- Ну и погода! - Финн закашлялся, - октябрь в этом году сырой, как нижнее белье утопленника. Будь моя воля, я бы в такую погоду из дома не вышел!
Финн, как всегда, стоял за своей барной стойкой и ворчал.
Его руки усердно протирали и без того чистый стакан, и он даже не замечал этого.
" Хромой Лепрекон" был практически пуст.
Паб располагался на такой маленькой и глухой улочке, что найти его было довольно сложно. Посетителей было мало.
Люди попадали сюда обычно случайно, по воле случая.
И те, кто хоть раз бывал здесь, никогда не забудут это место.
Но вернуться сюда суждено далеко не всем...
Я попал к Финну, когда блуждал вечером в тумане - пытался убежать от своих при-зраков. Тягостные мысли преследовали меня, не давая покоя. Беспокойство овладело мной.
Знаете, как бывает, сидишь дома, пьешь кофе и ни о чем не думаешь, как вдруг...
Что-то заворочается под ребрами и, словно голодный пес, начнет грызть душу.
И нет тебе больше покоя, и ты, как больной в бреду, вываливаешься на улицу в любую погоду и начинаешь бродить, как мертвец на погосте под луной.
Шаги нетвердые, шатаешься, как пьяный, а все одно - идешь себе в пустоту, будто зовет тебя кто-то.
Так было со мной и в тот вечер.
Я пришел с работы домой, заварил себе черного, как ночь, кофе и стал листать книгу.
Ха, не тут то было!
Стальной иглой меня пробила тоска.
Необъяснимая, беспричинная тоска.
Я почувствовав, что стены сжимаются и выдавливают меня на улицу.
Блуждать по улицам безо всякой цели было моим спасением.
Ноги сами несли меня вперед, ведомые той силой, что поселилась в моей груди, тянувшей меня словно на веревке в манящую и пугающую неизвестность.
Не знаю, как долго блуждал я в тот день, подобно призраку, гонимый своей одержимостью, но в итоге я оказался у дверей " Лепрекона".
Теплый свет, что лился из окон, напомнил мне кошачьи глаза в темноте, я улыбнулся от этой мысли и вошел внутрь...
С тех пор я часто бывал у Финна, хотя чувство тревоги более не посещало меня, и я легко находил дорогу самостоятельно.
Финну нравилось рассказывать мне свои полуправдивые истории. Я слушал его ирландские байки, и делал вид, что верю каждому слову.
Мы подружились.
Я так и не понял, кто же такой Финн - владелец "Лепрекона", местный работник, администратор?
Мне иногда казалось, что он и есть сам паб!
Казалось, Финн просто живет за барной стойкой, и никогда оттуда не выходит.
Я никогда не видел здесь других официантов, поваров или работников кухни.
Сам Финн всегда отшучивался на этот счет, когда я его об этом спрашивал.
Он обычно говорил, что всех остальных работников сожрали черные волки, заманили в свои сети банши, или что они просто растворились в тумане и блуждают там без дорог и надежды.
Я пришел к выводу, что, так как паб приносит мало доходов, то люди просто ушли работать в другое место, а Финн, почему-то не желая закрывать заведение, вынужден работать совсем один.
Он был славный малый, этот Финн, странный, но славный.
За спиной Финна на стене всегда весело ружье.
Сам Финн уверял, что никогда ни на кого не охотился, но держит ружье на случай черных волков. Мол, если забредет парочка таких в его паб, ему будет чем их приветить!
Он всегда говорил это с очень серьезным лицом, и было не ясно, шутит он или нет.
Финн любил шутить, но делал это всегда как-то мрачно, так, что от его шуток было иной раз как-то не по себе...
Был октябрь.
Погода была влажная, вечерами шел мелкий дождь, но было тепло.
В тот вечер был сильный туман, так что ходить по улице приходилось почти на ощупь.
Я спешил добрался до паба, больше не с целью выпить, а просто очень хотелось поболтать с Финном.
Я знал, что в такой промозглый и неприветливый вечер он был именно тем парнем, рядом с которым со мной ничего плохого случиться не может.
Он был для меня, как маяк в ночи.
"Хромой Лепрекон" всегда защищал меня своим светом от всего того, что скрывалось во тьме, того, что таилось до времени, готовое подняться из темной глубины ужаса ночных кошмаров, того, что рождает смутное предчувствие беды, того, что принято называть не-объяснимыми страхами.
Я был уверен, что как бы я ни набрался в баре, сумею попасть домой безо всяких приключений.
Не знаю почему, но мне так казалось.
Финн с виду, не был силачом и великаном, но было в нем что-то такое, что заставляло верить, что все будет хорошо.
Кроме меня в тот вечер в пабе было еще насколько посетителей, но все они будто растворялись в полумраке зала, так что, сидя у стойки, я видел только скопление неясных теней.
До меня долетали иной раз обрывки фраз, когда кто-то, поддавшись страстям и подогрев свой темперамент пивом, начинал особенно громко что-то доказывать окружающим.
Я сидел в полосе света, смотрел как Финн полирует стакан, потягивал темный эль и слушал его ворчание.
