9. СКАДЖИТ.
- Он не дышит! Да откройте же этот стеклянный гроб!!!
Она и не заметила, что уже колотила кулаком по стеклянной стенке куба и, покраснев от натуги, орала на прибежавшего охранника. Тот в растерянности озирался, но Грубер куда то запропастился и на вызов по рации не отвечал.
Между тем Скаджит уже перестал дергаться в конвульсиях и лежал неподвижно, как труп.
Наконец, отчаявшись дождаться разрешения, охранник нажал на кнопку, стеклянная дверь отползла в сторону и Хартлей ворвалась внутрь.
Пульса не было. По крайней мере она ничего не могла нащупать. Оставалось одно – рот в рот. Сжав пальцами нос мужчины, она припала губами к его губам, вдыхая в него жизнь. Потом ритмично начала нажимать на грудь , потом опять – рот в рот. Ничего не менялось. Он побелел. Подняв голову, она увидела сплющенный нос Бартока – он с упоением наблюдал за происходящим в соседней камере.
« Пусть вдохновится!» - почему-то мстительно подумала она – « У, отродье, смотри, как уставился! Нашел себе балаган!»
Раз – два, раз – два! Вдох! Вдох! Вдох! Шевельнулся! Или показалось?
Закашлялся! Жив!!
Она вытерла пот со лба, боясь прекратить свои действия даже на минуту.
Да что это?? Он смеется? Растерянно уставилась она на мужчину, на котором сидела верхом – когда? - а она этого даже и не заметила. Да издевается он над ней что ли?
- Я же вам только что жизнь спасла… - растерянно сказала она, глядя ему прямо в глаза.
Провал его рта ощерился пещерно:
- А я её у вас – отнял.
Она не помнила, как вошедший Грубер насильно вывел её наружу.
- Он – симулянт! Он вас спровоцировал! Ах, что же вы наделали, он не должен был входить в контакт ни с кем, а тем более – с женщиной.
Грубер метался взад – вперед, потирая ручки.
Хартлей остеклянело смотрела на мужчину - по ту сторону зеркальной стены.
- Зачем он это сделал? – Прошептала она.
- Ему – скучно, решил развлечься, а вы и повелись!!
Скаджит, как ни в чем не бывало, отряхнул одежду и, подмигнув таращемуся на него до сих пор Бартоку, уселся на стул и что-то замурлыкал себе под нос:
« Ах разгуляюсь ли я, свете чистый,
Ах поразнежусь ли я – да во пОле,
Ах мне бы ладушку да, и девицу,
Ах бы её мне сюда, растрепать бы..
Да растрепать бы косу, разметелить,
Белоснежну бы деву занежить,
Да занежить, да кровью своею,
Да напоить бы, да смертью наполнить»….
« Мерзко! Мерзко! Как он противен мне! « - думала она о нем, сжимая в кулаки свои крепкие руки, а ей кричать хотелось – так попасться! Так глупо попасться! »
Ей хотелось убежать, махнув рукой на свой договор с Грубером. Но ноги её стали словно каменные, и она чувствовала, что не может сдвинуться с места.
Пальцем поглаживая выпуклые шрамики татуировки на подбородке, она думала о сказанных им словах: «А я у вас её отнял.» - Что он под этим подразумевал? Отнял что? Жизнь? Каким образом?
- Но как вы догадались, что он просто симулирует? – Остановила она марширующего туда-сюда Грубера.
- Ах да, это.. – раздумчиво проговорил тот и кивнул на монитор, - мозг-то ни на минуту не перестал работать.. Можете позже прокрутить все обратно.
Как она могла забыть такую простую вещь???
- И о чем же он в ту минуту думал?
- О сексе… Феромоны начинают действовать, я так полагаю…
Ей бы заснуть.. Но напрасно она крутилась с боку на бок, так и не в состоянии вспомнить лицо Скаджита. Зато отчетливо помнила его руку – между её ног, когда она все еще сидела сверху на нем. Прикосновение это и до сих пор жгло её, столько всего он в него вложил. Как он мог знать, что именно она прийдет к нему на помощь? А мог ведь и охранник – оказать ему первую помощь…Посмотрела бы она, так бы он тогда радовался этому « рот-в-рот»..
