Диалектика

               

В свои 38 лет Константин Григорьевич Сапрыкин умудрился никогда не покидать родной свой город Мозжуйск. Бывало спрашивают его друзья:
- Константин! А ты бывал в Цхалтубо? А в Кисловодске?
На что Сапрыкин с гордостью отвечал:
 - "Есть город, который я вижу во сне.
О, если б вы знали, как дорог
В цветущих акациях город,
В цветущих акациях город..."
- Нет, - говорит, - живу постоянно согласно прописке на улице ткачихи Виноградовой уже 38 лет! Безвылазно! Чем и горжусь!
Вот как сосна корнями вцепится в землю - попробуй их, корни, выкорчевать! Так и Сапрыкин за свои 38 лет оброс корнями, вцепившимися в Землю Моржуйскую - попробуй его из этой земли выковырять...

Но всему хорошему когда-нибудь непременно конец приходит. Так в диалектике прописано: "если всё хорошо, то обязательно случится что-нибудь плохое. Будь готов держать судьбы удар!"
Сапрыкин диалектику не изучал. К удару готов не был. Вызывают его в отдел кадров их родного ордена "Знак Почёта"  предприятия "Мозжуйскшвея", где Костя Сапрыкин технологом прописан. Объявляют ему:
- Ознакомься с приказом директора Скипидарова Мефодия Леонидовича. Направляешься в Хабаровск, в "Хабаровскшвею" для обмена опытом. Свой опыт передашь и ихний изучишь. Командировочные в бухгалтерии, здесь билет на самолёт, вылет через два дня!
- Как это - на самолёт? А поездом нельзя? И ... почему ...я? Почему не Витька Воропаев?
- Кто ж тебя на месяц в командировку отправит? Неделя! А Воропаева... кто же его отпустит? Без него всё производство остановится...

"Хороший сон резко сокращает ваше полётное время!" Формула эта выведена была Константином Григорьевичем Сапрыкиным в первый его командировочный полёт. То ли от растройства, что лететь ему несколько долгих часов, то ли от испуга и волнения, всё ж в воздух он поднимался впервые, но, едва стюардесса скомандовала: "Пристегнуться! Взлетаем!", Константин Григорьевич пристегнулся, закрыл глаза и мгновенно заснул. Проснулся он за 15 минут до посадки, когда стюардесса, правда, другой наружности, скомандовала: "Пристегнуться! Идём на посадку!"
С тех пор стоило только ему услышать: "Пристегнуться! Взлетаем!" - как глаза закрывались и Сапрыкин впадал в спячку.
Жена Сапрыкина, Капитолина Ивановна, часто пользовалась этакой его особенностью. Как только возникнут у Константина Григорьевича поползновения сексуального характера, а Капитолина или не в настроении, или голова у неё заболит, только произнесёт: "Пристегнитесь!...", как Сапрыкин мгновенно засыпает, забыв о всяческих поползновениях.
И надо же было беде случиться. На ровном месте. И, ведь, за язык никто не тянул. Сам ляпнул. А случилась эта беда в курилке их родного учереждения - орденоносного ("Знак Почёта") швейного предприятия "Мозжуйскшвея", где Сапрыкин технологом был прописан.
Трепались в курилке как обычно, об огородах, тёщах, футболе, о привычках да рыбалке. Вот тут-то Константин Григорьевич встрял не по делу, не в тему, рассказав об этой удивительной его особенности.
Выслушали внимательно. И тут Мишка Пряхин из отдела главного механика возьми и брякни:
- Это у тебя условный рефлекс выработался.
(Начитанный, гад, оказался...)
Какое-то время все "пережёвывали" эту пряхинскую мысль, Сапрыкин тоже "пережёвывал", но - молча. Когда же наконец он "пережевал", то воскликнул резко, с дрожью в голосе:
 - Я вам не собака Ивана Петровича Павлова, чтобы рефлексами откликаться на внешние раздражители!
 (Чем доказал, однако, что и он оказался не только начитанным, но и образованным. Куда нынешнему образованию до образования прежних застойных режимов...)