Мне казалось, что Финн - капитан корабля, а я - его матрос, и он держит в руках не стакан, а штурвал, и мы летим за белым китом, а он, Финн, ругает ветер и шторм, русалок и дождь, и всех чертей, но ни за что не прекратит погоню, и мы летим на волнах, разрезая ночь носом своего корабля, и нам все нипочем!
Наш корабль, как снаряд из пушки - неудержим и безжалостен!
Очень скоро мы нагоним кита, и даже если все чудовища морских глубин поднимутся на его защиту - ему не уйти.
Вот так это и будет!..
- Ну и погода, - Финн оторвался от стакана и посмотрел на человека, что только что за-шел с улицы, - что с тобой, парень? Ты как будто поднялся со дна озера в безлунную ночь в июне - вода с тебя так и льется! Неужто там и правда такой дождь?
- Льет, как из ведра! Что поделать? Простите, что наследил, - парень снял куртку и повесил ее на вешалку, что стояла у двери, - я постараюсь сильно тут не напачкать. Дождь льет так, как в первый день потопа!.. Кажется это на долго.
- Само собой, - усмехнулся Финн, - я поверю тебе, даже если ты скажешь, что он льет только над нашей улицей! Ей Богу, ты промок так, будто вся вода, что есть в мире, про-лилась только что на твою голову! На вот, выпей это... Не хватало только, чтобы ты помер от переохлаждения у меня на пороге. Нам тут и так хватает покойничков, пусть даже не все они пока еще осознают себя таковыми!
Это была шутка от Финна: он мог запросто назвать любого, кто сидел в зале, держа стакан, покойничком в отпуске, висельником, акульим кормом, наживкой для банши и так далее.
При этом он всегда улыбался, улыбался так, будто в "Лепрекон" заглянуло майское солнце, и вот-вот отовсюду полезут подснежники.
Финн налил рюмку и подвинул ее парню.
- Первый раз здесь?
- Да, кажется... - парень недоверчиво посмотрел на рюмку.
- За счет заведения, - улыбнулся Финн, - Рыбу надо прикармливать!
- Благодарю!
- Ром, - улыбнулся Финн, в то время как парень опрокинул свое "лекарство", - ром - луч-шее средство от простуды и любой напасти на земле и на море! Пираты не зря глушили его почем зря! Ребята очень беспокоились за свое здоровье! Еще бы: берегли себя для пеньковой невесты! А-ха-ха! Никто не обнимет крепче веревки!.. Да ты не стесняйся, присаживайся, выпей чайку и будешь как новенький!
Парень уселся недалеко от меня и стал ждать чай.
Финн завозился с чайником, бормоча себе под нос что-то про пиратов и былые времена.
Мне показалось, что ему ни одна сотня лет, и если бы я не знал наверняка, что у него с ногами все в порядке, я бы поспорил, что он ходит на одной деревяшке.
- Твое имя, парень? - Финн наливал чай в чашку и, прищурившись смотрел на вновь при-бывшего, - это на случай, если тебе вздумается вдруг покинуть наш бренный мир прямо здесь, в пабе, и отправится повидаться с Создателем! В жизни бывает всякое, мне же надо будет что-то сказать полиции и врачу, когда они заберут твои бренные кости и утащат их для опознания?! Я как-то видел, как один парень умер от насморка: всего и делов - чихнул и привет! Нужно ко всему быть готовым.
- Марк, меня зовут Марк, - чуть не упав со стула от негодования, ответил парень, - и я не собираюсь умирать от простуды, будьте спокойны!
- Рад слышать!.. С травами, - Финн кивнул на чашку, - а то я стал опасаться - столько воды вылилось на одну молодую голову - жди беды! Но, раз ты уверен, то ладно!
- Да, да, все образуется! - улыбнулся Марк, - чай с травами сделает свое дело, так что я буду жить!
- Это успокаивает, - кивнул Финн, - однако сдается мне, что ты никакой ни Марк, а скорее Рэдрик, или, на худой конец - Рэдгар, но никак не Марк!
- Вот еще новости, - Марк чуть не уронил чашку от негодования, - мой папа - историк, поклонник античности, большой почитатель Марка Аврелия, решил назвать сына Марком, чего тут странного? Я и паспорт могу показать, если не верите!..
- Тише, тише, парень, - закивал головой Финн, - возможно оно и так, возможно даже и паспорт, и папа - все верно, но вот волосы- то у тебя какие?
- Какие? - не понял Марк.
- Какие, какие? Рыжие! Вот какие! - Финн многозначительно поднял палец, - а стало быть... Ты - Рэдрик, Рэдрик, как ни крути! Так тебя здесь и запомнят! Отныне и навеки веков, я, Финн, единоличный и полноправный хранитель "Хромого Лепрекона", наперсник времени, магистр всех историй, нарекаю тебя, Марк, не знаю, как по батюшке, Рэдриком Ромулом Хромом, ибо, волосы твои рыжие, первое, что отведал ты здесь - ром, а место это называется "Хромой Лепрекон"! Стало быть, быть по сему!
После этих слов, Финн хлопнул ладонью по барной стойке, рассмеялся и налил эль в три кружки.
