Глава 27
К пяти утра группа все-таки добралась до границы. Измазанные грязью с ног до головы, десантники упорно шли вперед, таща на себе программиста как мешок, а порой и практически волоком. Виктор не возражал, даже не возмущался, старался не отставать. Когда в очередной раз ткнули рожей в грязь – и не пикнул.
- Перекур, мужики. – Батяня достал карту, сверился. – За этими холмиками граница. Посидим малость, понаблюдаем, а там и дальше двинемся.
Андронова усадила программиста по-человечески. Заметила:
- Светает…
- Я вижу, Наталья.
Никифоров снял рюкзак. Достал заботливо сберегаемый спутниковый телефон, но увидев что старший группы отрицательно качнул головой, сунул обратно.
- Не время, Сергей. Потом отзвонимся, нас по сигналу могут запросто вычислить. Американцы сейчас наверняка всю границу через спутники разглядывают. И часа не пройдет, как уже будут здесь.
Свешников поднялся на пригорок, вытянул шею. Ничего не увидев, спустился обратно.
- А если нас уже ждут?
- Сплюнь, Антон.
- Да я не об этом. Надо бы проверить, сползать. Может там дивизия в засаде сидит, ждет когда мы нос высунем. – Свешников скинул рюкзак, уже собравшись. – Давай я сползаю, Андрей, посмотрю что там к чему.
Батяня внимательно посмотрел на него, кивнул.
- Полчаса тебе. Потом назад.
- Хорошо.
Андронова погрозила пальцем:
- Не вздумай пленных брать, усатый. Нам с бразильянцами пока делить нечего, а на твои наглые выходки могут и рассердится.
Капитан расплылся в улыбке:
- Да все будет в ажуре, Наталья Максимовна, не беспокойся. Зачем мне бразильские мужики? Девки, другой разговор, а пограничники-то зачем?
- Иди уже.
Капитан намотал ремень автомата на руку, неслышно перемахнул пригорок и растворился в темноте без единого шороха, даже плеска не послышалось. Когда необходимо, усатый десантник мог неслышно подкрасться даже к настороженному и предупрежденному часовому, на спор в части не раз такое проделывал.
Андронова проводила его долгим взглядом. Отвернулась, многозначительно вздохнув. Глянула на притихшего программиста:
- Ну что, бедняга, ты рад что все скоро закончится?
- Да как сказать… – Виктор пожал плечами. – Чему радоваться? Анна мертва, я у разбитого корыта остался. Теперь начинать все заново… Да и нахрена жить теперь? Разве что ставить перед собой цель отыскать тех, кто виновен во всем этом?
Старлей кивнула.
- А хотя бы и так. Вернешься в Москву, оклемаешься, жить начнешь с чистого листа. Америке опять навредишь, только уже много сильнее. Начальство своё упросишь, дабы разобрались в этом темном деле, всяко должны помочь.
Кузнецов переместился поближе, проворчал:
- Только опять в Колумбию или в соседние с ней страны не суйся. В следующий раз мы можем и не прийти на помощь, похоронят тебя где-нибудь в сельве, едва выпытают все что знаешь.
Виктор резво и отрицательно замотал головой, аж брызги полетели в стороны:
- Нет, я сюда больше ни ногой! Ни за какие миллиарды!
- Ну вот и правильно.
С пригорка донеслось предупреждающее покашливание, капитан вернулся неожиданно быстро. Он спустился, озадаченно почесывая затылок, то и дело оглядывался назад.
- Чё с тобой, усатый? – Андронова хмыкнула. – В чей-то переваренный ужин рукой вляпался? Или сразу – усами?
- Да ну тебя, Наталья Максимовна, с твоими насмешками. – Свешников все еще сохранял озадаченный вид, указал в том направлении откуда только что пришел. – Там это… наши сидят. Ждут. Говорят, что уже устали ждать.
- В смысле? – Кузнецов чуть автомат не выронил. – Там же Бразилия, Антон. Откуда там наши?
Батяня поднялся, заинтересованно глянул в ту сторону.
