На ослепленном встречными фарами перекрестке в центре маленького дремавшего и совсем нешумного городка завизжали тормоза… Глухой удар чего-то тяжелого о передок маршрутки в ней почувствовали все, когда вдруг резко дернулись вперед, одновременно ахнули, охнули, ойкнули, чертыхнулись… Водила выругался всех смачнее… Глядя через лобовое стекло куда-то вниз, он стер со лба капли проступившего в виде пота стресса, выдавил из горла першистое и тихое: «Кажись, капец… Кого-то сбил…»
В салоне снова заохали, заахали, зачертыхались…
- Фух-ты, пронесло! – водила обернулся в сторону пассажиров. – Это не человек, это собака…
- Так поехали дальше…
- Опаздываем…
- Подумаешь, собака…
- Развелось их! Отстреливать псину…
Пассажиры облегченно галдели в креслах. Кто-то вскрыл пачку чипсов и смачно захрустел, загрузив в приемное отверстие головы сразу несколько ароматных лепестков… Кто-то уже звонил по сотовому, рассказывая трубке о том, чему только что стал свидетелем… Кто-то уже скучно и неспешно готовил мелочь за проезд… Кто-то переживал, что приключение быстро закончилось…
- Лежит мордой под колесом, убрать надо. Я сейчас оттащу, я быстро. – Водила достал из-под сидения замасленные перчатки и вышел. Из салона за его действиями следили несколько пар вновь любопытных глаз. Вот он встал перед левой фарой. Вот нагнулся. Вот приподнялся. Вот почесал репу и вернулся за руль.
- Нет там никого. Никакой собаки. Так, немного крови на асфальте… А вот номер покорежило, блин… Но собака точно была! Большая, пятнистая и худая… Со странной мордой в наморднике. Ладно, покатили дальше…
Когда маршрутка уехала и скопившиеся было во внезапной пробке машины рассосались, в высокой прокопченной траве у перекрестка попыталась приподняться большая пятнистая и худая тень. Попытка оказалась неудачной, и тень снова упала в траву. Передние лапы почти не слушались, череп и грудная клетка гудели после мощнейшего удара о железную махину, боль оглушала, а по языку на тугой намордник стекало что-то липко-соленое, мешающее дышать…
Тень звали Джеком. Он отлично помнил своё имя. И помнил, что два часа назад он был предан самыми близкими и самыми дорогими для него существами. Почему? Ведь он был уверен, вернее его для них никого нет. Ведь он и сейчас их любит и будет искать их, пока есть силы.
Лежать не так больно - значит, нужно отлежаться. И сориентироваться. Сквозь поток железных махин он больше не кинется. Да и пять минут назад не сделал бы этого, но тогда была паника, а на той стороне улицы у высоченной многоэтажки промелькнул кто-то очень похожий на хозяина, вот он и рванул к нему…
Джек тихо заскулил – не от боли, а от обиды. Любую боль, любое наказание он стерпел бы, если бы было за что. Неужели было за что? Он приказал себе напрячь память, чтобы найти ответ на этот вопрос.
Это сейчас он неизвестно где и неизвестно чей – он тень. Но еще два часа назад он был тигрового окраса псом-боксером с родословной именитой английской чемпионки многих собачьих выставок, жил в пятиэтажной «хрущёвке», куда из другого города несколько месяцев назад переехали его хозяева. На прежнем месте проживания ни у Джека, ни с Джеком особых проблем не случалось, а здесь всё пошло кувырком. Там-то у них был собственный дом и двор, а здесь - многоквартирный муравейник, где соседи и даже родственники хозяев шарахались от страшного вида его брыластой сплюснутой морды, называли уродом. Глупые люди! Они даже не догадывались, что он отлично понимает многие их слова, не говоря уже про взгляды, запахи, жесты… Вот только не говорит на человечьем языке.
Джек считал себя членом их стаи, но с переездом всё резко изменилось. Взрослые с утра до позднего вечера пропадали на работе, а их трое сыновей-погодок торчали почти весь день в школе и студиях, на секциях и факультативах. Лишь иногда кто-то из мальчишек ненадолго забегал домой, успевая пулей слетать с Джеком на улицу, чтобы тот мог глотнуть свежего воздуха и справить естественные собачьи нужды. В остальное время он был один и каждый раз сходил с ума от одиночества, что то и дело выражалось в долгом лае на входную дверь. Лай донимал соседей, и всё чаще за спиной новоселов слышалось: «Понаехали тут собачатники, спокойной жизни всех лишили». Наверное, в квартирах их образцового подъезда давно не водилось ни котят, ни щенков, ни даже тараканов, а тут «буржуйская страшила» и «слюняволающая уродина», как снег на голову, свалилась на покой и сон прилежных обывателей…
Конечно, Джек постепенно привыкал к участи городского затворника, старался быть паинькой и не так громко «разговаривать с дверью». Но несколько дней назад новым жильцам соседями был поставлен ультиматум: «Либо меняйте прописку, либо затыкайте рот уроду, либо избавляйтесь от него». Джек, если бы его тогда спросили, проголосовал бы за смену прописки или соседей. Но его мнением никто не интересовался, и сход граждан у дверей подъезда приговорил его к выселению – чашу нетерпения соседей переполнили несколько упавших на лестничные пролеты капель, что не донёс Джек до газона, когда целый день не ходил по нужде на прогулку… И скоро уже в городской газете появилось объявление: «Отдадим чистопородного боксера в добрые, надежные руки. Бесплатно. Подробности по телефону №…»
Что было после?
