Он обожал свою невестку. Иначе назвать его отношение к изящной девушке, появившейся в старой еврейской семье, значило бы опростить их отношения. Выйдя на пенсию дедушка Исаак занялся домом и считал счастьем советоваться с молодой невесткой по любому поводу. О, как он был рад, что у его мальчика такой хороший вкус. Немного коробило то, что сын отбил жену у друга. Но, что поделать Зюка (Зиновий) Чертков сам виноват - не удержал.
Лидочка, не знавшая настоящей отцовской заботы, упивалась отношением этого седовласого благообразного старца. В их отношениях было что-то настолько возвышенно-трогательного, что даже смешило остальных членов семьи. Нередкими вечерами Боря-супруг Лиды- спрашивал родных не мешает ли он им и всегда дедушка Изя смущался своего эгоизма.
- Конечно, сынок забирай свою нимфу - отпускал от себя молодую женщину, целуя ей ручку.
Лидочка работала главным инженером на военном заводе и ей приходилось довольно часто выезжать за город на закрытые объекты. Каждое утро Исаак вставал раньше остальных и варил невестке кофе. Она любила приготовленный именно им. А потом провожал ее до самого дальнего выхода из дома. Их было три. Так же прошло и это утро.
- Папочка, я сегодня на объекте, так что вернусь поздно - она поцеловала старика в морщинистую гладковыбритую щеку и легко побежала по лестнице.
- Да храни тебя Господь! - он воздел обе руки вслед невестке.
Вернувшись в свое любимое кресло дедушка Изя сладко потянулся и смежил веки.
Его уже окаченевшим обнаружил сын, часа через три.
О, горе! О, Боже!
Пятница!
Значит похороны должны состоятся не позже четырех часов дня. До начала Шабата осталось каких то три- четыре часа. Дозвониться до Лиды невозможно, масса дел. Сначала синагога - позвать Рэббе, гроб, могилу подготовить.
О, господи помоги!!!
Она вернулась к одиннадцати ночи. Уставшая присела на сундук у входа.
- Папочка! Где Вы, мой дорогой! - удивилась Лида, что старик не встретил ее по обыкновению.
Боря рыдал в зале не зная как сказать жене, что она никогда не увидит отца и как теперь жить со всем этим.