Стразы Сваровски, калибр 9 мм Глава – 36.
- Да, - этого звонка Сергей ждал с нетерпением, деловито и кратко он задавал вопросы сотруднику, руководившему обыском в фирме Кроткого. – С ампулами всё понятно. Что с девушками?
С минуту он с сосредоточенным выражением лица выслушивал объяснения полицейского, согласно кивая головой в такт его словам: этот рапорт полностью соответствовал его надеждам: девчонки живы и здоровы. Бандиты при всей их жестокости и беспринципности умели считать деньги: «товар» портить не стали. Девушек не трогали и физически «не наказывали». На них не было ни царапинки. Врач, осмотревший всех пятерых, заверил, что они в прекрасном физическом состоянии… чего нельзя сказать об их психическом здоровье: девушки запуганы, с ними невозможно говорить, все постоянно плачут и, кажется, до конца не верят, что их злоключениям пришёл конец.
- Это – нормально, что плачут, - тоном знатока поделился своим житейским опытом Малышев. – У меня был подобный случай, когда спасли двух заложниц. Психиатр сказал, что хорошо, что плачут – это релаксация. Хуже – когда молчат – такие чаще идут на суицид…
- Ну, дай Бог, дай Бог, оклемаются девочки, - задумчиво проговорил Сергей. – А ты у нас, оказывается, ещё и психиатр… - с лёгкой насмешкой добавил он, потрепав Алексея по плечу…
Тот, слегка уязвлённый ироничным отношением шефа к его «глубоким познаниям в психиатрии», обиженно хмыкнул.
Опять повисло тягостное молчание, которое лишь на несколько минут прервало сообщение из города. Оба мужчины не могли не думать об одном: как там их девчонки? И опять обстановку разрядил телефонный звонок.
Тревожный голос Славки Галкина возвестил, что служба слежения потеряла Лолу.
- Сергей Сергеевич, - голос Славки был таким растерянно – виноватым, что у майора Воронцова сердце упало в пятки, - наверное, Лариса браслет потеряла. «Жучок» был в замке.
- Может, она просто стоит на месте? – в вопросе Сергея таилась последняя надежда на то, что всё в порядке, всё под контролем…
- Нет, - немного подумав, ответил штатный воронцовский «хакер», - сигнал совсем исчез, - и, подумав ещё несколько мгновений, добавил, - похоже, «жучок» в грязь упал или в лужу. Короче накрылся…
Сергей воочию видел огорчённое лицо Славки, хотя его вины в этом казусе совсем не было. Но, как бы там ни было, а ждать времени не осталось, и Воронцов дал команду ОМОНу к началу операции… И вскоре сам вместе с Алексеем присоединился к «подполковнику Боре» и его ребятам…
… Неожиданно кусты закончились, и Людмила выбежала на берег озера. В наступающих сумерках Око Сатаны выглядело зловеще. Люди были где-то совсем близко, но у оказавшегося в одиночестве в этом месте в это время суток создавалась полная иллюзия, что он находится в непроходимой чаще девственного леса. Долетавшие голоса сливались в невнятный гул, напоминавший завывание неведомых существ. А яркие блики от многочисленных далёких фонарей, бегающие по поверхности озера, казались дьявольскими огнями. Люда огляделась. Возле огромного валуна (Вадим Сергеевич называл его Сейдом и утверждал, что это настоящий ритуальный камень саамских шаманов, который по его заказу привезли из Ловозерских тундр Кольского полуострова), испещрённого древними знаками, которые тот же Вадим Сергеевич называл петроглифами, полулежал… Игорь Кроткий. Вот уж кого-кого, а его увидеть в этом месте девушка никак не ожидала…
Людмила осторожно сделала несколько шагов в его сторону и, с опаской глядя по сторонам, остановилась в полуметре от молодого человека. На первый взгляд, тело не подавало никаких признаков жизни. Глаза Игоря были плотно прикрыты, лицо бледно, он был совершенно неподвижен. С его губ не слетало даже лёгкого дыхания. Людмила протянула руку к шее мужчины и с облегчением нащупала слабый пульс. Её рука непроизвольно потянулась к клатчу, в котором лежал мобильник.
