Глава 22
…Алик выронил подкуренную сигарету, от неожиданности, когда больно шарахнуло по ушам разорвавшейся поблизости гранатой. Он вскочил, столкнулся со своим помощником, который мало что соображал, отпихнул его и полез за оружием. Судя по всему началась атака русских; всё-таки смогли проследить его перемещение со спутников, или же кто-то навел. Хреновые дела, в таком случае.
Выскочив из палатки, увидел что из посланных Александром охранников уцелел только один, и то катается по земле и кричит, держась за окровавленное лицо. Вот дернулся и затих. Китаец растерянно огляделся; кругом мечутся свои же, перепуганные, глаза расширенные, кричат, сталкиваются, оружие побросали, то и дело кто-нибудь из них взмахивает руками и падает. И главное – не слышно автоматных очередей, не понять откуда стреляют. Неужели используют глушители?
Из палатки выскочил помощник, вскидывая автомат и собираясь стрелять. Тут же рухнул пластом, выронив оружие из рук, дернулся пару раз и затих. Второго помощника постигла та же участь; не сделал и двух шагов, как голова разлетелась месивом мозгов и костей, тело рухнуло без звука, забрызгав палатку кровью.
Алик поднял пистолет, собираясь отстреливаться наугад, но спустя доли мига оружие вырвало из руки с нечеловеческой силой, лишь громко лязгнуло. Он бросился в палатку, собираясь отыскать пульт и взрывать пленных, вернулся на улицу, но не успел нажать кнопку, как коробочка пульта разлетелась на мелкие кусочки; неведомый снайпер контролировал каждое его движение, но почему-то оставлял в живых, скорее всего хотел взять в плен и допросить.
Группа перепуганных соотечественников-нелегалов, что спали в грузовике, попрыгала с машины и ломанулась в лес, с воплями. Но едва пробежала несколько десятков метров, как мощным взрывом пятнадцать человек разметало по окрестностям. Вдалеке прогремело еще несколько взрывов; китаец понял что выставленные посты перестали существовать. Спустя мгновение и вовсе заложило уши – весь окружающий лес взметнулся стеной огня, пожирая последних уцелевших. На стоянке остались только грузовики и десятки трупов, двое или трое были еще живы и громко стонали. Мало-помалу всё начало затягивать дымом
Не надеясь больше ни на что, будь прокляты эти русские, Алик побежал в лес, обогнув палатку, собираясь в одиночку добраться до границы. И, собравшись с силами, повторить попытку через несколько лет. Оставаться и попадать в плен он не собирался; лучше принять смерть, чем попасть в русскую тюрьму. Лучше смерть.
Где-то через полчаса бега он перешел на шаг, силы были уже не те, в такие годы лучше не подвергать себя таким физическим нагрузкам. Высмотрев залитую лунным светом полянку, Алик направился туда, собираясь определиться на местности с помощью карты и специального электронного устройства, встроенного в наручные часы. Оружия и связи теперь не было, приходилось рассчитывать только на собственные силы, и уходить как можно быстрее к границе, пока не закрылся “коридор”, и русские не вычислили подкупленных пограничников. А то, что это в ближайшем времени произойдет, можно было не сомневаться. Ихние спецы мгновенно сведут все ниточки воедино, и перекроют границу надежно, поэтому следовало поторапливаться.
Он дошел до полянки, уселся под могучей старой сосной, переводя дыхание, достал карту и принялся определять свое местоположение. По идее нужно было выходить к небольшой речушке и двигаться вдоль её берега к Амуру, но где она эта речка теперь? В какой стороне? Начнешь блудить и кружить, вообще на русских наткнешься; их теперь в тайге наверняка несколько дивизий собралось, ищут разбежавшихся, если конечно кто-то еще смог выжить и скрыться в лесу.
Получалось, что до речки около двух километров на северо-запад. Алик со вздохом поднялся, идти не хотелось, наваливалась апатия ко всему, но надо было действовать, а не раскисать. Чуть промедлишь, и эти минуты могут оказаться роковыми.