- Точно наши, Антон?
- Сто процентов, командир. Одного я даже знаю, учились вместе.
Майор улыбнулся. Известил:
- Ну тогда совсем другое дело, мужики.
Виктора опять вздернули на ноги, но тащить не пришлось; нашел в себе силы двигаться самостоятельно.
Едва ли не впереди всех рванул.
* * *
Прошло шесть дней.
Погода была та же что и в Москве, сырая, накрапывал легкий дождик, хмуроватое небо, ветерок, кроме этого больше ничего не напоминало о Южной Америке. В Поволжье уже чувствовалось дыхание осени, листья на деревьях свое отживали, желтели потихоньку, некоторые уже осыпались. Отделение срочников-первогодок уныло двигало метлами, наводя чистоту скорее для вида, чем по собственному желанию. Трава на газонах поблекла, улеглась, совсем скоро тоже пожелтеет, ну а там, за сентябрем, и октябрь нагрянет.
- Наталья Максимовна, тебе помочь? – Свешников дождался когда Андронова покажется в дверях автобуса. – Давай сумку понесу?
Старлей невозмутимо спустилась, помощь отвергла.
- Усатый, раньше надо было. Тут-то я и сама донесу.
- Я и в Москве помощь свою предлагал, если ты забыла.
- В таком свинском состоянии, в каком ты был в Москве, я бы тебе даже мусор выкинуть не доверила.
- Я трезвый был.
- Это бабушке своей скажи.
Лавров глянул на спорящих, но останавливать и одергивать не стал; пусть, в части можно, сами успокоятся, так всегда бывает. Дождался когда выйдет Никифоров, последний. Кивком пригласил в сторону “Звездочки”, тем более что капитан Кузнецов уже двигался в ту сторону.
- Пойдем, Сергей, возвращение отметим, капитан, вон, уже спешит. А эти двое могут спорить до наступления темноты, всю дорогу жаждали пообщаться, короче – догонят.
На границе с Бразилией десантников поджидали две группы спецназа, которые ранее пытались освободить программиста, но их кто-то сдал полиции, и они, затерявшись и стряхнув с плеч погоню, доложили обо всем в Москву, потом затаились на время, ожидали удобного момента. Едва рядом с границей началась поисковая суета и прогремело три взрыва, обе группы немедленно выдвинулись в этот квадрат, подразумевая что десантникам нужна помощь, но из подслушанных переговоров перуанских солдат и полицейских поняли, что те ищут впустую. Так что – просто ждали когда группа спецназа ВДВ пересечет границу, сами не лезли. И дождались.
После встречи с двумя первыми группами дело пошло быстрее, программиста уже не приходилось волочь за собой только десантникам – пятнадцать отдохнувших здоровенных мужиков могли упереть освобожденного хоть на край света, через болота и пустыни с сугробами. Да Виктор и сам помаленьку оживал, втягивался в режим, две недели в клетке уже полностью позабыл и оправился. Порой и сам вызывался нести часть поклажи, но его никто не слушал всерьез, отмахивались. Все три группы быстро двигались через непогоду, уже не имея на плечах десятки поисковых отрядов солдат и полицейских, да и в небе никто не кружил – судя по всему штатовцам не удалось договорится с бразильскими властями, или же они потеряли программиста.
Через сутки пришла уже конкретная помощь – здоровенный трейлер, забитый бочками с бензином, только на вид полными. Внутри же, десантники такое встречали впервые, было оборудовано просторное помещение, в котором все свободно разместились, и уже через какой-то час катили в сторону побережья. Теперь можно было не опасаться обнаружения и спокойно отсыпаться после долгих и мокрых странствий по лесам и горам Перу-Бразилии. Что все и сделали; путь предстоял долгий, так чего же время терять попусту?
- Вот ведь не угомонятся никак. – Кузнецов чуть притормозил, дожидаясь Лаврова и Никифорова, указал на старлея и капитана. – В сельве возможности позубоскалить не было, а тут – отрываются на полную катушку.
