Николай и Светлана вышли из дома и направились прямиком сквозь соседские участки, разгороженные решётчатыми заборами, похожими на кладбищенские оградки. Впрочем, это уже не казалось странным, после всего увиденного нашим путником за последние сутки. Вся окружающая обстановка, все попадающиеся на пути сооружения и предметы архитектуры как будто бы намекали на сакральную суть данного места. На улице снова будто бы были сумерки, хотя уже должно было рассвести.
- У меня возникло ощущение, будто это место не подчиняется привычным мне законам. Я нахожусь здесь уже достаточно долго, но так и не увидел дневного света.
- Здесь никогда не восходит солнце, лишь сумерки сменяют ночь и наоборот, - пояснила Светлана, - то, что у вас зовётся ночью, у нас – «сумеречной порой». Когда начинает темнеть, то место, куда ты направляешься в данный момент, путь к границе между мирами, начинает застилать туман, затем тьма опускается на землю. В это время лучше здесь не находиться: все, кто не смог ни вернуться, ни прижиться здесь, всё ещё теша надежду преодолеть перевал, ведущий в мир живых, выходят из укрытий и мечутся озлобленными тенями. Стоит им почуять живую душу, которая ещё способна вырваться отсюда, они, словно паразиты, облепляют её, в надежде вернуться вместе с ней, но лишь погребают её под своей тяжестью, забирая силу и волю. Попав в их объятия, тот, у кого ещё были шансы выбраться, сам становится подобным его поработителям. Они давно утратили разум, от него осталась лишь тень, как и от прежнего облика этих существ. Договориться с ними не получится, слов они более не понимают.
Николаю стоило поторопиться, ведь дорога предстояла долгая и неизведанная. Перед путниками выросли высокие кованые ворота, за которыми простиралась территория то ли парка, то ли кладбища, то ли жилого района, а может и всего вместе – не разобрать. Это место являло из себя пограничную полосу - перевал между двумя мирами, как его и называли жители близлежащих окрестностей.
Девушка искренне переживала за исход предстоящей авантюры, даже пыталась отговорить Колю от предстоящего пути. Ведь, по её словам, в случае, если он встретится с тенями, участь его ждет незавидная: он сам присоединится к ним, а здесь у него были все шансы неплохо устроиться. Но уговорам он не поддавался ни в какую. Поняв это, Света немного расстроилась, тяжело вздохнула, но, узнав, что у Коли есть компас, немного воспрянула духом.
- Эта вещица точно не даст тебе сбиться с пути, - сказала она, - ты должен придерживаться заданному направлению до самого конца, куда бы ты не свернул по дороге, возвращайся к изначальному направлению. Но, если почувствуешь, что близятся сумерки, а ты ещё далек от цели, тебе нужно свернуть в сторону и найти временное пристанище, которое послужит тебе укрытием за пределами перевала.
- А если я не буду успевать до наступления темноты, и мне придется искать укрытие, я могу утратить возможность вернуться в мой мир? – обеспокоился Николай.
- Этого я знать не могу, - ответила девушка, - никто из подобных тебе, кто ушёл за эти ворота искать дорогу к дому, ещё не возвращался. А из местных немногие туда захаживают, да и для них там все иначе - тени им не опасны. Гадости, правда, попадаются всякие, но и ходит туда народ не из робкого десятка. То ли за травами какими особыми, то ли ещё зачем, но ночью там даже им страшновато. А до той стороны они не доходят, им уже незачем.
Распрощавшись с новой знакомкой, Николай двинулся в путь по аллее, усыпанной листьями. По сторонам от дороги возвышались здания с тёмными, словно пустые глазницы окнами, на вид давно оставленные жителями, перемежающиеся камнями, похожими на надгробья, кустами и деревьями. Иногда ему встречались редкие путники, угрюмо бредущие по своим делам, бесшумно проскальзывая мимо. На пути попадались то будто бы заросшие могилки, то сооружения, напоминающие часовни. Николая всегда привлекали строения, несущие дух старины или просто забытые людьми. Он любил обследовать их изнутри, подолгу бродить по старым лестницам и коридорам, смотреть в запыленные окна с потрескавшимися и разбитыми стеклами, но в этот раз он решил отказать себе в этом удовольствии. Никак нельзя было рисковать и тратить на это время, нужно было двигаться вперед и делать это как можно быстрее.
Вдруг подул лёгкий ветерок, сорвав несколько листьев с деревьев, Коля с удивлением обнаружил, что почувствовал его прохладу на своем лице. Это было первое физическое ощущение за все время его пребывания здесь. Вдруг он ощутил сладковатый запах пожухшей листвы, стало даже немного зябко, начало ныть колено, но даже этому Николай был рад - ведь этот дискомфорт позволил ему вновь почувствовать себя живым. Внезапно он ощутил ещё и жажду, да такую сильную, будто бы после пары часов бега по пересеченной местности на жаре. Света предупреждала его о многом, но о том, что нельзя пить местную воду не говорила ни слова, потому Коля решил поискать какой-нибудь источник влаги, на худой конец сгодился бы ручеек.