Глава 4
Москва конец мая 2006г.
Разгоняя свой «Рендж-Ровер», Воск направлялся к Канителю. Не сомневаясь в том, что он получит очередной займ, он набрал номер телефона своего постоянного инвестора. Разговаривая с Канителем, он назвал сумму и срок займа: один, максимум два дня. Такое предложение не заинтересовало ростовщика, и Канитель решил не канителится из-за ерунды, и ответил отказом по причине отсутствия наличности. Уговоры и заверения не помогли. Ехать к Канителю не было никакого смысла.
Где срочно, максимум в течении часа найти деньги? Если бы он знал, что деньги понадобятся на время, но обязательно, он бы просто повременил с передачей денег своему наркокурьеру, но тот уже далеко. Однако решение быстро пришло: у Лозова, тот же его должник. Это дело представлялось ему не трудным: свои деньги будет забирать чего там. Где находится квартира Лозова, он давно знал, как-то даже ставил своего наблюдателя около его многоквартирного дома. Время уже не рабочее, так что этому лоху положено быть дома, хотя и не факт. Подойдя к подъезду, он послал вызов по домофону. Виктор Петрович удивился этому визиту и через несколько секунд раздумий всё же впустил Воска.
Не представляя на какой случай, да на всякий, Лозов взял диктофон и, включив его, поставил на стол в кухне между солонкой и сахарницей. Маскировка была не слишком, но сойдёт. Он никогда такого не делал, но сейчас чего-то решил. Диктофон у Виктора Петровича был для записи информации о нужных делах и фактах, как записная книжка, когда не было под рукой ежедневника. Решение записать разговор с Гапиным было продиктовано не только предусмотрительностью, которая возникла интуитивно, но и внутренним протестом против такого визита: нормальное отношение не для этого гостя. Подошедшего Воска, Лозов пригласил на кухню, оправдавшись тем, что в гостиной не прибрано. В гостиную вести было и нельзя, так как на столе лежали технические и финансовые документы по стройке. Общий вид из прихожей квартиры Лозова не произвела на Воска впечатление. Обстановка была качественная, в плане ремонта, но совсем не гламурная, он ожидал увидеть более навороченную хату. На кухне Воск отказался от кофе или чая и, сев за стол, начал разговор:
- Виктор Петрович, вот в чём вопрос, мне щас нужны деньги, десять штук по баксам.
- Игорь Михайлович, я не понял, вы что, меняете условия займа?
- Чего я меняю? Это в счёт долга, всё будет учтено, просто мне щас надо. Сумма-то по сравнению с долгом небольшая вообще, как зёрнышко из подсолнуха.
- Ничего себе зёрнышко по отношению к подсолнуху. Значит, вы обращаетесь с просьбой?
- Да чего ты тут уточняешь чего-то, просьба, не просьба. Бабки давай, да и всё, у меня времени мусулить чего-то там, нудить, нет. У тебя мои деньги, я забираю своё, чо не ясно, чо над этим раздумывать, я ведь своё беру, а не твоё.
- Так, это не просьба, а требование, приказ с вашей стороны?
- Блин, деньги давай, чего тебе, расписку написать, так это без проблем.
- И деньги прямо сейчас?
- Да-а. Соображаешь иногда. Именно сейчас я беру часть своих денег. Только вот не надо гнать, что щас нет, сумма-то совсем фигня.
Виктор Петрович взял паузу, от чего Воск недоуменно приподнял брови.
- Значит так, Игорь Михайлович. Деньги, которые вы мне заняли, вы конечно получите, все до единой копейки и проценты, но-о, не раньше, чем наступит положенный срок. А делать вам одолжение, идти на встречу вам, я не намерен, тем более после последней нашей встречи. Мы с вами приятелями не были и не будем, так что вам нечего рассчитывать на особое расположение к себе.
Воск продолжил разговор, чувствую, что заводится. Он внутренне напрягся, с тем, чтобы сдерживать себя, и продолжил в примирительном тоне, но в дальнейшем сдерживать себя получалось всё труднее:
- Да ладно тебе, ну перегнул я не много, хотя вообще-то я прав был, может нужно было, там, помягче, ну извини. Но тот разговор ещё не окончен вообще-то и тебе щас буксовать не стоит. Ты вообще чо о себе думаешь, я не понимаю? Префекту откат зажал, и сразу крутым стал, сам теперь всё решаешь. Ну тормознулись менты, так всё что ли? Огорчу тебя, все радости у тебя впереди, готовься, скоро продолжится. Я уже в курсе этих событий, мне сам следак непосредственно всё разложил: команда фас уже исполняется. Но-о, всё, что касается моих денег, решаю я и только я. Хорошенько запомни это, вот тебе моё реально разумное мнение. Ты ведь не первый у меня в долгу, поэтому смотри, чтобы не оказаться в дерьме, между прочим в реальном.
