Заложники, 67
Сашу с маленьким Русланчиком выписали на девятый день. Лечащий педиатр возражал, но молодая мать клятвенно пообещала, что поедет в больницу при первой опасности. Она пропустила похороны матери и теперь очень хотела попасть домой хотя бы на девять дней. Крошечного мальчика все еще страшно было брать в руки, хотя она уже проделывала это, каждый раз замирая от страха. Но когда медсестра ловко запеленала его в красивое голубое одеяльце, малыш-сверток стал казаться менее уязвимым. И все-таки она очень переживала, когда ребенка взял на руки Аскер. Мужчина несколько секунд сосредоточенно вглядывался в сморщенное личико, но так и не найдя там ничего, что могло бы его успокоить, нахмурился и передал Руслана матери, которая с тех пор, как Саша вышла в общий зал, предназначенный для встречи выписывающихся, все время протягивала к нарядному свертку руки. Саша успокоилась — Зареме она доверяла полностью.
Бабушка тоже внимательно разглядывала внучка, но при этом улыбалась ласково и ворковала сразу на двух языках: русском и адыгейском.
В Сашиной квартире уже был накрыт стол. Как всегда постаралась тетя Зарема. В воздухе витал терпкий запах пряностей и горячего мяса.
- Ерунда какая, - пробормотал Аскер у нее за спиной. Вместо того, чтобы ребенка обмывать, мы поминки справляем.
- Я просила вчера меня выписать, но врач отказал, - начала оправдываться Саша, но потом заметила, что муж ее не слушает.
Начали сходиться соседи, и действительно возникла неразбериха — увидев Сашу, женщины начинали поздравлять ее и Аскера с сыном и тут же бормотали соболезнования. Всем было неловко. Не обошлось и без неожиданных гостей. Сначала кто-то сказал, что видел на рынке Слюсариху. «Да она и на кладбище была, когда Наталью хоронили», - вспомнила другая соседка. А потом Людмила пришла сама. Робко постучала в дверь, робко прошла в комнату, украдкой сунула Зареме деньги — на поминки и совсем уж смутившись — голубой пакетик с медвежонком — видимо, подарок новорожденному. Присела с краю, и Саша с подступающим разочарованием подумала: «Опять уйдет и ничего не расскажет. Но не за столом же спрашивать».
Ребенок заплакал. И Саша, сбегав на кухню и разведя смесь, как учили в больнице, унесла Русланчика в бывшую комнату брата. Он сосал хорошо, хотя соска казалась слишком огромной для его маленького ротика. Вошел Аскер, молча наблюдал, как малыш ест, потом попросил Сашу снять с него шапочку. Она послушно развязала тесемки чепчика и открыла маленькую головку, покрытую редкими темными волосами.
- Он совсем не похож на Диму, - удовлетворенно проговорил Аскер. Но потом помрачнел:
- У него глаза не карие. Серые какие-то.
- Так и должно быть. Потом поменяются, потемнеют, - уверенно проговорила Саша.
Наевшись, мальчик быстро заснул, Саша стала искать, куда бы его положить, попросила Аскера обложить кровать Алекса подушками, чтобы малыш не упал.
Надо было сразу к нам идти. Там и кроватка, и коляска, - сказал муж, ловко взбивая подушки, - мать купила.
- Спасибо. Какая она... добрая у тебя, - Саша улыбнулась. - Мне в больнице сказали, что малышу нужны носки, чтобы ножки не мерзли. Я растерялась, думаю, где ж носочки такого размера продают, он же совсем малюсенький. Сказала твоей маме, она на следующий день чуть свет принесла — связала из таких мягких ниточек. Прелесть.
Аскер смутился, заворчал:
- Почему ты все время говоришь «твоя мать». Тетей ее называешь. У нас так не принято. Ты моя жена. Она и твоя мать тоже.
Дверь осторожно открылась, в комнату заглянула Зарема. Лицо ее было растерянным и расстроенным.
- Саш, там к тебе пришли, - сказала она довольно сухо, и этот тон был очень непривычным, чужим.
Саша даже не стала спрашивать, кому она понадобилась, сразу выскочила, чтобы поскорее покончить с этим и вернуться к сыночку. За дверью, на лестничной площадке, опершись спиной о старое полу-ржавое ограждение стоял Дима Завадский. Дима на двух ногах. Она удивленно разглядывала темно-серые брючины модных штанов, спускающиеся к замшевым ботинкам. Слегка прихрамывая, Дима сделал пару шагов к ней. Довольно произнес:
- Почти не заметно. Правда? Я уже даже без палки хожу.
- Правда, - легко согласилась Саша, поневоле начиная улыбаться.
- Я ночью прилетел. Заехал к тебе в больницу. А мне сказали, что ты совсем недавно выписалась, - просто объяснил он, как будто они договорились встретиться пару дней назад.
Саша спохватилась, погасила улыбку, насупилась.
- Дим, я рада, что у тебя все хорошо. Но... не приходи больше. Ты должен понять...
- Значит, ты решила, что ребенок его? - он тоже посерьезнел.
- Не важно. Это уже не важно, Дим.
- Ну как знаешь... - он пожал плечами. - Будем прощаться?
- Прощай, - она быстро, с облегчением кивнула.
- Гости уже расходятся? Что так быстро?
Дима и Саша вместе обернулись на голос. На лестничном марше, на несколько ступеней ниже площадки стоял Алекс.