Филоложество и мудроёбие: порнографический дуэт под "Пролитым вином"
[Ангел Теплый 01.08.2016 05:41]
...Водкин сейчас как раз в том самом состоянии духа и тела, чтобы вынырнуть из точно такой же лужи в квартире незамужней безработной Саранчевой.
- Нихуясе! - приятно изумилась Саранчева, увидев показавшуюся из вина водкинскую головку.
- Водкин, ***жник, - представился Водкин.
- Это хорошо, - обрадовалась Саранчева, - а то меня все ёбыри бросили. Сижу тут одна как дура с белой шеей.
Саранчева сидела в короткой растянутой кофточке без трусов. По левой ляжке у ней полз клоп.
Водкин протянул руку, чтобы щелчком сбить клопа, но промахнулся.
- Это балконные клопы, они не кусаются, только воняют. Вон у меня их сколько на потолке! - с гордостью показала Саранчева, - А под люстрой мушки. Смотри, как они летают: по кругу - прямыми углами.
Водкин посмотрел вверх и тут же пожалел об этом, потому что мушки вертолётами закружились над головой, и от шума их крылышек красавицы стали блевать друг дружке на красивые платья.
- Развел тут бордель в голове, - ворчала Саранчева, разгоняя блюющих красавиц длинными грязными ногтями, - прочь, прочь распутные музы! Вы поите больного сладким ядом, в то время как истинными лекарством будет для него плетка философии. Узнаешь ли ты меня, Боэций?
- Я ***жник, - оправдывался Водкин.
Он испугался, что Саранчева сейчас сама влезет к нему в голову холодными немытыми ногами.
- Это хорошо, - обрадовалась Саранчева, - мне как раз сейчас *** в жопе не хватает.
Водкин испугался еще больше.
- Может, философией займемся?
На стене у Саранчевой висели философские инструменты: грубые, но действенные орудия диалектики - мясницкий нож для делений и кожаная петля для определений; старая, но опасная бритва Оккама; молот мастерового Ницке; рулон добротного матерьялизма; экзистенцианальный расширитель сознания и клизма психоанализма...
[Илья Романенко 01.08.2016 08:50]
- Вы меня ненавидите? - спросил Водкин.
- Презираю! - фыркнула Саранчева, как лиса.
- Дайте мне по морде, - сказал Водкин, смотря Саранчевой в глаза.
Воздух рассек тот прекрасный звук, с которым женские пальчики и ладонь соприкасаются с помятой рожей.
- Ох - охнул Водкин - огонь! Дайте вас поцелую!
- Целуйте, - пропела Саранчева.
Ее губы имели вкус коньяка, и по телу Водкина пробежал холодок, превратившийся в тепло внизу живота.
- У вас тут большая кровать...
- Да, но я предпочитаю на полу, на подоконнике, на книжной полке, и немного на люстре, потому что сегодня воскресенье.
- Вам нравится когда это делают нежно?
- Нет, я люблю когда из глаз сыплются искры, а изо рта летят слюни!
И заиграл "Tear you apart" от Она Хочет Мести.
[Ангел Теплый 01.08.2016 14:44]
Саранчева стала извиваться, сбросила с себя кофточку прямо в винную лужу и тут же вытерла её ногой.
- Теперь тебе так просто не смыться! - торжествующе прыгнула она к Водкину на грудь и впилась поцелуем в горло.
- Я буду тебя до смерти! - страстно прошептала Саранчева в солнечное сплетение, - Я умру на тебе, и ты останешься один на один с моим теплым эротичным трупом. Ты потащишь его за ногу в ванную, а он, дважды пропотевший - от секса и от смерти - будет липнуть нежными ягодицами к свежеотлакированному паркету. Потом тебе придется взять мясницкий нож и заняться делением. Делить можно двумя способами: можно отрезать голову, руки, ноги и всё это выбросить по частям; а можно спустить в ванну кровь, снять кожу, мякоть, вытащить внутренности. Возни много, но зато от костей легче избавиться: всё остальное можно заморозить, а потом по случаю скормить сослуживцам.
- И это правильно! - воскликнул Водкин и ощупал мясные саранчевые ляжки, - а-ну покажь, как его использовать!
- О, это просто! - Саранчева схватила со стены нож диалектики. - Смотри: берем человека, отделяем от него смерть - получаем бога... что-то не отделяется... ладно... отделяем разум (это гораздо проще) - получаем животное; отнимаем жизнь - имеем тело; убираем тело - остается лужица на полу, ибо тело - сущее.
- Немного непривычно? - разделавшись с человеком, обернулась к Водкину Саранчева, - Обычно мы взбираемся по древу Порфирия, не замечая, что оно растет корнями вверх.
- Я слаб в философиях, преспокойно путаю определения, - привел Водкин Саранчеву в восторг.
- Мерзкий! Милый! Невыносимый! Я хочу, чтоб ты отымел меня во все ипостаси, - Саранчева сладко лизнула Водкину подмышку и нежно-стыдливо шепнула: - Можешь вставить мне по самую сущность.
