В 1922 году, в приступе откровенности, Дзержинский поведал своим боевым соратникам: «Ещё мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей».
Давайте вдумаемся в эту фразу «железного Феликса». Ребёнок мечтает не о красивой игрушке, не о поездке в путешествие, ребёнок мечтает об «уничтожении всех москалей». Другими словами, ребёнок мечтает об осуществлении массового геноцида, широкомасштабного геноцида. Вот хочу убить всех москалей.
Давайте спросим себя, положа руку на сердце: «Это нормальный ребёнок?»
Нет, любой психиатр скажет, что такие желания указывают на очень серьёзные отклонения в психике.
Однако, мечты мальчика волею обстоятельств сбылись, он и в самом деле занялся массовым геноцидом, возглавив самую кровавую организацию, которую когда либо знал мир.
Но мне интересно другое, мне интересны мысли Дзержинского, когда он встречался с Вовой Лениным. Ведь Вова тоже москаль. Интересно, хотел Феликс замочить Вову или нет?
Впрочем, Вова Ульянов и сам длительное время лечился у психиатров. Как говориться – «два сапога – пара». Когда читаешь приказы Ленина, то невольно просто оторопь берёт от откровенной кровожадности вождя мирового пролетариата.
Да и Сталин ведь у нас страдал серьёзным психическим заболеванием. Я уж не буду ссылаться на его мутацию, сделавшею его шестипалым. Здесь просто невольно возникает другой вопрос: «А как данная мутация повлияла на мозг «гения всех времён и народов», как называли Сталина?» Впрочем, оставим шалости генетики в покое, а просто вспомним шалости маленького Сосо, когда он ещё был не Сталиным, а Джугашвили. Ведь этот мальчик любил ловить в детстве птичек, а потом, после пыток, убивать их. Вот ведь какая троица управляла нами, отнюдь не святая, а просто «чёртова троица», если вдуматься.
Но, я немного отвлёкся, ведь хотел то я всего лишь проанализировать одну единственную фразу Железного Феликса, которую он высказал в припадке откровенности. Меня могут, вероятно, спросить, почему же мой очерк называется «Скрытность Дзержинского», ведь мы видим в ней не утайку, а чистой воды открытость. Нет, эта фраза вовсе не столь откровенна, как может показаться. В самом деле, ведь Феликс не счёл нужным пояснить любопытному человечеству, как именно он собирался уничтожать столь ненавистных ему москалей. Может быть он, пользуясь шапкой-невидимкой, хотел раскалывать черепушки противным москалям, как это сделал Родя Раскольников с противной старухой и её преданной служанкой. Или, может быть, Феликс хотел пускать пулю из револьвера каждому встречному поперечному между глаз. Или, может быть, маленький Феликс хотел делать из тел ненавистных москалей обычное подобие друшлака, стреляя в народ из дробовика. Кто знает. А всё из-за неуместной скрытности железного Феликса, который так и не раскрыл нам подробностей своего кровавого желания. Вот и говори после этого о вреде психотерапии. Впрочем, может быть и приводил кому-нибудь подробности наш твёрдый в ненависти Феликс. Ведь донельзя обезображенные трупы абсолютно невинных людей, которые оставляли после себя красноармейцы, указывают именно на возможность полной откровенности нашего железного Феликса. Хотя среди коммунистов выродков с подобными мечтами было очень и очень много. Но вот что точно можно утверждать о Феликсе, который рассказал о своих детских мечтаниях, так это то, что Дзержинский вовсе просто круглый дурак. В самом деле, ведь любой более или менее грамотный человек вполне ясно поймёт, что раскрывать такого рода детские мечты, это перед всем миром признаться в своей психической неполноценности. А ведь этот человек занимал весьма серьёзный пост в коммунистическом руководстве. Но своей откровенностью Феликс просто компрометировал тот режим, на которого столь плодотворно трудился.
В связи с этим, можно задать вопрос совсем другого рода: « А мы сами-то нормальные, когда устанавливаем в центре столицы монументы таким психопадам, помещаем их тела на всеобщее обозрение, как некую нетленную святыню?» Мы нормальные?