- Не стоит этого делать, - металлический голос прозвучал откуда-то со стороны. – Т-щ-щ-щ. Не беспокойся, с ним всё будет хорошо…
Людмила обернулась на голос и с удивлением глаза в глаза встретилась с… Анной Михайловной. Та, приложив указательный палец к плотно сжатым губам, сделала ей знак молчать. Да, Людмила, даже если бы и очень хотела что-то крикнуть, не смогла бы этого сделать – она просто онемела от охватившего её ужаса. Домоправительница, одетая в совершено непривычный для неё, камуфляжный наряд, с горящим ненавистью взором, стояла в картинной позе, скорее всего взятой ей из американских боевиков, широко расставив ноги и наведя на девушку пистолет. Людмила, совершенно не готовая к такому развитию событий, замерла и почти не дышала, с ужасом глядя на орудие убийства, о котором она так много слышала – на вид игрушка… розового цвета… усыпанный блестящими камешками… Но по тому, как напряглась рука женщины, держащей это страшное оружие, Людмила сразу поняла, что шутками тут дело не обойдётся – пистолет был самый, что ни на есть, настоящий. Его тяжесть чувствовалась и в том, как Анна Михайловна перебирала пальцами, скользя по гладкой поверхности «Макарова», стараясь как можно крепче удержать в руках скользкий предмет, предназначенный отнюдь не для дамской руки. Женская рука, не привычная к постоянному обращению с оружием, периодически предательски подрагивала. Людмила сразу поняла, что Анна Михайловна, не смотря на кажущееся спокойствие, заметно нервничает.
- Анна Михайловна, - дрожащим голосом, пытаясь сохранять остатки самообладания, попросила Люда, - вы как-нибудь поосторожнее, это ведь и выстрелить может…
- Надо же… - искренне удивилась домоправительница, - ты и имя моё знаешь…
- А что в этом удивительного? – Людмила, как опытный журналист, знала, что в подобной ситуации надо как можно больше расположить к себе преступника. Так даже можно избежать смерти. И она попыталась вовлечь женщину в разговор. К тому же Людмила надеялась, что её отсутствие, наверняка, заметили, и люди Воронцова уже начали поиски.
- Х-м, - недоверчиво хмыкнула домоправительница, - а остальные не знали… так, прислуга есть прислуга, доброго слова не стоит…
- А кто это – остальные?- осторожно поинтересовалась Людмила.
- Не твоё дело, - словно очнувшись, злобно ответила Анна Михайловна. Но потом, на мгновение задумавшись, решила, что ничего страшного не будет, если Людмила перед смертью узнает, какую сложную комбинацию придумала и воплотила в жизнь женщина, которую все воспринимали как бессловесную прислугу...
-Хочешь знать про остальных? – вкрадчиво, почти как змея, прошипела Анна.
- Хочу, - едва слышно шепнула Людмила, сглотнув слюну в пересохшем от волнения горле, и кивнула головой.
- Ну, слушай, - она так вошла в роль горящей праведным гневом Немезиды, что не обращала внимания на то, что творится вокруг. Ей уже была не важна Людмила. Анна горела желанием рассказать всему миру, как она, простая девчонка, выросшая на рабочей окраине небольшого среднерусского городка, сделавшая «головокружительную» карьеру от медсестры полевого госпиталя до домоправительницы в особняке олигарха, которым она считала своего босса, сумела провернуть такую тонкую операцию. И никто, – никто! – не заподозрил её!
Анна бросала слова в Людмилу, как камни, каждый из которых должен был попасть в голову этой молодой самонадеянной красотке и, если не убить на месте, то изуродовать её прелестное личико, которое так полюбилось её боссу… Нет! Не просто боссу – а давно и тайно любимому мужчине…
Анна так увлеклась живописанием своих подвигов, что не заметила, что за из-за кустов, из которых несколько минут назад выскочила Людмила, за сценой на берегу озера наблюдают наконец-то нагнавшие подругу Лариса и Вера. К тому же Игорь, до сих пор лежащий без движения и почти бездыханный, начинает подавать признаки жизни…
Людмила невольно проследила Взглядом в сторону Игоря, так как, пошевелившись, он застонал, чем привлёк внимание и Анны. Она взглянула на Игоря, махнула рукой. Потом перевела взгляд на Людмилу и, словно «прочитав» её мысли, злобно усмехнулась.
-Не волнуйся, девочка, - с глубоким сарказмом в голосе, обратилась она к Людмиле. – Он тебе ничем не поможет… - Она коротко хохотнула: - Разве что концы в воду спрячет… - добавила она зловеще-таинственным полушепотом.