Хотел было выругаться, тихонько, но слова застряли на языке; на полянку бесшумно выдвинулся человек с винтовкой в руке.
Алик отступил к сосне и уперся спиной в её ствол. Он все понял сразу, теперь ему никуда отсюда уходить не придется, здесь он и останется навсегда; иначе бы незнакомец приказал ложиться на землю или поднимать руки, но тот не произнес ни слова, лишь бесшумно двигался к нему, поднимая оружие и собираясь стрелять.
Голос, такой знакомый голос, заставил китайца вздрогнуть. Именно этот голос иногда звучал в ночных кошмарах:
- Вот и встретились.
- Петрович? Это ты?
- Узнал, гаденыш? Ну вот и хорошо. На этом наша история и завершится.
Алик хотел было вскинуть руки, затянуть разговор, хоть как-то оттянуть неизбежное, но темноту ночи разорвала яркая вспышка, и мир для него перестал существовать.
* * *
Десантники еще немного понаблюдали за стоянкой, выявляя уцелевших. Потом, когда Петрович отправился на разборки со своим старым врагом, осторожно вышли из кустов, оставив Кравцова прикрывать их на всякий случай, вполне мог кто-то затаиться, или же прибежать с уцелевших постов. Хотя вряд ли, любой бы дернул подальше от этого места, спасая свою шкуру и носки, тут не до геройства, когда гремят взрывы и орут умирающие.
Лавров осторожно приблизился к грузовику с пленными. Требовалось проверить, все ли уцелели. Заодно и следовало обезопаситься самому – вполне могли освободиться во время перестрелки и напасть едва откроешь борт, они ж не знают что свои пришли, мало ли какой фокус могут выкинуть.
Стукнул прикладом в борт, знаком показав Никитину отойти подальше. Спросил громко:
- Все живы?
Тишина. Похоже затаились, не зная как понимать такой вопрос, или же готовят атаку в направлении голоса. Батяня на всякий случай переместился в другое место. Опять спросил:
- Никого не зацепило?
Внутри приглушенно выругались, видимо поняли что напасть не удастся. Спустя несколько долгих мгновений, глухо донеслось:
- А ты кто?
Батяня опять сместился, на всякий случай. Назвался, как положено:
- Майор Лавров. Спецназ ВДВ.
- А чо бегаешь туда-сюда?
Никитин расплылся в улыбке, подавив смех, но промолчал. Майор тоже едва удержался от смеха. Ответил в том же тоне:
- А хрен тебя знает, может с кулаками полезешь.
Донеслось, уже с уважением:
- Бывалый…
Батяня отошел от борта, встал напротив.
- Ну вылезайте, что ли, китайцев больше нету.
Тент шелохнулся, потом вовсе отодвинулся. И на землю спрыгнул здоровенный мужик, гораздо выше десантников, и намного шире в плечах. Движения были вялые, судя по всему с трудом держался на ногах после лошадиных доз снотворного, но глаза горели мрачным пламенем, выделяясь на небритом осунувшемся лице очень контрастно. Следом выпрыгнул еще один такой же богатырь, но не удержался на ногах и завалился набок. Потом появился молодой парень, и тот самый, которого таскали в палатку. Вдвоем принялись поднимать упавшего.
Выпрыгнувший первым в это время огляделся и всё сразу понял. Облегченно выдохнув, уселся прямо на землю и расслабился. Но даже сидящим был почти вровень с десантниками. Прогудел:
- Пожрать есть чё, мужики?
Лавров с Никитиным переглянулись. Дружно пожали плечами.
- Поискать надо.
- Мля, неделю ничё не ел, трындец полный…
Батяня указал на палатку, не собираясь пока тратить время на разговоры; надо было еще боеголовку осмотреть:
- Сходи там посмотри, здоровяк. Наверняка найдется что-нибудь.