- Выпейте, - кивнул Финн, пододвигая кружки мне и Марку, - одним братом дождя теперь стало больше! С днем рождения! Я угощаю!
- Годится, - засмеялся Марк, - Рэдрик, так Рэдрик! Лишь бы не снова под дождь.
- С днем рождения, Рэдрик, - поздравил я Марка, пододвигая к себе эль, - Финн славный парень! Он любит пошутить, но не всегда удачно, так что ты, это... не обижайся.
- Да чего обижаться? - Марк пожал плечами, - как по мне, то и Рэдриком быть не так уж плохо... Да и волосы у меня и правда - рыжие, так что...
- Я всегда бываю прав, - улыбнулся Финн, - выпьем же за торжество истины, силу разума и трезвость взглядов! С днем рождения, Рэдрик!
- Аминь, - засмеялись мы.
Эль был хорош.
Мы пили его не спеша, наслаждаясь послевкусием каждого глотка.
Финн рассказывал нам историю о том, как один парень шел в дождь домой, а дождь лил так плотно, что невозможно было понять, где верх, где низ, где небо, где земля, где троту-ар, а где дорога.
И так он и брел, как слепой, пока не выскочил ему на встречу грузовик, ибо парень, не видя дороги, сошел с тротуара и вышел на проезжую часть...
- Парень даже и понять ничего не успел, - Финн опустил голову, - бац!
Грузовик влетает в него на полном ходу.
Размазало его, как жука по стеклу. Беднягу потом даже не опознать было...
Говорят, жена его после этого сразу с ума сошла от горя, и до сих пор думает, что муж ее все идет домой в непогоду...
Стоит пойти дождю, она, как одержимая, сразу бежит встречать его...
Все время кричит, чтобы он грузовика остерегся...
Бедная сиротка...
- Хорош, тоску наводить, Финн! - поморщился я, - ты бы рассказал лучше что-нибудь веселое. Озноб от твоих баек берет, ей богу!
- Прости, - Финн почесал затылок, - не знаю, чего это я?.. Веселую, говоришь?.. Сейчас будет веселая. Я только проверю, как там дела в зале, а то давно что-то никто за пивом не подходил... Не завелась ли там, часом, банши, или черный волк, чтоб у него хвост отсох!..
Я быстро!
Финн ушел, а мы остались сидеть вдвоем с Марком, попивая свой эль.
- Думаешь скоро кончится? - я посмотрел на дверь, рядом с которой висела мокрая куртка Марка.
- Сомневаюсь, - Марк пожал плечами, - льет будь здоров. Часа два еще будет поливать - это точно! Не знаю, как и домой то пойдем...
- Ну, Бог даст, образуется, до трех время есть!
- До трех? - переспросил Марк, - я думал, паб работает до утра?!
- Нет, - махнул я рукой, - Финн суеверный на этот счет. Говорит, что без пяти минут три ночи в пабе не должно быть ни души! Силы зла и прочее, мол, в это время наиболее активны, ну или что-то в этом роде. Я уже точно не помню, но знаю наверняка, что никакая сила не заставит Финна не закрывать паб в два пятьдесят пять ночи, а то и раньше! Вот такая вот причуда у нашего славного друга - он тебе рубашку последнюю отдаст, но до трех выкинет в ночь, чтобы там ни было!.. Так что вот...
- Понятно, - невесело вздохнул Марк, - значит будем надеяться, что небо сжалится над нами и дождь закончится скоро...
-Аминь, - кивнул я.
- Ну, что приуныли? - Финн неожиданно возник перед нами, и одарил нас самой дружелюбной улыбкой, на которую был способен, - я вернулся, и у меня для вас есть веселенькая история.
Я снял ее с полки, с той, что повыше, где она отлеживалась, набираясь крепости и поучи-тельной морали, и теперь готов вас угостить!
- Эм... Финн... - замялся Марк, - на улице дождь, а я слышал, что ты работаешь только до трех... Конечно, времени еще полно, но что если...
- Никаких "что если!" - нахмурил брови Финн, - это дело решенное! Пусть даже небо бу-дет падать на землю, даже тогда... Хотя наверно тогда, и только тогда, я изменю свое правило! Так что не будем об этом. Садитесь-ка лучше поудобнее, держите свои кружки по-крепче и слушайте историю от старика Финна. Итак...
В то время, как Финн говорил, в зале происходило что-то странное: мы, конечно, были не одни в пабе, и за столиками в полумраке сидели люди.
Они беседовали, смеялись, спорили между собой, но по мере того, как голос Финна набирал мощь, готовясь поразить наше воображение, другие голоса стихали.
Складывалось впечатление, что даже пивные кружки, рюмки и бутыли в пабе затаились и слушают, что скажет Финн.
В тот момент, я был готов поклясться, что от голоса Финна даже дождь за окнами поутих.
- Итак, - будто морской прибой зарокотал Финн, - дело было летом. В те времена, когда по городкам еще устраивали сельские ярмарки, а присуждать призы победителям приходил сам мэр или бургомистр!..
Финн многозначительно поднял палец.