- Своё мнение, чего мне стоит делать, а чего не стоит, вы оставьте при себе, я в нём не нуждаюсь. Угрожать мне бесполезно, я девяностые прошёл от начала и до конца и ничего, а вы видно там ещё своими недалёкими мозгами и застряли. А своё окончательное слово я сказал: нет, ни доллара, ни рубля раньше, чем оговорено.
Воск почувствовал нервную дрожь, начинало колотить: времени нет, а это чмо ещё и выпендривается. Его мощно захлёстывала злость и, оставаясь пока на последней ступени сознания, он понимал, что всё меньше и меньше способен контролировать свой гнев.
- Значит слушай, пока есть чем, - угрожающе внятно продолжил Воск - пока твои уши при тебе, и я не решил их отрезать и оставить на этом столе на холодец. Тебе время - две минуты, быстренко подорвался и принёс. Так понятно, если по-нормальному не понимаешь, буду я ещё свои же деньги клянчить, совсем охренел.
- А ну ка сам подорвался и пошёл вон от сюда. – Резко ответил Виктор Петрович, которого совсем достала наглость Воска. А то обстоятельство, что этот хам позволяет себе такое в его же квартире особо возмущало и заводило.
- Это чо такое, я не понял. Ты чо пиндос, не втянул существо момента. Быстро, я сказал, сюда деньги.
- Пошёл вон от сюда, сопляк.
- Ну на себя пеняй.
Воск встал, вынул свой нож, и, выдвинув на максимальную длину лезвие, поднёс это блистающее твердым холодом оружие к лицу Лозова.
- Ну чо, начальник стройки, с какого уха начинать?
Виктор Петрович толкнул Воска со всей силы и встал. Но вооружённый бандит быстро приблизился и вновь приставил нож:
- Ты чо реально на тот свет спешишь? Я тебя, сука, щас на этом столе как хряка разделаю.
Лозов нанёс удар кулаком в лицо. Но этим ударом он не сразил Воска, а только ещё больше разозлил его:
- Ах ты козёл! Не хотел я этого, но ты сам напросился.
Воск сверкнув свирепым взглядом, ширнул ножом Лозову в грудь. Тот с удивлением посмотрел на Воска, перевёл взгляд на свою грудь, из которой медленно высвобождалась кровь и вновь перевёл взгляд на Воска. Тот молчал, в его взгляде промелькнула мысль: если это началось, то придётся заканчивать. Лозов толкнул своего гостя и проскочил к кухонной тумбе, на которой стояла подставка для ножей. Он схватил один из кухонных ножей и выставил его в сторону Воска.
Бандит понял, что сражаться на равных, когда раненый враг из последних сил готов утащить и тебя за собой на тот свет, слишком рискованно: у отчаянного нет страха. Если хочешь остаться не только живым, но и здоровым необходимо преимущество. «Ну вот и револьвер Болвина пригодился, - мелькнуло у него решение - хорошо, что не выбросил, а ведь хотел». Воск достал из-за пояса со спины револьвер и наставил на Лозова.
Но его стало из нутрии щемить сожаление: конфликт зашел слишком далеко, перед ним стоит его должник, раненый им же. «Как же теперь разруливать, замочишь его, а долг? - Мысленно искал Воск выход из лабиринта, в который сам себя загнал. - В договоре ведь не все проценты записаны, да ладно проценты, сам долг как теперь получать? Он даже если выживет после такого ранения, а смысл в его жизни? Он же на зону меня отправит. Может ему помощь оказать, вызвать скорую и договориться, ну там деньги на лечение?». Воск постарался оценить ярость Лозова.
Но тот смотрел на своего ненавистного врага так, как смотрят обречённый на смерть человек, желающий только одного: раз уж ему выпала скорбная дорога, то идти по ней не в одиночестве, а с тем, кто направил тебя на неё. У него не было страха, а лишь сожаление, что теперь он не может оказать никакого сопротивления. Взгляд такого человека довольно трудное зрелище. Оба смотрели друг на друга, напряжённо обдумывая дальнейшие действия.
Вдруг ещё одна мысль промелькнула в голове Воска: «Он же ствол Олега Болвина увидел, отцу его скажет и всё, копец мне, без всяких вариантов, значит мочить». В это время Лозов сорвался с места и изо всех сил побежал из кухни. Воск направился за ним, держа револьвер на вытянутой руке. Лозов ввалился в соседнюю комнату не останавливаясь. В это время прозвучал выстрел. Пуля вошла в правую часть спины Лозова, и тот упал на пол от её убойного толчка. Дверь в комнату сама закрылась. Тишина.