Оставив отощавших от плена и наркоты приходить в себя, десантники проверили третью машину, откуда горохом посыпались китайцы во время боя, и нашли еще одного; забился под лавку и только смотрел вытаращенными глазами, смешно выглядя в свете фонарика.
Никитин запрыгнул в кузов, ухватил китайца за шиворот, и выкинул из машины. Узкоглазый что-то жалобно запричитал на своем языке, и сжался в комок, со страхом глядя на майора, возле которого упал.
Старлей спрыгнул, потеряв интерес к найденному. Заглянул в средний грузовик, посветив фонариком. Удовлетворенно хмыкнул, откидывая тент полностью:
- Нашлась, родимая.
Через минуту и вовсе выпал из этого мира, обследуя боеголовку и отыскивая все инородные устройства. Чуть погодя к нему присоединился пленный радиоразведчик; хоть и был предельно измотан, но всё же нашел в себе необходимые силы.
Лавров же оттащил найденного китайца поближе к освобожденным, затем обследовал трупы. Пришлось вынужденно прекратить страдания двоих; все равно последние минуты доживали. Прижав микрофон, позвал Кравцова.
- Сергей, слезай с дерева, похоже что всё чисто.
Освободившиеся, тем временем, вытащили из грузовика еще двоих, так и не проснувшихся, вооружились трофейными автоматами, и наконец-то ощутили себя нормальными людьми. Со смешанными чувствами поглядывали на перепуганного жителя соседней страны; вроде и убить хотелось, зверски, но после драки кулаками махать не принято, тем более что пленный-то и вовсе чужой – десантники поймали, значит сами должны решать его судьбу.
Подрывник, ругаясь, выволок из кузова взрывное устройство, которое им подбросили для надежности и на случай неожиданностей, в секунду обезвредил, и отшвырнул прочь. Проворчал сквозь зубы:
- Уроды, мля, узкоглазые… И я в те годы их защищал… вот же дурак старый…
Вскоре появился Петрович. Неслышно возник возле грузовиков, насторожив освобожденных; даже оружие не успели поднять, не то что почувствовать приближение. Майор всех успокоил:
- Это свой, мужики. Спокойнее.
Глянул на довольного четвертого члена группы:
- Ну что, догнал?
- Догнал. Отныне эта змея никому больше не навредит.
Никитин оторвался от боеголовки на мгновение:
- А чё у вас за счеты-то были, Петрович?
- Ты копайся, копайся, Костя, история долгая, и я её с собой в могилу унесу.
- Вопросов нету. – старлей вернулся к прерванному занятию. – Я ж только для интереса…
Петрович подошел к освобожденным, спросил:
- Это вас как тайную группу заслали?
Последовало несколько кивков. Здоровяк прогудел пристыженно:
- Да, нас… Знали бы заранее, что наверху “крот” завелся, так не попались бы как дети…
Петрович отмахнулся.
- Ерунда. Меня другое интересует. Как должны были выходить на связь с Центром?
- Через первую группу. А если на “автономе”, то через спутник.
Петрович кивнул, потом огорошил всех:
- Там в палатке спутниковый телефон есть. Связывайтесь с Центром, докладывайте о выполнении задачи, называйте координаты. Нас четверых вы вообще не видели, скажете что сами освободились и захватили боеголовку собственными силами. Заодно и оправдаетесь. Китайца можете на ужин съесть, свидетели не нужны.
Молодой парень, он же снайпер, открыл рот:
- Но…
- Мне повторить?
Сказано это было таким тоном, что даже богатыри втянули головы в плечи, и малость уменьшились в размерах. Снайпер так и вовсе глаза опустил. Возражающих больше не нашлось.
Петрович повернулся к Лаврову, уладив вопрос с секретностью:
- Ну что, Андрей, вроде всё закончилось. Вы как, сразу до дому, или на охоту перед этим сходим?
Лавров посмотрел на Кравцова.
- На охоту пойдешь?
Тот шевельнул винтовкой.