И глядя тёмными глазками Водкину в ноздрю, истекла последним признанием:
- Ипостась и сущность - это одно и то же...
[Илья Романенко 02.08.2016 13:41]
- Как ловко! - воскликнул Водкин, когда кофта Саранчевой оказалась в луже.
После прыжка Саранчевой и ожога на шее от поцелуя, Водкин ловко перевернулся и заглянул в две черные жемчужины сверху.
- О, безумное создание! Ты не умрешь. Ты будешь воскресать, пока мои силы не иссякнут. Сегодня ножи - мои руки, и они не станут отделять и резать. Они будут познавать, будут пить и впитывать. Неистовая! Чувственная! Они захотят вобрать все, запомнить каждый миллиметр, и я не имею власти над ними...
- ...берем человека, отделяем от него смерть - получаем бога... что-то не отделяется... ладно... отделяем разум, - распевала Саранчева.
- Конечно-конечно. Это очень интересно, - Водкин ответил глухо, потому что уже изучал все то, что обычно скрывается под кофточками.
Руки перестали быть его руками. Рот перестал быть его ртом. Что-то сломалось в голове, и он перестал помнить себя.
Тепло внизу его живота разорвалось гранатой и смешало все: волосы и пальцы, философию и грязь, твердое и мягкое, порывы и падения обмякшего тела.
[Ангел Теплый 02.08.2016 15:25]
После того, как своими волшебными руками Водкин снял с Саранчевой разум и смерть, она превратилась в обезумевшее божественное животное. Её густая грива, наэлектризовавшись, встала дыбом. Она то прижималась к Водкину грудью, кусала ему губы, лизала плечи, то выгибалась дугой, запрокидывая голову. От её воплей проснулись соседи и стали стучаться в тонкие стенки. Разделанный человек схватил молоток Ницке и посадил в ответ на стены несколько свежих трещин. Соседи перестали стучаться и высунулись из своих окон.
- Кришнаитка вонючая! - выкрикнула соседка справа.
- Милицию вызовем! - пообещала соседка слева.
- Ты к психиатру не пробовала обращаться? - осведомился, закурив, алкаш снизу.
Но Саранчева с ними не разговаривала и даже их не слышала. Она слышала только тяжелое дыхание Водкина, а Водкин слышал её стоны, хохот, визги и подвывания.
Соседи на полную громкость вывернули свои телевизоры и ревущие краны.
Водкин познавал Саранчеву в чисто выбритую бритвой Оккама одну единственную сущность. Её сущность была узкой и плотной, пылающей и влажной. Она давала понять её всё глубже и глубже, лягушкой выворачивая растянутые паховые связки.
Никакого сознания нет и никогда не было. Эти двое отличались от обезьян, собак, рептилий, вирусов, компьютерных программ и философских зомби не драйвом, не качеством, а только порядком. Саранчева хотела Водкина, и она знала, что он знает, что она его хочет; и она знала, что он знает, что она знает, что он знает, что она его хочет; и она знала, что он знает, что она знает, что он знает, что она знает, что он знает, что она его хочет; и она знала, что он знает, что она знает, что он знает, что она знает, что он знает, что она знает, что он знает, что она его хочет...
[Ангел Теплый 04.08.2016 11:17]
Я хочу, хочу, хочу тебя! Чистого, сильного, гениального и возвышающего.
Я хочу, хочу, хочу тебя! Грязного, уставшего, безумного и совершенно пьяного.
Я хочу, хочу, хочу тебя! В свои чистые истоки и росистые розы!
Я хочу, хочу, хочу тебя! Бессмысленно, бесцельно, больно, в жопу!
Нет никакой сущности. Нет никакой ипостаси. Есть только способность придавать смысл существованию. Каков он, огромный или крошечный, наш жизненный мир? - мы никогда не узнаем, если будем держаться посередине. А, может быть, доходя до края, мы каждый раз его расширяем?
Я люблю гулять по окраинам. И как-то раз, сидя на берегу реки-пустоты (а tom по-датски - пустота, n'est-ce pas?), я услышала медленные шаги; вскочила, чтоб никто не подумал, что я здесь сру (а именно этим я и занималась), и увидела тебя, прекрасного, безумного и совершенно пьяного, а ты увидел то, что я насрала.
- Какое восхитительное говно! - сказал ты и наступил в него.
А я подумала, вот педрила! На такое способен лишь настоящий мужчина.
Водкин, милый, любимый, родной!
Ты - мой бог! Ты - мой херой! С тобой!
Мне уже не нужна клизма. Дай мне подтереться кусочком матерьялизма.
Кто-кто, а я знаю, что мир идеален. Ведь можно сношаться одними умами.
[Ангел Теплый 04.08.2016 11:19]
КОНЕЦ
***
начало здесь
http://www.proza.ru/2016/07/22/1394