Недавно, значит, спросили, какой повод послужил мне окончательно стать мизантропом. Я как-то отнекивался, говорил, что никакой я не мизантроп, но задающие вопрос люди, пожалуй, слишком хорошо меня знали, вернее не меня, а моё отношение к людям, поэтому отстреляться так легко у меня не получилось, и пришлось отвечать.
В общем, сидел я как-то в своём просторном сквере Фадеева, тупил как обычно от безделья и жары и вот вижу такую интересную картину: на скамейке сидит дедушка, а вокруг него вьются не то журналисты, не то просто любящие доебаться люди. Дедушка, вроде, как дедушка, на ветерана смахивал, потому что на левой стороне пиджака висело несколько орденов, но, зная всю щедрость совкового правительства на награды, это вполне спокойно могли быть медали “Ударнику труда” или ещё что-то в этом роде. У старца была большая и густая борода; на скамейке рядом лежала трость. Люди, вьющиеся вокруг деда, были похожи на хипстеров или на бомжей (что в принципе одно и то же). Задавали эти люди вопросы дедушке и, судя по его искажённому лицу, вопросов этих было вагон…нет, товарняк целый, длиннющий такой, его ещё ждать нужно полчаса пока проедет.
Я незаметно подошёл ко всему этому зрелищу и, подсев на соседнюю скамейку, начал подслушивать:
- А честным надо быть?
- А как же? С правдой сейчас самым крутым будешь (тут дедушка пальцы расставил как это делают, когда про крутость говорят), везде врут, а ты правду рубишь, линию, так сказать свою гнёшь.
- В бога нужно верить?
- Это кому что думается. Я вот до сих пор не пойму. Власть всегда учила, что религия – это затмение такое, разума, значит, а бабушка родная, очень набожная была. В детстве помню молитвы с сестрёнкой наизусть учили. (тут я поморщился: не нравится мне вся эта религиозная дурь)
- А людей надо любить?
- Обязательно. Мы столько всего пережили: войны, голод, всякие перестройки, Ельцинов, Горбачёвых. Чтобы этого всего не было, все мы должны быть друг другу братьями и сёстрами, любить всех на свете.
- Ой, а мы тоже людей любим. Мы вообще филантропы, помогаем, то есть, бедным и т.д.
- Хорошо, хорошо, дело правильное. (лицо старика всё это время заметно искажалось к моменту произнесения этой фразы его улыбка была уже в самом уголке рта и вот-вот грозилась превратиться во что-то демоническое)
- Слушайте, а если вы любите людей, может поможете нам? Просто нашему сообществу средств не хватает, а получаем мы их от таких добродушных как вы.
Здесь я вообще не понял. Либо это очень тупые ребята, которым просто нечем заняться, либо это мошенники, которые сдирают деньги таким нехитрым способом. Получалось, что эти “филантропы” просто просили денег у людей, намекая на гуманистические чувства, и либо действительно раздавали их бедным, либо пропивали их на йагермаэстер в соседнем дворе. Оба случая давали повод их ненавидить, а ещё лучше побить. И я, не дожидаясь ответа, уже было пошёл предотвращать обман, как вдруг дед весь побелел, состроил удивлённую гневную гримасу и сказанул то, от чего я просто сел обратно: “Чего-чегоооооо?! Да вы вообще что ли вконец обарзели, твари ебучие? Не учатся нихрена, одеты как бомжи, молодёжь ещё, тьфу, филантропы. Я ****ь ненавижу этих людей ****ых, вот именно из-за таких как вы. Поэтому идите вы всех в одно хорошее место.” И с молниеносной скоростью, совсем не характерной для его возраста, он схватил свою клюку и пошёл прочь из парка.
Прошло минут семь, пока я успел выйти из когнитивного диссонанса. Я был чуть ли не в эйфории в этот момент. Хипстеры ещё тупили, и лишь один из них, самый ушлый сказал: “Хера се ветеран”. А потом я тоже встал и пошёл куда-то.
4.07.2016