Государство во времена Сталина не заботилось о лентяях, им обеспечивался голодный минимум. То есть государству, созданному Сталиным ставится в вину то, что с восторгом принимается в странах «с рыночной экономикой». Кричат и проклинают Великую Империю СССР( не побоюсь этого слова) именно потомки этого ничтожного либерального западного быдла. Им очень не хочется признать. Как могли серости и ничтожества, под руководством самодура и психопата построить величайшую страну человеческой истории и 9000 промышленных предприятий за 10 лет? Это был самый потрясающий в человеческой истории взлет инициативы и предпринимательства, воплощенного народного таланта, дремавшего столько веков.
За трудодни работали, чтобы заработать минимум, чтобы семья не умерла с голоду. По сравнению с царскими временами с регулярным недородом каждые десять лет, а бывало и чаще, это - невероятный прогресс.
Именно во времена Хрущева у крестьян отобрали скотину и огороды, у кооперативов — собственность, у директоров — самостоятельность и обложили дополнительными налогами. Резко уменьшилась (относительно предыдущих лет) зарплата и социальный статус ученых. Начался полный демонтаж сталинской корпорации и формирование «коммунистической» олигархии, которая стала практически неподсудной и не подследственной.
А при Сталине заводы, транспорт, дороги, армия — все это строилось одновременно. Человек, это задумавший, был воистину гением, сумевший создать и воплотить уникальную модель, ставшую единственно возможным спасением России. Вытащить перед самой войной за десять лет страну из разрухи и сделать передовой индустриальной Державой.
Сейчас, глядя на современные города и заводы, построенные в СССР, связанные между собой сетью дорог в самой неблагоприятных для строительства климатических условиях, трудно представить себе, чем был СССР 30-х и кем были эти люди. При словах «строительство завода» возникают образы железных дорог, бытовок, армий рабочих, директор завода кричит в трубку, требуя цемент и грозя пожаловаться в ЦК. Все было совсем не так. Дорог не было. Телефона — не было. Грузовых автомобилей — практически не было, а если было, то только для ключевых заводов — для Магнитки, Комсомольска и так далее. Но строились в основном ведь не промышленные гиганты, а небольшие заводы — кирпичные, молочные, хлебные, кожаные. Строились многие тысячи лесопилок и отрывались тысячи глиняных, песчаных, меловых карьеров. Индустриализация затрагивала и большие, и малые города.
Обычной картиной было, когда будущий директор в Москве или республиканской столице получал револьвер, документы, разрешающие получить определенную сумму в госбанке, письмо к местным партийным органам с указанием «по возможности способствовать» и все. Новоиспеченный директор завода выезжал к месту назначения и начинал свою деятельность как умел. Рабочих он искал сам, связи с местными властями налаживал сам. От него требовалось одно — к сроку запустить завод. То есть уже тогда был применен менеджерский принцип, который сейчас считают «новейшим, прорывным американским изобретением».
Никакой Сталин из Москвы в отсутствие дорог и при почти полном отсутствии быстрой связи не мог бы все это контролировать, даже если бы ему помогали тысячи помощников. В массе своей эти неброские люди делали, казалось бы, в принципе невозможное. И это были настоящие коммунисты. Были ли те, кто украл народные деньги или по бездарности и самонадеянности «профукал» их? Были, конечно. Теперь в основном они числятся среди «жертв необоснованных сталинских политических репрессий». Иммунная система Империи — НКВД работала четко.
Были и те, кто сорвал заказ, по бездарности, роковой ошибке или стечению обстоятельств. Он должен был понести за это ответственность, потому что он на себя её брал. Также как брал на себя ответственность во времена «классического» (естественно, относительно) капитализма на западе заемщик-капиталист. В случае проигрыша — пуля в висок или долговая тюрьма. Иначе было нельзя. Это для тех, кто говорит о зверской жестокости сталинского режима и «безвинно репрессированных».
