Тайна Гринбрайерского привидения

Елизавета Попова 2
(рассказ #4)

Вступление

Май стре­ми­тель­но бли­зил­ся к кон­цу. Все в У­эст-Джор­да­не чувс­тво­ва­ли, что ско­ро нас­ту­пит ле­то и ве­сен­няя рас­ко­ван­ность не­за­мет­но сме­нит­ся ощу­ще­ни­ем пол­ной сво­бо­ды дей­ствий.
В квар­ти­ре Зо­уи обос­но­ва­лась при­ят­ная прох­ла­да. Гу­дел вен­ти­ля­тор. Пах­ло жа­ре­ной ку­ри­цей. Бы­ло слыш­но, как су­ети­лась на кух­не ма­ма, го­то­вя­щая ужин. На­ру­шить воз­ник­шее уми­рот­во­ре­ние не по­лу­ча­лось да­же гре­мя­щей за сте­ной клуб­ной му­зы­ке. Со­се­ди от­ры­ва­лись на пол­ную ка­туш­ку.
Ле­ни­вое сол­нце не­то­роп­ли­во ка­ти­лось к го­ри­зон­ту. В фор­точ­ку зе­лё­ной ветвью ста­ро­го-ста­ро­го де­ре­ва пос­ту­чал ве­тер. Си­дя­щая за пись­мен­ным сто­ли­ком де­вуш­ка пос­мот­ре­ла в ок­но. В ито­ге она, не уви­дев то­го, что мог­ло бы хоть как-то её за­ин­те­ре­со­вать, ут­кну­лась об­рат­но в ро­ман, по­да­рен­ный Рай­ан­ом. Оз­на­ко­мив­ша­яся за свои во­сем­над­цать лет с ве­ли­ким мно­жес­твом са­мых раз­но­об­раз­ных про­из­ве­де­ний Зо­уи пол­ностью пог­ру­зи­лась в чте­ние. Она да­же за­бы­ла про обо­жа­емый ею ко­фе. Круж­ка с дав­но ос­тыв­шим бод­ря­щим на­пит­ком пе­чаль­но юти­лась на краю пыль­ной тум­боч­ки.
Мис­ти­чес­кий де­тек­тив, ле­де­ня­щие ду­шу ис­то­рии ко­то­ро­го объ­еди­ня­ли ис­клю­чи­тель­но глав­ные ге­рои, серь­ёз­но ув­лёк во­об­ра­же­ние мо­ло­дой осо­бы, чьё нап­ря­жён­ное вы­ра­же­ние ли­ца и су­ро­во све­дён­ные к пе­ре­но­си­це бро­ви сви­де­тель­ство­ва­ли о том, что в дан­ную ми­ну­ту ав­тор ру­ка­ми вне­оче­ред­но­го монс­тра в че­ло­ве­чес­ком об­ли­чии жес­то­ко рас­прав­ля­ет­ся с вто­рос­те­пен­ным пер­со­на­жем.
Но вот пе­ре­вёр­ну­та пос­лед­няя стра­ни­ца. Все не­го­дяи по­вер­же­ны. Счас­тли­вая Зо­уи, от­ка­зав­ша­яся от за­кон­ной пор­ции ку­ря­ти­ны, нап­рочь вы­мо­та­на шестью ча­са­ми прак­ти­чес­ки неп­ре­рыв­но­го чте­ния. Про­те­рев гла­за, она под­ни­ма­ет­ся с жёс­тко­го сту­ла и, раз­мяв за­тек­шее те­ло, па­да­ет на не­ка­зис­тый, но очень удоб­ный ди­ван­чик. Слад­ко зев­нув, глав­ный кни­го­люб чу­да­ко­ва­то­го се­мей­ства О­у­энов, с до­воль­ной улыб­кой ус­та­вив­ший­ся в по­то­лок, зак­ла­ды­ва­ет ру­ки за го­ло­ву.
«Спать хо­чет­ся… Но кни­га всё-та­ки клас­сная, ни­че­го не ска­жешь, — по­дума­ла пре­бы­ва­ющая в сос­то­янии лёг­кой эй­фо­рии де­вуш­ка. — Ре­фе­ренс в сто­ро­ну вик­то­ри­ан­ской Ан­глии мне приг­ля­нул­ся, нес­мот­ря на то, что я ис­то­рии, име­ющие пусть да­же и нез­на­чи­тель­ное от­но­ше­ние к стим­пан­ку, не очень-то люб­лю. А ещё слог мес­та­ми нес­коль­ко тя­же­ло­ват… Од­на­ко это всё ерун­да. Ин­те­рес­но, а про­дол­же­ние есть? На­до по­том бу­дет спро­сить у Рай­ана. Впро­чем, не ма­лень­кая уже, са­ма най­ду, ес­ли есть, ко­неч­но, что ис­кать. Хм… А за­бав­но бы­ло бы, ес­ли бы вмес­то тех двух ко­пов, раз­ру­ли­ва­ющих все де­ла, ока­за­лись ма­мон­тё­нок и мой бес­тол­ко­вый дя­дюш­ка».
Пос­те­пен­но мыс­ли Зо­уи, пы­та­ющей­ся тща­тель­но пе­ре­ва­рить про­чи­тан­ное, на­ча­ли пу­тать­ся. Слип­лись ве­ки. Сон ов­ла­дел соз­на­ни­ем де­вуш­ки.
Не­бо зап­лы­ло ту­ча­ми. Жар­кий ве­сен­ний день смы­ло про­лив­ным дож­дём. Нас­ту­пил ве­чер. Су­мер­ки оку­та­ли го­род…

***

Не­бо зап­лы­ло ту­чами. Жар­кий ве­сен­ний день смы­ло про­лив­ным дож­дём. Нас­ту­пил ве­чер. Су­мер­ки оку­тали го­род.
Круп­ные кап­ли ба­раба­нили по стек­лу. За ок­ном ро­котал гром и ос­ле­питель­но яр­ко свер­ка­ли злые мол­нии, раз­ре­за­ющие воз­дух, пах­ну­щий озо­ном, по­доб­но ос­трым копь­ям. В за­тем­нённой тя­жёлы­ми гар­ди­нами ком­на­те мир­но спа­ла мо­лодая ле­ди, об­ла­чён­ная в длин­ное ко­рич­не­во-бор­до­вое платье, от­де­лан­ное кру­жевом. Ров­ное ды­хание и лёг­кая улыб­ка го­вори­ли о том, что она ви­дит хо­рошие сны. Её кра­сивые во­лосы, гус­тые, слег­ка вь­ющи­еся, бы­ли раз­ме­таны по по­душ­ке. Од­на ру­ка сви­сала с ко­вано­го ди­ван­чи­ка, поз­во­ляя тон­ким паль­цам ка­сать­ся по­ла.
Но не­ожи­дан­но по­кой на­шей нез­на­ком­ки ве­ролом­но на­руши­ла по­жилая да­ма. Ис­по­лин­ских раз­ме­ров ру­кава ши­кар­но­го ту­але­та, при­над­ле­жаще­го этой осо­бе, не зас­тре­вали в двер­ных про­ёмах толь­ко по стран­но­му сте­чению об­сто­ятель­ств. Рас­плыв­ша­яся в са­модо­воль­ной ух­мылке жен­щи­на, на хо­ду пе­рес­чи­тыва­ющая день­ги, по­дош­ла к де­вуш­ке. Се­год­ня у мис­сис О­уэн был нас­то­ящий праз­дник. Де­ятель­ность га­дал­ки на­конец-то при­нес­ла дос­той­ные пло­ды. Жен­щи­не уда­лось об­ла­пошить су­евер­ную дур­нушку на круг­лень­кую сум­му. Ра­дос­тно по­цело­вав ку­пюры, «ве­ликая пред­ска­затель­ни­ца из Грин­брай­ера» тут же сплю­нула в сто­рону и с от­вра­щени­ем пос­мотре­ла на до­рогие, но гряз­ные бу­маж­ки, по­бывав­шие в ру­ках не од­ной сот­ни лю­дей. Спеш­но спря­тав кров­но за­рабо­тан­ные в бе­лый кру­жев­ной пе­ред­ник, обиль­но ук­ра­шен­ный вы­шив­кой, да­ма, так и не ус­певшая на­учить­ся хо­рошим ма­нерам за свою дол­гую жизнь, бес­це­ремон­но при­нялась тор­мо­шить спя­щую:
— Под­ни­май­ся, Зо­уи!
— Нет, — на­от­рез от­ка­залась та и пе­ревер­ну­лась на дру­гой бок, что­бы ут­кнуть­ся вес­нушча­тым но­сиком в спин­ку сво­его ло­жа.
— Под­ни­май­ся не­мед­ленно, ужи­нать по­ра!
— Ма­дам, ока­жите мне честь, из­воль­те ос­та­вить ме­ня в по­кое…
— Вы толь­ко пос­мотри­те на неё! — воз­му­тилась га­дал­ка.
— Ба­буш­ка…
— Что "ба­буш­ка"? Что зна­чит "ба­буш­ка"? Не­веж­ли­во ука­зывать жен­щи­не на воз­раст, осо­бен­но ес­ли ей пе­рева­лило за шесть­де­сят. Зо­уи, прос­нись! Ско­ро при­едет Рай­ан, а ты по­мятая, как не­нуж­ный до­кумент, по­ко­ящий­ся на дне му­сор­ной кор­зи­ны!
— Рай­ан? — вдруг встре­пену­лась де­вуш­ка, но не вста­ла. — Ах да, точ­но… Я и за­памя­това­ла, что наш до­рогой мис­тер Брод­зиц гро­зил­ся на­нес­ти нам ви­зит.
— Что-то ты сов­сем за­чита­лась, под­ру­га, — скеп­тично скрес­ти­ла ру­ки на гру­ди мис­сис О­уэн. — Кни­ги — вещь, бес­спор­но, по­лез­ная, осо­бен­но зи­мой, ког­да ди­ко хо­лод­но и нет ни­какой воз­можнос­ти из-за по­год­ных ус­ло­вий при­об­рести дров, од­на­ко, до­рогу­ша, ме­ру сле­ду­ет знать во всём. Лад­но, оде­вай­ся, при­води свои ши­кар­ные лох­мы в по­рядок, я жду те­бя вни­зу.
За­кон­чив свою речь, ба­буш­ка, шур­ша пыш­ны­ми юб­ка­ми, уда­лилась.

