Глава 38
Киргизия август 2006г.
Недалеко от аила вся семья Дайтматовых была на прогулке. Все собрались у отары Нургазы, у ближайшего к аилу выпаса. Скоро возвращаться в Москву. Здесь на Родине Дайтматовы словно сбросили тяжелый наряд и отдыхали душой. Но Москва уже звала. Даже если далеко не всё тебя устраивает в Московской жизни, всё равно она манит к себе. Есть в ней притяжение ускоренного сумасшедшего темпа жизни. Как мчащийся поезд вызывает зависть у пешеходов к его пассажирам. Даже если в этом поезде происходит черт его знает что, но всё равно кажется, что в нём интереснее.
Нургазы уменьшил свою отару почти на половину. Без Керима держать большое стадо было очень тяжело. Да такой помощник как Керим дорогого стоит. Наёмный чабан старается, но опыта и навыков тому всё равно не хватает. Долго мучился Нургазы и решил, продать часть своего стада, ну никак не потянуть такое количество голов. На уменьшенное стадо хватало одного пса Цезаря. Двух опытных собак-пастухов Нургазы отдал вместе с овцами своему покупателю. Цезарь конечно стар уже, но справится, опыт у него какой большой.
Продав овец, Нургазы думал: что с деньгами делать? На ремонт домика на кошаре и дома в аиле были деньги Нугзарбека. А деньги за овец куда? Первый раз в жизни такая ситуация, о которой всегда мечтал: лишние деньги появились. Но вот, что с ними делать? Оказывается, не так это просто найти применение свободным деньгам. Но сама жизнь и подсказала решение. Дела у его друга Асланбека в последнее время пошли совсем плохо. В коммерции рядом с прибылью и убыток бродит. Никто не застрахован от неудач. Много долгов у Асланбека вышло. Один молодой бизнесмен скупил их и потребовал немедленной оплаты или продать ему магазин Асланбека по реальной цене за минусом долга, что делать? Вот Нургазы и дал Асланбеку денег. А как не дать, если деньги есть, это ведь друг, нужно помочь. У Асланбека после смерти жены только и осталось в жизни одно это его магазин, как ему без него. Теперь, шутя, Асланбек называл Нургазы своим инвестором, участником в своём бизнесе. Он всё просчитывал как скоро вернёт долг, но скоро не получалось. Нургазы не торопил: как получится, так пусть и будет.
Чингиз катался верхом на Рыжем Монголе, молодом низкопородистом коне. Гаяне серьёзно обсуждала со своим дедом хозяйственные вопросы по выпасу стада и уходу за ним. С ними, вяло помахивая хвостом, крутился постаревший пёс Цезарь. Камилла, заскучав, позвала Чингиза.
- Что, мам? – Спросил сын, подъехав к ней.
- Накатался? Дай я проеду.
- Мам, а ты не забыла, как? Рыжий монгол довольно резко реагирует на команды.
- Ничего, справлюсь.
Чингиз спешился и передал матери поводья. Камилла села в седло и пустила коня неспешной рысью.
- Ты куда, Камилла? – Крикнул Нургазы.
- Прокачусь немного.
- А-а, ну будь осторожна.
Керим проводил жену взглядом. К стаду на вороном коне подъехал Талгат, молодой парень, нанятый Нургазы в помощники.
- Нет этой чёрной овцы на той стороне предгорья. – Отчитался помощник перед Нургазы. - Я же говорил, она на этом выпасе куда-то отбилась.
- Э-э, всё время с этой чернушкой беспокойство, и Цезарь как-то проглядел её.
- Дедушка, Цезарь не виноват. – Заступилась за пса Гаяне. - Мы с ним давно не виделись, вот он со мной и ходит, а овца с другой стороны ушла.
- Да я разве упрекаю его, играйте себе на здоровье. Цезарь большую службу за свою жизнь сослужил. Просто жаль терять овцу.
- Да она где-то здесь недалеко. Я на ту сторону поеду, она точна там – Заверил Талгат.
- Талгат, ты отдохни. – Вмешался в разговор Керим. – Давай я съежу и проверю, а заодно и разомнусь, давно я уже верхом не ездил.
- Как скажешь, дядя Керим. – Ответил Талгат и спрыгнул на землю.
Керим вскочил на коня и поехал в сторону за Камиллой. Он догнал её и с трудом начал разговор, на который долго не мог решиться:
- Камилла, я… я хочу сказать тебе…
- Да, Керим, что ты хотел сказать?
- Мы много лет вместе. Наши дети подрастают …
- Да, я заметила.
- Я серьёзно. Мы много лет… Я виноват перед тобой.
- И в чём же? Неужели у тебя появилась женщина?
- Нет, что ты. Всё это время как мы с тобой… Ты конечно заслуживаешь большего. Я не был по отношению к тебе … более внимательным. А ты заслуживаешь большего. А я того, что ты заслуживаешь, не давал тебе, понимаешь?
- Да нет, Керим, не в этом дело. Ты, исполнял семейные обязанности как ответственный мужчина. А я старалась заслужить твою любовь. Но видно любовь нельзя заслужить. А я для того, чтобы понять это потратила свою жизнь, дорогой урок.
- Нет, Камилла. Это не так.
- Разве? Неужели мой муж, наконец, сжалился надо мной и решил наградить меня своей любовью, которая вдруг оказалась под рукой?
- Камилла…
- Значит, мне ещё надо подождать, пока твоя любовь найдётся?
- Камилла, не говори так. Я понимаю, что виноват перед тобой. Но теперь всё будет не так, я даю слово.
- Как теперь будет, Керим?
- В наших отношениях всё будет по-другому.
- Как?
- Ты это сама увидишь, обещаю.
