Ящер, как же это здорово — снова быть одной. Снова гулять в месте, где не ходят люди.
Я не хотела убивать животных. А ведь половина нашего отряда должна была охотиться в лесу. Как только я оторвалась от остальных, то сразу же пошла туда, откуда были видны Великие горы — одно из чудес Эндеса. Передо мной открывался чудеснейший вид на тёмно-зелёную долину внизу, а впереди под серо-коричневым солнцем возвышались горы. Я представила, какое там множество пещер, сколько там обитает загадочных существ… Наверное, там есть даже поселения, где люди ещё не знают, что происходит: тьма не дошла дотуда. Только за моей спиной всё было на порядок мрачнее, чем впереди, в Великих горах. Таких холодных и недоступных… Спуститься бы в долину!
— Отстань, — шикнула я на красное пятно, становившееся всё более наглым. Оно крутилось передо мной, словно пытаясь загородить путь.
— Ты сожгла целый город, милая? — Насмешливый и почти не узнаваемый голос. Красное пятно отпрянуло, и перед моим взором появилась… мама.
— Сожгла, — твёрдо ответила я, хотя внутри всё сжалось.
— Ты точно защищаешь Эндес? Ты веришь Ворону — безумцу? — В глазах мамы был странный синий блеск. «Это не она, это не она, это не она», — твердила я себе.
— Да. Как и обещала тебе, точнее как обещала настоящей маме, — дрожа, с большим колебанием произнесла я.
— Я и есть настоящая! Кто здесь ненастоящий, так это… это ты! — закричала она, и её глаза стали круглыми, заняли половину лица. Синие дыры вместо глаз. «Это не она, это не она», — продолжала говорить про себя я, дрожа уже всем телом.
— Моя дочь никогда бы не поступила так! Ты действительно хочешь разрушать?! — Я закрыла уши и глаза, но голос продолжал звучать с той же чёткостью:
— А ведь я… я создавала, я надеялась сделать Эндес лучше!
— Прекрати, — прошептала я.
— Это ты прекрати! У тебя есть только один выход! Это… это… — Я открыла глаза и посмотрела, куда показывает рука галлюцинации: на пропасть, у края которой я стояла минуту назад.
— Ты разрушишь Эндес, если не прекратишь… не… — Галлюцинация исчезла, как только Харуло прыжком набросился на неё. В моей голове призраки уже баталии устраивают.
— Так что мне делать? — всхлипнула я, не ожидая ответа. «Неужели я всё делаю только хуже? Почему я верю Ворону, который мне ничего не рассказывает? И эта книга… Создание и разрушение, значит…» — меня опять преследовали сомнения, хотя я надеялась провести хотя бы несколько часов в полном одиночестве.
— Разрушать. Другого пути нет. — Это голос Харуло: я уже научилась узнавать это скрежетание.
«Нет, выхода у меня два: либо бросаться вниз, либо идти и убивать дальше, — решила я. — А Зелёные всё равно будут сжигать города, потому что так надо. Если я умру сейчас, то лучше не будет ни для кого». После такого заключения я отряхнула новый зелёно-чёрный балахон, с удовлетворением посмотрела на идеально заточенные когти и решила уже идти искать остальных, но не тут-то было.
— Среди нас двоих уничтожать умею только я, — протянул ненавистный голос. Множество красных точек рассыпались перед глазами, и я как будто стала легче, но потеряла контроль над необычайно лёгким телом.
Я стояла на том месте, где стояла пару секунд назад моя вечная галлюцинация. И видела перед собой… Себя? Неужели себя?
Наши глаза встретились: мои круглые красные глаза смотрели на меня зловеще и насмехались надо мной. Я посмотрела на руки того существа, в чьём теле находилась: длиннющие красные пальцы, почти прозрачные и не похожие на человеческие. В голову ударила жуткая паника, и горло сдавил ужас. Я не могла ничего сказать от испуга.
