Утром Донован Лагард проснулся, когда Николина с близнецами уже завтракали в столовой, а бабушка Люси гуляла по саду. Дон выспался как никогда и уже собрался на завтрак в хорошем расположении духа, но вдруг вспомнил вчерашний день, незваного гостя и собственное намерение не засыпать и быть бдительным.
Он тут же подумал о чае с травами, что дала ему на ночь жена, и только сейчас понял, что это было снадобье для хорошего сна.
"Да я вчера об этом и думать забыл! А она позаботилась... Но, увы, именно в эту ночь мне нужно было быть начеку, а не спать сладким сном без грез".
Дон поспешил на первый этаж, желая убедиться, что с его родными все в порядке. Он ругал себя за то, что позволил Бенджамину остаться. Но в то же время корил себя за то, что так и не смог избавиться от предубеждений и относиться к нему как к дальнему родственнику, которому нужен кров, а не как к потенциальному убийце. Ведь Бен действительно не проявлял никаких признаков отклоняющегося поведения. И семья быстро приняла его, что говорит о нем, как о человеке весьма добродушном.
"Хотя и маньяк может притвориться светлым и добрым" – подумал Дон, продолжая внутреннюю борьбу.
Он как можно скорее добрался до столовой, где с невозмутимым видом заговорил с женой:
— Николина, дорогая, доброе утро!
— Утро доброе! Как спалось тебе сегодня? Кошмары не докучали?
— Спал как младенец! Большое спасибо тебе за отвар, – поблагодарив жену и поцеловав её в щеку, Донован прошел мимо близнецов, ущипнув каждого за носик, от чего те засмеялись. После он сел за стол, и служанка подала ему порцию омлета. – А где все остальные? Еще спят? – он увидел лишь троих членов своей семьи и не мог успокоиться, пока не удостоверится, что остальные в порядке.
— О, моя мама гуляет в саду, а Онор я вчера дала снадобье, так что она наверняка поспит ещё пару часов. Бенджамин тоже пока ещё не проснулся.
Тут в разговор вмешалась одна из служанок:
— Простите, миссис Лагард, я сегодня утром заходила в комнату к Онор, но её там уже не было, – увидев удивленный взгляд Николины, служанка тут же пролепетала: — Простите, что сразу не сказала, мне казалось, вы знаете, – виновато улыбнувшись, она взяла поднос с грязной посудой и покинула комнату.
Как только Донован понял смысл её слов, его сердце забилось в два раза чаще обычного. Фантазия писателя преподнесла ему десятки причин, почему его дочь неизвестно где, и лишь за немногие из них можно было не волноваться.
— Дарья, прошу, уведите детей в их спальню, – обратилась Николина к нянечке, заметив, что Лев и Лия уже поели и начали играться с остатками еды. К счастью, они были слишком малы, чтобы уловить волнение в голосе матери или почувствовать напряжение, накапливающееся в воздухе. Но вот Дарья все поняла и побыстрее выполнила указание.
Дон, оставив на столе так и не тронутую пищу, скорее побежал на третий этаж, где располагались гостиные комнаты, в одной из которых и остановился мистер Форст.
— Нам стоило вернуться хотя бы на пару часов раньше. Сейчас наверняка заметили, что нас нет в доме, – щебетала Онор Бенджамину, приближаясь к особняку.
— Не волнуйся, скажем, что я виноват, никак не мог отпустить из рук лук, соскучившись по старым ощущениям, – Бен засмеялся. — Это, впрочем, правда.
— Эта ночь...
— ... должна остаться секретом для всех, – перебил он Онор, переменил тон, и добавил: — Мы расскажем им, но позже. По своему опыту знаю, лучше дождаться лучшего момента.
Бенджамин в последний раз окинул взглядом мисс Лагард, чтобы убедиться, что на ней не осталось следов того, чем они занимались этой ночью.
Они вошли в дом как раз в тот момент, когда мистер Лагард лишь начал подниматься вверх по лестнице.
— Онор, ступай, найди мать, она наверняка беспокоится за тебя, – прошептал Бенджамин, не сводя глаз с мистера Лагарда.
Она хотела подбежать к отцу и извинится. Но струсила, заметив его острый взгляд, и сделала так, как сказал ей Бен.
— Ты... – начал Донован, пока еще точно не зная, что чувствует. Злость? Подозрения? Смятение?
— Мы наловили кроликов, – невинно произнес мистер Форст.
Пойманная дичь свисала с ручки сумки, перекинутой через плечо Бена.
— Простите меня, мистер Лагард. Вы оказали мне огромную честь, лишь впустив в свой дом. А я... Я не смог остановить Онор. Не потому что не мог, а потому что не захотел, – Бен решил высказаться и не дал шанса заговорить Доновану. – Да, я мог бы преградить ей путь и заставить вернуться в комнату или разбудить Вас, тогда она бы точно не осмелилась ослушаться. Но я вижу, как в ней горит огонь, она упряма. Онор сбежала бы в другую ночь. И пошла бы одна. Без защиты, – он сделал секундную паузу, чтобы сглотнуть. – Я дерзнул взять на себя ответственность за её безопасность. Не думаю, что Вы простите мне мою вольность, но прошу Вас: позвольте остаться хотя бы на пару дней. Мне все еще некуда идти.
С минуту в комнате повисло молчание.
— Что ты скрываешь, Бенджамин? – напрямую спросил Дон.
В голове же у Бена зашевелился маячок, который наверняка знаком каждому "солгать/не солгать?".
— Совсем ничего.
Он солгал, и Донован это понял. Бен заранее знал, что он не поверит, но также знал, что он не вынесет правды. Не сейчас.
http://www.proza.ru/2016/08/01/1787 - глава 8