***

В оча­рова­тель­ной сто­ловой, ок­ле­ен­ной бе­жевы­ми обо­ями с за­тей­ли­выми узо­рами, си­дели чет­ве­ро: хо­зяй­ка до­ма — мис­сис О­уэн, её внуч­ка, ве­сёлый и при этом ска­зоч­но бес­толко­вый мо­лодой че­ловек, при­ходя­щий­ся «ве­ликой пред­ска­затель­ни­це из Грин­брай­ера» сы­ном, а так­же об­ла­датель жи­вопис­ных ба­чек, доб­ро­душ­ный док­тор Брод­зиц — друг семьи.
Зо­уи со ску­ча­ющим ви­дом рас­смат­ри­вала си­ние блюд­ца, ук­ра­ша­ющие сте­ны. Иног­да она пе­рево­дила ту­ман­ный взор на мор­щи­нис­тые ман­да­рины, тес­но при­жима­ющи­еся друг к друж­ке в не­удоб­ной для них мис­ке. При­нимать учас­тие в бе­седе, ини­ци­ато­ром ко­ей яв­лялся, ко­неч­но же, не­уго­мон­ный дя­дюш­ка, у де­вуш­ки не бы­ло ни­како­го же­лания.
— Ты се­год­ня ка­кая-то не­выс­павша­яся, — об­ра­тил­ся к пле­мян­ни­це Эрик.
— Что? — рас­се­ян­но спро­сила та и ту­по ус­та­вилась на си­ний по­лицей­ский мун­дир родс­твен­ни­ка.
— Вя­лая ты ка­кая-то, го­ворю. На­вер­ное, но­чи нап­ро­лёт, не ща­дя жи­вота сво­его, чи­тала ро­маны. А у ме­ня се­год­ня, меж­ду про­чим, друзья-од­но­пол­ча­не, вре­мени сво­бод­но­го ва­гон це­лый был. Имен­но по­это­му я то­же дол­го чи­тал!
— Пять ми­нут кар­тинки рас­смат­ри­вал? — без­злоб­но ус­мехнул­ся док­тор Брод­зиц, пог­ло­ща­ющий де­серт. — Что ж, пох­валь­ное дос­ти­жение. Быть мо­жет, од­нажды и бук­вы удос­то­ят­ся тво­его вни­мания.
— Рай­ан, эс­ку­лап ты эда­кий, не под­ка­лывай ме­ня, я…
— Ты — не­ис­ся­ка­емый ис­точник неп­ри­ят­ностей. А ещё ду­рак, ка­ких свет не ви­дывал, — не­доволь­но фыр­кну­ла мис­сис О­уэн.
— По­чему это я ду­рак, ка­ких свет не ви­дывал?! — воз­му­тил­ся мо­лодой че­ловек. — За­чем об­зы­ва­етесь-то, а?
— Я не об­зы­ва­юсь, я на­поми­наю.
— Ма­ма, ма­ма… Ма­ма, я не ду­рак! Мир не прав! Я ведь со­вер­шенно не ви­новат в том, что ре­шил стать стра­жем пра­вопо­ряд­ка, пой­ми­те вы это на­конец! К нес­частью, род мо­ей те­переш­ней де­ятель­нос­ти со­вер­шенно не­сов­местим с ве­щес­тва­ми, дур­ма­нящи­ми ра­зум. И во­об­ще, я уже це­лых че­тыре го­да по­лицей­ский. Как вы та­кая зло­памят­ная до сих пор жи­вёте? Не бо­итесь по се­бе лю­дей су­дить? Ай, лад­но, пусть эти воп­ро­сы ос­та­нут­ся ри­тори­чес­ки­ми. К то­му же я не знал, что ваш дар без гал­лю­цино­генов не ра­бота­ет, что без них ду­хи со­вер­шенно не же­ла­ют всту­пать с ва­ми в ди­алог, что…
— Всё ты прек­расно знал, — хо­лод­но прер­ва­ла по­ток бур­но­го крас­но­речия жен­щи­на и, до­бив бу­тыл­ку ви­на, за­кури­ла длин­ную си­гаре­ту.
— Вы слиш­ком стро­ги, — рас­сме­ял­ся Эрик. — А ещё у вас очень рез­ко ме­ня­ет­ся нас­тро­ение. Бук­валь­но де­сять ми­нут на­зад вы си­яли.
— За де­сять ми­нут зем­летря­сение мо­жет во всех смыс­лах пе­ревер­нуть мир с ног на го­лову, — фи­лософ­ски за­мети­ла га­дал­ка, чувс­тву­ющая внут­ри теп­ло горь­ко­вато­го си­гарет­но­го ды­ма. — За де­сять ми­нут, — про­дол­жи­ла она нес­коль­ко отс­тра­нён­ным го­лосом, — про­фес­си­ональ­ный убий­ца мо­жет лож­кой про­ковы­рять в тво­ей туш­ке дыр­ку. За де­сять ми­нут мо­жет слу­чить­ся во­об­ще всё, что угод­но. Нап­ри­мер, мо­жет из­ме­нить­ся в худ­шую сто­рону моё нас­тро­ение…
— Пос­ледняя фра­за бь­ёт вы­шепе­речис­ленные до­воды, — про­дол­жал шу­тить сын.
— Ме­ня гло­жет тре­вога, гло­жет ка­кое-то дур­ное пред­чувс­твие, — ска­зала жен­щи­на та­ким то­ном, буд­то бы са­ма уди­вилась оз­ву­чен­ной мыс­ли. — Мне ка­жет­ся, буд­то бы в ско­ром вре­мени слу­чит­ся неч­то пре­неп­ри­ят­ней­шее. И это неч­то пре­неп­ри­ят­ней­шее, к ве­лико­му со­жале­нию, нет ни­какой воз­можнос­ти пре­дот­вра­тить. Ме­ня не уте­ша­ют да­же день­ги, ко­торые я столь лов­ко вы­тяну­ла из этой глу­пой Ме­ри-Джейн. Я по ла­дони рас­ска­зала о ней всё. Вер­нее не по ла­дони, а по ли­цу. Оче­вид­но, что с та­кой фи­зи­оно­ми­ей её прес­ле­ду­ют не­уда­чи в лич­ной жиз­ни…
— Ба­буш­ка, и те­бе не стыд­но? — нах­му­рилась Зо­уи.
— Ни ка­пель­ки, — с уве­рен­ностью за­яви­ла га­дал­ка, — я, мож­но ска­зать, пси­холог. За ка­ких-то со­рок фун­тов я по­дари­ла этой осо­бе на­деж­ду на счас­тли­вое бу­дущее. И во­об­ще, у ме­ня дол­ги. А твоя мать так не­вов­ре­мя у­еха­ла на па­ру не­дель из го­рода ле­чить рас­ша­тан­ные ра­ботой нер­вы! И у ко­го, спра­шива­ет­ся, мне те­перь за­нимать день­ги? У Эри­ка? Но ведь он и есть ис­точник мо­их дол­гов! Из-за него я стала заложницей этого дома! Из-за него я теперь и кухарка, и посудомойка, и уборщица! Так что нет, мне не стыд­но. Моя со­весть чис­та!
— Она чис­та, по­тому что те­бе ре­шитель­но не­чего пач­кать, — хму­ро бур­кну­ла внуч­ка, выз­вав улыб­ку у док­то­ра.
— Ка­жет­ся, вы за­рази­ли дур­ным рас­по­ложе­ни­ем ду­ха Зо­уи, — снис­хо­дитель­но за­метил мис­тер Брод­зиц и при­выч­ным жес­том поп­ра­вил пен­сне в зо­лотой оп­ра­ве.
— Как знать, — бес­печно по­жала пле­чами по­рой до край­нос­ти эк­сцентрич­ная мис­сис О­уэн. — Прок­ля­тый сон…
— Ка­кой ещё сон? — ве­село по­ин­те­ресо­вал­ся Эрик.
— Ужас­ный сон. Я вам ни­ког­да не рас­ска­зыва­ла, но лет над­цать на­зад я жи­ла в да­лёком от на­ших мест Рич­ву­де и дру­жила там с од­ной без­детной семь­ей. Бет­си, ми­лая Бет­си… Она так меч­та­ла о ма­лыше… Кхм. Так о чём я? Да, точ­но! Од­нажды я уви­дела чу­дес­ный сон. Пред­став­ля­ете, си­дит моя Бет­си под де­ревом, а де­рево плот­но усы­пано хур­мой, та­кой яр­кой и круп­ной. Бет­си вся в лу­чах све­та, ли­цо, как у Ма­дон­ны, а на ру­ках ре­бенок ме­сяцев пя­ти. Не по­вери­те, но вско­ре она, Бет­си, за­бере­мене­ла. Бе­ремен­ность про­ходи­ла спо­кой­но, без ос­ложне­ний…
— Я по­ка что ни­чего ужас­но­го не наб­лю­даю, — без­за­бот­но встрял сын, изо всех сил скры­ва­ющий взяв­ше­еся из ни­от­ку­да нап­ря­жение.
— Бе­ремен­ность про­ходи­ла спо­кой­но, без ос­ложне­ний, вот толь­ко… Вот толь­ко спус­тя не­кото­рое вре­мя ко мне в гос­ти заг­ля­нул муж Бет­си и ска­зал, что бед­няжка умер­ла. Её пос­ледни­ми сло­вами бы­ли «Я ни­чего не ви­жу». Умер­ла она, кста­ти, на пя­том ме­сяце бе­ремен­ности… в на­чале но­яб­ря. В это вре­мя в Рич­ву­де как раз пос­пе­ва­ет хур­ма…
Во­цари­лось мол­ча­ние. Гне­тущую ти­шину на­руши­ла про­дол­жившая го­ворить мис­сис О­уэн:
— И вот не­дав­но мне сно­ва прис­нился этот «кра­сивый кош­мар» с Бет­си в глав­ной ро­ли. Я ведь ви­дела его в пер­вый и пос­ледний раз чёрт зна­ет сколь­ко лет на­зад. Стран­но, прав­да?
Мрач­ная Зо­уи ска­зала, что сны — это ерун­да и иг­ра на­шего во­об­ра­жения. «А ещё я не ве­рю в дур­ные пред­зна­мено­вания», — важ­но до­бави­ла она. Ба­буш­ка, до­курив­шая си­гаре­ту, лишь за­гадоч­но улыб­ну­лась в от­вет. Встав из-за сто­ла, де­вуш­ка за­яви­ла, что хо­чет спать, из­ви­нилась и уш­ла в свою ком­на­ту.

1.