Воск стоял в проходе от кухни и пытался прийти в адекватное для здравого рассуждение состояние: всё сделано, осталось лишь обдумать, как это разгребать. Запах порохового дыма и звон в ушах от выстрела навивали какую-то особую реальность, из которой не хотелось возвращаться, а возвращаться придется в проблемы, которые одна за другой. Но никуда не денешься, что случилось, то и останется. «Надо же попал. – Подумал Воск о случившемся. – Так и стрелять научусь. В того бегуна-боксёра четыре раза пулял и хрен, а тут с первого плевка обделал - круто. Расстояние, конечно не то да и ситуация, но всё равно, сразу в мишень шлёпнул. Нервы что ли пора лечить? Хрен его знает, как оно так вышло? Чо делать? Кто его долг вернёт? А деньги для Томок где теперь брать? Надо в квартире поискать, купюрный запас, он, скорее всего, где-то здесь. Может и долг с процентами закроется. Должен быть домашний сейф. Его найти не сложно, а ключи? Так ведь наверно у только что обращённого в жмурики Лозова. Доигрался в крутого. Вот сука, вывел-таки меня из себя. Ну чо сам и виноват. Ладно, надо деньги шукать и начинать надо с карманов Лозика - борзого козлика, если есть ключик, значит где-то и замочек с сейфом. Лишь бы замок был попроще без заморочек с кодами, паролем, а то вызывать своего спеца времени нет. Хорошо хоть его баб нет, видно укатили куда-то отдыхать и оставили своего кормильца одного. Да больше в живых они его не увидят. Нечего было ему мои нервы испытывать, все такие испытатели плохо заканчивают».
Воск спрятал револьвер и нож, открыл дверь и, сделав первый шаг в комнату, сразу понял, что не всё так, как он предполагал: в комнате на полу перед входом было кровавое пятно, но Лозова не было. Он поднял голову и увидел стоявшего слева в метрах трёх от него Лозова с окровавленной грудью и поднятой в его сторону рукой. В руке Лозова был пистолет, который мгновенно выдал вспышку с хлопком выстрела. Воск почувствовал жесткий толчок. Его выбросило обратно в проход, но на ногах он устоял. Дверь опять закрылась. Поняв, что он не убит, а ранен, Воск побежал на выход, ощущая наплыв большой и явно бесконечно долгой волны боли. В голове была только одна мысль: «Надо скорее смотаться от Лозова, чтобы тот, сука, не добил меня».
Выбежав из квартиры, Воск пустился вниз по лестнице, крепко сцепив зубы от боли. Когда выйдя на улицу, он осмотрел левую сторону груди и левое плечо, куда и пришёлся выстрел, то удивился: крови не было. Он расстегнул рубашку и между левой грудью и левым плечом увидел кровавую ссадину в форме маленького круга, но отверстия от пули не было даже на куртке и рубашке. Он понял, что стрелял в него Лозов из травматики и не из самой мощной. Сам он останется жив, а вот выживет ли Лозов?
Вдыхая уличный воздух, он обдумывал своё положение и искал выход. Может надо вернуться в квартиру Лозова, чтобы добить её хозяина и поискать деньги? Но дверь в квартиру закрыта, как и дверь в подъезд. Не проситься же опять в гости через домофон. Да к тому же жив ли ещё Лозов? Он ещё держится, может сопротивляться? Да он очень удивил и огорчил Воска, тот и не ожидал от него такой жесткой ответки, неожиданно нарвался. Про то, что у Лозова есть травматика ему не было известно. Решение приходило минуты две. Опасность стимулировала сообразительность, но мешала сильная боль.
Воск направился к своему автомобилю. На тот момент самое разумное, решил он, это ехать на встречу с Томками. Пусть без денег, но ничего, нельзя упускать этого боксёра, никак нельзя. С Лозовым пока неизвестно, что дальше будет, а боксёр точно похоронит его. Нужно просто сразу Томок на ствол взять, раз денег нет, забрать их пукалки и из одной из них замочить этого Турова, а с другого обеих Томок. Ну и Бук поможет, лишь бы этот бугай встречу не сорвал. Скоро время ехать к месту на ореховское шоссе.