Батяня оглянулся. Парочка по-прежнему стояла на остановке, спорила, размахивала руками. Автобус уже уехал, пассажиры разошлись, а эти двое все никак не покинут остановку.
- Привычное дело, мужики. Они каждый раз так. – майор возобновил ходьбу, поправив сумку на плече. – После каждой командировки. Сначала спорят, потом напиваются, дерутся иногда, и живут довольно мирно около месяца. Потом – все начинается сначала.
Кузнецов хмыкнул, и сам не раз наблюдал подобное. Констатировал:
- Это жизнь. Она на месте не стоит. Всегда жаждет разнообразия, или вот таких вот отношений, больше смахивающих на грызню кошки с собакой. Тем более при нашей специальности…
Майор кивнул. Добавлять ничего не стал.
На побережье Бразилии уже ждал российский сухогруз. Самолетом лететь было проблемно, штатовцы могли и навредить какой-нибудь кляузой или подлой спецоперацией, да и как срочно переправить по воздуху два десятка здоровенных спецназовцев и программиста? Не назовешь же их туристами или научной экспедицией? Уж лучше морем, так спокойнее и надежнее. На корабле можно спрятать целую роту, никто её и не обнаружит, никто не станет задавать лишних вопросов.
Программист и вовсе оклемался от контузии и долгого перехода через затопленные леса. Получил отдельную каюту и ноутбук, и за всё плаванье показался на палубе не больше двух раз, что-то там творил в Интернете, подстраховывался. Его и не трогали, пусть сидит и жмет кнопки. У человека горе, понимаешь, супругу убили, так что если не лечит нервы алкоголем, так значит нашел свой способ пережить утрату, с головой ушел в работу. А может и уже мстить начал, что-то ядреное замышляя, их программистов не каждый понять в состоянии.
В Москву добирались самолетом из Ростова, распрощавшись с двумя группами спецназовцев. В столице Виктор и вовсе потерялся. Пожал всем руки, горячо поблагодарил за освобождение, и исчез навсегда, увезенный в машине с тонированными окнами, наверняка больше не помышляя покидать Россию. Да и кто его теперь выпустит, когда его спутник начал нагло воровать все что летает на орбите? Теперь за ним начнут охотится даже китайцы, едва какой-нибудь ихний космический аппарат пропадет с экранов и перестанет подавать на землю телеметрическую информацию. Удивительно что в Колумбию-то отпустили…
Никифоров закурил, задержался чуть в воротах части, встретив знакомого. Потом догнал.
- Я вот все никак не пойму, мужики, почему американцы свой спецназ не выслали? Если дело дошло до спутника ихнего, могли бы и более основательно побороться. Поручили, понимаешь, каким-то головорезам ленивым, коих и отстреливать-то жалко было.
Батяня оглянулся на младшего лейтенанта. Пояснил:
- Им было выгоднее действовать через третьи руки. А засветись ихний спецназ на территории Перу, то и вовсе жуткого скандала не избежать. Тем боле что…
Батяня закурил, прищурился от дыма.
- Тем более что и действовать они были вынуждены именно на территории чужой страны. Ведь если бы поволокли Виктора к себе в Америку, и мы бы об этом узнали, то скандал был бы еще страшнее. Мало того скандал с похищением, дык еще и обнародование того что Америка втихаря на орбиту вредные спутники запускает…
Кузнецов достал сигареты, пихнул лейтенанта в плечо:
- Короче, Сергей, не ломай свою голову. Сейчас посидим в “Звездочке”, выпьем, расслабимся, и забудем этот двухнедельный перуанский кошмар. А кто там у кого спутники ворует, и как он это делает, нам на это наплевать. У нас работа другая, думают пусть всякие умники, а мы будем спасать родину и её граждан попавших в беду.
- Хорошо сказано, Владимир. – Батяня кивнул несколько раз. – Очень хорошо.