Ка­ким лю­ди при­вык­ли ви­деть ти­пич­но­го ге­роя? На­вер­ное, ти­пич­ный ге­рой — это вы­сокий и силь­ный мо­лодой па­рень прив­ле­катель­ной на­руж­ности, об­ла­да­ющий во­левым под­бо­род­ком, бла­город­ны­ми чер­та­ми ли­ца и глу­боким прон­зи­тель­ным взо­ром, в ко­тором оп­ре­делён­но что-то есть.
По­жалуй, под вы­ше­из­ло­жен­ные кри­терии с лёг­костью мог бы по­дой­ти Эд­вард Хес­тер — куз­нец, по­явив­ший­ся в Грин­брай­ере при­мер­но с год на­зад. Ка­рег­ла­зый Ге­фест, на ко­рот­кий срок по­кинув­ший ра­бочее мес­то, сто­ял воз­ле про­дук­то­вой лав­ки. Он, уг­рю­мый и за­дум­чи­вый, с ви­дом че­лове­ка, го­тово­го в лю­бой мо­мент со­вер­шить под­виг ра­ди спа­сения ми­ра или по­пав­шей в бе­ду ле­ди, не­тер­пе­ливо бро­дил из сто­роны в сто­рону и не об­ра­щал ни­како­го вни­мания на за­гадоч­ные вздо­хи де­фили­ру­ющих ми­мо дам и сер­ди­тые фи­зи­оно­мии рев­ни­вых ка­вале­ров. Блон­дин час­то дос­та­вал из кар­ма­на ра­ритет­ные ча­сы на це­поч­ке и обес­по­ко­ен­но пог­ля­дывал на ци­фер­блат, но ход вре­мени не ус­ко­рял­ся. Со­сед­ский маль­чиш­ка, пос­ланный им до­мой, что­бы уз­нать у лю­бимой же­ны, не нуж­но ли ку­пить че­го-то к сто­лу, не спе­шил воз­вра­щать­ся.
— Чет­верть ча­са прош­ла. Я бы уже сам ус­пел сто раз сбе­гать… — сер­ди­то про­вор­чал муж­чи­на. — На­до бы­ло ему вмес­то двух шил­лингов па­ру пин­ков для ско­рос­ти дать! Всё, ес­ли он не по­явит­ся че­рез пять ми­нут, я иду до­мой!
Од­на­ко нап­расно вор­чал мис­тер Хес­тер на ре­бён­ка. Пар­нишка дав­но доб­рался до мес­та наз­на­чения.
***
Мо­неты, зве­нящие в кар­ма­не, прев­ра­тили Ль­ю­иса в ме­те­ор. Со ско­ростью ре­воль­вер­ной пу­ли счас­тли­вый ре­бёнок вле­тел в дом куз­не­ца и… оце­пенел, сра­жен­ный раз­вернув­шей­ся пе­ред ним кар­ти­ной. Ко­лен­ки по­белев­ше­го маль­чи­ка по­дог­ну­лись, но­ги сде­лались не то ват­ны­ми, не то де­ревян­ны­ми, и без то­го ог­ромные гла­за ста­ли раз­ме­ром с си­ние блюд­ца, ук­ра­ша­ющие сто­ловую уже зна­комой нам га­дал­ки.
Мис­сис Хес­тер, кра­сивая и мёр­твая, ле­жала на по­лу. Ши­роко рас­пахну­тым без­жизнен­ным стек­лом она смот­ре­ла в по­толок. Од­на ру­ка жен­щи­ны бы­ла от­ки­нута, дру­гая при­жата к жи­воту. Ко­жа без­ды­хан­ной со­сед­ки, хо­лод­ная и блед­ная, по­ходи­ла на пыль­ный мра­мор.
Пла­кать не хо­телось. Ль­ю­ис, хоть и прос­лыл в семье впе­чат­ли­тель­ной на­турой, не счи­тал се­бя тру­сом. Вот толь­ко страх уже сде­лал своё чёр­ное де­ло и опу­тал тон­ки­ми ни­тями ду­шу, по­ка что не за­пят­нанную гад­ки­ми де­лиш­ка­ми. Ма­лень­кое дет­ское сер­дечко, на мгно­вение пе­рес­тавшее бить­ся, ох­ва­тило от­ча­яние. Оно вы­рыва­лось из гру­ди, как пти­ца из клет­ки. Ка­залось, ещё чуть-чуть – и ему удас­тся сло­мать реб­ра, иг­ра­ющие роль ре­шёт­ки. У маль­чиш­ки кру­жилась го­лова, а кровь шу­мела в ушах по­доб­но мор­ско­му при­бою. В один миг мир ут­ра­тил чёт­кие очер­та­ния, но ре­бёнок, в гла­зах ко­торо­го уже всё по­тем­не­ло, не по­терял соз­на­ние, так как не­ожи­дан­но ему в нос уда­рил горь­ко­ватый тра­вяной за­пах мир­та.
Сте­ны вне­зап­но ожи­ли, по­кач­ну­лись и за­гуде­ли, глу­хо, гром­ко: «Бе­ги!»
Ль­ю­ису по­каза­лось, что враж­дебно нас­тро­ен­ный дом сей­час пог­ло­тит его, раз­да­вит. Ди­кий ужас, столь стре­митель­но ов­ла­дев­ший юн­цом, ус­ко­рил пар­нишку силь­нее, чем два шил­линга, щед­ро по­дарен­ные куз­не­цом. Маль­чик стрем­глав выс­ко­чил на ули­цу. Он мчал­ся по тро­ту­ару, точ­но заг­нанная лань, не же­ла­ющая сда­вать­ся, не же­ла­ющая уми­рать. Стол­кнув­шись с кем-то воз­ле собс­твен­но­го до­ма, ре­бёнок, на­вер­ное, не поп­ро­сив про­щения, про­дол­жил бы свой путь, что­бы ско­рее всё рас­ска­зать ко­му-ни­будь из родс­твен­ни­ков, од­на­ко цеп­кая жен­ская ру­ка ос­та­нови­ла его. Эта цеп­кая жен­ская ру­ка при­над­ле­жала ба­буш­ке.
— Ку­да ле­тишь, орёл? — не­доволь­но спро­сила мис­сис Бра­ун. — Чуть клюв об ме­ня не сло­мал, пте­нец!
Внук, прос­лу­шав­ший ос­тро­ум­ные за­меча­ния жен­щи­ны, ис­пу­ган­но из­рёк толь­ко од­но:
— Она мер­тва!
Спус­тя не­делю
Был ти­хий ве­чер. Об стек­ло бил­ся глу­пый мо­тылёк, рву­щий­ся на сво­боду.
Зо­уи, по при­выч­ке зад­ре­мав­шая на лю­бимом ди­ване за чте­ни­ем, бес­по­кой­но вер­те­лась и хму­рилась. Кни­га, до оп­ре­делён­но­го мо­мен­та мир­но по­ко­яща­яся на тя­жело взды­ма­ющей­ся гру­ди, с шу­мом сва­лилась на пол, и де­вуш­ка, чьё ды­хание сби­лось, а лоб взмок от хо­лод­но­го по­та, оч­ну­лась. При­няв по­зу эм­бри­она, нес­час­тная заж­му­рилась и зак­ры­ла ли­цо ла­доня­ми. Вот уже как три дня под­ряд ей снил­ся один и тот же кош­мар.
Мёр­твая под­ру­га, Эл­ва Хес­тер, ле­жит в гро­бу в чёр­ном кру­жев­ном платье с вы­соким во­рот­ничком-стой­кой. Шея жен­щи­ны тща­тель­но уку­тана до­рогим шёл­ко­вым шар­фи­ком. Бес­толко­во сну­ют ту­да-сю­да мрач­ные те­ни, шур­шат, пе­решёп­ты­ва­ют­ся о чём-то. Се­рые си­лу­эты род­ных и близ­ких пла­чут, при­чита­ют, но не за­меча­ют, как мед­ленно по­кой­ни­ца при­от­кры­ва­ет пус­тые ку­коль­ные гла­за. Де­вуш­ка с ужа­сом осоз­на­ёт, что толь­ко она од­на ви­дит, как под­ру­га при­под­ни­ма­ет­ся в де­ревян­ном ящи­ке. Эл­ва с не­живой улыб­кой на слиш­ком пра­виль­ном ли­це в упор смот­рит на Зо­уи и от­ры­вис­то шеп­чет си­ними гу­бами:
— Шарф. Душ­но. Не мо­гу ды­шать. Шарф. Сни­ми его, он уби­ва­ет ме­ня. Душ­но! — вдруг сры­ва­ет­ся на зло­вещий по­тус­то­рон­ний крик, пол­ный от­ча­яния и моль­бы, по­кой­ни­ца и об­хва­тыва­ет ху­дую шею длин­ны­ми тон­ки­ми паль­ца­ми.
Пос­ле это­го за­гадоч­ный сон вне­зап­но пре­рыва­ет­ся, а пе­репу­ган­ная до по­лус­мерти внуч­ка га­дал­ки про­сыпа­ет­ся и дол­го пы­та­ет­ся ус­по­ко­ить­ся, най­ти уте­шение в чте­нии или ином за­нятии.

***

Зо­уи спус­ти­лась в сто­ловую. Яр­кий свет уда­рил в гла­за осу­нув­шей­ся де­вуш­ки. Док­тор Брод­зиц, в ко­тором прос­нулся не то про­фес­си­ональ­ный ин­те­рес, не то прос­тое вол­не­ние, не­одоб­ри­тель­но по­качал го­ловой. Эрик, ко­ему се­год­ня во­риш­ка ус­пел ос­та­вить на па­мять о зна­комс­тве фин­гал, с уве­рен­ностью мог ска­зать, что по­лучен­ный им бланш не срав­нится с глу­боки­ми си­ними те­нями, на­рисо­вав­ши­мися на ми­лом ли­чике пле­мян­ни­цы. Дя­дюш­ка тя­жело вздох­нул и отод­ви­нул от се­бя та­рел­ку с биф­штек­сом. Ап­пе­тит ку­да-то про­пал. Ве­ро­ят­но, мо­лодо­го че­лове­ка бес­по­ко­ило то, что его яз­ви­тель­ная родс­твен­ни­ца, чья ко­жа при­няла нез­до­ровый блед­но-зе­лёный от­те­нок, стре­митель­но прев­ра­щалась из Ва­сили­сы Пре­муд­рой в зам­кну­тую ца­рев­ну-ля­гуш­ку.
Мис­сис О­уэн, ко­торая ни­чуть не пе­режи­вала за внуч­ку, по­тому что с не­дав­них пор на­чала пить для про­филак­ти­ки на ночь гля­дя го­ры ус­по­ко­итель­но­го, вни­матель­но оз­на­комив­шись с но­вой стать­ёй, ста­ратель­но пы­та­ющей­ся убе­дить го­рожан в том, что нес­час­тная Эл­ва Хес­тер скон­ча­лась по «ес­тес­твен­ным при­чинам», а имен­но из-за проб­лемной бе­ремен­ности, от­швыр­ну­ла га­зету в сто­рону и хму­ро за­мети­ла:
— Да, ви­димо, не зря Бет­си сно­ва да­ла мне о се­бе знать. Что ж, проб­лемная бе­ремен­ность — яв­ле­ние, к нес­частью, обы­ден­ное в на­ши дни. Бед­няжка Эл­ва. Хм… Ку­да по­дева­лась моя та­бакер­ка? Эрик, сын мой, ты хо­чешь ли­шить нес­час­тную ста­руш­ку-мать пос­ледней воз­можнос­ти уме­реть счас­тли­во и быс­тро?
— Кля­нусь честью, я ни­чего не брал!
— Чушь, — твёр­до из­рекла раз­дра­жён­ная Зо­уи, пы­та­юща­яся зас­та­вить се­бя съ­есть хо­тя бы ма­лень­кий ку­сочек мя­са.
— Но ведь я дей­стви­тель­но не ви­новат! — вос­клик­нул дя­дюш­ка. — По край­ней ме­ре на сей раз точ­но…
— Я не про это. Ви не бы­ла бе­ремен­на. Я уве­рена в том, что ваш мис­тер… Как его?
— Мис­тер Берч, — под­ска­зал док­тор Брод­зиц.
— Да, точ­но. Спа­сибо. Так вот, я твёр­до уве­рена в том, что ваш мис­тер Берч до­пус­тил вра­чеб­ную ошиб­ку. И во­об­ще, мне со­вер­шенно не по­нят­но, как че­ловек мо­жет слу­жить од­новре­мен­но и Фе­миде, и Ги­ги­ее. Этот сле­дова­тель, ко­торый ещё и врач, за­дер­жался и при­был на мес­то про­ис­шес­твия спус­тя час! Воз­му­титель­но! Де­лать нуж­но что-то од­но, и де­лать хо­рошо! Ду­маю, мис­тер Берч от­лично спра­вил­ся бы с обя­зан­ностя­ми не пу­тать­ся под но­гами.
— Кста­ти, вы слы­шали, что мать по­кой­ной ус­пе­ла пе­ред пог­ре­бени­ем бук­валь­но в пос­ледний мо­мент взять из гро­ба на па­мять о до­чери лос­кут? — по­ин­те­ресо­вал­ся Эрик. — Го­ворят, буд­то бы, ког­да она приш­ла до­мой и ре­шила пос­ти­рать ткань, во­да в ко­рыте ста­ла крас­ной, а на лос­ку­те по­яви­лось пят­но, ко­торое не от­мы­валось ни при ка­ких ус­ло­ви­ях.
— По­хоже на дур­ной знак… — за­дум­чи­во про­из­несла га­дал­ка. —  Ду­маю, что ско­ро сно­ва слу­чит­ся что-то из ря­да вон вы­ходя­щее.
— Пе­рес­тань­те! — рас­серди­лась де­вуш­ка. — Я, как че­ловек, при­сутс­тво­вав­ший на по­хоро­нах, мо­гу вас за­верить в том, что ни­чего по­доб­но­го не бы­ло! Мис­сис Гар­ри­сон из гро­ба не бра­ла ни­каких лос­кутков.
— Ой, го­луба, да что ты мог­ла ви­деть? — от­махну­лась ба­буш­ка. — Ты ведь каж­дые пять ми­нут па­дала в об­мо­роки. Бед­ный Рай­ан ис­тра­тил на те­бя весь на­шатыр­ный спирт и, ду­маю, ли­шил­ся го­дово­го за­паса ва­ты.
— Ма­ма, — ода­рил жен­щи­ну мно­гоз­на­читель­ным взгля­дом сын. — Зо­уи, ми­лая, ес­ли ты сом­не­ва­ешь­ся в ком­пе­тен­тнос­ти мис­те­ра Бер­ча, я ра­ди те­бя на­вещу его и по­пыта­юсь всё хо­рошень­ко ра­зуз­нать. До­гово­рились?
Пле­мян­ни­ца ут­верди­тель­но кив­ну­ла.
— Эс­ку­лап, — об­ра­тил­ся к дру­гу мо­лодой че­ловек, — ока­жи-ка мне ус­лу­гу. Я зав­тра дол­жен у­ехать, у ме­ня сек­ретное за­дань­ице на­мети­лось, груз го­сударс­твен­ной важ­ности бу­ду ох­ра­нять, боль­ше, увы, ска­зать ни­чего не имею пра­ва. Так вот, по­жалуй­ста, по­живи, по­ка ме­ня не бу­дет, с мо­ими до­маш­ни­ми. По­нимаю, что те­бе не­удоб­но до­бирать­ся до ра­боты от нас. Но пос­лу­шай, я вер­нусь бук­валь­но че­рез два дня, а ес­ли по­везёт, то во­об­ще на сле­ду­ющие же сут­ки бу­ду об­ре­менять вас сво­им при­сутс­тви­ем. Я не прос­то так про­шу те­бя, Рай­ан. Ви­дишь ли, ста­рик, ма­ма се­бя не очень хо­рошо в пос­леднее вре­мя чувс­тву­ет.
— Прав­да? — уди­вилась веч­но здо­ровая и бод­рая мис­сис О­уэн, но по­няв, что Эрик опа­са­ет­ся не за неё, а за пле­мян­ни­цу, при­нялась с жа­ром жа­ловать­ся на все бо­лез­ни, про ко­торые ког­да-ли­бо слы­шала.
Док­тор, ко­то­рый прек­рас­но по­ни­мал, что ему на са­мом де­ле нуж­но прис­мот­реть за боль­ной де­вуш­кой, сог­ла­сил­ся вы­пол­нить прось­бу.