- Эту историю мне рассказал один румынский цыган, который божился, что она произошла на глазах у его пра-пра-прадеда, а тот потом слово в слово пересказал ее своему сыну, а тот, в свою очередь, своему. Так и пошло...
Итак, в одно прекрасное утро один фермер, назовем его Том: так как я лично не знаю ни одного смышленого Тома, чьей смекалки хватило бы на большее, чем отличит правую руку от левой, да выпить два стакана вместо одного - но да ладно, сейчас не об этом.
Вот, этот самый Том был женат на дочке местного фермера, чья красота соперничала только с ее умом, а тот, в свою очередь, с ее мягким нравом и щедростью!..
Финн сиял - он был доволен своей историей. Надо признать, что рассказывать он умел и любил это делать.
Можно было часами слушать, как он рассуждает, например, о достоинствах пирогов и янтарного яблочного сидра.
...- Если бы вы спросили у любого, кто знал Тома, что тот думает про его, Тома, жену, то вам бы ответили, что она - дитя дракона, каракатицы, осла и козы!
Ибо, была она дурна собой, жадна, ворчлива и упряма, как сто чертей перед ладаном!
А женился Том на ней из-за ее непомерного наследства, что она получила вместе с полно-той - прожорливее создания и придумать нельзя - от своего батюшки, фермера, ростовщика и скупердяя.
Том же был "не дурак" выпить, так что внешность супруги его мало заботила.
Заметим также, что Том искренне верил, что Господь соединяет мужчину и женщину в браке с единственной целью - изводить и мучить друг друга, дабы подготовить обоих к загробным адовым мукам, которые непременно ждут каждого порядочного человека по-сле смерти!..
В зале послышались смешки - кто-то начал вспоминать чью-то жену.
Финн кашлянул, строго окинул взглядом собравшихся.
Разговоры тотчас утихли.
Погрозив указательным пальцем смутьянам, Финн продолжил рассказ.
...- Утро было ясным.
Том вышел из дому, сказав жене, что отправится на ярмарку, поглядеть на свиней, которых фермеры пригонят на ежегодную выставку, где и будет определена лучшая хрюшка. Еще он заскочит в паб промочить горло и освежиться...
Финн многозначительно поднял стакан и сделал убедительный глоток, чтобы все поняли, как именно собирался освежать себя Том, и продолжил.
... - Жена же Тома, Молли, осталась дома заниматься хозяйством, так как, сказать по правде, от Тома в этом деле толку было совсем не много.
Солнышко к тому времени уже вошло в зенит, стало жарко.
Небо так и сияет чистотой, что глазурь в храме - ни тучки, ни облачка.
За окном только и звуков, что шелест трав да шепот изумрудных крон садовых деревьев.
Молли притомилась от хлопот и села на лавку, передохнуть. Ей очень захотелось полюбоваться дивной погодой - не тут то было!..
Финн сделал паузу, подался вперед и лукаво подмигнул нам с Марком.
..- Большая жирная навозная муха влетела в окно и принялась с жужжанием летать по комнате, то и дело норовя сесть Молли то на нос, то на щеку.
Казалось бы, пустяк, и женщина попыталась просто отмахнуться от мухи, но та не унималась, допекая Молли своим натиском.
Молли взбесилась, стала бегать за мухой, бранить ее всеми словами, которые знала, кидать в нее предметы, да так яростно, что разворотила все в доме.
В конец выдохшись от борьбы, она рухнула на пол, как куль с мукой, и долго лежала там, переводя дух...
Том в это время уже добрался до трактира, где и собирался посидеть до начала ярмарки.
Вообще, он давно хотел свалить из дома, устав от бесконечных баталий с супругой, но предлога как-то не находилось (мы все помним, что Том не был мастак на выдумки, так как умом не блистал), и ярмарка тут пришлась как раз к стати!
Том теперь мечтал лишь об одном - выстроить вокруг себя батарею из стаканов: справа - полные , слева - пустые.
Вот и вся арифметика!
Сиди себе, пей, да смотри на часы: не пора ли смотреть на хрюшек?
Надо заметить, что Тому очень нравились поросята. Он любил их розовые пятачки, хвостики-завитушки, ушки-треугольнички. Ему нравилось то, как задорно они попискивают в своих клетушках и весело резвятся, если их выпустить побегать по лужам.
Фермер даже глаза закрыл, представляя все это, и делая первый, самый вкусный и желанный глоток ячменного пива...
Финн еще раз приложился к своей кружке, пустившись по следам нашего героя - хорошая история не терпит сухого горла.
...- Молли долго лежала на спине, как большой кит, выброшенный волной на берег.
Ее тело, напоминавшее бочку, раздувалось и опадало в такт шумному дыханию.
Темнота в глазах и шум в ушах уступили место звездочкам, что замелькали перед ней, как стаи золотых карасиков.
Молли была жива, но она сильно ударилась, когда падала. Теперь она сидела на полу, потирая пухлой рукой шишку на своем широком дубовом затылке.
- Чертова муха! - Молли погрозила кулаком в бессильной ярости, - Не утро, а наказание небес! Но ничего, ничего!..
Кряхтя, с большим трудом Молли поднялась на ноги и стала осматриваться, бешено вращая глазами.
