Мне, наверное, приснился глупый кошмар. Не может быть, чтобы нас бомбили. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда! Мы живём не в средневековом мире, где не соблюдаются права человека. Европа не допустит этого кошмара. После второй мировой войны мир одумался и взялся за ум. Хотя…Вьетнаму вон как досталось… Напалмом живых людей жгли. Три миллиона вьетнамцев погибли. Опять же Афганистан, Иран, Ирак…
Югославию когда бомбили, мы же не встали на её защиту… а Ливия?
Нет, всё равно, этого не может быть. Это просто приснилось. Сейчас встану, умоюсь, попью кофе и выяснится, что никаких бомбёжек не было. Не надо на ночь есть, тогда и глупости разные в голову не полезут.
После ванной пошла на кухню варить кофе, автоматически включила телик. Ну вот!!! Зачем ? Всё. Настроение упало.
Всё правда. Бомбили. Не приснилось. Опять погибли люди. Опять разрушения зданий. Европе наплевать на нас. Ну да. Когда Югославию бомбили, мы сидели, смотрели телевизор и чай пили с печеньем. Сейчас наша очередь. Нас убивают, а они по телевизору спокойно смотрят.
Нет, в том -то и дело, что даже не смотрят. Про нас вообще, похоже, никто и слышать не желает.
После утреннего кофе ушла в комнату, села на диван, включила телевизор. На этой программе новости закончились, сейчас переключу на другую. Торопиться всё равно некуда. Работу я потеряла, как только началась война. Ходить некуда. В магазин только. Ну, это ж не часто. Раз в четыре дня. Живу практически взаперти. А куда идти? Искать приключений на свою…?
Неохота как-то лежать на грязной дороге с вывернутыми кишками. Лучше уж культурно, у себя дома. Хотя…и квартиру жаль пачкать, я ж её ремонтировала, старалась. Зачем старалась? Если б знать! Да кто ж мог предполагать?
Люди толпами ходили по гипермаркетам, скупали стройматериалы, сантехнику, паркет, кафель… Все ж думали: «Сейчас отстроимся, отремонтируемся и заживём!» Только город похорошел, только размечтались о красивой жизни…
Ещё бы! Донбасс-арена, дельфинарий, аквапарк, новый планетарий построили, парки и скверы привели в прекрасное состояние! Я только начала с подругами и одноклассниками впервые за много лет свидания назначать в обновлённых местах отдыха! С каким удовольствием мы сидели в парке Щербакова, любовались на вычищенный городской пруд, розарий и вели беседы! Скамеек полно. Теперь, наконец, всем места хватало. Не то, что раньше.
Такая красота стала в Донецке - залюбуешься! А как аэропорт новый всем нравился! А Донецк - Сити! А фонтаны, детские площадки! И на тебе! Помешала этим фашистам наша хорошая жизнь. Решили, что обойдёмся. Никогда хорошо не жили, нечего и привыкать.
Грохнуло так, что показалось, будто это на соседней улице. Я схватила телефон и привычно позвонила подруге.
- Привет! Слышала? Это где?
-У нас…
- А мне кажется, что у нас…
- Значит, где-то посередине.
Расстояние между нами – четыре автобусных остановки, а грохот слышен практически одинаково ей и мне. Снова грохнуло. Ещё сильней. По силе грохота определяем, к кому из нас ближе лёг снаряд.
- Тань! – говорю,- а у нас на подъездах сначала висели смешные бумажки. Там было написано, что во время обстрела надо с тревожными чемоданчиками отправляться к хореографической школе, там нас будет ожидать человек, который отведёт нас в бомбоубежище… А знаешь, где эта школа? Полтора километра будет, наверное… может, даже два.
- Да, не смешно. Они, наверное, думали, что будет, как в Великую Отечественную. Успеют предупредить о бомбёжке, мы успеем убежать, пересидеть где-то, а потом вернуться…
С новыми технологиями это полный бред. Ничего никто не успевает. И бомбёжки в любое время дня и ночи. И без всяких самолётов обходятся. Выстрел- прилёт. И никакой беготни.
Грохнуло. Немного дальше.
- Где сейчас?
- Далеко.
- И от меня далеко. Ну ладно. Не буду тебя отвлекать. Пока.
- Да, пока. Мне надо на работу.
- Будь осторожна.
Ну что я говорю? Ну, как она будет осторожна? Или я, например?