2.

Нас­ту­пила ночь. Го­род, по­корив­шись ей, стих. Оси­роте­ли ули­цы. Тем­но­та ук­ры­ла Грин­брай­ер не­бес­ным пок­ры­валом, усы­пан­ным ми­ри­ада­ми яр­ких звёзд, и заж­гла в ок­нах до­мов жёл­тые огонь­ки.
Зо­уи дол­го не хо­тела за­сыпать, по­тому что бо­ялась. На­конец она всё-та­ки ре­шила вы­пить снот­ворное. Про­тив­ное ле­карс­тво, по­лучен­ное от док­то­ра Брод­зи­ца, по­дей­ство­вало быс­тро. Гус­тая пе­лена зас­тла­ла гла­за, на­дёж­но спря­тала царс­тво Мор­фея, от­пра­вив его на зад­ворки под­созна­ния, и впер­вые за нес­коль­ко дней де­вуш­ка по­чувс­тво­вала се­бя в пол­ной бе­зопас­ности.
Од­на­ко барь­ер, скры­ва­ющий сны, вско­ре рух­нул, раз­бился на ты­сячи ос­колков. Оку­тан­ный шлей­фом тя­жёло­го мир­то­вого бла­го­уха­ния фос­форно-зе­лёный си­лу­эт, бес­шумно сту­пая по чёр­ным об­ломкам, ос­тавшим­ся от выс­тро­ен­ной ме­дика­мен­та­ми сте­ны, прак­ти­чес­ки вплот­ную по­доб­рался к Зо­уи и ос­та­новил­ся. В пус­тых гла­зах не чи­талась мысль. В них зас­ты­ла цель, под­креп­ля­емая зло­бой и ра­зоча­рова­ни­ем.
— Эл­ва… — сдав­ленно шеп­ну­ла де­вуш­ка.
— Не прячь­ся, — уг­ро­жа­юще нах­му­рилась жен­щи­на и схва­тилась за го­лову хруп­ки­ми изящ­ны­ми ру­ками. Зо­уи не ус­пе­ла ни­чего со­об­ра­зить. Ми­ни­атюр­ная фи­гур­ка, ди­ко улыб­нувшись, рез­ко свер­ну­ла се­бе шею.
Под­ру­га умер­шей мо­мен­таль­но из­ба­вилась от оков сна. Она, одо­лева­емая ди­ким стра­хом и чувс­твом ще­кочу­щей рас­ша­тан­ные нер­вы тре­воги, вско­чила на но­ги, втя­нула но­сом воз­дух и на ко­рот­кое мгно­вение за­мер­ла. У неё воз­никло стран­ное ощу­щение то­го, что весь кис­ло­род в кро­шеч­ной спа­лен­ке пог­ло­тил не­обыч­ный слож­ный аро­мат. Пах­ло не то ду­шис­той хво­ей, не то зе­лёным ча­ем, не то эв­ка­лип­том.
— Мирт, — до­гада­лась Зо­уи, ко­торой в ка­кой-то мо­мент по­каза­лось, что ей выр­ва­ли брон­хи и за­мени­ли их на­зой­ли­вым де­рев­цем с тём­ны­ми ко­жис­ты­ми лис­та­ми. — Она лю­била мирт.
В са­мом тём­ном уг­лу за­шеве­лились пот­ре­вожен­ные лун­ным све­том те­ни де­ревь­ев, за­шур­шал зе­лёны­ми кро­нами ве­тер. С пыль­ной тум­бочки упал дав­но за­бытый семь­ёй О­уэнов кан­де­лябр. Дом шум­но вздох­нул. Де­вуш­ка, ко­торая уже со­вер­шенно не по­нима­ла, спит она или на­ходит­ся в ре­аль­нос­ти, вздрог­ну­ла и, рез­ко сор­вавшись с мес­та, вы­бежа­ла из ком­на­ты, с ог­лу­шитель­ным гро­хотом сбро­сив­шей го­беле­ны, тя­готя­щие сте­ны с при­чуд­ли­вой леп­ни­ной.
«Бред. Бред! Нуж­но умыть­ся… Нуж­но умыть­ся, во­да сни­ма­ет стресс, а по­том обя­затель­но сно­ва вы­пить снот­ворное, ина­че я сой­ду с ума», — по­дума­ла Зо­уи, пы­та­юща­яся при­вес­ти мыс­ли в по­рядок, и по­дош­ла к бес­ко­неч­но длин­ной вин­то­вой лес­тни­це.
И как толь­ко под её бо­сыми но­гами скрип­ну­ли сту­пень­ки, она уло­вила чут­ким слу­хом сло­ва сквоз­ня­ка:
— Не прячь­ся.
Ста­рин­ные пор­тре­ты родс­твен­ни­ков в чуд­ных кос­тю­мах и на­ряд­ных плать­ях хму­ро пос­мотре­ли на юно­го по­том­ка, не­одоб­ри­тель­но по­кача­ли го­лова­ми и сва­лились вниз вмес­те с бо­гаты­ми рез­ны­ми ра­мами. Де­вуш­ка не вы­дер­жа­ла и зак­ри­чала, что­бы её ос­та­вили в по­кое, а за­тем пом­ча­лась на пер­вый этаж в ван­ную. Она бе­жала, под­ни­мая то­пот, и за ней по пя­там сле­довал за­пах мир­та.
Спря­тав­шись в ван­ной, внуч­ка га­дал­ки, не­ров­но ды­ша, от­кры­ла кран, под­ста­вила под не­го ру­ки и тут же от­пря­нула. Вмес­то во­ды ли­лась све­жая кровь. В го­лове всплы­ли пе­рес­ка­зан­ные дя­дей го­род­ские сплет­ни и при­чита­ния ба­буш­ки о дур­ных зна­ках. Зо­уи с нес­кры­ва­ем ужа­сом и от­вра­щени­ем взгля­нула на крас­ные ла­дони. В от­ча­янии она хо­тела вы­тереть ис­пачкан­ные ру­ки о ноч­ную ру­баш­ку, но, к счастью, вов­ре­мя вспом­ни­ла про по­лотен­ца. Од­на­ко стран­ная кровь при­кипе­ла к паль­цам на­мер­тво и от неё сов­сем не по­лучи­лось из­ба­вить­ся. Тог­да де­вуш­ка поп­ро­бова­ла зак­рыть прок­ля­тый кран. Увы, все по­пыт­ки ока­зались тщет­ны. Со­лёный по­ток упор­но не ос­та­нав­ли­вал­ся. Мисс О­уэн, бе­лая как снег, не пом­ня се­бя от стра­ха, по­пяти­лась на­зад и прош­ла сквозь приз­рачную фи­гуру из собс­твен­но­го сна. Ока­менев­ше­му сер­дцу ста­ло нес­терпи­мо хо­лод­но. Вжав­шись в воз­никшую за спи­ной сте­ну, обес­си­лев­шая Зо­уи мед­ленно спол­зла вниз и со­вер­шенно без­различ­ным го­лосом спро­сила:
— Что те­бе нуж­но, Эл­ва?
Приз­рак, опус­тившись на ко­лени, на вся­кий слу­чай ле­дяной ру­кой прик­рыл рот под­ру­ги.
— Ме­ня уби­ли! Я его унич­то­жу, слы­шишь? Как он был бе­зуте­шен воз­ле мо­его гро­ба, как он за­ботил­ся о мо­ём без­ды­хан­ном те­ле! Не­годяй! Он ли­шил ме­ня жиз­ни, он! Не верь ему, не смей ему ве­рить! Ему уда­лось об­ма­нуть глуп­ца-сле­дова­теля, но знай, этот под­лец спе­ци­аль­но уку­тал мою шею шёл­ком, я ни­ког­да не лю­била тот глу­пый шарф! Я не ус­по­ко­юсь, по­ка он не бу­дет на­казан, по­ка он не бу­дет стра­дать! — от­ча­ян­но ши­пела жен­щи­на. — Зо­уи, ми­лая, мне тя­жело го­ворить, по­тому что я уже ни­чего не по­нимаю и сов­сем не мо­гу ду­мать! Я не хо­чу ни­кому зла, но мне труд­но се­бя кон­тро­лиро­вать, я чувс­твую, как внут­ри с каж­дым днём всё силь­нее и силь­нее про­рас­та­ет зер­но бе­зумия и уве­личи­ва­ет­ся в раз­ме­рах жаж­да мес­ти. Я не­нави­жу всех! Сде­лай что-ни­будь и как мож­но ско­рее, мо­лю те­бя, иначе, боюсь, я уничтожу город!
И толь­ко нес­час­тная мис­сис Хес­тер хо­тела уб­рать паль­цы от ли­ца под­ру­ги, как вдруг пос­лы­шались ша­ги. Де­вуш­ку ис­кал мис­тер Брод­зиц.
— Кто это? — всё-та­ки ос­во­боди­ло Зо­уи при­виде­ние.
— Мой друг, док­тор.
— Док­тор? Как удач­но. Мне нуж­но с ним по­гово­рить!

