Мать Виктора Могилевского когда-то убеждала его в том, что космос — это враждебная бездна, попав в которую, человек превращается в нечто, принадлежащее темной стороне мироздания. После материнского напутствия Вселенная представлялась маленькому Витюше смертью — темной, холодной, разрывающей легкие и замерзающей в жилах кровью.
Сейчас Виктор видел перед собой совершенно другую картину. Здесь не было пугающей черноты. Перед ним парила его планета, купающаяся в свете неба и звезд. Ему казалось, что это не он летел над Землей, а она, не спеша поворачиваясь под ним, демонстрировала свои прелести. Звезды вокруг висели неподвижно. И от этого покоя не было абсолютно никакого ощущения полета.
Почувствовав нехватку кислорода, Могилевский притянул свое тело к сиденью и пристегнулся. Он не обращал внимания на летавшие вокруг осколки бутылочного стекла. Сознание начало понемногу оставлять его. Появилась легкость в теле. Перед глазами мелькнула милая и любимая Люсина мордашка. Могила улыбнулся. Внезапно идиллия угасания человеческой плоти была нарушена тремя громкими ударами по фюзеляжу.
От неожиданности мозг летчика, жадно поглощавший остатки кислорода, заработал вдвое быстрей. Вытащив из кармана «стечкина», Могила ударил в ответ. Через несколько секунд стук повторился. Витя снова воспользовался пистолетом.
В голове у Виктора, словно на замедленных кадрах видеофильма, появилась картинка из детства. Как они с пацанами, поймав злую соседскую собачонку, намазали ей морду маслом и засунули ее голову в пустую трехлитровую банку из-под соленых огурцов.
Следом, обмотав горло псины проволокой, решили запустить ее в космос и, раскрутив, сбросили с крыши девятого этажа. Пес пролетел несколько метров и, к разочарованию будущих космонавтов, повис на высоковольтных проводах...
Глаза под тяжестью век закрылись, кисть разжалась. Пистолет, выскользнув из потной ладони, медленно поплыл по кабине. Из легких послышался хрип облегчения. Лишь только нога, мелко подрагивая, никак не могла успокоиться. Нащупав, наконец, рифленую поверхность акселератора, Виктор последним судорожным движением дал правую педаль. «Мигарь» дернулся и, вспахивая Вселенную железобетонным огрызком, скрылся за горизонтом событий.