Вот с того самого дня Сапрыкин Константин Григорьевич в курилку больше ни ногой! И правильно, правильно люди говорят, что, мол, "нет худа без добра!" Сапрыкин курить-то бросил, "завязал", говоря по-простому, чем внёс экономию в семейный бюджет. Капитoлина на радостях даже "пристегнитесь!" перестала выговаривать. Но, правда, не надолго.
 Тут такое дело.... В трудовом коллективе "Мозжуйскшвея"  народ прозвал Костю Сапрыкина "собакой Павлова". Только завидят его, так сразу в один голос: "Вон, вона - "собака Павлова" идёт!"
Другой бы в профком побежал бы с требованием пресечь злобное надругательство над человеческим достоинством.Но... слаб человек. Константин Григорьевич с обиды и несправедливости внешней среды запил. А выпивший Сапрыкин всегда искал утешения у соседа, Петра Лукича.
Пётр Лукич Грызлов, 73-ёх лет, сосед Сапрыкиных по комунальной квартире, был человеком состоятельным в отличие от Константина. За ним имелось: 49 томов Большой Советской энциклпопедии, плюс том 50 - "СССР", издания 1949-1958 годов. А также имелась дочь Варя, которая с мужем своим Виталиком, зятем Петра Лукича, проживала в комнатке, в народе прозваной "девичьей", комнатка эта приткнулась к комунальной кухне.
Наличие в хозяйстве БСЭ(Большой Советской энциклопедии) и объясняла жизненную многоопытность Петра Лукича.Человек он был добрый и никогда не отказывал окружающим в советах на животрепещущие темы.
И Сапрыкину, узнав из его пьяных соплей и слёз о горькой обиде, по доброте своей душевной тут же пришёл на помощь.
- Это ты зря, Константин, собачек "павловскими" обозвал. Все мы на этом свете "собаки Павлова". Всем тварям божьим дано: условный рефлекс, как и безусловный. В том числе и человекам. Вот идёшь ты по улице, флюидами - это такой ток, но не электрический, а психический, и вот ты - флюидами чуешь: где-то в толпе обозначилась девица в мини-мини юбке. Вопрос к тебе, Константин: куда направлена директрисса твоего взгляда?
Не-не, ты глазки не отворачивай, не красней, все мы мужики одним мирром мазаны....
Сапрыкин и вправду вдруг протрезвел, глаза в сторону уводит. А Лукич продолжает:
- То-то и оно, что директрисса твоего взгляда остановилась на нижней кромке юбчонки и обозревает скульптурное произведение под названием ножки, достойные кисти мастера Возрождения Микельанджело Буонаротти. О таких ножках ещё и начальник всей русской литературы Пушкин писал:
 Ах! долго я забыть не мог
Две ножки... Грустный, охладелый,
Я всё их помню и во сне
Они тревожат сердце мне.

Вот тебе и условный рефлекс... Увидел ножки - внешний раздражитель - и в стойку, то бишь в условный рефлекс впал.
А тут твоя Капитолина! И видит она, что ты в рефлексии, и директрисса еёного взгляда запаралелилaсь с твоей директриcсой. И получай, друг Костя, женину затрещину. И всё! На месте условного рефлекса возник в тебе безусловный, то есть, вместо пары ножек в твоём мозгу вспыхнуло осознание вины и предательства по отношению к Капке. Вот и думай, теперича Костя, что  страдают условным рефлексом не тока собаки Павлова.

И прислонившись к грызловской жизненной мудрости, успокоился Саприкин. И едва на службе услышит вслед "Вон, "собака Павлова" идёт", остановится, посмотрит грустным взглядом и скажет:
- Все мы твари божьи на этом свете... - и, помолчав чуток, добавит - все мы, все мы в этом мире тленны...
Народ - шарахнулся подальше от него. И всё! Больше никто - "вон, собака Павлова"! Как только видят Сапрыкина - врассыпную от него. И правильно, кому приятно про будущее своё тленье слушать...
А мудрость грызловская Сапрыкину подаренная обернулась ещё одной стороной: пить он бросил. Завязал. И вместо чекушки или портвешки интерес Сапрыкина оборотился к БСЭ. Он теперь одалживался у Петра Лукича томиком, зачитывал каждый от "корочки" до "корочки". Мало, что зачитывал, завёл он тетрадки толстущие и записывал в них самые интересные факты и философские размышления из БСЭ.