***

Зо­уи воз­никла из ни­от­ку­да. От не­ожи­дан­ности мис­тер Брод­зиц чуть бы­ло не вы­ронил ке­роси­новую лам­пу.
— Вы ме­ня на­пуга­ли, — об­легчён­но улыб­нулся мо­лодой че­ловек, сов­сем не за­метив­ший лип­кой крас­ной жид­кости на ла­донях де­вуш­ки. — Всё в по­ряд­ке? Мис­сис О­уэн ус­лы­шала по­доз­ри­тель­ный шум в ва­шей спаль­не. Не об­на­ружив вас на мес­те, она раз­бу­дила ме­ня и поп­ро­сила по­ис­кать вас.
— Со мной всё хо­рошо, не бес­по­кой­тесь, — отс­тра­нён­но из­рекла Зо­уи, пос­ле че­го не ме­нее отс­тра­нён­но спро­сила: — А где же са­ма мис­сис О­уэн?
— Мис­сис О­уэн ос­та­лась до­жидать­ся вас в ва­шей спаль­не, ра­зуме­ет­ся. Кста­ти, там жут­кий пог­ром.
— Не­уже­ли? — с на­иг­ранным удив­ле­ни­ем по­ин­те­ресо­валась де­вуш­ка и нас­мешли­во по­сето­вала: — Ка­кой кош­мар.
Док­тор, вдруг став­ший пре­дель­но серь­ёз­ным, по­доз­ри­тель­но при­щурил­ся. Вни­матель­но и стро­го взгля­нув на под­ру­гу, он уви­дел, что Зо­уи нет и на не­го по­тус­то­рон­ним ту­маном смот­рит аб­со­лют­но чу­жой че­ловек. Смот­рит без­различ­но, как на пус­тое мес­то.
— А ещё по­чему-то все кар­ти­ны из се­мей­ной га­лереи упа­ли и, ско­рее все­го, од­новре­мен­но, — нах­му­рил­ся мис­тер Брод­зиц. — Стран­но, прав­да?
— Стран­но, — сог­ла­силась де­вуш­ка, а за­тем рас­плы­лась в ед­кой ус­мешке: — Что, уви­дел?
— Кто ты? — по­пятил­ся на­зад нах­му­рив­ший­ся па­рень, ощу­тив­ший за­пах мир­та.
— Я? Я Зо­уи. Рай­ан, ты что, за­был ме­ня? — на сим­па­тич­ном ли­це воз­ник дру­желюб­ный ос­кал. — Ка­кой пас­саж, — глу­хо рас­сме­ялась «зна­комая нез­на­ком­ка» и вплот­ную приб­ли­зилась к мо­лодо­му че­лове­ку. На­рисо­вав на блед­ном ли­це док­то­ра ок­ро­вав­ленным паль­цем улыб­ку, она вы­дох­ну­ла в гу­бы иг­ра­юще­го жел­ва­ками мис­те­ра Брод­зи­ца: — Ты слиш­ком мрач­ный. Впро­чем, я не шут и яви­лась сю­да не ве­селить те­бя. Мне нуж­но, что­бы ты эк­сгу­миро­вал те­ло Эл­вы Хес­тер. Моё те­ло. Это всё, че­го я хо­чу от те­бя. Про­щай!
По­меще­ние оза­рилось ядо­вито-зе­лёным си­яни­ем. Вре­мя за­мер­ло. Все ча­сы в до­ме ос­та­нови­лись, их стрел­ки ско­вала не­ведо­мая си­ла.
В спаль­не Зо­уи ока­мене­ла с кан­де­ляб­ром в мор­щи­нис­той ру­ке мис­сис О­уэн. Бес­по­рядок в ком­на­те внуч­ки вдруг про­пал. Сте­ны под­ня­ли с по­ла го­беле­ны.
Док­тор, ус­певший пой­мать по­теряв­шую соз­на­ние под­ру­гу за се­кун­ду до па­дения, зас­тыл на лес­тни­це се­рой ста­ту­ей. Пор­тре­ты пред­ков взмы­ли вверх и вер­ну­лись на за­кон­ные мес­та. Фос­форный свет смыл кровь с ко­жи де­вуш­ки, стёр «улыб­ку» с рас­те­рян­ной фи­зи­оно­мии мис­те­ра Брод­зи­ца.
В ван­ной не ос­та­лось ни еди­ного на­мёка на пре­быва­ние приз­ра­ка, и дом за­та­ил­ся, умолк, прит­во­рив­шись мёр­твым…

3.

Сол­нечные лу­чи про­ник­ли в дом, и приз­рачные ча­ры, ис­пу­гав­шись пе­туши­ного кри­ка, зна­мену­юще­го на­чало но­вого дня, рас­се­ялись. Нас­ту­пило ут­ро, но мрак не по­кинул вла­дений мис­сис О­уэн. Стран­ная се­рость, уг­рю­мая, пыль­ная, на­вева­ющая ди­кую тос­ку и вго­ня­ющая в деп­рессию, обос­но­валась во всех ком­на­тах.
Га­дал­ка, ко­торая ни ра­зу в жиз­ни не стал­ки­валась со сверхъ­ес­тес­твен­ны­ми яв­ле­ни­ями, со­вер­шенно не по­нима­ла, что про­ис­хо­дит. Она бес­по­кой­но сно­вала по за­лу из уг­ла в угол, бес­прес­танно поп­равля­ла при­чёс­ку и рас­те­рян­но го­вори­ла са­ма се­бе:
— Ни­ког­да здесь не бы­ло так чис­то! Ни­ког­да! Мис­ти­ка ка­кая-то, да и толь­ко! Бо­же, как хо­рошо, что я за­лож­ни­ца это­го «двор­ца» и что мне при­ходит­ся быть здесь и ку­хар­кой, и по­судо­мой­кой, и убор­щи­цей! А ра­ботай тут прис­лу­га… У-у-у! Ка­кие слу­хи по­пол­зли бы по го­роду… Ка­кие слу­хи! У ме­ня ведь и без то­го нес­коль­ко под­мо­чен­ная ре­пута­ция…
Зо­уи, бе­лая ко­жа ко­ей сли­валась с цве­том тон­кой ноч­ной ру­баш­ки, сна­чала под­жа­ла ис­ку­сан­ные в кровь гу­бы, а за­тем, стук­нув ла­донью по тум­бочке, вдруг нер­вно вык­рикну­ла:
— Ба­буш­ка! Ус­по­кой­ся уже!
Жен­щи­на, рас­те­рян­но ус­та­вив­шись на внуч­ку, ти­хо опус­ти­лась в крес­ло и пе­рес­та­ла при­читать. Де­вуш­ка, рас­по­ложив­ша­яся на стуль­чи­ке нап­ро­тив док­то­ра, пре­быва­юще­го в шо­ковом сос­то­янии, тря­сущи­мися ру­ками, пок­ры­тыми шер­ша­выми му­раш­ка­ми, ста­ратель­но от­счи­тыва­ла в изящ­ную фар­фо­ровую чаш­ку кап­ли ва­лерь­яны.
— Сей­час вы выпь­ете мик­сту­ру, и вам сра­зу ста­нет зна­читель­но лег­че, — об­ра­тилась к мо­лодо­му че­лове­ку дро­жащая не то от мо­гиль­но­го хо­лода, во­царив­ше­гося в зда­нии, не то от пе­режи­того ужа­са Зо­уи.
Мис­тер Брод­зиц, чьё сер­дце в пос­ледний раз би­лось так силь­но при пер­вом вскры­тии, сов­сем не слы­шал под­ру­гу. Он бес­цель­но гип­но­тизи­ровал обои с не­затей­ли­выми цве­точ­ка­ми, бре­дил бе­зум­ной мыслью, проч­но за­сев­шей в моз­гу, оз­ву­чивал вслух раз­рознен­ные об­рывки вос­по­мина­ний:
— Приз­рак… Это был приз­рак! Это был… Но ведь приз­ра­ков не су­щес­тву­ет! Приз­ра­ков нет! Это глу­пые вы­дум­ки! Вы­дум­ки… Од­на­ко я же ви­дел! Я же ви­дел собс­твен­ны­ми гла­зами!.. — и мо­лодой че­ловек, у ко­торо­го не пе­рес­та­вало дёр­гать­ся ве­ко, рез­ко по­пытал­ся вско­чить на но­ги, но тут же был уса­жен об­ратно.
— Ви­дел, ви­дел, ко­неч­но, ви­дел, — как мож­но за­бот­ли­вее пос­та­ралась про­из­нести де­вуш­ка, но её го­лос пре­датель­ски дрог­нул, и она за­мол­ча­ла. Мисс О­уэн тя­жело вздох­ну­ла и на ми­нуту ус­та­ло прик­ры­ла гла­за, что­бы при­вес­ти в по­рядок мрач­ные ду­мы, пу­та­ющи­еся от ка­тас­тро­фичес­ко­го не­дос­татка сна. Мед­ленно сос­чи­тав до де­сяти, Зо­уи вер­ну­лась из тем­но­ты. За­чем-то ог­ля­дев зна­комую до мель­чай­ших де­талей ком­на­ту, она пе­реве­ла ни­чего не вы­ража­ющий взор на пло­хо со­об­ра­жа­юще­го дру­га.
— Вы­сокий ты всё-та­ки, Рай­ан… — с бес­цвет­ной ин­то­наци­ей про­из­несла внуч­ка ис­пу­ган­ной га­дал­ки, нер­вно те­ребя­щей кру­жев­ной пла­ток. Ту­по пос­мотрев на чаш­ку, она креп­че об­ви­ла фар­фор тон­ки­ми паль­ца­ми, а за­тем зал­пом вы­пила ле­карс­тво. Вы­лив весь пу­зырёк ос­тавшей­ся ва­лерь­яны в гра­фин с во­дой, де­вуш­ка всу­чила со­суд мо­лодо­му че­лове­ку и, нах­му­рив бро­ви, по­вели­тель­но вы­мол­ви­ла: — Пей. То есть… Пей­те, мис­тер Брод­зиц.
Зо­уи под­ня­лась со сво­его мес­та, по­дош­ла к ок­ну, при­кос­ну­лась к ле­дяно­му стек­лу… Ка­кая от­вра­титель­ная вес­на. По­чему вдруг она ста­ла так по­хожа на осень? По­чему вдруг сол­нце прев­ра­тилось в тус­клый хо­лод­ный блин? Ведь не­дав­но бы­ло теп­ло и явс­твен­но ощу­щалось приб­ли­жение дол­гождан­но­го ле­та. До че­го же мер­зко на ду­ше! Нес­час­тной юной ле­ди ка­залось, что из неё вы­соса­ли все эмо­ции. Она чувс­тво­вала се­бя не че­лове­ком, а пус­тым со­судом, в ко­тором до сих пор за­чем-то теп­ли­лась жизнь… ма­лень­кая, бес­по­лез­ная жизнь.
«Че­ловек. Это зву­чит гор­до. Н-да уж… Гор­до! — и де­вуш­ка ед­ко ос­ка­лилась. — Глу­пый и аб­со­лют­но бес­силь­ный ку­сок пло­ти, во­зом­нивший се­бя ца­рём при­роды, вот и всё, вот и весь че­ловек! Так, лад­но, это по­том. Зна­чит, я пра­ва, и смерть Эл­вы слу­чилась да­леко не по ес­тес­твен­ным при­чинам. Кош­мар ка­кой-то… Хо­чу прос­нуть­ся. Но она мне ни за что на све­те не поз­во­лит, не от­пустит! Не от­пустит, по­ка не добь­ёт­ся сво­его, ко­неч­но. Чёрт… Чёрт! Нуж­но сроч­но что-то пред­при­нять. Ду­май! Ду­май же! Так. Спо­кой­но. Вы­дох­ну­ли. Хо­рошо. Кто уби­вал­ся у её гро­ба, вы­зывая по­доз­ре­ния чрез­мерной за­ботой о по­кой­ни­це? Нет, пло­хая за­цеп­ка. Над те­лом бед­няжки ры­дали все род­ные и близ­кие, а к их чис­лу при­над­ле­жу и я. Лад­но. Тог­да кто об­ма­нул мис­те­ра Бер­ча, это­го глуп­ца? Не знаю. Я ни­чего, я во­об­ще ни­чего не знаю! А ведь мис­тер Берч — не­мало­важ­ное зве­но! Стоп. Вспом­ни­ла. Шарф. По­чему она упо­мяну­ла шарф? Да и в прош­лых снах она го­вори­ла, что ей душ­но, что… Дол­жно быть, это ка­кая-то осо­бая де­таль. Вот толь­ко пазл упор­но не скла­дыва­ет­ся. Нуж­но дож­дать­ся Эри­ка. В приз­ра­ков он не ве­рит, но шарф… Слиш­ком нез­на­читель­ная ме­лочь. Оп­ре­делён­но, она яв­ля­ет­ся за­цеп­кой или да­же клю­чом к раз­гадке тай­ны!»