Главкома в Москве не было, улетел в Западную Сибирь с проверкой. Вместо генерала оказался тот самый полковник Николаев, который повстречался десантникам на Мадагаскаре. Беседа-доклад надолго не затянулась, разведчика не интересовали подробности. Узнал как добрались, все ли у всех в порядке, потом пожал руку всем пятерым, и вежливо распрощался. Остаток дня группа бродила по Москве, забрела в какое-то кафе, ну а там Свешников напился и едва не попал в лапы военному патрулю. Все обошлось, но вот в поезде… в поезде напился уже Кузнецов.
А оно и не мудрено. Столько времени торчать в промокшей сельве, поминутно рискуя получить шальную пулю, задеть ногой растяжку, или наступить под водой на противопехотную мину. Тут поневоле занервничаешь, пить начнешь по приезду. Всем тяжко пришлось. Андронова несколько дней торчала в душе, отмывалась и чистилась. На побережье то и дело бегала на пляж, купаться в соленой воде, все никак не могла отвыкнуть от той жижи, которую пришлось месить ногами столько времени, да брести в воде иногда по шею… Кузнецов на корабле захандрил малость, подцепил-таки какую-то болячку через рану в ноге, но потом пристал к судовому врачу и вытребовал у того спирт. Начал лечиться по собственному методу, и помогло уже на вторые сутки. В поезде, похоже, лечение основательно закрепил… Никифоров всю дорогу ковырялся в промокшем оборудовании, пытался восстановить его, но по дерганным движениям лейтенанта было заметно что тоже на взводе. Когда ступил на родную землю, вроде бы успокоился, но при первой возможности тоже успел употребить внутрь… Свешников оклемался быстрее всех, к подобным командировкам относился спокойно, был из такого типа людей которым без приключений и жизнь не мила. Потому и пошел в спецназ.
- Пришли. – Кузнецов ловко зашвырнул окурок в урну с десяти шагов. – Сейчас я наверное опять напьюсь.
- Не вздумай, Владимир. Хватит нам и Антона.
- Тут уж кто вперед.
Батяня остановился у входа в кафе. Глубоко вдохнул. В части все оставалось прежним, легкие радовались привычному родному воздуху, блестел лужицами асфальт отражая хмуроватое небо, здоровались встречные сослуживцы, мимо бегом проследовала рота солдат, вдалеке упражнялись на турниках, ленивый прапорщик неспешно вышагивал в сторону вверенного склада, проехал грузовик, обдав выхлопами солярки, знакомо шумели тополя увядающей листвой, в отдалении, на плацу, глухо били барабаны. Все осталось таким же. Даже памятник Ленину стоял привычно, хоть и мало где теперь сохранился.
Майор наслаждался привычным зрелищем окрестностей. Всегда возникали странные ощущения, едва возвращаешься с задания. Вроде бы порой выть с тоски хочется, когда долго торчишь в части, напиться охота, настолько всё осточертело, а вот по возращении… по возвращении, чуть слезу не прошибает. Смотришь на всё это, и… и понимаешь, что где-то на земле есть места, куда хочется возвращаться всегда. И ведь возвращаешься. Возвращаешься несмотря ни на что.
Климат отличался от южноамериканского разительно. Ни испарений, ни надоевшего ливня, дышится намного легче, прохладный ветерок ворошит листья на деревьях, пот и вовсе не дает о себе знать. Начало сентября выдалось дождливым, но все равно казалось будто так даже лучше; все-таки Россия, а не какое-нибудь, там, Перу с чужим климатом, зловредными обитателями гор и предгорий, и всем прочим нехорошим. Дома всегда лучше. Вместо надоевших мокрых буйных зарослей – серебристые ели и тополя. Вместо смуглых перуанцев и бразильцев – привычные камуфлированные земляки в тельняшках. Ну и вместо гортанного выговора – вычурный русский мат из уст какого-то прапорщика неподалёку.
- Идут. – Никифоров подошел к крыльцу, выкинул недокуренную сигарету, но промахнулся мимо урны. – Кажется назубоскалились, вроде спокойные. Вроде.
- Погоди, еще продолжение будет. Комбат опять за голову схватится. – Лавров ухмыльнулся. – И высказывать, причем, будет мне. Но никак не виновным… Ладно, заходим.