А с ростом самосознания и интеллектуальной собственности, стал замечать Саприкин, что, ведь, на каждом шагу натыкаешься не этот условный рефлекс. Тут случай был, загнали весь коллектив "Мозжуйскшвея" на политчас. Каждую неделю такое мероприятие проводилось с целью прочистки мозгов и выявления духовных отщепенцев. И в этот раз всех усадили перед телевизором, в котором прямиком из Москвы показывали первых лиц государства. Специально устроили кинопоказ, чтобы трудовой коллектив проникся, что государство, типа, "Я думаю о вас, душа была полна...." Обсуждалсь в натуре Продовольственная Программа. И Лектор из телевизора глаголил:
  "За истёкший подотчётный период произведено было передовыми сельскими хозяйствами:
    -мяса, а также отходов мясного производства 58 кг на душу нашего советского потребителя;
  - рыбы, а также неродившегося её поголовья в зёрнах - 17,6 кг на душу;
  - молока и сопутствующих ему продуктов - 314 литра на душу;
  - яиц - 239 штук на нос;

И вот лектор читает-читает, а Константин чувствует, что с каждым новым названием у него слюновыделение растёт.Уже было чуть слюной не захлебнулся, но тут Лектор и говорит:
 - В то же самое время отстающими сельскими хозяйствами государству не сдадено:
    - мяса - ........... на душу нашего многострадального населения;
    - рыбы- ..........;
    - молока - ..............;

Слюновыделение прекратилось и до Сапрыкина тут-то и дошёл весь ужас недополучения продовольствия, тут-то и  пришла ему понятка, почему вместо сосисок и колбасы Капитолине его в городском гастрономе постоянно вручают суповый набор "баба яга - костяная нога". Саботаж! И опять столкнулись рефлексы, один - условный, а как про недостачу стали читать - тут -то и
безусловный явился.

А и другой был случай. Выходной был у Константина. Капитолина спала ещё, а Сапрыкин уже на кухне чай распивает. Форточка приоткрыта, утренним весенним свежачком поддувает, птички поют... Идилия, однако. И добавляется к этой кухонной идилии Варя, Петра Лукича дочка, она же - Виталика Кувалдина жена. И появляется она по утренне на кухне - в пеньюаре, прозрачном-прозрачном, прямо - кисейном. А под пеньюаром - ничего! Ни тряпочки! И вот представьте себе Константиново состояние! Естественно, плоть его возмутилась таким безрассудным бесстыдством Варьки и восстала. Как сказал один поэт:

"Я маюсь. Затиснут как змей. Я устал.
Но вот подымаюсь. Долой! Я - восстал!
Я встал. Я вознёсся. Я - царь твой. Я - Крез.
Я - Ра, Озирис. Мне пора. Я воскрес.

В намереньях твёрд я. Куда что девалось.
Я - дух твой. Я - сын твой. Отец твой. Я - Фаллос." (Демьян Фаншель, "ФАЛЛОС")
   
И... и... ну вот совсем до греха уже было близко(а куда денешься - условный рефлекс! а против природы не попрёшь - Иван Петрович Павлов научно доказал), хорошо, в этот момент Виталик в кухню из своей комнатёнки заходит, и так ласково -лаасково Варюхе:
 - Что же ты меня, бесстыжая, перед людьми позоришь, на посмешище выставляешь? Или я тебе на трусы-бустгальтеры не заработал? Полотенцем кухонным хотя бы прикройся!
А сам смотрит на Сапрыкина, и взгляд у него такой пронзительный-пронзительный, мол, знаю я твою кобелиную породу!
А что Сапрыкин? Подавил, подавил он своей силой воли "восстание". Спасибо рефлекс безусловный выручил.

Странная, удивительная жизнь началась у Константина Григорьевича Сапрыкина. Жизнь, наполненная в бореньях с самим с собой. Только возникнет условный рефлекс, как тут же является безусловный. Он ещё у Лукича поспрашивал. Тот ему разъяснил, что это есть единство и борьба противоположностей. Диалектикой прозывается.

С некоторых пор у Капы сексуальные поползновения к Косте стали проявляться. Да ведь Сапрыкин не женского же рода-племени, не стал ссылаться на головную боль. Пресёк он эти поползновения резко, одной фразой:
 - Не о том - говорит, - думаешь, Капа! О диалектике надо думать.
И очередной том БСЭ открывает.