Грохнуло так, что меня сорвало с дивана. Не помню, как очутилась в ванной. Я с сомнением посмотрела на потолок ванной комнаты и поняла, что надо мной два этажа, с тяжёлыми чугунными ваннами и прочей сантехникой. А перекрытия у нас хлипкие, деревянные. Дом-то тридцать пятого года постройки.
Тряхануло. Ну что они делают? Город стоит на горных выработках. Разве можно его так сотрясать? Хватит. Выхожу. Тут не спасёшься. Если засыплет, то точно кранты.
Вышла из ванной, но в комнату не пошла. Постою тут, в коридоре. Стала продумывать варианты спасения на все случаи. Дверь в квартиру железная. Но сейчас эти подлые снаряды пробивают любые двери. Конечно, такая дура разгоняется несколько десятков километров и при попадании разносит к чертям любые железки… Но всё-таки перед моей входной дверью есть ещё подъезд, а там ещё одна железная дверь. Авось и задержит…
А вдруг мне сейчас руки-ноги оторвёт и нечем открывать дверь будет. Хоть оборись, никто не достанет. Я провернула ключ в двери. Пусть лучше открытая стоит.
Стихло вроде. Вернулась в комнату, села на диван. Смотрю телевизор. Сосредоточиться не могу. Глаза рассматривают окно слева от меня. Некрасиво заклеены скотчем стёкла. Испортила. Как потом отмывать? Потом! А будет оно, это «потом»?
Грохнуло так, что затрясся весь дом. Нервы не выдержали. Вскочила. Что же сделать? Не удержат эти хлипкие скотчи осколки, прилетят и проткнут меня всю. Надо было ещё больше скотчей налепить. Как неэстетично…
Какой ералаш в голове! Причём тут эстетика? Ты о безопасности печёшься или о чём?
Бабахнуло так, что хоть на пол падай! Я подбежала к книжному шкафу и стала доставать книги. Выстроила три стопки книг: на каждую створку окна по одной. Ну, всё? Успокоишься теперь? Если что, первый удар примут на себя книги. Сиди и смотри телевизор.
Не могу. Ничего не понятно. Что они там говорят? А как мне спать? В спальне мой диван-кровать стоит прямо у окна. Не засну. В принципе, всё равно спать не дадут. Бомбят же по ночам. Но всё же. Чтобы хоть на час-другой забыться сном, надо придумать что-нибудь.
Придумала. Иду в спальню, достаю запасные большие перьевые подушки, загораживаю окно. Как низко! Сейчас. Подстраиваю сверху ещё маленькие диванные подушки. Нет! Всё это свалится. Так дело не пойдёт.
А! Я их укреплю. Принесла стремянку, завалила её на одну створку окна, чтобы она ножками упёрлась в мой диван, а верхушкой привалила подушки на окне. Всё, некуда им деваться теперь. Хорошо.
Принесла гладильную доску. Привалила вторую половинку окна. Это не очень хорошо. Гораздо меньше устойчивости. Ну, ничего. Если взрывной волной гладилку отбросит от окна, то упадёт она не на голову, а всего-навсего на ноги. Не смертельно. Вот. Другое дело.
До половины высоты окна заложила подушками, а сверху всё равно ничего не удастся сделать. Недавно видела заложенные мешками с песком окна Водоканала. И тоже до половины высоты окна. Ну, ничего. Сделала, что смогла. Теперь, может быть, удастся заснуть ночью. Всё-таки не перед голым окном. Пойду к телевизору.
И снова рядом лёг снаряд. Ну не дадут мне новости посмотреть! Залезла за диван, накрыла голову подушкой и смотрю оттуда.
Наконец-то, сосредоточусь на новостях. Ну вот, всё понятно. Бомбят нас, гады, по-прежнему.
Ночью на пару часов удалось крепко заснуть. Вдруг в два часа ночи стали бить грады. Грохот был такой, что я решила, будто теперь уж точно бьют прямиком по моему дому. Вставать было лень. Казалось, вот-вот и смерть придёт. Я не выдержала и прокричала: «Убивайте быстрее, сволочи! Хватит кишки зря мотать!»
Утром я проснулась с ощущением, что это просто кошмарный сон. Сейчас открою глаза, а там всё хорошо. Мирная жизнь, никаких бомбёжек…
Первый взгляд на окно и настроение сразу ухнуло куда-то…
Подушки на окне, гладилка, стремянка. Фу, как неэстетично! Значит, всё правда!
«Демократичной» Европе наплевать на нас.
Одна радость: эту ночь я пережила и окна у меня пока целы. Может быть, потом ещё и удастся их отмыть от скотчей. Лишь бы это «потом» наступило.