4.

Одо­ле­ва­емый оз­но­бом мис­тер Берч си­дел в мяг­ком крес­ле род­но­го ка­би­не­та и тряс­ся от стра­ха. Ему ка­за­лось, что он мед­лен­но, но вер­но прев­ра­ща­ет­ся в па­ра­но­ика. В не­ког­да лю­би­мом до­ме в пос­лед­нее вре­мя тво­ри­лась сво­дя­щая с ума чер­тов­щи­на.
С га­зет­но­го сто­ли­ка с ог­лу­ши­тель­ным гро­хо­том, на­вер­ное, уже в ты­сяч­ный раз за му­чи­тель­но дол­гий день сва­лил­ся на пол ме­тал­ли­чес­кий кув­шин с ви­той руч­кой. Со­суд по­те­рял крыш­ку, рас­пах­нул тём­ную пасть и вып­лю­нул на пол кро­ва­во-крас­ную жид­кость. Лу­жа на­ча­ла не спе­ша раз­рас­тать­ся. Она всё бли­же и бли­же под­пол­за­ла к про­вин­ци­аль­но­му стра­жу пра­во­по­ряд­ка. Муж­чи­на, сер­дце ко­то­ро­го ёк­ну­ло и про­пус­ти­ло удар, в ужа­се ок­руг­лил ма­лень­кие чёр­ные глаз­ки и под­жал под се­бя пух­лые но­ги. Дос­тав из жи­лет­но­го кар­маш­ка пла­ток, что­бы вы­те­реть взмок­ший от вол­не­ния лоб, он по­ду­мал: «Там ведь бы­ла во­да! Я её сам на­ли­вал!»
Ста­рая дверь не­доб­ро скрип­ну­ла ржа­вы­ми пет­ля­ми. За­пах мир­та, взяв­ший­ся из ни­от­ку­да, вце­пил­ся в глот­ку. В пыль­ную ком­на­ту, за­ва­лен­ную скуч­ны­ми кни­га­ми с не­ин­те­рес­ны­ми кар­тин­ка­ми, бес­шум­ной ко­шачь­ей пос­тупью вош­ла пя­ти­лет­няя доч­ка. Бед­ный сле­до­ва­тель ощу­тил, как его мо­мен­таль­но об­ле­пи­ли хо­лод­ные сколь­зкие му­раш­ки, а ре­день­кие во­ло­сы на го­ло­ве вста­ли ды­бом. В моз­гу сту­ча­ще­го зу­ба­ми мис­те­ра Бер­ча ту­по, слов­но пти­ца в клет­ке, би­лась од­на-единс­твен­ная от­ча­ян­ная мысль: «В ней сно­ва про­бу­ди­лась эта мис­ти­чес­кая сущ­ность! Мне ко­нец!»
Бе­ло­ку­рая де­воч­ка, оку­тан­ная зе­ле­но­ва­тым си­яни­ем, смот­ре­ла на от­ца нез­на­ко­мы­ми не­дет­ски­ми гла­за­ми. Сжав ку­ла­ки, она прот­кну­ла ос­тры­ми но­гот­ка­ми то­нень­кую ко­жу и гнев­но за­шеп­та­ла пот­рес­кав­ши­ми­ся гу­ба­ми:
— Па­поч­ка, как ты мог? Нель­зя оши­бать­ся! Нель­зя так оши­бать­ся! Ду­мал, что ес­ли я мер­тва, то мне всё рав­но? Нет! Па­поч­ка, приз­най, на­ко­нец, свою ви­ну!
Ти­хий го­лос одер­жи­мо­го ре­бён­ка был по­хож на сквоз­няк. Прох­лад­ный по­ток про­пи­тан­ных не­на­вистью слов сли­вал­ся с воз­ду­хом в еди­ное це­лое, осе­дал внут­ри на­зой­ли­вы­ми вос­по­ми­на­ни­ями и чу­жи­ми суж­де­ни­ями, ду­шил без­мер­ным чувс­твом ви­ны, зас­тав­лял ис­пы­ты­вать не­вы­но­си­мые стра­да­ния.
Сжав­шись в жал­кий ко­мок и зак­рыв го­ло­ву ру­ка­ми, мис­тер Берч, со­би­рав­ший­ся гром­ко зак­ри­чать, ти­хо зап­ла­кал. Гло­тая со­лё­ные слё­зы, он ис­ступ­лен­но пов­то­рял:
— Я ви­но­ват, я ви­но­ват… Я!
Ста­рая дверь не­доб­ро скрип­ну­ла ржа­вы­ми пет­ля­ми. За­пах мир­та, взяв­ший­ся из ни­от­ку­да, ис­чез так же быс­тро, как и по­явил­ся. Пыль­ную ком­на­ту, за­ва­лен­ную скуч­ны­ми кни­га­ми с не­ин­те­рес­ны­ми кар­тин­ка­ми, не­за­мет­но для ушед­ше­го в се­бя сле­до­ва­те­ля по­ки­ну­ла пя­ти­лет­няя доч­ка. Ока­зав­шись за пре­де­ла­ми ка­би­не­та, ма­лень­кая Эм­бер, со­вер­шен­но не пом­ня­щая, как уш­ла из за­ла и ока­за­лась здесь, вдруг ощу­ти­ла неп­ри­ят­ное по­ка­лы­ва­ние в ла­до­нях.
— Из­ви­ни. Я не хо­те­ла де­лать те­бе боль­но, — ус­лы­шал ви­но­ва­тый дис­кант оза­да­чен­но мор­га­ющий ре­бё­нок. Смеш­но нах­му­рив бе­лё­сые бро­ви, ма­лыш­ка, ду­ющая на щип­лю­щие ран­ки, стро­го спро­си­ла:
— Ты сно­ва оби­жа­ла па­пу?
— Да, — ла­ко­нич­но от­ве­тил пус­той ко­ри­дор и оби­жен­но смолк.

