Одесса в это лето встретила нас дикой жарой. В переполненном микроавтобусе с трудом находим место для большой дорожной сумки. Наконец освободилось сидение и я усаживаюсь к окну, подтаскивая к себе тяжелую сумку. Пот со лба ручейками стекает на брови. Утираюсь влажной салфеткой.
- Ви переживаете за свой кошелек? - спрашивает указывая на дорожную сумку плюхнувшийся на соседнее сидение лысый, загорелый толстяк в полосатой майке, из под которой торчат густые, как шерсть волосы на плечах, груди и спине.
- Уже чувствую что мы в Одессе, - с улыбкой говорю усевшемуся на заднее сидение мужу.
- Ви еще не почувствовали, - продолжает толстяк, - вот когда у Вас украдут чемодан, тогда ви точно почувствуете себя в Одессе! А шо ви думаете? Я не шучу! У нас в городе участились кражи личного имущества. И все из-за амнистии для заключенных. Випустили на свободу, а им же надо как-то жить? Работы-то нету. А знаете что я вам расскажу?
В девяностые годы мы поехали с другом в Москву с колбасой. Колбасу продали в две цены и довольные напились в баре с кавказцами. Те предложили нам купить по дешевке чемодан с изюмом. Ми подумали, что продадим изюм в Одессе с наваром и согласились. И шо ви думаете? Уже в поезде достали бутылку водки и решили закусить тем изюмом. Но когда открыли чемодан, там оказались семь кирпичей, завернутых в старые газеты.
- "Эх украли на вокзале чемоданы..." - с чувством запел мой попутчик. По его загорелому лицу струйками стекал пот.
- Да, да! У нас так! - подтвердила пышная дама, стоявшая рядом.
- А вы откуда приехали? - спросила другая попутчица.
- Из Кишинева.
- Берегите, дамочка, свой кошелек! - повторил на прощание толстяк и поспешно вышел с маршрутки.
Я улыбалась - до чего все-же колоритный город и какой отзывчивый народ!