Анна взглянула на Людмилу затуманенным взглядом, по лицу её блуждала мечтательная улыбка. Взглянув в лицо Люде и увидев её смятение, она, вполне довольная произведённым эффектом, громко и хрипло расхохоталась. При этом она так эмоционально размахивала руками, а пистолет туда-сюда мелькал перед глазами Люды, что той стало жутко: она решила, что рассудок домоправительницы помутился. Но Анна уже не могла молчать, она, приводя себя во всё большую эйфорию, продолжала:
- Я ведь была совсем молодой, когда попала в дом к Крошиным, - она опять сделала паузу, видимо, вспоминая эти счастливые дни своей жизни. – И, знаешь, журналистка ( она вложила в это слово всю свою желчь), я была хороша собой. Настолько, что сам Вадим Сергеевич не побрезговал моими прелестями. А когда погибла Ольга, он взял меня с собой во Францию. Днём я нянчила его ребёнка, а ночью согревала его самого. Он любил меня. Я знаю, что любил… - вызывающе, как будто пыталась убедить с своих словах самою себя выпалила Анна и тяжело вздохнула. – А потом мне исполнилось сорок, молодость прошла, - в её тоне явно звучал упрёк и Людмиле, и всем тем девушкам, которых Анне впоследствии предпочёл Вадим Кроткий…
-Но ведь Вы же продолжали жить в его доме, - вставила свою реплику Людмила. Она, наконец-то, заметила за спиной Анны своих подруг и пыталась изо всех сил тянуть время, ожидая, пока подоспеет помощь.
- Ха, конечно, он не мог без меня обойтись, - горделиво ответила Анна. Но тут же и выражение лица, и тон опять окрасились гневом: - Он доверил мне свой дом, сделал домоправительницей, но он совершенно перестал замечать меня как женщину. Знаешь, как будто ничего не было…
Её глаза пылали огнём ненависти.
-Что ж… не было – так не было… - жёстко сказала она. – Я сделала вид, что и у меня всё прошло. Но я не ушла, я сидела в засаде и ждала… - она расхохоталась. Слушая этот безумный хохот, девушки думали только об одном: скорей бы явился Воронцов и спас их. Но помощь запаздывала. Просмеявшись, Анна удостоверилась, что интерес Людмилы не угас, и продолжила свой рассказ:
- Я думала, как отомстить и придумала план, как вернуть его себе насовсем… Мне помогла болезнь Игоря. У него опять начались припадки, он видимо, тоже не хотел, чтоб папаша женился и завёл нового, здоровенького, наследника, вот и захворал… Как говорят: все болезни от нервов… А у меня от той моей, военной, жизни сохранились очень хорошенькие ампулки, там было такое лекарство, секретные военные разработки. Я его колола Игорю, и он, под воздействием препарата, делал всё, что я ему приказывала, а потом он ничего не помнил. Это очень удобно! Правда?
- Да, - кивнула головой Людмила, - план чудесный. – А как Вы их убивали?
- Какая же ты неугомонная и любопытная, - поморщилась Анна. – Ладно, расскажу. Ведь и ты исчезнешь точно так же…
Она опять навела на Люду свой розовый пистолет…
- Подождите, - Людмила молитвенно сложила руки, - Вы же ещё не всё мне рассказали. Пожалуйста, удовлетворите моё любопытство. Я же не просто ненавистная соперница, а журналист. Дайте мне это последнее перед моей смертью интервью. Это добавит шарма Вашему плану: убить журналиста во время интервью, на которое Вы его сами очень умно заманили. Это ведь так символично! Не правда ли?
Людмила глядела на Анну взглядом, полным священного ужаса и даже восхищения и врала беззастенчиво и вдохновенно. Девушка поняла, что главное её спасение – это лесть, на которую Анна оказалась такой падкой. Ещё бы! Столько лет она жила никому не интересной прислугой, а тут такая благодарная аудитория. Пусть немногочисленная, но зато целая журналистка, а не какая-нибудь модель-недоучка на месяц. И Анна милостиво кивнула головой.
А Людмила уже вошла в роль: она вела себя не как жертва, которую вот-вот ждёт смерть, а как настоящий журналист, нащупавший самую громкую сенсацию в своей жизни!
Вера и Лариса, наблюдавшие за этой сценой, поминутно восхищённо толкали друг друга в бок: нет, ты погляди на эту «профуру», эта и из собственной казни сделает репортаж!
А Людмила уже твёрдо взяла нить разговора в свои руки:
- А как к Вам попал пистолет Крошиной? – по-деловому поинтересовалась она.
Анна, не замечая, что уже не она «рулит» ситуацией, а ненавистная «пустышка» умело ведёт нить разговора:
- Пистолет нашёл Игорёк ( Ольга же погибла у него на глазах!) и спрятал среди игрушек, где я его и нашла.