Наступили выходные. Оба дня вся его семья была дома, два дня он жил нормальной собачьей жизнью: смотрел с хозяином по ящику футбол и новости, дремал под кухонным столом в ногах у хозяйки, сторожил сны мальчишек, гулял по несколько раз в день, резвился с «летающей тарелкой» (как в щенячьем своем детстве). Но, когда уже вечерело, по суровым лицам хозяев Джек вдруг почувствовал: вот-вот должно случиться что-то неприятное.
Пес сидел около хозяина, положив свою морду тому на колени, глядя в глаза, ловил каждое слово - пытался понять по интонации причину мрачного настроения, а хозяин одной рукой теребил его купированные уши, другой листал ту самую газету и вполголоса говорил:
- Хоть бы никто не позвонил. Хоть бы никто не захотел с тобой связываться…
Джек поскулил в ответ и попытался вильнуть обрубком обрезанного по статусу породы хвоста.
- А может, нам таки съехать отсюда? – в разговор хозяина с псом вклинилась хозяйка. – Ну, месяца через два хотя бы… Продадим эту квартиру, возьмем дом в частном секторе. Конечно, опять переезд, опять хлопоты, траты… Да, Джек? Ох…
Джек лизнул в ответ протянутую ему женскую ладонь. В глазах его появилась мольба - он всё понял.
- А давай мы тебя, Жека, не насовсем отдадим в эти самые «добрые руки». – Ободряющая идея пришла в голову хозяина.
- На пару месяцев, да? - Хозяйка почти обрадовалась. - Эх, жаль, что в этом городе нет гостиницы для собак…
На зеркале в прихожей мелодично забулькал-зазвонил телефон.
- Мож, не брать трубку-то? – рука хозяина зависла над дребезжащим аппаратом.
- Я отвечу… - Хозяйка сняла трубку с базы, не нажимая на зелёную кнопку. Подошла к кухонному окну. - Ты их видел? Соседские бабулечки снова сидят на лавочке у подъезда, ругаются и плюются на наши окна. Я, Джек, их уже боюсь… Но ты не думай, что мы… Это только на пару месяцев. Может, даже на месяц. Прости, Джек.
Следующие две-три минуты она сбивчиво общалась с кем-то, кто звонил насчет «бесплатного боксёра».
- …Да, для вас бесплатно… Мы вам даже денег дадим за его содержание… Боксёр, да… Месяц-два… Да, передумали насовсем… Боксёр… Джек… Тигровый… Хорошо, перезвоните… Записываю: Славик. Просто Славик?.. Хорошо, сохраню номер… Месяц-два… Да… Боксёр… Да…
За вечер по объявлению позвонило ещё пять человек, уверявших, что у них с «добрыми руками» полный порядок – обе две в наличии. Были и такие, кто захотел купить боксёра. Однако никто не соглашался брать Джека на условиях хозяев. Всем хотелось получить его навсегда. Казалось, шансы Джека остаться дома и в эту ночь росли с каждым таким звонком. Но потом перезвонил «Просто Славик», который решился пару месяцев побыть держателем, как он выразился, «дорогущего прикомандированного пса». Условия содержания обещал достойные – в собственном доме, что находился на окраине элитного микрорайона, да и то, что он жил один и работал сторожем сутки через двое, было очень кстати, ведь он мог брать Джека с собой на дежурство. Договорились, что хозяин привезет к нему пса через час…
Светофор залил улицу желтым, а потом красным цветом. Прямо около того места, где отлеживался сбитый маршруткой Джек, тормознул автобус. Сидевшая у выхода девушка увидела лежащего на боку и тяжело дышащего пса в наморднике. Показала на него пассажиру рядом. Они стали что-то активно обсуждать, после чего девушка прикрыла глаза ладонью и отвернулась. Светофор снова залил улицу зелёным, автобус поехал дальше, а Джек продолжил копаться в воспоминаниях и искать ответ на мучающий его собачий ум вопрос…
В «командировку» его собрали быстро. Весь собачий скарб - подстилка с родным запахом, миска, строгий ошейник, ксерокопии родословной и справок о прививках - уместился в небольшом пакете. Туда же положили заранее припасенное любимое лакомство Джека – копченые куриные окорочка, которые запланировали как компенсацию за моральный ущерб. Поводок и намордник были на нём…
Местом встречи и передачи Джека была выбрана автобусная остановка ближайшая к дому «Просто Славика». Тот не заставил себя долго ждать и радостный подошел буквально сразу, как только они вышли из автобуса.