Красноглазая Нэтлиен прошлась по траве, шурша балахоном. Под её неумелыми ногами вся растительность становилась обуглившейся и дымилась. Рука коснулась дерева: дерево вмиг стало угольком, и ворох чёрных листьев полетел наземь.
— Что ты творишь?! — заверещала я, но мой голос искажался и был еле слышен. Теперь я — галлюцинация?
Писк послышался в ближайших кустах. Я с испугом подумала, что это кто-то из Зелёных, но голос был не похож на человеческий. Из зарослей выбежал сине-серебряный алут, семеня маленькими лапками. Я вскрикнула от удивления: несмотря на сложившуюся ситуацию, появление редкого священного животного меня крайне поразило.
Этих трёхухих животных, живущих в лесах рядом с горами, запрещалось убивать. Раньше они считались кем-то вроде маленьких божков, наравне с фениксами, только встречались они в лесах гораздо чаще последних.
— Не приближайся к нему, — замирающим голосом прошептала я, увидев, что Харуло-Нэтлиен, страшно улыбаясь, идёт и протягивает руки к алуту. Алут даже не испугался: напротив, он вытянул мордочку и стал тянуться к рукам Харуло. Я зажмурилась и почти зарыдала, поняв, что ждёт бедное животное*.
Последний вскрик, полный боли; слёзы заструились по моим щекам, мгновенно испаряясь. Я не могла сделать ни шага на негнущихся палках, которые, видимо, считались за ноги.
— Что ты творишь… — только и промямлила я, открыв глаза. Сожжённое тело алута безжизненно валялось у ног красноглазого существа.
— Я-раз-ру-ша-ю, — отчеканил мой собственный голос.
— А я создаю, — донёсся голос из ниоткуда, и рука мамы коснулась маленького трупа. Алут ожил, став прежним, и тут же начал жалобно попискивать и метаться из стороны в сторону, ища укрытия. Я облегчённо вздохнула и благодарно посмотрела в синие глаза, глядевшие на меня из темноты леса. — Но тебе уже вряд ли получится уйти с пути разрушающей… Посмотри на себя. Посмотри, кем ты стала. — Я медленно перевожу взгляд на Харуло и отчаянно всхлипываю.
Снова миллионы искр в глазах, мир вокруг на секунду становится красным, и я как будто теряю сознание. И вот я опять в своём теле. «С каждым разом всё бредовее и бредовее», — усмехнулась я и посмотрела на алута, бегающего взад-вперёд передо мной. Два огромных серо-голубых глаза животного изучающее посмотрели на меня: он ничего не понял из того, что произошло. Но, наверное, уловил перемену в человеке перед ним.
— Иди сюда, — ласково позвала я, и алут бесстрашно побежал ко мне. Я присела на корточки и взяла на руки прекрасное создание. Тут же оно благодарно запищало и стало принюхиваться к моим пальцам. По размеру алут был совсем как эндесийский котёнок: его легко можно было уместить в ладони.
Стараясь забыть о видениях, преследовавших меня постоянно, я гладила алута и смотрела на небо, на сожжённое дерево, на гущу синего леса впереди как ни в чём не бывало.
Наверху пронеслась бордово-чёрная тень, и я ясно различила громадные крылья и поблёскивающие янтарные глаза. По телу пробежали мурашки. «Опять галлюцинация?!» — заскрежетала я зубами, но громкий испуганный писк алута меня разубедил в этом. Зверёк поглядел на меня в последний раз, повернув голову, посмотрел наверх и убежал. Я ошарашено наблюдала за небом. Неужели я видела дракона? Дракона?!
Я выбежала снова на край пропасти, откуда было видно небо над горами и долиной, и стала внимательно всматриваться в пейзаж.
— Э-эй! — закричала я, не уверенная, что это хорошая идея.