- Но ведь его же искали сразу же после убийства Ольги, - «удивилась» Людмила, давая домоправительнице благодатную почву для дальнейшего развития темы.
- А в игрушках никто и не думал искать, - пожала плечами Анна, - к тому же их было так много… А уж игрушечного оружия у нашего мальчика – целый арсенал!
- А когда Вы уехали во Францию?- подбросила очередной вопрос Людмила.
- Пистолет лежал в игрушках. Они были разобраны по коробкам, в нужной коробке эта штучка меня и дожидалась.
- А почему Вы сразу не отдали пистолет Кроткому? – вопросы Людмилы всё больше напоминали допрос у следователя, но Анна, казалось, не понимала этого.
- Сразу, - она на секунду запнулась, - прятала, чтоб не нашли менты, чтобы у Вадюши не было проблем, в потом было уже поздно признаваться, а ещё позже я решила, что, может быть, этот пистолет и мне пригодится…
Она победно улыбнулась Людмиле.
- Понятно, - Людмила придумывала всё новые вопросы, чтобы отвлечь Анну от оружия. – Расскажите, как Вам пришла в голову мысль так избавляться от соперниц?
- Случайно, - с какой-то досадой поморщилась Анна. – Я очень люблю Игорька, но своя шкура дороже… - оправдываясь, пояснила Анна. – Он очень тяжёлый во время припадка, вот я и вспомнила про лекарства, которые остались у меня с войны…
- Но Вы ведь не сразу решились на убийство? Трудно представить человека Вашей профессии в роли убийцы, - Людмила решила затронуть самые чувствительные струны души домоправительницы.
- Да, - с готовностью откликнулась домоправительница, - я никого не хотела убивать – я просто хотела поговорить с этой молоденькой шлюшкой… - голос её прервался, и слёзы давней обиды хлынули из глаз женщины. – Она откровенно смеялась надо мной, она даже не знала, как меня зовут… Кто я для неё?! Прислуга! А сама-то кто? Приехала из какого-то Задрищинска, без образования, без манер, да и мордашка-то – на любителя. Единственное достоинство – молодость. Уж где она Вадюшу подхватила – даже не знаю… Чем взяла?..
- Да, это очень обидно, - поддакнула Людмила, - я за такое точно убила бы… - Люда чуть было не рассмеялась в голос, вспомнив, как изгоняла из своей квартиры бывшего мужа вместе с юным существом, застигнутых в спальне собственной квартиры. Сковородка, которая помогла ей в неравной борьбе с «гнусным изменщиком» и «мелкой паскудой» до сих пор висит на стене в кухне, разрисованная её приятельницей-художницей под Хохлому, как напоминание, что подобного отвратительного мезальянса в её жизни больше не будет. Она не преминула поведать Анне свою печальную историю, по ходу расцветив её трагическими подробностями, с целью вызвать если не сочувствие, то хотя бы отсрочку смертного приговора.
Эта история немного успокоила Анну, она даже с некоторым оттенком дружелюбия взглянула на свою соперницу.
- Вот, - Анна радостно закивала головой, она как будто обрадовалась, что девушка оказалась «одной с ней крови», - Вы меня понимаете… - Но тут же загрустила, поняв, что не сможет оставить в живых свидетельницу своего преступления: - Жаль, что я не смогу оставить Вас в живых…
Рука с пистолетом снова взметнулась вверх.
- Подождите, пожалуйста, - в голосе Людмилы звучала такая горячая мольба, что Анна не смогла не выполнить просьбу этой «милой девушки», которая так неосмотрительно встала на её пути, она опустила пистолет. – Анна Михайловна, Вы же не окончили Ваш рассказ. Это гениальное преступление, я хочу знать о нём всё! Пожалуйста!
- Ну, ладно, слушайте, Людмила, - Анна Михайловна решила оказать своей сопернице, которая ей нравилась всё больше и больше, последнюю милость. – Когда эта шлюшка стала оскорблять меня, издеваться, я не выдержала – выстрелила прямо в её отвратительную морду, - Анна содрогнулась всем телом при этом воспоминании… - Но даже после этого я ещё не решила, что буду убивать всех женщин моего Вадика, я даже хотела сдаться полиции. Я не знала, что делать с телом. Я просто оттащила её в кусты… А потом у Игорька начался очередной припадок, и я решила испытать на нём лекарство, которое я украла в секретной лаборатории. Его действие превзошло все мои ожидания! Игорь делал всё, что я ему приказывала, а, придя в себя, ничего не помнил! И я решилась. Я заставила его сымитировать убийство, он душил девушку, когда она была уже мертва. А потом прятал труп в дальнем уголке озера. И никто ничего не знал. Так я убила десятерых девок … - совершенно бесстрастно окончила свой рассказ Анна.