***

В спа­си­тель­ной те­ни гус­то опу­тан­ной яр­ко-зе­лё­ным плю­щом ве­ран­ды пы­тались от­ды­хать Эрик и Зо­уи. Мо­лодые лю­ди, яв­но же­ла­ющие по­бесе­довать по ду­шам, ни­как не мог­ли най­ти об­щий язык. Раз­го­вор не шёл. Шум ме­шал рас­сла­бить­ся. За де­ре­вян­ным за­бор­чи­ком ве­сели­лась веч­но бод­рая дет­во­ра, в со­сед­нем до­ме ак­тив­но ссо­ри­лись под­дер­жи­ва­емые жа­лоб­ным во­ем пса но­воб­рач­ные, на кры­ше за­бито­го са­до­вым ин­вен­та­рём са­рай­чи­ка счас­тли­во вор­ко­ва­ли го­лу­би, до­воль­ные раз­ме­рен­ной птичь­ей жизнью.
— По­го­да чу­дит… — бур­кну­ла мисс О­уэн, про­бу­ющая во­зоб­но­вить оп­ре­делён­но не кле­ящий­ся ди­алог, уже в ко­торый раз пре­рыва­емый гром­ко спо­рящей суп­ру­жес­кой па­рой. — В го­ро­де, как мне ка­за­лось, проч­но обос­но­ва­лось по­до­бие осе­ни. Я уже ре­ши­ла, что ле­то ли­бо не при­дёт сов­сем, ли­бо бу­дет хо­лод­ным. Но вот вер­нул­ся ты, и вдруг сно­ва ста­ло теп­ло. На­вер­ное, да­же слиш­ком теп­ло, — нес­коль­ко пе­чаль­но из­рек­ла пло­хо пе­ре­но­ся­щая жа­ру Зо­уи и пос­та­ви­ла на круг­лый де­ре­вян­ный сто­лик стек­лян­ную бан­ку, пред­наз­на­чен­ную для ры­жих ли­лий, усы­пан­ных тём­но-ко­рич­не­вы­ми вес­нуш­ка­ми. Опус­тив бу­кет в проз­рач­ную во­ду, де­вуш­ка, что­бы за­нять от­че­го-то дро­жа­щие ру­ки, поп­ра­ви­ла по­ко­ящи­еся на от­ли­ве гли­ня­ные гор­шки с пёс­тры­ми цве­та­ми, по­ли­ла фи­оле­товые ме­тё­лоч­ки лю­пи­нов, от­кры­ла став­ни.
Рас­по­ло­жив­ший­ся в крес­ле-ка­чал­ке Эрик то рас­сте­ги­вал, то об­рат­но зас­тё­ги­вал во­рот бе­лой ру­баш­ки и мол­чал, свер­ля ис­пы­ты­ва­ющим взо­ром что-то скры­ва­ющую пле­мян­ни­цу. «За эти нес­коль­ко дней она пов­зрос­ле­ла…» — по­думал он. Мисс О­у­эн бес­прес­тан­но от­во­ди­ла взгляд, пос­коль­ку хо­тела, но не ос­ме­лива­лась вый­ти на по-нас­то­яще­му от­кро­вен­ный раз­го­вор и при­под­нять за­ве­су сво­ей бе­зум­ной тай­ны.
Над аро­мат­ным ча­ем клу­би­лась ду­шис­тая дым­ка, об­жи­га­ющая ле­дя­ные от вол­не­ния паль­цы. Став спи­ной к дя­де, де­вуш­ка на­роч­но не­то­роп­ли­во при­ня­лась раз­ли­вать по чаш­кам крас­но-ко­рич­не­вый на­питок.
— Зо­уи, — не­уве­рен­но на­чал мо­ло­дой че­ло­век. — Зо­уи, пос­мот­ри на ме­ня. Что стряс­лось?
Обер­нув­шись, пле­мян­ни­ца, спеш­но на­тя­нув на блед­ное ли­цо не­ес­тес­твен­ную улыб­ку, как мож­но бод­рее про­из­нес­ла:
— Всё нор­маль­но!
— Точ­но? — не­до­вер­чи­во при­щу­рил­ся Эрик и, скеп­тич­но хмык­нув, скрес­тил ру­ки на гру­ди.
— Точ­но, — мак­си­маль­но убе­ди­тель­но, буд­то бы ста­ра­ясь об­ма­нуть са­му се­бя, про­из­нес­ла Зо­уи. — Всё нор­маль­но, — еле слыш­но пов­то­ри­ла она, пос­ле че­го вдруг смер­тель­но поб­лед­не­ла и под­жа­ла гу­бы. Про­тя­нув родс­твен­ни­ку его чаш­ку, де­вуш­ка при­се­ла на пле­те­ный та­бу­рет и тя­же­ло за­ду­ма­лась.
— Я за­дер­жал­ся на два дня, а у вас уже ус­пе­ло слу­чить­ся неч­то из ря­да вон вы­хо­дя­щее! — вдруг вспы­лил Эрик. — По­че­му Рай­ан с са­мой за­дум­чи­вой из всех воз­мож­ных фи­зи­оно­мий без­вы­лаз­но тор­чит на ра­бо­те? По­че­му ма­ма не ру­га­ет­ся на ме­ня? В чём, чёрт возь­ми, де­ло?!
— Не кри­чи, — ти­хо поп­ро­си­ла пле­мян­ни­ца, по­ну­рив го­ло­ву.
Па­рень со­би­рал­ся что-то воз­ра­зить, но, за­ме­тив в тол­стой ко­се во­сем­над­ца­ти­лет­ней мисс О­у­эн нес­коль­ко се­дых во­лос­ков, мо­мен­таль­но прик­рыл рот.
— Эрик, у ме­ня есть сек­рет, ко­то­рым я с то­бой сей­час по­де­лить­ся не мо­гу.
— По­че­му? — буд­то бы спо­кой­но спро­сил дя­дя, тос­кли­во гля­дя на Зо­уи.
— Из-за от­сутс­твия улик, — и де­вуш­ка горь­ко ус­мех­ну­лась. — Но, быть мо­жет, од­нажды я, ес­ли су­мею по­доб­рать нуж­ные сло­ва, всё объ­яс­ню… Эрик, пос­лу­шай, те­бе бу­дет очень слож­но ме­ня по­нять, но Эл­ва умер­ла да­леко не сво­ей смертью, я знаю. Мне нуж­но, что­бы ты доп­ро­сил мис­те­ра Бер­ча. Да, он сле­дова­тель, но им бы­ла до­пу­щена ошиб­ка, я в дан­ном фак­те не сом­не­ва­юсь. Ви­дишь ли, со­вер­шен­но не­дав­но ме­ня осе­ни­ло, я вспом­ни­ла од­ну вещь. Эл­ва ни­ког­да не но­си­ла шар­фы, счи­та­ла, что они ей не к ли­цу. Од­на­ко мис­тер Хес­тер с пе­ной у рта до­ка­зы­вал свек­ро­ви на мо­ги­ле со­вер­шенно об­рат­ное, по­нима­ешь?! Те­бе, на­вер­ное, по­доб­но­го ро­да за­цеп­ка ка­жет­ся глу­пой, ес­ли хо­чешь, то «жен­ской», вот толь­ко Эл­ва бы­ла для ме­ня не прос­той зна­комой, а хо­рошей под­ру­гой. Ду­маю…
— Я те­бя по­нял. Зав­тра же по­бе­се­дую с мис­те­ром Бер­чем. Обе­щаю, — рез­ко под­нял­ся с мес­та мо­ло­дой че­ло­век и, на­ро­чи­то гром­ко пос­та­вив чаш­ку на сто­лик, в са­мом мрач­ном рас­по­ложе­нии ду­ха уда­лил­ся в дом.
— Спа­сибо, — шеп­ну­ла вслед го­товая рас­пла­кать­ся Зо­уи.

«Нет, за эти нес­коль­ко дней она не пов­зрос­ле­ла. Она сос­та­рилась. А это раз­ные ве­щи».

***

Был по­гожий бе­зоб­лачный день. Эрик, ок­ру­жён­ный над­гроб­ны­ми пли­тами и вы­тесан­ны­ми из кам­ня крес­та­ми, не знал, ку­да деть­ся от яр­ких лу­чей, вы­еда­ющих гла­за. Обес­по­ко­ен­ный мо­лодой че­ловек, из­редка бро­сая не­доволь­ный и нес­коль­ко брез­гли­вый взор на мир­но по­ко­ящий­ся в гро­бу труп Эл­вы Хес­тер, бродил из стороны в сторону и то сердито ворчал, то громко и с чувством кричал на мистера Берча, прячущегося дома. Пе­режи­ва­ющий за ду­шев­ное рав­но­весие пле­мян­ни­цы дя­дя изо­биль­но прип­равлял свою пла­мен­ную речь со­чиня­емы­ми на хо­ду ру­гатель­ны­ми сло­вами и вы­чур­ны­ми сло­вес­ны­ми обо­рота­ми.
— Трус! Пар­ши­вый трус, нап­расно пе­рево­дящий кис­ло­род! — до­казы­вал ко­му-то па­рень. — Пус­тое мес­то! Жал­кая пес­чинка, умуд­ривша­яся ис­портить мне нас­тро­ение на це­лый год! Страш­но ему, по­нима­ете ли… Страш­но! Хм… Нат­во­рил дел и в кус­ты! Да свинья он пос­ле это­го, а не сле­дова­тель! Нич­то­жес­тво, по­явив­ше­еся на свет, для то­го что­бы до­кучать сво­им су­щес­тво­вани­ем ок­ру­жа­ющим, вот он кто! Выб­рал до­воль­но опас­ную про­фес­сию, зная, что бо­ит­ся мер­тве­цов. Иди­от! А ведь ещё вра­чеб­ной прак­ти­кой за­нима­ет­ся!..
Двое мо­гиль­щи­ков, рас­по­ложив­шихся чуть по­одаль, сто­яли, об­ло­котив­шись на ло­паты, и ку­рили с неп­ро­ница­емым (от­части ску­ча­ющим) ви­дом. Ле­ниво щу­рясь от сол­нца, они слу­шали бес­ну­юще­гося по­лицей­ско­го и иног­да пос­ме­ива­лись меж­ду со­бой.
— Ли­хо он пе­сочит на­шего мис­те­ра Бер­ча, — не без ува­жения за­метил ко­ренас­тый Рой, пог­ла­живая гус­тую чёр­ную бо­род­ку.
— И пра­виль­но! Ду­рак твой мис­тер Берч, — за­чем-то ляп­нул дол­го­вязый Гар­ри, пос­ле че­го бро­сил па­пиро­су и при­топ­тал её тя­жёлы­ми гряз­ны­ми са­пожи­щами.
— А я про­тив, что ли? — флег­ма­тич­но из­рёк со­бесед­ник и рав­но­душ­но вски­нул гус­тые бро­ви на лоб. —  Я под­пи­сыва­юсь под каж­дым сло­вом это­го слав­но­го пар­ня, по­тому что он мо­лодец. Ему б книж­ки со­чинять.
— Ты ведь чи­тать не уме­ешь, — ус­мехнул­ся Гар­ри, поп­равляя куд­ря­вый чуб.
— Я не умею лишь по­тому, что бур­ду вся­кую нын­че пе­чата­ют! Пусть на­пишет. Ра­ди та­кого слу­чая я уж как-ни­будь на­учусь в бук­вах раз­би­рать­ся.
Про­дол­жа­ющий воз­му­щать­ся мо­лодой че­ловек, за­видев на го­ризон­те вы­сокую фи­гуру мис­те­ра Брод­зи­ца, за­мол­чал, чем нес­ка­зан­но уди­вил гро­бов­щи­ков, уже по­теряв­ших на­деж­ду хо­тя бы ми­нуту по­быть в ти­шине.
— День доб­рый, — ус­та­ло поз­до­ровал­ся с при­сутс­тву­ющи­ми пре­быва­ющий не в са­мом луч­шем сос­то­янии док­тор. Поп­ра­вив спол­зшее на нос пен­сне, он су­хо из­рёк: — Мож­но прис­ту­пать к ос­мотру?
— Бес­спор­но, — не­доволь­но по­качи­вая го­ловой, нах­му­рил­ся Эрик, гля­дя на крас­ные от бес­сонни­цы бел­ки дру­га. — Ты как?
— От­лично. Вче­раш­ний день пот­ра­тил на мо­раль­ную под­го­тов­ку к се­год­няшне­му, — без­различ­но от­ве­тил па­рень, мо­мен­таль­но пог­ру­зив­ший­ся в изу­чение те­ла по­кой­ни­цы.
— М-м, вот оно что… Те­бе бы от­дохнуть не ме­шало, ста­рина. По­ганень­ко се­бя чувс­тву­ешь, на­вер­ное.
— А ты че­го здесь ру­гал­ся, кста­ти? — ра­ди под­держа­ния ди­ало­га по­ин­те­ресо­вал­ся сос­ре­дото­чен­но хму­рящий­ся док­тор, про­пус­тивший ми­мо ушей пос­леднюю реп­ли­ку топ­чу­щего­ся ря­дом то­вари­ща.
— Как мне не ру­гать­ся, ес­ли этот мис­тер Берч — круг­лый ду­рак?! — вос­клик­нул Эрик, ко­ему «нас­ту­пили на боль­ной мо­золь». — Рай­ан, да его убить ма­ло! Он за­явил мне, что не зна­ет, как умер­ла Эл­ва, по­тому что не ос­мотрел её труп! «Я опоз­дал на час, а ког­да всё-та­ки при­шёл, то те­ло, ко­торое, по сло­вам сви­дете­ля (со­сед­ско­го маль­чиш­ки), дол­жно бы­ло на­ходить­ся на пер­вом эта­же, муж пе­ренёс на вто­рой. Я на­чал от­чи­тывать но­во­ис­пе­чён­но­го вдов­ца за его са­мо­уп­равс­тво, но он уби­вал­ся столь силь­но, что моё сер­дце не вы­дер­жа­ло и дрог­ну­ло. Я на всё плю­нул и за­писал, буд­то бы де­вуш­ка скон­ча­лась по ес­тес­твен­ным при­чинам!» Пред­став­ля­ешь?! А ещё этот кре­тин, зря за­нима­ющий мес­то на и без то­го пе­рена­селён­ной ту­пица­ми пла­нете, на­от­рез от­ка­зал­ся ис­прав­лять собс­твен­ные прос­чё­ты, ре­шив бла­гора­зум­но сва­лить рас­хлё­быва­ние за­варен­ной им ка­ши на ме­ня! Ссы­лал­ся на свою бо­лезнь и ста­ратель­но прик­ры­вал­ся до­черью, не­годяй. Де­воч­ка ска­зала, что ес­ли её па­па, ко­его пу­га­ет не­видим­ка (чушь, ко­неч­но, не­сус­ветная, но я го­ворю, как оно есть!), бо­ит­ся, то на клад­би­ще со мной мо­жет схо­дить она. Ка­ково?
— Кош­мар… — за­дум­чи­во про­тянул с го­ловой ушед­ший в ра­боту мис­тер Брод­зиц. — Пос­лу­шай, — про­из­нёс он и, пос­мотрев серь­ёз­ны­ми гла­зами на дру­га, поп­ра­вил ука­затель­ным паль­цем уголь­но-чёр­ный ко­телок, — кто так за­бот­ли­во уку­тал шар­фом на­шу по­допеч­ную?
— Не знаю. На­вер­ное, муж… А в чём, собс­твен­но, де­ло?
— Под­ру­гу на­шей ми­лой Зо­уи уби­ли.
— Вот так так!
— Да. Муж те­перь, нас­коль­ко я по­нимаю, ос­новной по­доз­ре­ва­емый?
— Ра­зуме­ет­ся! Я с ним, кста­ти, пе­ресе­кал­ся ра­за три. Тип он, по мо­ему скром­но­му мне­нию, ещё тот. «Приш­лый», без ро­ду без пле­мени, так ска­зать, до­верия ни­како­го не вы­зыва­ет. Со­седи по­кой­ни­цы во­об­ще по­гова­рива­ли, буд­то бы этот под­лец не гну­шал­ся из­би­вать Эл­ву.
— Да­же так? Ин­те­рес­но… Что ж, в лю­бом слу­чае я, мой до­рогой бо­рец за спра­вед­ли­вость, опи­ра­ясь на пред­ва­ритель­ные дан­ные, сме­ло мо­гу те­бя за­верить в том, что нес­час­тную за­души­ли. Смертью по ес­тес­твен­ным при­чинам тут и не пах­нет.
— Ну да, тут пах­нет сов­сем дру­гим… — смор­щился Эрик.
— Не юродс­твуй. Ве­ро­ят­но, уби­той поп­росту сло­мали шею. Ни­какая нор­маль­ная жен­щи­на, да­же до­ведён­ная до бе­лого ка­ления, на та­кое не спо­соб­на. Рас­пра­вив­ший­ся с жер­твой не­годяй об­ла­да­ет не­дюжин­ной фи­зичес­кой си­лой.
— Я, как зна­ток мес­тной прек­расной по­лови­ны, в прин­ци­пе, сог­ла­сен с то­бой. К сло­ву, мис­тер Хес­тер до­воль­но креп­кий па­рень, ес­ли ты по­нима­ешь, о чём я…
— Не бу­дем спе­шить с вы­вода­ми. Од­на­ко твою мысль я уло­вил и, ве­ро­ят­нее все­го, ты, как ни прис­кор­бно это приз­на­вать, аб­со­лют­но прав. На­вер­ня­ка яко­бы уби­тый го­рем вдо­вец не­даром по­лучил с на­шей лёг­кой ру­ки ти­тул глав­но­го по­доз­ре­ва­емо­го. Ужас­но, ес­ли имен­но он ли­шил жиз­ни де­вуш­ку. Вса­дить близ­ко­му че­лове­ку кин­жал в спи­ну…
— Ка­кой кин­жал? Он ведь её за­душил?!
— Я в пе­ренос­ном смыс­ле. Кхм. В лю­бом слу­чае все под­робнос­ти пос­ле вскры­тия, ко­торое обя­затель­но рас­ста­вит точ­ки над «i». Мор­га у нас нет, но, ду­маю, ди­рек­тор шко­лы не от­ка­жет нам в лю­без­ности и пре­дос­та­вит класс для бо­лее вни­матель­но­го ис­сле­дова­ния те­ла. Я уже до­гово­ри… — фра­зу за­кон­чить мо­лодой че­ловек не ус­пел, пос­коль­ку за­метил за ста­рин­ным скле­пом, се­рым, мрач­ным и мох­на­тым от опу­тав­шей сте­ны зе­лени, блёк­лые очер­та­ния Эл­вы Хес­тер. Де­вуш­ка, удов­летво­рён­ная ре­зуль­та­тами ра­боты док­то­ра, ти­хо кив­ну­ла го­ловой, от­сту­пила на па­ру ша­гов на­зад и, обер­нувшись мут­но­ватой изум­рудной дым­кой, вско­ре рас­тво­рилась. Мак­си­маль­но силь­но заж­му­рив­шись, па­рень про­мор­гался, снял пен­сне и тща­тель­но про­тёр стёк­ла по­лой клет­ча­того пид­жа­ка.
— Че­го за­мол­чал? При­виде­ние уви­дел, что ли? — ус­мехнул­ся Эрик.
Вод­ру­зив «вто­рые гла­за» на за­кон­ное мес­то, бли­зору­кий мис­тер Брод­зиц мрач­но улыб­нулся и со снис­хо­дитель­ной бар­ха­тис­той прох­ладцей от­ве­тил:
— Нет ни­каких при­виде­ний. При­виде­ния — это ан­ти­на­уч­ный бред па­рано­иков. Ва­лери­ану пить на­до осо­бен­но нер­вным.
— И я всег­да это знал! — важ­но и ве­село за­метил по­лицей­ский, скрес­тив ру­ки на гру­ди.