- Куда это запропастился мой муженек? - пронеслось у нее в голове, - Разве не обещал он быть со мной в болезни и здравии? Вот уж я ему сейчас "здравие" то подпорчу!..
Безуспешно разыскивая своего мужа по дому, Молли внезапно вспомнила, куда тот пошел и чем собирается заниматься...
- Вот дармоед! Значит он будет протирать штаны в пабе, как какой-то батрак, когда я, его законная супруга, помираю на полу, пострадав от нападения хищника?!..
Ворота в ад не пылали так жарко, как пылало гневом сердце Молли, и наша ревностная хранительница семейной морали отправилась по следам своего нерадивого супруга, дабы призвать его к ответу и обрушить на его несчастную голову все "кары египетские" ...
...- Ох, и славное утро выдалось, - думал Том, потягивая пивко, - пусть эта "жирная корова" хоть до вечера сидит себе и ждет меня! Я не вернусь, пока в моих карманах гремит хоть одна монета! Баста! Не будь я Том, если что-то сможет заставить меня отступить от задуманного! Право слово, именно такое утро должно было быть на следующий день после того, как наш спаситель сошел на землю!..
Внезапно, какая-то страшная, черная тень заслонила солнце.
Свет дневной померк.
В трех домах скисло молоко, пятеро детей появились на свет раньше положенного срока, восемь стариков единовременно отдали богу душу, а две собаки, что сиднем сидели на цепи и не слышали за всю свою жизнь ни одного доброго слова, разом взбесились.
Молли, а это была именно она, ураганом влетела в паб и тут же принялась исправлять "здравие " своему благоверному!
Первым делом Молли ухватила Тома за ухо и потянула так сильно, что тот вылетел из-за стола, не успев даже пикнуть, а его батарея стаканов с веселым звоном обрушилась на пол.
- Негодяй, изменник, безбожник, лентяй! - кричала Молли в то время, как волокла своего мужа за ухо на улицу, - Бросил меня - плоть и кровь свою, на растерзание чудовищам! Оставил голубку сердца своего на поругание обстоятельств, на смерть лютую, обрекая меня, слабую беззащитную женщину! Меня, ту, кто денно и нощно молится о здоровье твоем, свинья ты неблагодарная, паразит ты, окаянный! Чтобы черти тебя драли, как козу волки, чтобы брюхо твое от пива раздуло как пузырь, чтобы лопнул ты, объевшись кислой капусты, чтобы глаза твои выклевали вороны, когда на стакан ты свой бездонный глядишь! И тебе я, цветок робкий, отдала лучшие годы своей жизни, всю кровь свою тебе, кровопийце, отдала! А что в замен?! Бросил меня, разбойник, а сам - в паб?!.. Ну обожди, я тебе устрою дома "ярмарку", ты у меня попляшешь!..
Молли знала толк в брани. Она тащила Тома за ухо по улице и поливала его на чем свет стоит.
А Том, потный, красный, как помидор, возмущенный, жалкий и растерянный тащился за ней следом, как телок на привязи.
Так шли они через весь город, устремив стопы свои к земле обетованной, что зовется у нас не иначе, как "Дом, милый дом" или "семейный очаг" , или "райский уголок" и "тихая гавань" . Для Тома же это была "башня дракона", "хижина слез" и просто постылое место заточения брачными узами...
Финн замолк и печально вздохнул. Он сделал еще пару добрых глотков из своей кружки прежде чем продолжить.
- Простите ребята -отвлекся, - Финн устремил взор куда-то в даль ,где скрывалась только ему одному доступная мудрость, - всегда дважды подумайте, прежде чем жениться! А то будете как наш Том!.. А-ха-ха! Попадется вам такой вот "цветочек" и станете вы удобрением!.. Так выпьем же за свободу воли и трезвый выбор!.. Аминь!
Стаканы и кружки дружно взмыли вверх, по пабу прокатилось гулкое "аминь", и Финн заговорил вновь.
...- Том еле поспевал за своей благоверной.
Он негодовал и кипел яростью, как чайник в камине, но ничего поделать не мог. Он пробовал протестовать, звать на помощь, вырываться - бесполезно!
Как говорится, нет на свете сильнее силы, чем сила любви, особенно скрепленная брачными обетами!
Узы Гименея сковали парня крепче, чем кандалы в городской тюрьме!
Так и шел он, умирая от стыда и досады, к себе домой, как вдруг...
Финн лукаво прищурился и потер руки.
...- Не знаю, то ли небо сжалилось над беднягой, то ли жара, годы переедания и слабое сердце сделали свое дело, только внезапно Том почувствовал, что... свободен!..
...Молли торжествовала победу! Ей удалось испортить утро своему благоверному, вылить на его голову всю свою злобу и ярость, опозорить его, и весь род мужской в его лице, на весь свет - что может быть лучше?!
Страшитесь, парни!
Женская сила всегда крепнет на вашей слабости!
Чем сильнее ты пытаешься угодить своему "дракону", тем большую жертву он потребует в следующий раз!..
Финн снова усмехнулся
... - Славься святое провидение - всякое зло и несправедливость в этом мире рано или поздно получают таки по заслугам!