— Что ты кричишь? — раздался сзади хладнокровный женский голос. Я вздрогнула и обернулась. Сзади стояла вполне реальная девушка с бордовыми волосами, одетая во всё тёмное. Она непроницаемо смотрела на меня голубым глазом, а насчёт полностью белого другого глаза я сомневалась, может ли она что-то им видеть. Я отступила на пару шагов, рассматривая с подозрением девушку. «Так, а куда делся дракон?» — подумала я лихорадочно. Заметив на поясе незнакомки ножны, я положила ладонь на рукоять своего оружия. «Ящеровы галлюцинации! Таких у меня ещё не было!»
— Кто ты? — спросила девушка, и я приготовилась к атаке.
— Мне больше интересно, кто ты, — с напором прошипела я.
— Та, кого ты видишь перед собой, — усмехнулась девушка. — Я спросила тебя первой, и ты должна ответить. — Я фыркнула и, молниеносно вынув меч отработанным движением, понеслась в сторону незнакомки. Ну, а мало ли? Вряд ли эндесийцы будут гулять по лесу рядом с сожжёнными городами в одиночку.
Я была уверена в своей победе, но в чём не была уверена, так это в том, надо ли вообще побеждать. Поэтому перед самым носом незнакомки я затормозила и, увидев, что на её лице — ноль реакции, раздражённо спросила:
— Ты будешь драться или нет?
— С тобой? Нет, — засмеялась незнакомка.
— Да кто ты?! — завопила я, рассерженная, и уже была готова полоснуть по странной девушке мечом, но она остановила его, просто подняв руку в воздух. Глядя на меня, как на капризного ребёнка, она ждала моих последующих действий. Меч выскользнул у меня из рук, когда она сжала правую руку и опустила вниз кулак. В ответ я разъярённо стала размахивать руками, но женщина не выглядела испуганной.
— Кто ты такая?! — повторила я более злобно. — Да я тебя сейчас…
— Ты слышал, Элдор? — Незнакомка обратилась к пустому месту, где внезапно появился из ничего тёмно-бордовый дракон, которого я недавно видела. — На нас напали! — Девушка улыбнулась и посмотрела на меня. Мои кулаки были словно парализованы и висели в воздухе.
— Твоя очередь отвечать на вопросы.
— Вообще-то твоя, — огрызнулась я, но мне было слишком жалко оставлять в воздухе свои руки, поэтому я в конце концов решила повиноваться.
— Откуда ты пришла?
— Из… Оэгрэса, — сдавленно произнесла я, решив не врать. Хотя доверия девушка не вызывала.
— И что ты тут делаешь? — Женщина внимательно посмотрела на меня, и тут до меня дошло, что она видит обоими глазами — и ещё как видит: как будто изучает меня изнутри спокойным взглядом.
— Я… — «Уничтожаю» — прохрипел внутренний голос, смеясь. Я вздрогнула и поспешила ответить: — Я воюю. — Из уст незнакомки вырвался негромкий смешок, и она вскинула брови:
— Одна? — Я вскипела.
— Ну да, конечно, одна! — хмыкнула я, сдавливая злость.
— Хорошо, хорошо. — Девушка прикрыла глаза и открыла их через несколько секунд: — Давай так. С кем ты воюешь и кто твои союзники?
— Какое тебе дело?! — Я попыталась вырвать кулаки из невидимых оков, висящих в воздухе, напрягая все силы. Потом попыталась пнуть стоящую напротив девушку ногой, но и эта конечность повисла в воздухе, стоило незнакомке взмахнуть рукой. Как она это делала, я даже не догадывалась.
— Я воюю… с Тенями.
— Тени? — Девушка нахмурилась, словно что-то вспоминая.
— Я из Зелёного отряда. — Я показала взглядом на свой балахон.
— Ты знаешь, кто сжёг город? — Женщина подошла ещё ближе, не отрывая взгляда от меня.
— …Мы. — После этого слова во рту осталась горечь, и я скривилась — то ли от стыда, то ли от взгляда девушки. — У меня… у нас не было выхода. Тени боятся огня. Мы освободили город от тьмы. Там всё равно не осталось жителей, — оправдалась я.