- Да, пора уже.
Народу в “Звездочке” было немного. Несколько рядовых-срочников, да два сержанта. Буфетчица Светлана, само собой, расцвела, завидя кто вошел. Засуетилась, поднялась со стула, фартук оправила, заулыбалась, вполне привычное дело, только вот окончание похоже не скоро будет.
Кузнецов смущенно кашлянул, потянул за собой Никифорова.
- Пойдем, Сергей, к столику, сумки положим.
- Да, мешать не стоит.
Батяня сурово глянул на обоих, но высказывать не стал. Двинулся к прилавку, уже заранее зная что услышит.
- Здравствуйте, товарищ майор!
- Здравствуй, Света. – Батяня подошел, улыбнулся в ответ. – Как жизнь?
- Все хорошо, товарищ майор. А у вас как дела? Давненько не заходили, вот я и беспокоиться начала.
В кафе зашли Свешников с Андроновой. Видимо уже разобрались, если молчат. Капитан привычно скинул сумку у окна, подошел к прилавку.
- Наталья Максимовна, ты чего будешь?
- Полагаюсь на твой выбор, усатый. – та придвигала стулья к столику у окна, отогнав капитана и лейтенанта в сторону. – Но только не как в прошлый раз, и не как в Москве недавно.
- Хорошо, Наталья Максимовна. Буду брать объем поменьше.
Лавров повернулся к буфетчице, усмехнулся. Ответил на её последний вопрос:
- В командировке я был, Света. В командировке.
Буфетчица с неудовольствием взглянула на шумного капитана, мешал явно. Но ничего поделать не могла. Поэтому поинтересовалась у Батяни:
- Вам как обычно, товарищ майор?
- Да, Света. Как обычно.
Когда все расселись и наполнили рюмки, гвардии майор спецназа ВДВ произнес традиционный тост.
- За ВДВ!
* * *
- Что, ничего не вышло с программистом, американский друг?
- Не вышло…
- А не стоило и начинать, я тебе так скажу. Россия теперь совсем другая, нежели раньше. Теперь она обид не прощает, да и люди в ней живут другие, если ты еще не заметил. Езжай в Америку обратно, винись, голову склони, и уже объясни своему начальству, что пора менять отношение к заокеанскому соседу. Объясни, наглядно покажи, растолкуй, там, или кулаками ситуацию обрисуй, но донеси до начальства ценную мысль – с Россией шутки плохи, и хитромудрым спутником дело не ограничится. Теперь наше время пришло, и все свое возьмем сполна. Я, вот, денег с тебя взял, кто-то спутник украл, кто-то еще чего позаимствует, но суть-то в чем? В том, что… что нация, которая не ест шашлыки, не пьет водку, не парится в банях, и всяко следит за своим здоровьем, за счет других, обречена на вымирание. Но это чисто моё мнение, учитывай.
- Погоди, но как же…
- А что “как же”?
- Мы столько с тобой сотрудничали, столько дел провернули, столько денег ты получил… что же, все зря? Ты не помнишь доброты?
- Доброта-а… За деньги, конечно, огромное спасибо. Но теперь наши пути расходятся, я не хочу остаться без генеральской пенсии. А что касаемо наших общих дел, то… то много ли их ты завершил успешно для себя?
Генерал ухмыльнулся, встал. Задвинув стульчик, покинул помещение уличного кафе, оставив озадаченного американца хлопать глазами и судорожно вспоминать, все ли дела завершились как надо. Выходило что лишь малая часть была проведена успешно, да и те незначительные. Остальные же… остальные попросту проваливались по непонятным причинам, вот как это, с программистом и спутником.
Он растерянно заказал кружку пива, уставился в янтарный напиток ничего не видящими глазами. Когда за столик кто-то подсел, американец оторвался от созерцания, посмотрел на подсевшего. И услышал такое:
- Вам придется пройти с нами, мистер…
…Шум подъехавшего к кафе тонированного микроавтобуса и выскакивающих из него спецназовцев заглушил окончание фразы…