Не зря именами первых директоров называли заводы и улицы. Да , это была война, промышленная война и в ней нужно было победить. Это те, кто победили. Надо сказать, что таких, было большинство. В Советской системе наверху общества не было места жуликам, неумехам и лентяям. Не умеешь — не берись, И это справедливо. А что мы наблюдаем сегодня в нашей современной экономике. Разве можно сравнивать Председателя Совета Народных Комиссаров СССР, а в последствии Председателя Совета министров СССР Косыгина, который 46 лет управлял промышленностью и никогда не было сбоя и сегодняшнего Председателя правительства? И кстати Сталин его никогда не подвергал репрессиям. Не потому, что тот прогибался перед ним, а потому, что тот был специалистом высокой пробы.
Мог ли в системе Сталина сработать блат, когда к делу приставляли «своего человека»? Мог. Но он знал, что если его нерадивый протеже провалит дело, то его следующим собеседником станет следователь НКВД, но после разрешения соответствующего партийного органа о привлечении его к ответственности. Сам могу подписаться под этим, ибо сейчас сижу с архивными материалами и готовлю правдивую книгу по этому времени.
Кстати сказать, начиная с 30 и по 50 годы подобные кланы, развивающие кумовство, вырезали под корень, резко оздоровив советское общество. Их фамилии вы тоже найдете в списках «невинно репрессированных» и реабилитированных после смерти Сталина.
Поэтому, если подчиненный проваливал дело в сталинском СССР, то ответственность нес его начальник, совсем как в Древнем и Средневековом Китае, да и современном тоже — наиболее эффективным обществе. Кадры решали все. Они и решили. СССР победил там, где на первый взгляд был обречен проиграть.
Структура общественной власти СССР сталинского периода давала огромное преимущество перед всеми прочими социальными системами за счет отбора талантов из всего народа и их качественно более высокого использования.
Если в Ваших руках сегодня оказалось весьма важное технологическое или организационное нововведение, скажем, изобретение. Как Вы поступите? Быть может, немедленно расскажете секреты конкурентам? Вот это вряд ли — вы с ними смертельные враги. А при Сталине был налажен широчайший обмен опытом, поэтому важнейшие технологические новшества и опыт и удачные управленческие решения стали практически мгновенно расходиться всей по стране-корпорации. Были созданы Научно – технические центры, где можно было найти любую разработку и применить ее в каком – то новом изделии. Сам пользовался этим и будучи на дипломе и в дальнейшем в работе.
Изобретательство и рационализаторство поощрялось. Были, конечно перегибы, многие пользовались рацпредложениями для поднятии заработной платы, но это был дополнительный стимул к развитию. В стране -корпорации нет врагов, только сотрудники и соратники, от кого же скрываться? Это не общество, где все воюют против всех, есть коммерческая тайна, механизмы ее охраны и армии судей и адвокатов, разбирающих бесконечные споры о названии продукта или о том, с какой стороны надо крепить ручку на новую модель чемодана.
Когда пришла перестройка на предприятиях стало вводиться понятие « коммерческая тайна», чтобы загородиться от других предприятий. Разве может страна развиваться в таких условиях? Конечно, нет. У нас одна была тайна, « государственная». Да и то нерадивые специалисты, тащили наши технологии за рубеж, которые потом выдавали за свои.
Японцы сумели построить корпорации, но не сумели построить общество-корпорацию. Японский работник предан корпорации - хозяину. И от этого перехватывает дыхание у либералов. Но советский работник был предан всей стране-корпорации, но это вызывает у либерала дикую ненависть к «рабу-совку - ватнику». Потому что либерал — это подлая воплощенная посредственность и серость, идеал которого такая же посредственность, ограниченная, серая и самодовольная — мелкий хозяйчик, трактирщик, лавочник, по – другому, лоснящееся быдло, которое ничего не делает для общества, а живет только для себя.
Идеал же страны-корпорации — Герой. Это была страна Героев, страна ученых, страна искренних и образованных людей.
Прочные личные взаимоотношения между различными составляющими системы, например, между поставщиками и потребителями являются важнейшими условиями успешной работы структуры. В Японии такие взаимоотношения — часть в национальной культуры. В странах, где культивируется индивидуализм и формализованные межличностные отношения, этот подход обычно не даёт положительных результатов. Наверняка те, кто работал ранее, не забыли контакты между смежниками, времен сталинского СССР, превратившиеся в объект насмешек в перестройку. Это было именно то, что сейчас в Японии, только на государственном уровне.
Продолжение следует. . .