— И какой ценой освободили, — задумчиво произнесла девушка и провела рукой по воздуху. Я покачнулась и чуть не упала, но всё же была рада снова быть свободной. Теперь я настороженно ждала, что сделает незнакомка.
— …И откуда ты, такая маленькая, взялась в этом самом отряде? Он состоит из таких же злобных подростков? — поинтересовалась с лёгкой насмешкой девушка, и я заскрипела зубами. Наверное, она ещё видела, как я покраснела после заданных незнакомкой вопросов.
— Не твоё дело, — пробурчала я смущённо и отвела взгляд. — Ты же всё равно убьёшь меня. — Я подняла меч с травы и вытерла его специальной тряпочкой, хотя он толком и не запачкался. Больше вступать в битву я не собиралась.
Незнакомка чуть слышно засмеялась, словно давая мне понять, что у неё рука не поднимется на такую, как я. Мне было жутко стыдно и неловко стоять перед ней в молчании и ждать непонятно чего.
— Отведи меня к своему командиру.
— К Чернильнику или Ворону?
— Я не знаю этих имён. Я прошу тебя отвести меня к самому главному человеку в твоём отряде. — Я попыталась прожечь взглядом девушку, но у меня это получалось не так хорошо, как у самой незнакомки. «И достанется же мне люлей…» — огорчённо вздохнула я, прекрасно осознавая, что другого выхода нет.
— И где ты, голубушка, взяла эту… эту странную леди с драконом? — спросил Лис, и я покачала головой. Лис принялся покручивать лапой-рукой изящную брошку на своей рубашке, и я наблюдала за этим процессом, напрочь отключившись от реальности. В шатре Хаглэс о чём-то приглушённо беседовал с незнакомкой, а командиры отрядов собрались у входа в шатёр, вслушиваясь в каждое слово и пытаясь его разобрать. Не слышно было ничего, кроме невнятных голосов и редких смешков Ворона.
Остальные уже наверняка улеглись спать под сгущающимися сумерками. А я сидела, как избранная, среди командиров, которые травили шуточки и обсуждали странную девушку и её дракона (который снова куда-то исчез).
— Ещё одна обуза, — устало промямлил Кукловод, глядя в никуда. — Говорил же Хаглэсу… Не бери кого попало… А он каких-то девчонок к себе в армию берёт, которые вообще понятия не имеют, как нужно сражаться… — Я оскорбилась, но не подала виду: с Кукловодом спорить бесполезно, да и он часто ворчал насчёт других. К этому я уже успела привыкнуть, я привыкла даже к бесчисленным насмешкам Лазурного, от которого меня героически спасала Синица.
— Да так-то она и не выглядит хилой, — заметил Лазурный, покосившись на шатёр. — В отличие от некоторых. — Наши взгляды встретились, но тут же Лазурный получил щелчок по лбу от Синицы. Я торжествующе улыбнулась, в то время как парень потирал лоб.
— Давайте не ссориться, — пропел Лис, подтачивая пилочкой ногти. — Дорогуша, не обращай внимания на этого неотёсанного мальчишку, — обратился парень ко мне. Я кивнула и снова выстрелила взглядом в сторону Лазурного.
— Вот-вот, — подмигнул мне Чернильник. — Помнится, Лазурный сам был слабым и тощим, как червяк, когда его только подобрали с улицы. — Видимо, Лазурный был обязан жизнью Чернильнику, потому что парень относился к нему как к святому.
Мы болтали ни о чём каждый вечер, и я чувствовала себя в своей тарелке. Молчали только Туманная, которая всегда читала очередную книгу (она, наверное, с собой библиотеку таскала) и Трёхрогий, который смеялся над шутками, с интересом слушал истории, но никогда сам не заговаривал — да его никогда в этом не упрекали, как будто так и должно быть.
