ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
В предверии Рождественского бала у Вайнов было много заказов, только успевай поворачиваться. Все хотели блеснуть в новых, по последней моде, нарядах. Отказать Герману Шульцу Лев Давидович не мог. В благодарность за пошив платьев его девочкам и жене, кроме обычной, достаточно высокой платы, Шульц уже привез ему новенькую швейную машинку, воистину дорогой подарок. В первых числах ноября семейство Шульц в полном составе прибыло к Вайнам. Да, нелегкая стояла задача перед Львом Давидовичем, особенно в отношении двух особ - Марии Карловны и Магдалины. Но Мария Карловна, располневшая дама, оказалась непритязательной, и, посоветовавшись с Кларой Иосифовной, ей выбрали муар вишневого цвета, что скрадывало ее полноту. Она осталась довольна - у нее был прекрасный жемчужный гарнитур, подаренный Германом на ее сорокалетие. Мария и Клара понравились друг другу и быстро нашли общий язык и тему для разговора - семья, дети, хозяйство.
Труднее дело обстояло с Линой, которая вначале вообще не хотела ехать на бал. Она предпочитала одеваться, как курсистка, - прямая юбка до щиколотки и строгая блуза, но в таком наряде на бал не поедешь. Ей прекрасно подошел муар цвета морской волны, гармонировавший с серо-зелеными глазами. А вот старшая, Анна, удивила и Наума, и Льва Давидовича, она показала им эскиз платья, в котором хотела бы быть на балу, тем самым покорив Вайнов. Для нее нашли голубой муслин, который прекрасно смотрелся на ее изящной фигурке. Но самое сложное и главное - сшить платье для дебютантки - Лизоньки, это ее первый выход в свет. Остановились на белом атласе, который очень подходил к ее серо-голубым глазам и светло-русым, слегка вьющимся волосам.
Льву Давидовичу и Кларе Иосифовне понравилось семейство Шульц. По взглядам, которыми обменивались Анна и Наум, было ясно: они приглянулись друг другу.
Не менее важным было решить вопрос прически. Одной из лучших парикмахерских Москвы была парикмахерская Самсонова, которая была обставлена не хуже, а в чем-то даже лучше мастерских, принадлежащих французам, а парфюмерию для парикмахерской привозили из Лондона и Парижа. Герман самолично поехал к Самсонову и договорился, что два мастера приедут на дом. Позже мастера докладывали Гавриле Семеновичу, что работать было одно удовольствие: не нужны фальшивые, накладные "трансфарматионы" из вьющихся волос вокруг головы - и у Марии, и у сестер были густые, шелковистые волосы, лежащие крупными волнами. И туфельки, и украшения были подобраны с большим вкусом. Не забыли и шелковые, белоснежные перчатки до локтя и веер под цвет платья - он не только приносил прохладу, но и использовался как язык общения, которым сестры овладели еще не до конца.
И вот наступило Рождество.
КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ГЛАВЫ.