Солнце - враг всей несправедливости в мире нашло управу на лютую Молли!
Распаленная, потная и злая она получила солнечный "привет" прямо по темени!..
Финн не скрывал своей радости.
... - В самый разгар своего триумфа Молли внезапно почувствовала, что свет земной в ее глазах меркнет, рука слабеет, а ноги подкашиваются.
В следующее мгновение вредная баба повалилась наземь, как подрезанный колос, а Том почувствовал, что свободен!..
Юный Давид не был так рад падению Голиафа, как Том радовался внезапному освобождению!
- Пресвятая Дева Мария, - ликовал Том, - издохла таки!
Наконец-то небеса услышали мои молитвы!
Святые угодники, неужели свободен?!
Юху-у-у!.. Выкуси, жирная ведьма! Том-ловкач пережил тебя, бочка ты бездонная, китовая прорва, пожирательница кислой капусты!
Так тебе и надо!
Видит бог, не успеет земля на твоей могиле высохнуть, как я пропью все твое состояние, а ферму твою, что твой папаша тебе оставил, я сожгу дотла! Ха-ха-ха!.. Вот тебе!..
Осмелевший и ошалевший Том поддал несколько раз ногой тушу своей возлюбленной прямо в живот. Это тебе за все унижения, что я претерпел от тебя за все эти годы!..
Обезумев от радости, Том принялся приплясывать и дико вопить над телом своей жены, покуда не устал и не повалился рядом в изнеможении...
Развеселившись от собственной истории, Финн начал завывать и приплясывать за своей стойкой, подражая герою своего повествования.
Это вызвало бурю ликования в рядах слушателей.
Кое-кто из собравшихся, чья кровь была разогрета благородными напитками более, чем у прочих, тут же повыскакивали из-за стола и тоже стали приплясывать.
Остальные, кто не поддержал веселого танца, стали отбивать для ритм, выстукивая по полу и столам ногами, кружками, кулаками, ладонями...
Люди хлопали в ладоши, со смехом и воплями.
Но стоило Финну поднять рук, как все смолкло, а он продолжил вновь.
...- Радость утихла, растаяла, как радуга в лучах солнца...
Финн провел над головой рукой, изображая радугу.
... - Том обнаружил себя лежащим в пыли рядом с женой.
Он привалился к ее покатому боку и стал смотреть в небо, где юркие стрижи чертили своим полетом неведомые фигуры...
Так лежал он, забыв обо всем, отдавшись забытому за долгие годы совместной жизни, покою и умиротворению, и смотрел в небо...
Но что это?
Том аж подпрыгнул, будто в него ударила молния!
- Не может быть! - улыбка медленно стала сползать с лица Тома, - Да как же это?!
Том чуть не заплакал - в китовой утробе Молли он уловил слабое биение ее сердца.
- Жива! - Том даже сплюнул с досады, - Старая ведьма, видно, бессмертна! Не иначе, сам дьявол вернул ей ее черную душу, чтобы она и дальше мучила честных людей!
Но, что же теперь делать?
Молли жива, хоть и без сознания, так что теперь придется ему, Тому, тащить ее тушу до дому!
Глядя на этого "белого кита" , с коим небеса соединили его законными узами брака, Том прикидывал в уме свои скудные шансы на то, чтобы в одиночку осуществить задуманное.
Сначала Том пробовал привести несчастную в чувство с помощью пощечин и крепких выражений, но а когда это не помогло, стал тянуть ее за ноги, за руки и даже за волосы, пытаясь сдвинуть с места - все тщетно!
Том даже заплакал от злости и бессилия, и снова пнул свою жену под ребра что есть силы.
Том никогда не был трудолюбив и усерден, но он не жалел сил и времени, потчуя свою ненаглядную женушку тумаками пытаясь таким образом привести ее в чувства, да так старательно, что аж вспотел.
Финн не скрывал улыбки.
... - В конец выбившись из сил, Том уселся сверху на свою поверженную жену, чтобы по-размыслить над положением и перевести дух.
- Очевидно, что самому мне ее не унести, - почесал затылок Том, - а помочь мне некому, так что дело мое пропащее...
Но, внезапно , в памяти Тома возникла тележка, что, как он видел, стояла у паба.
На этой тележке обычно возили дрова, овощи в ящиках с рынка да бочки с пивом.
- Решено! - Том аж подпрыгнул от радости, - Вот на чем я довезу домой Молли, а там она либо придет в себя, либо...
Том побежал со всех ног к пабу, боясь, что тележку уже кто-то укатил.
Ему везло - тележка была на месте.
Вскоре он уже затаскивал Молли на тележку, изрядно перемазав ее в грязи и изодрав все ее платье в клочки от усердия.
В конце концов, дело было сделано, и супруги отправились домой...
Тележка поскрипывала и постанывала под своей ношей.
Молли впервые молчала, что было на нее совсем не похоже. Том тащил тележку и был сильно подавлен своими невеселыми мыслями. Все было бы хорошо, если бы путь их не пролегал мимо сельской ярмарки, где как раз начинался конкурс на лучшую свинью...