Я чувствовала себя спокойно в этой компании, сидя под звёздами. Меня волновал только тот человек, который находился сейчас совсем рядом с Хаглэсом. Что скажет Ворон?
Ответ на этот вопрос не заставил себя ждать, потому что через час (это время пролетело словно минута) из шатра вышел Хаглэс, а за ним и девушка.
— Знакомьтесь, это Релин, и с этого дня она — одна из нас. — Все посмотрели на Хаглэса, как на сумасшедшего (впрочем, на него всегда следовало так смотреть, потому что его решения всегда были непредсказуемыми). Затем взгляды командиров устремились на Релин, безмятежно глядящую вдаль и как будто безучастную ко всему.
— Добро пожаловать, — в один голос воскликнули Чернильник и Синица, самые дружелюбные в Зелёном Отряде. Дальше протянули приветствие Лазурный, Трёхрогий, Туманная и Бешеный Лис, а Кукловод молча пялился на Релин. Я кивнула Релин, когда заметила её взгляд на себе.
— Теперь придумаем кличку, — шепнул Лазурный заговорческим тоном, когда Релин куда-то исчезла, а Хаглэс, по традиции, пошёл разгуливать по ночному лесу.
— Да что тут думать? У неё дракон — бордовый, волосы — бордовые, плащ — бордовый… — протянул Кукловод.
— Э-э… Бордовая? — спросила я.
— Больше пафоса, моя юная подруга! — задорно откликнулся Лис. — Пусть она будет… Рубиновая! Красиво, коротко, звучно. Все согласны? — Остальные неспеша закивали.
— Странный метод придумывания кличек, — пробурчала я.
— Как хотим, так и придумываем, — хихикнула Синица. — Кстати, тебе мы так и не придумали кличку.
— Давайте назовём её… Криворукая! Или… Госпожа Трусливость! — предложил Лазурный и заржал.
— Фантазия так и блещет, — заметил Лис. — Голубушка, какую бы ты кличку себе сама хотела? — Я задумалась.
— Мне бы «Рубиновая» подошло бы больше, чем ей, — сказала я, покручивая прядь алых волос.
— Не-не-не. Давайте лучше оставим это на потом, мы ещё не разобрались толком, кто она такая, — произнёс Чернильник.
— А я-то уже давно понял, кто она… Выпендрёжница, вот кто. — Лазурного опять ткнула в бок непримиримая Синица, которая в случае чего могла настучать по башке любому.
— Ну, тогда до завтра, — заключила Синица. — Если честно, то я совсем не доверяю этой Релин… то есть Рубиновой, — произнесла Синица уже чуть тише. Я энергично закивала, а остальные, попрощавшись, стали расходиться.
— Не обижайся на Лазурного, если что. Ладно? Он на самом деле парень хороший, — обратилась ко мне Синица, когда все покинули место у шатра.
— Я не обижаюсь на идиотов, — хвастливо сказала я и тут же получила за это подзатыльник.
— Тебе бы в детском саду работать, детей воспитывать, — слегка обиженно фыркнула я.
— Это место и есть детский сад. Здесь тоже много кого надо воспитывать, — потрепала меня по макушке Синица и юркнула в темноту. Я сидела у догорающего костра и всматривалась в звёзды. Теперь, когда я была одна, красное пятно стало заметнее. Оно проедало мне весь мозг, а я никому не могла сказать об этом. «Что же мне с тобой делать, проклятая галлюцинация?» — сокрушённо подумала я.
«У тебя только один выход», — ответил знакомый, но страшно изменившийся голос.
Тем не менее, всё было слишком спокойно. Несмотря на то, что желание полетать над долиной в свободном полёте усиливалось. Звёзд становилось больше, тьма как будто бы покидала этот край. И минуту назад мне было так уютно… Если бы не этот холод в голове от безумия, который искажал мои воспоминания и мир вокруг, всё было бы слишком спокойно…
Мне было не по себе.