Фрагмент Романа про шпионов - Дом на Белорусском.
НУНЧАКУ И ТЬМА
Мой хороший знакомый и друг, Михаил Стёпин, в кругах боевых искусств личность известная, всегда возмущается тем, что некоторые считают возможным выучиться боевому искусству по кинофильмам.
Я не спорю. Ему виднее.
Но чтобы не сильно расслаблялся, всегда заявляю, что у меня позиция несколько иная. Даже прямо противоположная.
Говорю ему:
- Правильно делают те, кто изучает боевые искусства по кинофильмам. Сам в этом не раз убедился.
Условий для того, чтобы заниматься модными в то время боевыми искусствами, карате и кунгфу, в Высшей школе было более чем предостаточно. Хочешь, прямо в Доме на Белорусском, в Вышке, ходи на тренировки. Хочешь, иди на Динамо, на Петровку, или в Арсенал. Если постараешься, то можешь и в городе позаниматься. В то время в Москве этих секций было очень много. Как грибов после дождя. Многие на этом деньги делали. Но даже для сотрудников КГБ, это было дорого. Многие школы карате более напоминали секты, чем спортивные клубы.
Парадоксально, но те, чьи имена и сейчас на слуху, были вполне вменяемы и открыты для контактов и общения. Тогда в Москве я познакомился с Тадеушем Касьяновым, и до сих пор общаемся, с Александром Иншаковым, и многими другими, достойными мастерами.
Мы знали, кто они. Они не знали, кто мы. Но догадывались конечно. Понимали, что тоже где-то занимаемся. Догадывались, что на Динамо. Но что в КГБ, это сильно не афишировалось. Хотя в этот раз я не про это.
Сейчас я рассказываю о степень влияния и последствии этого влияния кинематографа на всех, без исключения.
Насмотревшись фильмом про карате и кунгфу, мой товарищ Володя стал преданным поклонником искусства нунчаку. Искусству боя на специальном оружии восточных боевых искусств в виде двух коротких палок, соединённых между собой цепью или веревкой. Это потом нунчаку классифицировали как разновидность холодного оружия ударно-раздробляющего действия. Тогда, это была просто восточная экзотика. Тем более, знающие люди понимали, что против лома и это чудо востока бессильно.
Получалось, что если ты служил в КГБ, да еще учился на восточном факультете, изучал китайский язык, то как говорится, тебе сам Бог велел овладеть этим искусством Востока. Володя решил возглавить это направление.
Первый фильм, где мастер владеющий нунчаку побеждал практически любого, произвел на Володю неизгладимое впечатление. Фильм с Брюсом Ли закрепил его уверенность в универсальности этого оружия.
Других источников информации у него на тот момент не было. Потому, он сделал себе точно такие же нунчаку, как в кино, и опираясь на увиденное, стал тренироваться.
Что интересно, у Володи всё получилось. То, что мы видели в кино, и то, что показывал Володя, одно от другого мало чем отличалось. Начиная с фильмов, он продвинулся в этом направлении более чем далеко. Без Володи, ни одно показательное выступление в Доме на Белорусском не обходилось.
Тренировался он от утром и вечером. Свои тренировочные снаряды всегда носил с собой. Каждую свободную минуту посвящал оттачиванию мастерства.
Однажды, поздно вечером, еще в общежитии на МУЦе (Московский Учебный Центр, это где сейчас академия ФСБ РФ), после вечернего построения, кто не пошел спать, сидел в зоне отдыха рядом с коридором, и смотрел телевизор, или учил иероглифы, пришел Володя и стал всем надоедать тем, что обещал показать нечто новое в своём мастерстве владения нунчаками.
Легче было согласиться и отвлечься от экрана телевизора, или учебников, чем убедить Володю перенести демонстрацию его мастерства на другое время.
Все согласились и сказали.
- Давай.
Только быстро.
Дальше произошло следующее.
Володя выключил вначале свет. Потом и телевизор.
Прокатился ропот недовольства, но было уже поздно.
Представление начиналось.
Наступила кромешная тьма. Все окна были и так закрыты тяжелыми занавесками. Чтобы с улицы свет не попадал, а на улицу лишняя информация.
Оказывается, завладев вниманием и выбрав свободное пространство, Володя решил продемонстрировать своё мастерство владения восточным оружием не столько визуально, сколько на слух.
В полной темноте, он стал крутить нунчаку с бешеной скорость и со страшным свистом, который то ускорялся, то замедлялся.
Это завораживало.
Но не долго.
Вначале раздался короткий звук - Бум!
Свист мгновенно прекратился.
Наступила тишина.
Через долю секунды что-то глухо и мягко шлёпнулось на заглушающюю звуки шагов и топот сапог дорожку.
Кто-то в темноте и тишине нащупал выключатель.
Зажегся свет.
Володя сидел пятой точкой на дорожке и растирал лоб.
Что-то в его мастерстве явно пошло не так. Он, со всего маху влепил сам себе нунчаку прямо в лоб.
Повезло. Отделался обыкновенным синяком.
Хотя, практика подтверждает, что у людей настойчивых и упрямых лбы очень крепкие. Причём это происшествие никак не сказалось на его способностях запоминать иероглифы и учить китайский язык.
Зато другой мой друг Володя, он потом ушел из Вышки, и сейчас возглявляет одну из крупнейших типографий в России, пошел еще дальше.
Он всегда отличался новаторством. Обычно и во всём шел дальше других. Оно и понятно. Пришел в КГБ из шахтёров. Золото добывал под землёй.
Так вот. Володя нашел где-то лом. Подыскал мастеров. Те лом распилили, и два отрезка соединили железной цепью с помощью сварки. Получились такие нунчаки, которые никто и представить не мог. Знатные получились. Тяжелые. Малоподъёмные.
- Это чтобы силу развивать, - заявил Владимир.
Он их потом пытался носить с собой в дипломате. Хотел показать друзьям. Однако ручка у дипломата практически сразу-же оторвалась. И куда делся этот снаряд, никто не знает. Ржавеет наверное где-то.
- А что? – возражал Владимир на недоуменные вопросы.
У Ивана Поддубного была стальная трость в пуд весом.
Почему у меня не могут быть стальные нунчаку?
Так, что, вот она, сила искусства, и влияние кинематографа на широкие слои население. Даже на сотрудников КГБ.