Хотя нет, она определенно чувствовала, что именно женщину он пытался «вызвать» к себе. Возможно, это нормальная реакция моего тела на его андростерон, который я каким то образом ощутила. Она знала, что этот самый гормон( производный от тотестерона) содержится в моче и поте самцов. Те феромоны, что Грубер « распылил» в кубах были не чем иным, как копулинами( женские гормоны), которые являются смесью влагалищных кислот и так одуряюще действуют на мужчин, вызывая у них ответную реакцию.
- Фу ты, прямо – гипноз какой-то! – Подумала она и включила компьютер. Скаджит не спал, он творил:
**********************************************
Было гнилое серое утро, когда я запарковался возле реабелитационного комплекса «Watershead». Я сам решил туда обратиться, никто меня не уговаривал. После нескольких неудачных попыток справиться со своей наркозависимостью самостоятельно, я признался себе – ничего не выходит.
Этот центр имел хорошую репутацию и пять звездочек рэйтинг, что говорило о большом успехе по возвращению заблудших к жизни. Кромк того, вид этого комплекса соответствовал моим эстетическим требованиям: здание выполнено в колониальном стиле, огромный фруктовый сад и множество пальм, так что все это больше походило на курорт в Майами во Флориде, нежели на лечебницу. И все же – настроение у меня было самое что ни на есть прегадкое. Уже накануне моего приезда сюда я был раздражителен и никак не мог избавиться от от темного чувства злости, хотя и понимал её происхождение – ну не привык я на кого-либо полагаться. Только на себя. Препакостное такое чувство – признаваться в собственной беспомощности самому себе – ненавистно-любимому.
Уже захлопнув дверцу машины, я вспомнил,что забыл на сидении визитку врача, с которым имел предварительную консультацию. Бегом я вернулся обратно, и чуть не столкнулся с женщиной, проходящей мимо меня.
У неё на лице было совершенно отсутствующее выражение лица,но оно показалось мне знакомым. И вдруг - вспышка:
- Зора! – Воскликнул я.
Равнодушно она оглянулась на меня. Ничуть не зарделась( не каждому приятно, чтобы его увидели на парковке реабелитационного центра), ей же, повидимому это было абсолютно все равно и встреча со мной её нисколько не удивила и не обрадовала.
- Вы помните меня? – Спросил я сдавшимся каким-то голосом.
Помедлив, она кивнула и никаких чувтв не промелькнуло у неё в высохших глазах.
«Что с ней?» - Сочувственно подумал я.и спросил:
- Вы здесь как?
Толику помедлив, она разлепила потухшие губы:
Детокс. От алкоголизма.
И сказала она это тоже как-то шершаво, как будто в горле у неё была наждачная бумага и говорить ей было трудно.
Сердце мое ухнуло в пропасть, как тогда, когда невозможным усилием удержала она готовый оторваться от скалы блок, спасая тем самым жизнь мне и Дану.
Я не знал тогда еще, как заденет меня эта встреча, я только почувствовал жалость вперемешку с чем-то не очень мне свойственным, как мне всегда казалось – состраданием что ли…
Я смотрел вслед этой поникшей, как ветла в засуху, спину, и думал о том, что мне не хотелось, чтобы она вот так уходила – безнадежно и безжизненно. И почему её никто не встречал?
Много воды утекло с момента нашей первой встречи, многого я намесил и накуролесил в своей жизни, но эта Зора чем-то зацепила меня тогда давно. Честностью взгляда своего, когда смотрела на своего любимого спасенного Дана, абсолютно не стесняясь моего присутствия. Сняв перчатку, притянула она тогда его к себе и поцеловала прямо в окровавленные губы. Крепко поцеловала, основательно. А тот – отмахнулся от неё, как от мухи, и сплюнул на землю.
Я подумал тогда, если бы меня она так честно, без задней мысли, поцеловала! Это ведь, как клятва, скрепленная кровью. Я подумал еще тогда: «Дурак он, этот Дан». Но пожал плечами и пошел своей дорогой. Не мое дело, что там между ними происходит.
Я видел, что бумажка выпала у неё из кармана, но она не заметила и уже села в машину. Я подбежал, чтобы отдать, но машина рванула уже с места.
Там не было телефона, но был адрес аптеки.. Бумажка оказалась рецептом. Ну конечно, Валиум. Потому то и вид у неё какой-то зазомбированный..
В расстроенных уже чувствах, я пнул ногой колесо стоящей рядом машины. Пнул еще раз и завыла противно сирена.
Злобно чертыхнувшись, я медленно пошел навстречу бежавшему ко мне уже охраннику и своему проклятому детоксу.