Несмотря на скромный чин в СС, Эдвард представлял фирму, которая софинансировала оккультные экспедиции в Гималаи и экспериментальную медицину «Аненербе». Цель экспедиций состояла в том, чтобы в подземной стране Агарте, столицей которой являлась Шамбала, найти арийцев — сверхлюдей, обладавших сверхзнаниями.
Кто доберется до этих знаний и освоит их, тот станет властелином мира. Основой же экспериментальной медицины было создание сверхчеловека. И если ученых с мировыми именами, изъявивших желание участвовать в рискованных путешествиях, можно было пересчитать по пальцам одной руки, то количество человеческого «мяса» для исследований «Аненербе» исчислялось миллионами.
Экспериментальная тюрьма 14/1, одна из 96 таких же тюрем, подчинявшихся «Аненербе», находилась на территории KZ Нойенгамм в Гамбурге. Город встретил Эдварда моросившим дождем и холодным северным ветром.
На площади у вокзала его ждал старенький двухместный «Hanomag» с номерами вермахта. Протиснувшись в тесный салон авто и пристроив небольшой чемодан у себя на коленях, Эдвард назвал водителю адрес. Из новшеств, появившихся после последнего приезда в Гамбург, отметил Эдвард, был плакат у парковки.
С огромного полотна на него смотрела красивая девушка, рекламирующая «фанту». Надпись под ним гласила: «Один народ, один рейх, один напиток».
Суета портового города давила на Эдварда. Ему трудно было насладиться красотой древнейших построек, не сгоревших в 1842 году. Проехав мост через Эльбу, автомобиль свернул к старинной водонапорной башне. В двух кварталах от пожарной каланчи жила его тетушка Лили, у которой Эдвард снимал комнату. Передав обрадовавшейся родственнице письмо от кузины, Эдвард поставил в комнате чемодан и, не дожидаясь бесконечных женских расспросов, поехал в тюрьму.
При инспектировании концлагерей Эдвард не отказывал себе в посещении местного пуффа. Вечернее время, как нельзя кстати, навевало романтическое настроение. Ничего не могло помешать рандеву — ни запах сгоревшей человеческой плоти, ни черные венкиля, нашитые на одежде пуфф-мам.
Специально отобранные девчонки из лагерниц профессионально и раскованно обслуживали бордель в Нойенгамме. На фоне живых скелетов лагеря эти дамы выглядели очень аппетитно, потому что питались в солдатской столовой.
– Поистине «Труд делает свободным»,— вспомнив девиз на воротах лагеря, подумал Эдвард и закончил лозунг, придуманным узниками концлагеря Аушвиц, продолжением: «через третий крематорий».
Заехав по дороге в закусочную на Репербане, он взял себе на вечер пару бутербродов и бутылочку содовой в автомате. Ужин обошелся ему в одну марку. Эдвард знал, что и любовь обойдется ему в эту же сумму. Пятьдесят пфеннигов получала женщина, пятьдесят возвращалось в лагерный бюджет. В рейхе все было рационально и продумано.