- Я вот только не понимаю, как со всем этим связан капитан Громов… - Люда осторожно подходила к самому главному, к тому, ради чего и было разработано это рискованное предприятие. – Его-то кто и за что убил?
- Ну, это совсем просто, - с досадой отмахнулась домоправительница, для которой Артём Громов был всего лишь досадной помехой на пути к её главной цели – стать единственной женщиной в жизни Вадима Кроткого, - этот капитанишко следил за Игорем, он с чего-то взял, что Игорёк в чём-то замешан… Ха, это же надо такое придумать? Ему и так жилось лучше всех… - она на мгновение умолкла, припоминая подробности досадного недоразумения с капитаном Громовым. – Он следил за Игорем. В тот вечер он пробрался в сад с камерой и случайно заснял , как я убивала очередную мамзельку… Пришлось его убрать… Камеру я уничтожила… Но эту камеру видели и охранники, которые упустили капитана возле парка. Вот они и решили, что он заснял какие-то их дела, поэтому так упорно её искали… А камеры давно нет, как и доказательств моей вины, - Анна опять захихикала, предвкушая разочарование и полиции, и бандитов, которых она и здесь обвела вокруг пальца. - А Игоря в тот день не было дома, он ночевал в городе, поэтому тело я сама прятала в кустах… Там же никто не ходит... А с Игорем на другой день я всё проделала, как обычно… Он труп упаковал – и концы в воду… А вот труп капитана я спрятать не успела, - с сожалением отметила Анна. - Он здоровый оказался, не сразу умер. Пока я возилась с девкой, он смог добраться до выхода и ушёл бы, но потерял много крови и от этого умер…
- Ну, это все знают, что он умер за территорией имения Кротких… - задумчиво проговорила Людмила.
- Да уж… Если бы не твой капитан, у меня бы всё получилось, - с злобным разочарованием подытожила Анна. – Ну и поделом ему… Нечего было нос совать, куда не следует…
Страшный рассказ домоправительницы прервал Игорь. Он, наконец, пришёл в себя и поднялся на ноги. Скорее всего, он не слышал весь рассказ, да и то, что слышал, не мог в полной мере осознать – он просто непроизвольно двинулся на Анну. Она взвизгнула и отшатнулась от него, пытаясь спрятаться в кустах. Из кустов выскочили Вера и Лара, Анна развернулась и навела пистолет на Веру. В тот момент, когда её палец коснулся спускового крючка, с дерева метнулась огромная чёрная тень и упала прямо на голову домоправительницы. Огласив окрестности громким «Мау!», огромная чёрная кошка полоснула когтями по лицу Анны и, оттолкнувшись от её лба задними лапами, спрыгнула с на землю и скрылась в кустах. «Господи! Да это же принцесса Будур», - воскликнула Вера. Но в суматохе никто не расслышал её слов.
Когда, через несколько минут на берегу появились Воронцов и иже с ним, инцидент был исчерпан. Лариса протянула Малышеву злополучный пистолет, предварительно завернутый в носовой платок. А Люда с Верой крепко держали за руки обмякшую домоправительницу.
- Ну, вы, девки, даёте! - только и смог произнести Сергей.
- Ты бы, милый, нас хотя бы похвалил, - упрекнула любимого мужа Вера. – Мы тебе такое раскрытие на блюдечке преподнесли! – И она укоризненно покачала головой.
- Вы ничего не докажете, - прошипела Анна. – Я откажусь от всех своих слов.
- А это сколько угодно, - весело сказала Людмила и отстегнула от пояса маленькую плюшевую панду. – Вот, возьми, - она протянула игрушку Воронцову, - только с возвратом!
Он с недоумением смотрел на этот совершенно неуместный в данной ситуации предмет. Вера засмеялась.
- Бери, бери, Воронцов, пригодится, - со смехом заверила она мужа. – Это любимый Люсин диктофон, час сорок звучащей речи. – И восхищённо добавила. – Ну, Люська, уважаю! Эта девка и из собственных похорон репортаж сделает!
Со всех сторон посыпались комплименты Люсиной смелости и находчивости.
Люся скромно молчала. Её в данной ситуации огорчало только одно, что всех этих славословий не слышит Димка Громов…
Иллюстрация из интернета.