- Я слишком долго ждала и привыкла к тому что есть. У нас семья, дети. Теперь я и не знаю, нужно ли мне теперь это другое.
- Я не разочарую тебя, вот увидишь.
- Дело не в тебе.
- Но Камилла…
- Смотри, вон она.
- Кто?
- Черная овечка. Отец посылал Талгата найти её, а она здесь. Может эта овца из другого стада, но других отар по близости нет, это точно она.
- Да это она. Но мы не договорили…
- Керим, забери её, а то отец беспокоится.
- Овца, всю жизнь эти овцы.
Он так долго собирался поговорить с Камиллой, но всё никак не получалось, не хватало решимости, каждый раз робел и откладывал. Только сейчас удалось начать, но из-за этой овцы, чтоб ей… Керим направил коня к уже обеспокоенной своим одиночеством овце. Схватить овцу, будучи в седле приём для опытного чабана с крепкой хваткой. К тому же овца от испуга может отскочить под ноги лошади, в общем, не совсем это простое дело. Однако Керим знает, что и как делать. Он легко распознаёт, на сколько овца испугана, и как она себя поведёт, побежит ли она от лошади. Медленным шагом верхом он приблизился к черной овце с нужной стороны, быстрый наклон и черная овца на черном коне.
Керим погнал коня к Камилле. А та, развернув Рыжего Монгола, поскакала, всё сильнее подгоняя невысокого, но молодого и ретивого коня. Родная сторона, родной воздух напомнили ей о молодости. Скромная, но доверчивая вере в своё счастливое будущее Камилла Разбаева жила здесь радостно и свободно как вольная птичка, до того, как подчинила её и задавила любовь к видному парню - Кериму Дайматову. После этого начались бесконечные обиды, заботы, сожаления и разочарования. Теперь на сердце пусто, да пусто, но зато легко.
Ей захотелось на время вернуться в свою молодость, только на какое-то время осторожно сложить свою ценную жизненную ношу и ворваться в гости в счастливое молодое прошлое. И Камилла позволила себе это. Она полным галопом мчалась от своего мужа, радуясь всем сердцем своему освобождению: вперёд, быстрее ещё быстрее. Она наполнялась шальным весельем и задором, смеялась прямо в лицо своим трудностям, своей судьбе и как в Европе говорят своим проблемным комплексам.
Смотря в след своей жене, Керим двигался, не торопя коня. Ему стало страшно, что он остаётся один с этой черной овцой, будь она неладна, из-за которой не получилось закончить разговор с женой. Камилла удалялась. Керим остановил коня и задумался. Но долго в этой ситуации думать это только время упускать, а умнее не станешь. Керим спустил на землю овцу и погнал вороного так, что тот от неожиданности замахал головой. Коню после худощавого легкого как подросток Талгата было не просто привыкнуть к Кериму, который в Москве существенно набрал вес.
Камилла, услышав за собой приближающийся стук копыт, оглянулась. Даже не раздумывая, она начала ещё больше подгонять коня. Сопротивление встречного ветра мягко нарастало. Это уже была скачка, борьба характеров, в которой у каждого своя цель: у одной оторваться, у другого настигнуть. Это состязание становится принципиальным, и оно всё больше захватывает участников, делая их одержимыми.
Вся компания, оставшаяся у отары, вдруг с удивлением увидела, как Керим во весь опор мчался за Камиллой, а та во всю гнала Рыжевого Монгола. Оба, и Камилла, и Керим, словно пылали в скачке. Когда всадник и всадница проскакали мимо, оставляя за звуком копыт столб пыли, все начали болеть, поддерживая криками то ли Керима, то ли Камиллу, а может и обоих. За конями увязался Цезарь, желая поучаствовать в этой игре. Кони пошли на пригорок, и это дало преимущество более мощному вороному под Керимом. Керим догнал Камиллу и, на ходу обняв её рукой, нанёс не признающий возражения поцелуй.
Все болельщики веселыми возгласами приветствовали эту победу. Гаяне эта финальная сцена скачки очень развеселила, и на её лице долго оставалась удивлённая улыбка. Нургазы веселый и гордый кивнул Чингизу: вот каким должен быть настоящий мужчина - как твой отец.
- Э-э, дядя Керим настоящий джигит. – С уважением высказался Талгат.
Керим и Камилла, не останавливая коней после такой яростной скачки, на быстрой рыси подъехали к отаре со смущенным видом.
- Вот это была настоящая скачка. – Похвалил Нургазы своих всадников. - А ты хорошо держишься в седле, Камилла. Я и не знал, что ты такая лихая наездница. Рыжий Монгол не каждому седоку лёгок в полном галопе, ход у него не мягкий, копытами сильно бьёт - молодец Камилла.
Подошёл запыхавшийся Цезарь, и Нургазы встретил того вопросом:
- Что Цезарь, нелегко с молодостью в бега играть, да?
Цезарь тяжело дышал, выбросив язык. Высказавшись лаем в сторону коней, он побежал к водопою.
Чингиз, приняв поводья Рыжего Монгола, пытался проверить подковы, но конь не как не мог успокоиться. Вороной Талгата так же не мог успокоиться, но он явно был доволен собой: нагнать этого вчерашнего жеребёнка это, безусловно, успех. Он давно хотел продемонстрировать свою силу и резвость этому слишком самоуверенному трёхлетке.
- Керим, а черную овцу так и не видел? – Спросил Нургазы.
- Ах да черная овца.
- Ну ничего, побегает и сама на звуки стада прибежит. Куда ей деваться.
Нургазы понял для себя: наконец-то Керим пришел в себя, радостный, посвежевший это сразу видно. Да-а, жизнь не перевал, сразу и не увидишь, когда закончится тяжёлый подъём.