Спус­тя мно­го лет
Воз­ле по­рос­ше­го мхом над­гро­бия, зас­тенчи­во пря­чуще­гося за мир­то­выми де­рев­ца­ми, оди­ноко сто­яла жен­щи­на лет шес­ти­деся­ти и о чём-то раз­мышля­ла. В ру­ках она дер­жа­ла бу­кет фи­оле­товых лю­пинов. Вы­сечен­ные на мрач­ном кам­не сло­ва ей бы­ли из­вес­тны на­изусть.

«Приз­рак из Грин­брай­ера — по­хоро­нен­ная на этом мес­те Эл­ва Хес­тер. Счи­талось, что её смерть в 18** го­ду нас­ту­пила по ес­тес­твен­ным при­чинам. Но вско­ре под­ру­ге де­вуш­ки явил­ся дух нес­час­тной и по­ведал ужас­ную прав­ду. Вы­яс­ни­лось, что с Эл­вой рас­пра­вил­ся собс­твен­ный муж, Эд­вард. Вскры­тие пос­ле эк­сгу­мации те­ла под­твер­ди­ло вер­сию умер­шей. Эд­вард был приз­нан ви­нов­ным и зак­лю­чен в тюрь­му шта­та. Вско­ре он скон­чался от ин­фекции. Это единс­твен­ный из­вес­тный слу­чай, ког­да по­каза­ния приз­ра­ка по­мог­ли осу­дить убий­цу».

— Глу­пые лю­ди. Они упус­ти­ли мно­го нуж­но­го и при этом ухит­ри­лись до­бавить мас­су лиш­не­го, — ти­хо из­рекла за­гадоч­ная да­ма и грус­тно улыб­ну­лась. — Зна­ешь, на­вер­ное, мне не сто­ило тог­да, спус­тя год пос­ле тво­ей кон­чи­ны, рас­ска­зывать на­шу стран­ную ис­то­рию. Уди­витель­но, что в неё кто-то по­верил.
Нез­на­ком­ка опус­ти­лась на ко­лени и, по­ложив на мо­гилу цве­ты, уда­лилась.
— Ни о чём не бес­по­кой­ся, Зо­уи, — про­шеп­тал в от­вет мирт. — Ты пос­ту­пила пра­виль­но…

***

Де­вуш­ка не­хотя от­кры­ла гла­за и ус­та­вилась в тем­но­ту. Её раз­бу­дил ог­лу­шитель­ный рас­кат гро­ма.
На кух­не го­рел яр­ко-жёл­тый свет. Ши­пело мас­ло. Эрик с по­мощью га­зовой пли­ты пы­тал­ся "при­вес­ти в чувс­тво" за­мёр­зшую в хо­лодиль­ни­ке ку­рицу, при­готов­ленную сес­трой. Са­молич­но сло­ман­ную мик­ро­вол­новку па­рень так и не по­чинил.
«Ка­кой ин­те­рес­ный сон прер­вался. На­де­юсь, что боль­ше я ни­ког­да ни­чего по­доб­но­го не уви­жу, ибо в пос­ледний раз мне бы­ло так страш­но… ни­ког­да. Ни­ког­да мне не бы­ло так страш­но! Обя­затель­но по­том про­верю, не по­седе­ла ли я на са­мом де­ле. Да, нуж­но зав­тра же рас­ска­зать Тал­лии про этот кош­мар, дол­жна по­лучить­ся неп­ло­хая мис­ти­чес­кая ис­то­рия», — и зас­панная Зо­уи зяб­ко по­ёжи­лась. С пре­вели­ким тру­дом на­щупав те­лефон, по­ко­ящий­ся на сту­ле, рас­по­ложен­ном ря­дом с ди­ваном, она пос­мотре­ла вре­мя: «Ух ты, три ча­са но­чи!»
Вне­зап­но раз­дался звон ме­тал­ла и бь­ющей­ся по­суды.
— Ау! Вот же ж… Ай-ай-ай! Как боль­но-то!
«Ох… До че­го мне ве­зёт с родс­твен­ни­ками! И как он, та­кой лов­кий, не умуд­рился сра­зу ме­ня раз­бу­дить? Че­го толь­ко при­пёр­ся, ох­ла­мон?! Хо­тя, на­вер­ное, его за­кон­ная же­на сно­ва вы­тури­ла за по­рог. Сто про­цен­тов сно­ва от­пра­вила по­купать ка­кой-ни­будь эк­зо­тичес­кий фрукт, ко­торый в столь поз­дний час дос­тать как ми­нимум не­ре­аль­но. Н-да, бо­юсь, что, ес­ли мой дра­жай­ший дя­дюш­ка вер­нётся в се­мей­ное гнез­до, Тал­лия ему с пре­вели­ким удо­воль­стви­ем по­выдёр­ги­ва­ет все перья. Бе­ремен­ные та­кие неп­ред­ска­зу­емые!»
— Ре­шил ос­та­вить нас без ужи­на? — спро­сила с ус­мешкой пле­мян­ни­ца.
— Не без ужи­на, а без зав­тра­ка! И во­об­ще, иди ско­рее сю­да, у ме­ня тут про­из­водс­твен­ная трав­ма, я ру­ку об­жёг! — и мо­лодой че­ловек жа­лоб­но зас­ку­лил от бо­ли.
— Тал­лия не прос­тит ме­ня, ес­ли я вер­ну ей ис­ка­лечен­но­го му­жа, — вздох­ну­ла вско­чив­шая на но­ги де­вуш­ка, пы­та­юща­яся на хо­ду встрять в та­поч­ки. — Эрик, сол­нышко, у те­бя ско­ро дочь ро­дит­ся, а ты так не бе­режёшь се­бя!