Сценарий этой мочильни сам собой нарисуется. Туров предложил отвезти его, ну там за деньгами, которые типа у Олега Болвина прибрал, не из лопатника, а из Гелика, нормальная сумма. Ну а когда приехали, он спрятанный револьвер подхватил и на Томок направил. Там можно и ямку сработать, а руки боксёра землицей обработать, правильно, поэтому с него наручники и сняли: не копаться ментам самим в земле. Те руки вверх. Боксер взял один ПМ, а второй не успел: Карпонов или Воренчук взбрыкнул, выдал как герой - милиционер непослушку преступнику. Вот пальба и началась: боксёр начал в них обоих палить, а тот храбрец ментовской, что свою пушку не отдал в этого Турова лепить. Общий баланс: все мертвы. А почему Туров не палил из револьвера, а только из «Макарова», так всё на месте видно и понятно: патронов в барабане нет. А револьверчик Болвина самим фактом нахождения у этого мертвого бойца как раз на него и укажет - вот он убийца Олежечки Болвина. А может попроще, обоих Томок с болвинского ствола, а самого Турова с одного из «Макарова», картинка в общем такая же. Вроде так в целом сойдёт, на деталях озадачиваться времени нет, и так прокатит. Свои пальцы с револьвера и с Томкиных стволов убрать, быстро заменив их отпечатками Томок и Турова, ну и чтобы и пороховые газы были и всё. Менты с осмотром особо не замудряются, это только в кино. Всё так, лишь бы Лозов у себя зажмурился, а то позвонит в ментовку, в скорую, и тогда вторая проблема. Но не должен он продержаться: и в грудак ножом отхватил вроде нормально, не в сердце, но всё равно, и в спиняку хороший калибр залетел. Не должен он воспрять, откуда живучесть в его возрасте с двумя дырками. Приходилось очень надеяться на это, в любом случае, с Лозовым до конца решать проблему сейчас, не время.
Воска беспокоила боль и неполноценная физическая способность левой руки. Сколько человек может обломов и трудностей перенести, а сколько приходится столько и тащит, если жить собирается. Хорошо, всё-таки, что правая рука здорова, а то было вообще тяжко предстоящее реализовать, да и управлять автомобилем было бы очень непросто. Воск окинул взглядом дом и дворик. Шла женщина с девочкой и какая-то бабуля. Но они не обращали на него внимание. Сдерживаясь от стонов, Воск пошёл к своему автомобилю. Теперь предстояло подъехать к отделу милиции, но не близко, а на расстоянии, дождаться, когда Томки выведут Турова и поедут с ним на встречу. Дальше на дистанции сопроводить их до места встречи, ну а там и Бук будет, и он сам подъедет. Место нормальное, глуховатенькое, как раз для такого дела. Ну а после, он захватит с собой своего медвежатника продвинутого и к Лозову.
Зазвонил телефон, это звонок от Бука. Ну хоть одна позитивная новость: Бук договорился с Томками, те обещали подъехать и привезти Турова. Вообще стоит признать, что Бук не совсем без способностей. Он не нервничает, не паникует и делает всё с уверенностью, которой и Воск всегда завидовал. Воск похвалил Бука и, напомнив, что и сам он должен быть на месте, а машину нужно поставить, чтобы её не было видно со стороны шоссе, там есть проём, не доезжая до самого места встречи с Томками метров двести. Также сообщил об изменении плана: действовать придётся сразу, как только они встретятся с Томками, моментом, без всяких разговоров, чтобы наверняка и ещё одна деталь свой телефон он сейчас должен отключить.
Теперь надо срочно ехать к отделу и высматривать, когда Томки повезут Турова и за ними. Мало ли, контроль со стороны не помешает, сегодня всё должно закончиться, скорей бы уж. Всё хватит черной полоске нервы взрывать, вперёд и делать, лишь бы без прокола. Молодец Бук не сорвал тему. На кой черт он вообще к Лозову попёрся, теперь ещё с этим козлом возиться, и ещё эта боль. Воск отключил свой телефон и направился к своему «Рендж Роверу».
После того как Воск выбежал из квартиры, Виктор Петрович прошёл на кухню и взяв диктофон, остановил запись. Он послал вызов по мобильному телефону:
- Артём, срочно езжай ко мне домой, у меня проблема, серьёзная, я ранен … Потом, потом всё расскажу, времени нет, сколько продержусь, не знаю. Давай быстрее, на столе в кухне будет диктофон, сделаешь копию записи и передашь следователю, который будет моим случаем заниматься. Если что, ранил меня Гапин Игорь Михайлович. На записи всё есть. Вызови скорую, давай быстрее жду тебя.
Лозов чувствовал, как силы уходят вместе с кровью. Он вошел в ванную, взял халат и попытался перевязать раненое тело. Но движения доставляли слишком сильную боль. Тогда он просто сел на стул в кухне, зажав халат спиной к стене, и рукой удерживал другую часть халата на ране со стороны груди. Так он долго сидел. Халат пугающе становился всё более алым, вдруг послышался звонок. Лозов попытался встать. Он чувствовал лёгкость и эйфорию, но эта легкость была слабостью. Не идти, не стоять он не смог. Стены кухни закружились и исчезли.