- Только одним глазком, - убеждал себя Том, проталкиваясь с телегой в направлении ми-лых его сердцу поросяток, - одним глазком и домой! Я не хочу ждать еще год, до следую-щей ярмарки! Нет уж...
В это самое время конкурс поросят набирал обороты.
Десяток отборных свиней были выставлены на всеобщее обозрение, чтобы сам мэр, бургомистр или кто там у них, - Финн на минуту задумался, - пусть будет бургомистр: так солиднее, присудил им награду и вручил почетную ленточку победителя, чтобы целый год достойная хрюшка носила звание "первой свиньи" в округе!
Естественно, все участники волновались, зрители галдели, а бургомистр был, как всегда, не в духе.
- Это, по вашему, свиньи? - гневно вопрошал бургомистр, - Да они все тощие, как жерди в ограде священника!
Это позор, а не свиньи!
С такими свиньями в пост не страшно - в них же ни грамма скоромности!
Да вы издеваетесь!
Вы что, специально их голодом морили?
Вы от них получше комаров отгоняйте, а то те их на своих носах унесут и разорят вас, дураков нерадивых!
Стыдоба!
Никто в этом году премии не получит!
Все, я так решил!
Если уж мы не можем похвастаться тем, что у нас разводятся достойные поросята, значит, нам придется прославиться тем, что впервые за сто лет у нас не будет ни первого места, ни победителя на сельской ярмарке!..
Бургомистр очень хотел, чтобы его запомнили чем-то выдающимся и достойным.
Так, например, его предшественник - прошлый бургомистр - был известен тем, что при нем были отремонтированы все дороги, а его предшественник построил новое здание ратуша, а до него - построили больницу, а еще раньше - куры несли яйца размером с кулак, причем во всех курятниках, а до того - выдались золотые двадцать лет, когда достаток населения был так высок, что все бродяги в окрестностях носили шляпы и говорили друг другу : " уважаемый", а еще раньше...
Нынешнему же бургомистру хвастаться пока было нечем, так что все эти "раньше" из-рядно портили его настроение, и со временем он стал так суров, что спорить с ним стало бесполезно и просто опасно - в пылу гнева он был непредсказуем и очень горяч.
- Не уговаривайте меня, - твердил бургомистр, когда его пытались успокоить и просили смилостивиться, - я не виноват, что "раньше," - лицо бургомистра скривилось, будто он укусил бок кислого яблока, - все было куда как лучше!
Я не намерен опускать планку для вас только потому, что вам вздумалось морить свиней голодом!
Чтобы на это сказали мои предшественники, а? Я вас спрашиваю?...
То-то же...
В этом году победителей у нас нет!
Нет, и точка!
Разочарование легло несмываемой печатью на лица всех собравшихся, и люди стояли молча, грустно опустив головы.
Бургомистр был непреклонен!
Люди стали потихоньку расходиться, кое-кто потянулись в сторону паба, чтобы утопить свое разочарование от этого дня на дне стакана.
Поплелся домой и Том, низко опустив голову, увозя с собой свою тяжелую ношу...
...На этом наша история могла бы и закончиться, но вечный озорник - случай вновь вышел на сцену, чтобы устроить представление и перепутать события на свой сумасбродный лад...
- Минуточку, - острые глазки бургомистра заметили что-то в толпе, от чего на его лице появилась неприятная ухмылка, - а что это тут у нас?!
Несмотря на свой возраст и почтенное положение в обществе бургомистр стремительно ринулся вперед, демонстрируя свою не дюжую прыть.
Активно работая локтями, он прорубал себе путь сквозь толпу до тех пор, пока не оказался рядом с Томом.
Как черт из коробочки бургомистр выскочил перед телегой, от чего Том чуть не перевернул ее на бок.
-Молодой человек, - лицо бургомистра сияло, - что это у вас?
- Ну, это... - замялся Том, - тут такое дело...
- А я скажу вам, - распалился бургомистр, - я скажу вам, что я тут вижу! Я, мой милый, вижу перед собой телегу!
Бургомистр поднял палец вверх, а голос его сделался громким и торжественным.
- Дамы и господа, честная публика! - бургомистр обвел рукой всех присутствующих.
Том понял, что отступать ему некуда.
Он стоял под прицелом десятков глаз ошеломленный, растерянный, потный, и красный, как вареный рак.
- Так как мы все с вами видим, перед собой телегу, - бургомистр важно посмотрел по сторонам, ища поддержки, - мы все безошибочно укажем, что это так!
Ибо, каждый из нас видел в своей жизни не мало телег.
Но, вопрос куда более интересный, что же мы видим в этой телеге?
Я вас спрашиваю?!
В телеге, мои дорогие, - бургомистр поднял палец, сделав значительную паузу для пуще-го эффекта, - в телеге мы видим... победителя!..
Вот он - победитель конкурса свиней и поросят!
Лицо бургомистра сияло.
С этими словами бургомистр нацепил на Молли почетную ленточку призера.
Среди собравшихся послышался ропот, но спустя мгновение все стали смеяться, а кое-кто - даже свистеть.
- Эй, да это же Том со своей женой! - донеслось из толпы, - хотя точнее теперь говорить со своей "хавроньей"!