- Ежели с этим, то пойду. Петрович, разрешишь?
- Какой же интерес с этим охотится?.. Ладно, разрешу.
Майор пнул борт среднего грузовика.
- Костя, ты как насчет охоты?
- Чем мне охотится? У меня взрывчатка закончилась…
Петрович чертыхнулся, и пошел собирать вещи. Проворчал напоследок:
- Охотнички, блин…
Когда все четверо скрылись в ночном лесу, перебрасываясь шуточками, оставшиеся на месте побоища некоторое время ошарашенно смотрели в ту сторону. Потом Черный Майор почесал затылок, и странным тоном вопросил в никуда:
- Если вот это – настоящий спецназ, то… то кто тогда я? Зеленый первогодок?
Повисло долгое молчание. Второй богатырь вообще сник, понимая что до сих пор настоящих бойцов-то и не встречал, а все кому рожи чистил – так, мелочь пузатая…
Потом все взгляды обратились на притихшего перепуганного китайца.
* * *
Директор ФСБ был поднят с кровати радостным известием. Хотел было заругаться и уволить звонившего офицера, но потом, расслышав про что шла речь, подхватился и покинул квартиру, затребовав самолет и не собираясь откладывать визит в окрестности деревни Сычевка в долгий ящик. Своими глазами хотел убедиться в том, что боеголовка всё-таки нашлась и была перехвачена одной из лично отправленных групп. Второй. Тайной.
К вечеру следующего дня уже был на месте, подъезжал к этой самой деревне. Сидевший рядом полковник, из местного УВД, рассказывал всё что знал:
- Где-то под утро пограничники доложили что слышат взрывы в непосредственной близости от границы. Грохотало так, будто сто зарядов заложили. Думали что китайцы чудят, с фейерверками, мастера же, но оказалось что не они, это посланная вами группа, товарищ генерал, разбиралась с похитителями боеголовки, освободившись из плена. Да так разобралась, что там всё кусками тел забросано, а земля в глубоких рытвинах, словно бомбили не менее часа.
- Это они могут. – генерал довольно улыбнулся, гордясь теми кого отправил в эту трудную поездку. – Им только разреши, дай зеленый свет, любого вражину с землей смешают. Я, понимаешь, лучших отправил, дело, понимаешь, серьезное было.
Директор ФСБ припомнил слова про плен группы.
- Это, выходит, группа в плен попала, и поэтому на связь не выходила?
Полковник угодливо закивал.
- Да, товарищ генерал, по приезду сюда группа непонятно как попалась в плен к неизвестным. Их держали под действием снотворного, поэтому действовать они начали уже на подходе к границе – смогли усыпить бдительность охранников, освободиться, и всех перебить начисто.
Генерал еще шире заулыбался, гордился до жути. Но потом посмурнел:
- Хоть кто-нибудь в живых остался?
- Нет, товарищ генерал, никого не осталось. Все убиты. Один китаец даже голыми руками разорван и раскидан на десятки метров. Ваши люди говорят что не смогли сдержаться, вот и разорвали беднягу на клочки, мстили, так сказать…
- Хреново. Кого же допрашивать в таком случае?
- Боеголовка у нас, товарищ генерал, зачем кого-то допрашивать? – полковнику было плевать на похитителей, главное что похищенное возвращено Родине. – Думаю, все виновные и так поплатились жизнями, товарищ генерал.
Директор ФСБ посмотрел в окно, на деревянные постройки и местных жителей. Повернулся к полковнику.
- Не все, полковник. Не все. Должны же мы найти тех, кто организовал похищение?
- Но разве… разве не нашли?
- Не нашли. Пока не нашли. Но, думаю, в скором времени мы их найдем. Продавец боеголовки уже известен, а покупатель… того, похоже, и в живых-то нету. Ну и хрен с ним, продавца поймаем и всё вытрясем – кто украл, кто вез, кто мне вредил усиленно, и какая падла до такого гадства додумалась.