- Привет, это я. А это тот самый Джек? Класс! – Тот самый Славик оказался мужичком невысокого роста, лет под сорок, неряшливо одетым в трико с оттянутыми коленками, старые кроссовки и коричневую водолазку. Он чуть ли не прыгал от радости, словно только что сорвал джек-пот. – Сторожа-сменщики от зависти издохнут! Ха! Сегодня и пойдем с ними знакомиться! Давайте, рассказывайте, как им управлять…
Всё обучение Славика заняло минут пять. Точнее говоря, хозяин учил не его, а Джека – учил слушаться будущего владельца. Для этого пожал тому руку и трижды назвал кодовым словом «Свой», попросил пса дать ему лапу, передал поводок и прогулялся по тротуару, научил снимать-одевать намордник, передал пакет с вещами и окорочками. Потом они втроем пошли в направлении стройки, где их уже ждали сторожа-сменщики. Всю дорогу «свой» Славик вёл Джека, что-то лопотал о своих познаниях в собаководстве, а хозяин всё больше сомневался в том, что можно отдавать ему четвероногого друга. Но мысль, что завтра снова начнется с соседских ультиматумов, перебила и сомнения, и желание заткнуть неиссякаемо-пустой фонтан красноречия идущего рядом балабола. А послушно семенивший чуть впереди, оборачивающийся на соблазнительный запах ароматной курятины Джек думал, что Славика бояться не стоит, ведь хозяин ему доверяет. Заволновался он лишь, когда хозяин вдруг запрыгнул в стоявшую на остановке маршрутку и уехал, не оглянувшись, не попрощавшись…
Последний час был самым ужасным в жизни Джека.
В сторожке, где с Просто Славиком он вскоре оказался, два таких же неопрятных и скверно пахнущих мужика настороженно притихли со стаканами в руках. Новый хозяин поводка выложил окорочка на грязный стол с бутылками и консервами, а скарб Джека бросил в угол.
- Ну, чё, повезло нам! Закуска-то халявная! Скажите мне спасибо, - Славик чувствовал себя королём ситуации и рулил моментом. – Давай, наливай за удачу. Ща расскажу, как с помощью этой псиноскотины несколько тыщ срубить…
Он привязал поводок к ручке двери сторожки. Опрокинул в себя стакан вонючей жидкости, закусил окорочком.
- Мы его продадим. Знаете, сколько за этого урода дать могут? Мы ж месяца три коньяки дегустировать будем… Они этого пса курятиной кормили… Капиталисты-сволочи новоделанные. Такие же уроды как этот, только без намордников… Наливай ещё! Мне этот тупарь пятихатку на содержание кобеля кинул, так что до утра будет на что пить…
…После третьего стакана Славик захотел похвалиться перед сменщиками, как он чистопородным Джеком повелевать обучен, но тот зарычал и дернулся в сторону выхода из сторожки. Опьяневший Славик зарычал в ответ, замахнулся пустой бутылкой, выругался и пнул в его сторону табуретку. Пёс рванулся на поводке, увёртываясь, и вырвал удерживающую его ручку с корнем, и исчез в густых сумерках…
Через несколько минут совсем опьяневший Просто Славик рычал уже в телефонную трубку, требуя от прежних хозяев Джека объяснений, дополнительной компенсации и публичных извинений за сломанную табуретку и ручку двери…
Еще через две минуты хозяин ловил такси, чтобы ехать на поиски преданного друга…
В это самое время Джек метался по незнакомым дворам, выскакивал на наполненные машинами улицы, панически шарахался от них и вновь исчезал внутри кварталов. Он искал и не находил знакомые запахи, но несколько раз замирал, замечая маршрутки, похожие на ту, в которой уехал хозяин… И когда из одной таких машин на другой стороне улицы вышел кто-то очень похожий, Джек рванул в его направлении, стараясь увернуться от слепящих и быстро летящих навстречу фар… Не увернулся…
- Лежит… Смотри, он ещё здесь. – Джек очнулся от раздавшегося над ним голоса запыхавшейся незнакомой девушки. Это была девушка, что заметила его из проезжавшего автобуса. Рядом склонился и тот самый пассажир. – Живой, но сильно покалеченный. Вылечим мы тебя, выходим. Держись, миленький. Бери его на руки. Осторожно, Саш… Несём домой…
- Да я осторожно, Свет, осторожно я. Как громко стучит у него в груди. А он красивый…
- Как тебя зовут-то, пёс? Мы будем твоими новыми хозяевами… Ведь будем, Саш?
- И друзьями.
…
Когда наступила полночь, прежний хозяин одиноко плёлся к перекрёстку, на который ему только что указали водители таксопарка, видевшие, как двое молодых людей подняли там большую раненую собаку… Он чувствовал себя предателем.