общем, брошенный чисто по силуэтной ориентировке с учётом правильных пропорций человеческого тела, воткнулся в правый глаз северо-западного сотрудника, тот взмахнул руками, выронил пистолет-пулемёт какой-то иностранной модели и встал на колени рядом с елью.







 




 (43) Увы. Многие обеспеченные жители Ленинградской области и Карелии мотаются к соседним финнам даже за жратвой. Потому что продукты в Финляндии хоть и дороже российских аналогов на двадцать процентов, однако съедобней их в бесчисленное количество раз. Почему бесчисленное, потому что российские продукты просто несъедобны. Даже по понятиям всеядных страусов. Рыба же в Финляндии дешевле. И если на ней написано, что она свежемороженая, то она такая и есть, а не двухлетней давности






 




 (44) Трелёвочный трактор, осуществляет транспортировку спиленных хлыстов к месту их обработки и погрузки






 




 (45) Название вымышленное






 




 (46) Провинция. В Финляндии их 12 плюс одна автономия – Аландские острова






 




 (47) Ультракороткие волны






 




 (48) В старой русской армии (и советской) скатки делали из шинелей и носили их с собой во время разных переходов






 




 (49) Биовитаминный концентрат или кормовые дрожжи; генетически-модифицированный продукт