Полковник понимающе замолчал, оставив генерала наедине со своими мыслями.
Машина тем временем миновала деревню и углубилась в лес.
Если пару дней назад здесь редко кто ходил, кроме местных жителей, то сейчас народу наблюдалось великое множество. В основном военные и милиция, но лес вытоптали конкретно, разыскивая мельчайшие улики, чуть ли не на деревья лазали, каждый метр исследовался досконально. Лаяли поисковые собаки, гудела техника, кто-то громко костерил непролазность и вообще всё. Такого нашествия здешние края еще не знали.
Наконец показались три тентованных грузовика, несколько десятков военных, палатка, ну и очень много трупов, вернее запчасти, в основном. Генерал выбрался из машины, оправил мундир, принялся оглядываться. Присутствующие мгновенно притихли и подтянулись, вполне понимая кто приехал и как себя следует вести в присутствии столь высокопоставленного государственного человека. Чуть что, и можно запросто распрощаться с карьерой. Но генерала мало интересовали присутствующие. Ему было интересно увидеть своих героев, руки им пожать, похвалить за выполнение задачи, да и вообще показать, что не зря отправил именно лучших.
Он аккуратненько переступил через чью-то руку, направился к столпившимся офицерам, по пути стараясь не наступать на лужи крови и трупы.
Подошел, сурово всех оглядел, ну и задал вполне ожидаемый вопрос:
- Где эти герои?
Все расступились в стороны, и директор ФСБ увидел шестерых человек, сидящих на складных стульях, что почти две недели назад стояли перед ним навытяжку в его кабинете на Лубянке. Правда теперь они так браво не выглядели, отощали и посерели, что ли. Даже оба богатыря смотрелись не так внушительно, как тогда; под глазами пролегли темные круги, лица осунулись, плечи обвисли. Специалист по радиоразведке вообще выглядел как будто побывавшим в пыточных застенках гестапо; живого места на теле не было, сплошные синяки, ссадины, гематомы.
Все шестеро дружненько подхватились и встали навытяжку, уже зная кто приехал. Замерли, чуть покачиваясь.
Генерал подошел, расплылся в улыбке.
- Благодарю за отличное выполнение задания, господа офицеры.
Как недавно, остановился возле неистового майора, ужаса Кандагарского ущелья. Внимательно оглядел с головы до ног. Сочувствующе покачал головой:
- Н-да, досталось тебе, майор, досталось… Но ничего, полежишь пару недель в военном госпитале, отъешься, будешь как прежде.
Тот молчал, созерцая генерала грустными глазами, в которых кроме дикой усталости не светилось ничего, хотя совсем недавно от бешенного огня прикуривать можно было.
Генерал отнес это на счет плена, иначе почему еще можно так загрустить. Поинтересовался;
- Как дело-то было?
Черный Майор не ожидал такого вопроса, поэтому сбивчиво начал отвечать:
- Н-у-у… мы освободились… китайцы потеряли бдительность… мы, короче, и перебили их… да, перебили. Всех.
- Молодцы!
Генерал шагнул к следующему. К герою Вьетнама и кошмару американских ветеранов. Пожал руку. Похлопал по плечу. Грустный вид генерала тоже не удивил; мало ли что пришлось вытерпеть в плену, главное что задачу выполнили, а остальное заживет либо забудется, с кем не бывает.
Генерал обвел окрестный лес и рытвины от взрывов широким жестом руки:
- Небось, тяжело было столько взрывчатки захватить?
- Тяжело…
- Но ведь справился?
- Справился…
- Молодцы!
Директор ФСБ шагнул к третьему, отодвинув ногой чью-то кисть руки. Всмотрелся внимательно в снайпера, такого же грустного как и все.
Призадумался. Но не долго. Затем обратился ко всей группе:
- Да бросьте грустить, мужики! Всё уже позади. Боеголовка найдена, похитителей скоро арестуем, все будет хорошо. Вам всем по ордену, по новому званию, по премии, отдохнете, выспитесь, отъедитесь, прочее. Прекрасно понимаю что в плену побывать это не сахар, но, в конце-концов, ведь расстроили же планы коварного террориста? Расстроили. Не зря я на вас надеялся, не зря.