- Да, а помните, говорили, что Том - никудышный фермер?
Теперь никто такого не скажет!
Том - лучший свиновод в округе!
Ха-ха-ха!
Бедные люди всегда не прочь посмеяться, особенно над чужой бедой, так как обычно им приходится лить слезы над своими собственными.
Ничего удивительного, что выходка бургомистра пришлась всем по душе!
Он таки добился своего - остался в памяти людей, как самый большой весельчак и сума-сброд в истории города - теперь его точно запомнят!
- Эй, Том, чем ты кормишь свою жену? - поток издевательств не прекращался, - расскажи это нашим свиноводам!
А то и наследующий год не видать им победы, как своих ушей!
- Да что же это?.. - Том так растерялся, что все слова застревали у него во рту, и он мог только мычать, - Это... не свинья это... чего вы?.. как же это?.. Жарко было... и это... в обморок она... это... а я... это... за тележкой... это... а вы... это...да как же это?...
Голова Тома опустилась так сильно, что кое-кто выразил опасение, как бы она не оторвалась совсем и не покатилась в канаву.
- Тихо! - бургомистр поднял руку, призывая к молчанию, - победитель определен и назван - можете праздновать!
Выдайте ему, - бургомистр ткнул пальцем в сторону Тома, - его призовые, да проследите, что бы он получил все положенные грамоты! Закон есть закон! - бургомистр ехидно хмыкнул.
- А вы, - бургомистр погрозил кулаком фермерам, что стыдливо мялись около своих поросят, - кормите свиней, как следует! Будет вам урок!
Где это видано, чтобы какой-то олух откармливал свою бабу лучше, чем вы - отборных свиней на фермах?!
Позор!
И не смотрите на меня так! Я все сказал!... - с этими словами бургомистр развернулся на каблуках и, довольно посмеиваясь , поспешил удалиться с ярмарки.
Поговаривали потом, что его видели в каком-то пабе, где он напился и стал хватать девиц за зад.
После чего затеял драку, разбил окно, но прежде побился об заклад с одним пастухом, что сможет удвоить удой, поймать лепрекона и наполнить его золотом городской бюджет, и все это в один день - но это уже совсем другая история...
Том стоял молча, он будто врос в землю, а народ медленно стал расходиться, обсуждая лихую выходку бургомистра.
Люди посмеивались над Томом и на ходу придумывая новые анекдоты, чтобы завтра рас-сказывать их всем, кто не смог присутствовать на ярмарке и увидеть все своими глазами...
- Вот уж когда победа не приносит радости! - засмеялся Финн, - что было дальше, я не знаю.
Цыган говорил, что его пра-пра-прадед вместе со всеми пошел после этого в паб, потом в другой, за тем в третий. Там он встретил веселого бургомистра снова, и тот поил его элем и звал ловить лепрекона, обещал сделать помощником пастуха на довольствии, правда, я в это слабо верю!
Видано ли, чтобы мэр или бургомистр простого человека угощали?
Да эти ребята последнюю рубаху с тебя сдерут - пикнуть не успеешь!..
Хотя, это же давно было, может нравы то у них и иные были - кто знает?..
Тем временем дождь на улице совсем кончился - видимо, рассказ Финна успокоил непогоду, и люди потихоньку стали расходиться, унося с собой истории "Хромого Лепрекона".
Мы с Марком - новоиспеченным Рэдриком Ромулом Хромом - простились с Финном по-следними.
Он пошел проводить нас до двери и пожелать нам хорошей дороги.
Мы стояли у входа в паб все трое, задрав головы, и смотрели на чистое звездное небо.
Казалось, будто мы видим его впервые в жизни.
- Красивые! - не опуская головы сказал Марк.
- Воздух, как стекло, - добавил я, - такой чистый и прозрачный.
- Я знавал одного парня, - начал Финн, - так тот так влюбился в звезды, что выходил гулять только по ночам и никогда не смотрел под ноги!
Этого парня все называли Томми Расквась Нос, так как он часто падал, и нос его встречался с землей - что и не удивительно...
А звезды - звезды они прекрасны!
Иной раз кажется, что все мы - камни на дне реки, а звезды - это светлячки в небе...
- Ладно Финн, нам пора, - виновато улыбнулся я, - уже поздно.
- Мы еще заглянем, - засмеялся Марк, - готовь стакан и хорошую историю!
- Будет сделано! Только идите осторожно, берегитесь банши и черных волков, - махнул рукой Финн, - я не обрадуюсь, если узнаю, что еще две овечки сгинули в их лапах! А историй у меня для вас всегда много - милости просим!
Мы завернули за угол, и Финн исчез, исчез вместе с черными волками, банши - всем тем, что таилось под загадочной вывеской "Хромого Лепрекона" и так влекло нас сюда, помогая находить дорогу.
Я уверен, что пока нас нет Финн развешивает тишину по углам, сгущает тени, кормить призраков, достает новый бочонок эля, открывает ларец историй, и ждет, ждет, когда мы вернемся и снова постучим к нему в дверь, чтобы укрыться от темноты, непогоды и одиночества, чтобы слушать его новые невероятные и несомненно правдивые сказки!..
30.11.2015.