Где царствует неустойчивость, там всегда что-то происходит. Это и кораблекрушения, авиакатастрофы, взрывы на химических заводах, аварии на атомных электростанциях, катаклизмы в атмосфере, геосфере, биосфере. Рождение Вселенной, как утверждают теоретики, тоже связано с неустойчивостью, с Большим взрывом.
Стоит ли говорить, что государство, его экономика, политика, идеология, его демократия, бюрократия и прочие государственные атрибуты, - все это подвержено неустойчивости. Неустойчивыми могут быть и такие категории, как cемья, судьба, душа и даже любовь с ее интимными аспектами.
"Мир нестабилен" - заявил Илья Пригожин - Лауреат Нобелевской премии, человек русского происхождения, но не российского, а скорее вселенского приложения своего ученого таланта. Мир нестабилен - это чувствуется повсюду..
Д и х о т о м и я м и р а
Мир нестабилен - это правда, но не вся правда. Не все в мире абсолютно нестабильно. Есть на свете еще то, на чем можно задержать свой уставший взор. Перефразируя известный принцип физики, можно сказать, что устойчивость и неустойчивость не только противоположны, но и дополнительны. Такая дихотомия определяет картину мира. И слава Богу, что это так, а не иначе.
Сплошная неустойчивость - эсхатологична. А сплошная устойчивость тоже не была бы "одним радостным Эдемом". Константин Бальмонт в одной из записных книжек написал: "Я знаю, что есть два бога: бог покоя и бог движения." Устойчивость служит богу покоя. а неустойчивость - богу движения.
Неустойчивость любит таиться до поры, до времени в лоне безмятежной устойчивости. В этой сокрытости неустойчивость иногда приобретает таинственный смысл. Стереотип нашего мышления заставляет каждому событию ставить в соответствие какую-то причину. Кто знает причину, тот знает истину. Так думают многие, не подозревая, наверное, что причинные отношения имеют принципиальные различия в условиях устойчивости и неустойчивости.
Устойчивость всегда имеет некую соразмерность между внешними воздействиями и реакцией системы. Сильнее воздействие - активнее реакция. Неустойчивая система не подчиняется такой соразмерности, она может возбудиться от малейшей, едва заметной причины. Раньше говорили, всю Москву можно спалить одной копеечной свечкой. Одно неосторожное слово, брошенное в возбужденную толпу, может иметь трагические последствия. Виктор Гюго утверждал: "Ничтожные причины самые опасные". А "мрачный философ" Фридрих Ницше на этот счет заметил: "Самые тихие слова суть именно те, которые приносят бурю". Все это так, но справедливость таких утверждений следует относить только к неустойчивым системам, которые представляют собой "хрупкую реальность". Гюго и Ницше, наверное, подразумевали, но не акцентировали неустойчивость. Разглядеть сокрытую неустойчивость не всегда можно "методом" здравого смысла. Анри Бергсон (1859-1941) - философ, Лауреат Нобелевской премии - утверждал, что "здравый смысл в практической жизни - то же, что гений в науках и искусствах". Однако, здравый смысл перестает работать, когда дело касается систем со сложными, запутанными структурами, в которых множество связей закручиваются в общий тугой клубок причин и следствий. А неустойчивость чаще всего проявляется именно в таких системах.
Современная наука располагает мощным средством, позволяющим предсказывать неустойчивость там, где проблема поддается математическому представлению. Это средство - теория устойчивости, основоположником которой является русский математик А.М. Ляпунов (1857-1918),
Т е о р и я к а т а с т р о ф
В нынешнее время ляпуновская теория все в большей мере поглощается другой теорией с интригующим названием "Теория катастроф". Основателем этой новой теории является французский математик Рене Том, он же предложил в начале 1970-х годов и название этой теории. А между тем, в 1908г. Владимир Галактионович Короленко написал небольшое эссе с названием "Сильная власть и катастрофы". В нем описаны две аварии и обе с участием Николая II. Первая - с яхтой "Штандарт" в финских шхерах (1888 г.), вторая - с поездом, в котором был специально оборудованный царский вагон (1907 г.). Обсуждая причины этих двух аварий, Короленко выстраивает факты в такую последовательность и взаимосвязь, из которых следует, что сильная власть обладает гипнотическим действием, ведущим к катастрофе (согласитесь, как актуально это звучит), в которой может погибнуть и сам носитель власти Но самое интересное, на наш взгляд, в том, что такую логику вещей Короленко назвал "Теорией катастрофы".
Говоря о власти и катастрофах нельзя не вспомнить другого русского гения - Федора Ивановича Тютчева, который обнаружил и сформулировал очень важный закон, изложенный в письме графине А.Д.Блудовой в 1857г., Приведем его дословно:
"В истории человеческих обществ существует роковой закон, который почти никогда не изменял себе: Великие кризисы, великие кары наступают обычно не тогда, когда беззаконие доведено до предела, когда оно царствует и управляет во всеоружие силы и бесстыдства. Нет, взрыв разражается по большей части при первой робкой попытке возврата к добру, при первом искреннем, быть может, но неуверенном и несмелом поползновении к необходимому исправлению. Тогда-то Людовики шестнадцатые и расплачиваются за Людовиков пятнадцатых и Людовиков четырнадцатых." Такую вот связь времен усмотрел наш гений.
Посмотрите, что сегодня творится в мире – терракты стали угрозой человечеству. Можно сказать, что ХХI-й век расплачивается за грехи ХХ-го. Тютчевский закон «связи времен» действует с мировым масштабом
Р о с с и й с к а я д е й с т в и т е л ь н о с т ь
Россия недавно испытала действие тютчевского рокового закона. Горбачев делал робкие попытки к переходу Советского союза к демократии, добру и процветанию. А привело это к молниеносному развалу империи. В считанные дни тоталитарная первоклассно вооруженная система развалилась "под тяжестью собственной глупости". Великая октябрьская революция завершилась. Михаил Сергеевич стал жертвой своих собственных добрых инициатив. Ему пришлось расплачиваться за "подвиги" своих предшественников.
Фазиль Искандер как-то заметил: "Устойчивость обществу придают или цепи или собственность". Цепи мы уже проходили в ХХ-м веке, а собственность осваиваем сейчас. Хочется верить, что мы на правильном пути.
Проблему неустойчивости и катастроф можно обсуждать и дальше, но, наверное, пора и честь знать. Есть в мире и другие проблемы, может быть, не столь эсхатологичные, но тоже достойные внимания.
________________________________________