Подошел к избитому полковнику. Хотел было к оплывшему лицу прикоснуться, потрогать, но сдержался. Посочувствовал как мог:
- Эх и звери… За что тебя так, полковник?
Тот выглядел немного живее остальных; всё-таки своим упорством помог в опасном деле, было чем гордится – не упрись он на своем, боеголовку захватить было бы сложнее, китаец запросто мог подорвать её, когда начался штурм, и устроить второй Чернобыль, только уже не на Украине. Так что, радиоразведчик считал похвалу справедливой. Ответил, пошевелив посиневшей рукой:
- Пытали, товарищ генерал…
- В смысле?
- Хотели чтобы я взрыватель боеголовки разблокировал. Но я не поддался.
- Молодец! Тебе два ордена, полковник… нет, уже генерал-майор. Да, два ордена за проявленное мужество. Я знал что могу на тебя положиться.
- Служу Отечеству!
Генерал не пошел дальше, не хотелось видеть грустных героев, что с каждой минутой мрачнели всё больше и больше. Развернулся к остальным, затребовал доложить о результатах проделанной работы, о прикидках насчет произошедшего, ну и остальное. Присутствующие загомонили хором, и из всего этого потока докладов, директор ФСБ понял что всё идет хорошо. Даже Алика нашли, в трех километрах южнее. Застрелен из снайперской винтовки.
Генерал повернулся к снайперу:
- Ты китайца ухлопал?
Тот переглянулся со своими, потупил взгляд, ответил еле слышно:
- Я…
- Молодец!
Снайпер словно пощечину получил, дернулся и тяжело вздохнул, понимая что рассказать правду он не может. Да и остальные пятеро молчали, надеясь что генерал вскоре уедет и можно будет отдохнуть и основательно выспаться. Неведомая четверка, что ухлопала всех китайцев практически за минуту, пожелала остаться в тени, значит так было нужно.
Генерал немного поприсутствовал на месте стоянки, полюбовался на боеголовку, и, сев в машину, укатил в Благовещенск. Надо было навестить и первую группу, что всем составом отдыхала сейчас на больничных койках. Навестить, и обрадовать что все вышло просто замечательно, и ядерный боеприпас будет благополучно возвращен на своё место.
Заодно, директор ФСБ намеревался перетрясти несколько местных контор, вплоть до пограничников, и выявить наконец эту падлу что строила козни и мешала работать. Ну и крупного промышленника собирался к стенке поставить, именно его охранники, и это точно установлено, лежали возле палатки, в неестественных позах, стало быть теперь промышленник не отвертится никаким боком, и никакие адвокаты его от тюрьмы не спасут.
С души словно камень сняли. Теперь можно будет доложить президенту о том что всё в порядке, и что никакие террористы, хоть какие коварные, не смогли осуществить свои подлые замыслы, ибо на страже Родины стоят настоящие офицеры, которые защитят от любого подонка.
И, что радует, можно надеяться на заслуженную пенсию. Осталось чуть-чуть.
В Москву он вылетел утром следующего дня, собираясь сделать доклад президенту. В самолет набилось довольно много народу, в том числе везли две группы, но генерала это не беспокоило, мыслями был уже в Кремле. Даже троих незнакомых десантников, коих местная разведка попросила довезти в ту сторону, не стал пристально разглядывать. Но те и не маячили, спокойно сидели и молчали, думая как отчитываться перед начальством о такой внушительной задержке. Петрович помог, как и обещал, оставалось только сделать так, чтобы главком ВДВ сильно не ругался, и все понял. Этим же самолетом летела и Марина, в последний момент поднявшаяся на борт. Петрович, опять же, помог, откуда-то узнавший что именно она помогала группе Лаврова избавиться от следящей дряни.